Цитаты из книги «Бунтующий человек. Недоразумение (сборник)»

В этом смысле каждый из нас стремится превратить свою жизнь в произведение искусства. Мы желаем, чтобы любовь длилась вечно, но знаем, что она быстротечна; но даже если случится чудо и любовь будет длиться всю жизнь, она все равно останется незавершенной. Возможно, в своей неутолимой жажде длиться мы лучше бы поняли сущность земного страдания, если бы знали, что оно вечно. Похоже, иногда великие души ужасаются не столько самой боли, сколько тому, что она преходяща. За неимением бесконечного счастья «сделать» судьбу могло бы длительное страдание. Но нет, даже худшие пытки рано или поздно закончатся. Однажды утром, пережив столько разочарований, мы проснемся с непреодолимым желанием жить, которое подскажет нам, что все кончено и что в страдании не больше смысла, чем в счастье.

Вот что пишет католический критик[98]: «Искусство, какую бы цель перед собой ни ставило, всегда повинно в соперничестве с Богом». Действительно, рассуждая о романе, правильнее говорить о соперничестве с Богом, чем о конкуренции, существующей в гражданском обществе. Тибоде имел в виду примерно то же самое, когда сказал о Бальзаке: «Человеческая комедия» – это «подражание Богу-отцу». Складывается впечатление, что великая литература стремится создавать замкнутые вселенные или совершенные типажи.

Принцип живописи – это выбор. «Гений, – говорил Делакруа, размышляя о своем искусстве, – это дар обобщения и выбора». Художник, выбирая сюжет, изолирует его от остального мира, что есть первый шаг к единству.

Искусство – это тоже движение, одновременно и восхваляющее, и отрицающее. «Ни один художник не выносит реальности», – говорит Ницше. Это правда, но правда и то, что ни один художник не может обойтись без реальности. Творчество – это требование единства и отказ от мира. Но творчество отказывается от мира из-за того, чего ему не хватает и во имя чего оно порой есть то, что оно есть.

«Человеческое сердце движется от природы к насилию, а от насилия к морали».

когда за неимением силы характера призывают себе на помощь доктрину, когда преступление ищет для себя рациональных обоснований, оно начинает распространяться с невиданной прежде быстротой

но из самого факта смерти рождается ценность, возможно, говорящая о том, что жить все-таки стоило

уничтожая себя, уносим с собой весь мир

страстная любовь к жизни заявляла о себе так громко

Чтобы заявить, что жизнь абсурдна, надо иметь живое сознание