Наполнив стакан водой, он некоторое время смотрел на то, как мелкие пузырьки поднимаются на поверхность и лопаются. Потом неожиданно перевернул стакан в раковину и решительно подошел к бару. Достав из него бутылку «Хенесси Ричард», взвесил ее на руке. Подумать только! Сделанная из хрусталя, вместе с содержимым она стоила столько, сколько получает за год провинциальный врач. Привезенцев гордился, что достиг таких высот и благополучия, которые могут позволить не задумываясь покупать подобное пойло. Однако пить даже его среди ночи было как-то не с руки. Он представил себя в трусах и майке, сидящим на табурете барной стойки с опухшим лицом, и усмехнулся. Решительно вернув декантер известной торговой марки «Сэйт Луи» на полочку, Привезенцев запустил руку за ряды дорогих сосудов разных форм и расцветок, нащупал и схватил за горлышко «Столичную». Устроившись за столом, с хрустом открутил пробку, наполнил до половины стакан и задумался. С некоторых пор Юрий Сергеевич стал придавать значение снам и событиям. Суеверие развилось не на ровном месте. Как объяснить, например, поломку на шоссе, что случилась месяц назад? Вроде бы мелочь, спустило колесо. Водитель вовремя заметил это и съехал на обочину. На то, чтобы подкачать его, ушло совсем немного времени. А когда тронулись в путь и проехали пару километров, оказались в пробке. Как выяснилось, впереди на встречную полосу вылетел топливозаправщик. Перевернувшись на бок, он собрал с десяток машин и загорелся. Были жертвы. Тогда Привезенцев произвел в уме нехитрые расчеты и пришел к выводу, что если бы не задержка на те несчастные десять минут, среди искореженных и почерневших остовов машин был бы и их «БМВ». Галя утверждала, что это случайность, но он был убежден – это провидение. И так было не раз. Взять хотя бы тот случай, когда Светлов предложил ему прокатиться за город в сауну. Привезенцев едва не решился составить ему компанию. Но неожиданно позвонила тогда еще невеста Галя, с которой они накануне повздорили, и сказала, что ждет его у речного вокзала. Отказаться от встречи он не мог. В этот день они помирились. А спустя час пришло известие, что банкир и его окружение расстреляны во дворе загородного дома.

Сейчас, размышляя над увиденным сном, он пытался понять, какого события нужно ждать. «А может, здесь и нет никакого подтекста? – ужаснулся он. – Что, если спустя столько лет всплыла вся правда о том, куда пропал браконьер Колька Быстров?» Как Привезенцев ни пытался прогнать эту мысль, она настойчиво обосновалась где-то в глубине мозга и начала свербеть:

«Нашли, нашли…» – скрипучим голосом твердило второе «я».

«Кто его найдет на такой глубине? – возражал он невидимому и сидевшему где-то внутри него оппоненту с мерзким и тоненьким голоском. – Мало того что там вымоина была, так мы еще на полметра ее углубили! Даже если медведи труп разрыли, так кости давно по лесу зверье растащило».

«А ты не подумал, что твой егерек по пьяни мог проболтаться?» – проскрипел голосок звуками расстроенной скрипки.

