Цитаты из книги «Сводный босс»

Слышала, члену Тириона Ланнистера нужен дублёр, так ты бы сходил на кастинг.

Я хочу домой. Не нужно было сюда приходить. Та успокаивающе постукивает её по плечу, транслируя азбукой Морзе: «Не кисни, доча, сейчас мамуля всё решит»

А бриллиант размером с голову Ким Чен Ына – чтобы все знали, что птичка окольцована? – Зришь в корень, матрёшка. – Ты ведь знаешь, что у нас в России кольцо носят на другой руке? – уточняю непослушными губами. Гас шумно вздыхает и жестом фокусника вытаскивает из-за моего уха ещё одно кольцо. – Я это предусмотрел. Будешь ходить, как ювелирная витрина, чтобы каждая похотливая собака в любой стране мира знала, что ты моя. Так да или нет, матрёшка? Гас-младший, кажется, сейчас снова расплачется.

Замри, матрёшка, ещё один исторический момент… Я громко охаю, потому что в этот момент он входит в меня, и вместе с этим я чувствую тепло ободка металла на безымянном пальце. Гас замирает и напряжённо всматривается в меня штормовой синевой. – Гас-младший очень просил сделать предложение одновременно. Говорит, что его возлюбленная уже согласилась. Слово за тобой, матрёшка.

Дорогой Бог, если сумасшествие – это расплата за то, что в ВК-шной графе «религиозное мировоззрение» я написала «агностик», то ты поистине милостив. А если это галлюцинация, вызванная передозировкой мудацкого бреда, вылившегося мне в уши, то не дай мне так скоро прийти в себя. Хочу насладиться «приходом» подольше. Галлюцинация тем временем останавливается в проходе и, вопросительно вскинув бровь, оглядывается по сторонам. Гас – самый красивый глюк, какой только может привидеться.

Я бы хотела сказать, что мы сможем поддерживать отношения на расстоянии, но мы оба знаем, что шляпа никогда не ошибается. Предмет «Моногамия» никогда не был в почёте у факультета Слизерин, Малфой. Я всё понимаю, правда, и ничего от тебя не жду. И пусть грохот её словесных выстрелов заглушается прижатой к дулу подушкой, мне ни хера от этого не легче. Малфой? Сейчас я скорее труп Седрика Диггори. – Slava, nam pora, – слышится голос нетерпеливый голос Ирины. Я всё ещё отупело глазею перед собой, когда руки Сла-вы обвивают мою шею, убивая мозговые клетки запахом клубники. – Какого хуя, матрёшка? – хриплю ей в шею. – Прощай, Гас, – летит мне в висок разрывной пулей.

Матрёшка, – сиплю, – иди сюда. Сла-ва застывает с какой-то полупрозрачной тряпкой в руках и впивается в меня взглядом. Уж не знаю, что она видит в этот момент в моих глазах, может быть, всю боль голодных африканских детей, но не успевает тряпка приземлиться в чемодан, как она оказывается у меня на коленях. Её вжавшееся в меня тёплое тело переносит меня в райский сад, в котором растёт лишь клубника и есть только я. Впервые за долгое время Гас-младший не подаёт признаков жизни, несмотря на то, что от красавицы-возлюбленной его отделяет лишь пара клочков ткани. Возможно, он размозжил себе башку от падения с небес на землю. – Полежи со мной, – шепчет Сла-ва мне в ухо. Я приклеиваю её к себе, как переводную татуировку, и укладываю на кровать.

Если тебе нужна будет помощь с отцом, буду рад помочь. – Спасибо, Гас, – сверкают белые матрёшкины зубы. – За деньги в России можно решить всё, а у моего отца их предостаточно. Тяжело выглядеть суперменом в глазах суперженщины.

Меньше чем через двенадцать часов она улетит в свою опальную Россию. Всё, как я и хотел. И даже мою бывшую будущую мачеху с собой прихватит. Мечты, блядь, сбываются. Спасибо Оджей Грант, сукин ты сын, спасибо российский «Газпром».

Можешь двигаться быстрее. – Уверена? – хрипло уточняет Гас, и я чувствую, как его ладони, сжимающие ягодицы, слегка подрагивают. – Ты переоцениваешь свои размеры, Малфой, – пытаюсь шутить, чтобы немного его расслабить. Гас с шумом втягивает воздух и толкается глубже. Я успеваю заглушить визг, прикусив ткань подушки. Екатерининский конь, чтоб его. – Ты в порядке? – Даже несмотря на первый шок, я слышу, как его голос дрожит. Быстро смахиваю с глаз выступившие слёзы и утвердительно трясу головой. – Всё хорошо. Поболтаем ещё или продолжим?