Привезенцев посмотрел на часы. Стрелки сошлись на пятерке. С учетом разницы по времени в Красноярске уже девять. Может, правда именно в этот момент Гаршину надевают наручники? «А почему ты так уперся в этого мужика? – неожиданно спросил сам себя Привезенцев. – Он, может, умер давно. Ему в те годы было за шестьдесят, а сейчас? Бояться не его надо, а эту сучку!» Нужно отдать должное тому, кто все это организовал. Неплохо сыграла тогда свою роль Шестакова. Он вспомнил, как она объяснялась ему в любви, как стонала в постели… Тогда его просто подставили. Узнал Привезенцев об этом не сразу. Дали прийти в себя, чтобы не наделал глупостей и не побежал с повинной в милицию. Юрию Сергеевичу уже перестали сниться кошмары и он давно не вздрагивал от каждого стука, не начинал трястись, когда на нем дольше, чем положено, задерживал кто-то взгляд, когда явился он. Седой, высокий, сухощавый, с глубоко посаженными глазами и впалыми щеками, Неклюдов походил на Люцифера, сошедшего со сцены Большого театра. Скорее, так оно и было. Ведь Привезенцев едва не умер, когда старик безапелляционно сунул ему под нос фотографию браконьера. А потом были приказы. В среднем раз в полгода он выполнял поручения этого человека. Они были разными, не всегда сложными. Ко всему старик неплохо платил. Постепенно Привезенцев свыкся с тем, что делает, а потом и вовсе начинал волноваться, если долго не требовалась его работа. Что он только не делал. Лоббировал законы, которые сам толком не понимал, используя депутатский мандат, инициировал проверки предприятий, возбуждение уголовных дел, собирал митинги, организовывал протестные движения… Всего и не перечесть. Совсем быстро войдя во вкус и овладев политическими технологиями, Юрий Сергеевич создал свою партию и стал действовать автономно. К нему обращались с просьбами и предложениями, и почти всегда после этого росло количество нулей и менялись цифры зарубежных счетов. Потом его заметили в Штатах. С тех пор он уже не считал себя гражданином этой серой и холодной страны. Лоск, блеск, роскошь вилл на берегу океана пленили и навсегда сделали его рабом. Но иногда вдруг одна из струн начинала ни с того ни с сего издавать не тот звук или даже переставала попадать в такт стройной симфонии жизни… Охватывала тревога, портилось настроение, и наваливался странный, леденящий душу и необъяснимый страх. Это могло произойти где угодно и даже во сне, как сегодня…

Привезенцев поежился и опрокинул в себя содержимое стакана. Прижав обратную сторону ладони, втянул носом воздух, шаря по столу взглядом. Но горничная все убрала. Наконец стало легче. Он поставил стакан. В какой-то момент ему показалось, будто он сильнее, чем надо, ударил донышком о стол, и оно отлетело, издав характерный звук. Однако в следующий момент Привезенцев отчетливо различил звук поворотного механизма замка. Он хотел вскочить, закричать и броситься в коридор, но лишь открыл рот. Ноги словно приросли к полу, а по позвоночнику будто пропустили электрический ток, отчего на затылке зашевелились волосы.

Легкий, едва уловимый сквозняк шевельнул нижний край воздушных занавесок. Послышался легкий стук и крадущиеся шаги. Кто-то направлялся через холл в его сторону. Вот он уже слышит дыхание человека. Привезенцев попытался встать, но тут же снова рухнул на табурет.

– Доброе утро, Юрий Сергеевич! – громом раздалось из темноты холла. – Чего так рано?

– Клавдия Михайловна! – охрипшим голосом выдавил он из себя, взял бутылку и приник прямо к горлышку. Сделав несколько глотков и не почувствовав горечи, вернул бутылку на стол и встал:

– Как вы меня напугали! Чего так рано?

– Ничего не рано, – женщина посмотрела на часы. – Шестой час доходит. Скоро ваша жена встанет на пробежку.

Горничная жила на территории дачи в небольшом домике для прислуги. Через стенку с ней ютился Михась. Бывший учитель приехал из Молдовы несколько лет назад. Он убирал двор, ухаживал за деревьями и цветами, выполнял хозяйственную работу по дому. Привезенцев гордился тем, что осчастливил этих людей, дав им кров и пищу.

* * *

Матвей закрыл альбом с фотографиями и выдвинул следующий ящик.

– В армии он служил санинструктором, – продолжала свой рассказ Евлашкина. – Потом поступил в институт…

– Антонина Алексеевна, – перебил ее Матвей, – а вы случайно не знаете, из каких источников он узнал адрес офиса «Гринпис»?

– «Зеленой страны», – поправила Евлашкина. – Я же говорила, что его перенаправили туда.

– Извиняюсь, – перебирая старые тетрадки, кивнул Матвей. – Просто я образно все подобные организации так называю.

– А их сотрудников ботаниками, – вставила Марта и улыбнулась.

Матвей осуждающе покачал головой, но промолчал. Как оказалось, в «Гринпис» Евлашкину отказали, но заверили, что есть вакансии в «Зеленой стране».

– Кажется, через компьютер, – между тем ответила Антонина Алексеевна и показала рукой на Марту, которая изучала содержимое ноутбука Федора.

– Я просмотрела историю, он заходил на официальный сайт, – подтвердила Марта из-за стола.

– Значит, ему никто не советовал, и он абсолютно самостоятельно принимал решение? – Матвей развернулся лицом к Евлашкиной.

– Постойте, – женщина на секунду задумалась и прижала палец к губам. Неожиданно ее лицо просветлело: – Как же! Точно, вспомнила! Духовской!

– Что Духовской? – не сводя с женщины взгляда, Матвей уселся на стул. – Кто это?

– Год назад Федя был на вызове, – нахмурила она лоб, – кажется в декабре… Точно, тогда еще ледяной дождь прошел! Мужчина поскользнулся и сломал на тротуаре руку. Это как раз и был этот Духовской. Он еще в машине начал сокрушаться, что собрался провести отпуск в горах, и на тебе. Ну а Федор, как вы знаете, болеет горами. Они и сошлись на этом. Стали перезваниваться, а когда тот выздоровел, вместе поехали на Памир.

– Связи не вижу, – переглянувшись с Мартой, сказал Матвей.

Они пришли к Евлашкиной утром, а уже был обед. За все время ничего выяснить не удалось. Евлашкина то и дело непроизвольно уходила от темы и не совсем понимала, что нужно Матвею. Он уже пожалел, что взялся помочь этой женщине.

– Так как же нет?! – растерялась женщина. – Духовской ему несколько раз звонил в этом месяце!

– А где он работает?

– Вот этого не знаю, – покачала головой женщина.

– Хорошо. – Матвей ударил себя ладонями по коленям: – Подробно расскажите, как собирался ваш сын на работу.

– Когда? – она удивленно захлопала глазами.

«Как она людей лечит?» – с тоской подумал Матвей, а вслух уточнил: – Когда сказал вам, что устроился в «Гринпис».

– В «Зеленую страну» – продолжая смотреть в экран монитора, поправила Марта.

– Рюкзак собрал. – Евлашкина закатила глаза под потолок. – Там у него все.

– Так, – протянул Матвей. – Что надел?

– Он форму военную купил. – Она бросила быстрый взгляд на Марту и слегка подалась вперед: – Еще пистолет взял с собой.

– Какой? – насторожился Матвей.

– Травматический, – уточнила она.

– Почему вы так уверены? – насторожился Матвей. – Разбираетесь в оружии?

– Еще бы! – неожиданно повеселела женщина. – Я же врач. Видела много самых разных ранений и вынуждена уметь различать их.

– Странно, – задумчиво проговорил Матвей. – Я думаю, вы зря волнуетесь. «Зеленая страна», как и «Гринпис», может проводить акции в любом уголке земного шара. Возможно, ваш сын сейчас находится в таком месте, где сотовая связь недоступна.

– В том-то и дело, – Евлашкина вздохнула, – у него спутниковый телефон тоже есть, и он раньше звонил мне даже с Эвереста…

– Что ты думаешь? – спросила Марта, когда они вышли из подъезда.

– Думаю приступить ко второй части плана.

– Поясни, – она замедлила шаг.

– Завтра поеду в офис «зеленых» и устроюсь на работу.

– Думаешь, вот так с ходу возьмут? – недоверчиво спросила она.

– У тебя есть повод сомневаться в моих способностях? – улыбнулся Матвей.

– Мне что делать?

– Займешься Духовским.

– В смысле? – не поняла она.

– Евлашкина сказала, что ее сын до сих пор не имеет постоянной подружки, вот и стань на время его пассией.

– Как это? – растерялась она.

– Просто: изобрази из себя любящую женщину, которая волнуется за своего парня, – пояснил Матвей. – Вдруг каким-то боком Духовской причастен к исчезновению Федора?

– Мы же сошлись на мнении, что он никуда не исчезал, – напомнила Марта. – Просто технически не может связаться с матерью.

– Так или иначе, но пока мы о нем ничего не знаем.

– Хорошо, – кивнула Марта и посторонилась, пропуская шедшую навстречу женщину. – Как мне его найти?

– Ну, ты даешь! – изумился Матвей. – Фамилию мы знаем, время ледяного дождя в декабре тоже легко установить. Остается залезть в архив вызовов, найти там бригаду Евлашкина и…

– Точно, – она шлепнула себя ладошкой по лбу. – Чего-то я туплю…

– Меня как раз это и настораживает, – улыбнулся Матвей.

Они дошли до автостоянки. Матвей надавил на кнопку брелока. Джип щелкнул замками и приветливо подмигнул фарами.

Офис «Зеленой страны» располагался на первом этаже старого здания. Кроме зеленой вывески под козырьком внешне его отличали окна. В отличие от остальных, из белого пластика, эти были деревянными. Толкнув двери с табличкой о том, что здесь используются энергосберегающие лампы, Матвей оказался в темном коридоре. Впрочем, едва он сделал шаг, как послышался негромкий щелчок и проход заполнился светом. Справа у стены здесь стояли три пластмассовых бака с наклейками: «стекло», «пластик», «бумага».

Он скользнул взглядом по плакатам, призывающим беречь природу, и прошел в вестибюль. Здесь тоже все подчеркивало предназначение организации. Небесного цвета потолок, зеленые стены… В углах в кадушках пальмы. Стойка ресепшн утопала в цветах. Сидевшая за ней девушка что-то быстро печатала на компьютере. Некоторое время он наблюдал, как ее тонкие пальчики бегают по клавиатуре. Наконец она прекратила печатать и подняла на него взгляд:

– Вы к кому?

– Здравствуйте, – он улыбнулся.

– Здрасте, – кивнула она и шлепнула по кнопке «Enter». Стоявший рядом принтер недовольно загудел и выдал на лоток листок.

Матвей расстроенно вздохнул:

– Я вижу, здесь посетителей не жалуют.

– Вы тоже журналист? – спросила она, беря листок и бегло просматривая текст.

– Почему сразу журналист? – опешил Матвей.

Его удивил вопрос. Можно сказать, обидел. Чего это в нем такого журналистского?

– Почему журналист? – переспросила девушка и убрала листок в прозрачную папку. – Просто с самого утра покоя не дают.

– У вас что-то случилось?

– Вы телевизор не смотрите?

– У меня его попросту нету, – пошутил Матвей. – Я радикальный зеленый…

– Как это? – растерялась она.

– Есть радикальные исламисты, а есть умеренные, – продолжал веселиться Матвей. – Так же и я. Вот вы, например, умеренные. Особо рьяные сторонники попросту лишний раз не пользуются электроприборами. А я их вовсе не покупаю. У меня даже утюг на углях, а живу я в давно брошенной деревне. Там и электричества нет. Все при лучинах. Это радикальное движение, крайность.

– Да ладно, – недоверчиво проговорила она.

– Так что случилось? – Он навалился на стойку.

– Одно из наших судов было задержано в нейтральных водах российскими пограничниками и сейчас его конвоируют в Мурманск, – заученно сказала она.

– Погодите, – Матвей огляделся и вновь уставился на девушку: – Значит, вы не из России?

– Почему? – округлила она глаза.

– Сами сказали, наше судно арестовали российские пограничники, – пояснил он. – Насколько мне известно, оно ходит под флагом Нидерландов.

– Не морочьте мне голову! – разозлилась она. – Просто уже дважды приходили за комментариями.

– Какое вы имеете отношение к этому кораблю? – недоумевал Матвей.

– Самое прямое, – устало вздохнула девушка. – Наша организация нечто вроде филиала «Гринпис». Вы так и не сказали, по какому вопросу…

– Узнать по поводу работы, – ответил он.

– А кто вы по специальности?

– Я мастер на все руки, – пошутил он.

– А если серьезно?

– Раньше служил в армии, – стал рассказывать Матвей. – Потом уволился и некоторое время работал промышленным альпинистом.