«Ну вот, опять в философию потянул…»

«Да никуда не потянул. Это не философия, а самая что ни на есть реальность, друг мой».

«Твоя реальность – это заявить о том, что всё плохо и ни фига не делать. Только лясы точить».

«Ну да, а то ты много делаешь. Просто большой предприниматель действий тут у нас».

«Можешь поиздеваться. Над кем смеётесь, над собой смеётесь… Помнишь, классику?»

«Ты зубы-то не заговаривай. Делать что будем?»

«Я не знаю».

«А я тебе уже сказал».

«Ты про врачей?.. Так и что врачи? Ну, приду…кстати, ещё не понятно к кому идти-то. А дальше что? Ну, какие-нибудь анализы проведут. Ну, скажут, что у меня какой-нибудь прогрессирующий хреновит, дальше что? Таблетки пропишут. Которые, тоже денег немалых стоят. А потом я буду лечиться от той химии что в рот брал. А ты, между прочим, знаешь, что человеческий организм не приспособлен самой Природой к переработке и усвоению искусственных веществ, неорганических?»

«Ой, это всё болтовня! Словесное недержание у тебя. Вот от чего тебя лечить надо».

«Знаешь что? Меня вообще не надо лечить. Отстань. Мне надо что-то другое…»

«И что же?»

«Если бы я знал».

«Иди в храм. Ты же сам говорил, что помогает».

«Говорил».

«Не понял… Ты чего это разочаровываться надумал?»

«Ничего я не надумал. Просто…забуксовало там что-то».

«Что там может забуксовать?»

«Я не знаю как объяснить. Пока. Надо разобраться. Но одно могу сказать, чего-то мне не хватает, не достаёт».

«Не понимаю, объясняй давай».

«Сейчас, дай сосредоточиться… Вроде я не против того, что мне предлагается. Всё правильно. Да и как я могу сомневаться в правильности того, что уже тыщу лет существует. Дело в чём-то другом. Поначалу мне было хорошо, как будто семимильными шагами шёл. А потом…посмотрел однажды на людей, что рядом на службе стоят и вдруг подумал – а ведь так можно и до конца жизни простоять и ничего происходить не будет. Понимаешь?»

«Нет, не понимаю. Что тебе люди? Ты сам за себя ответчик».

«Да я про себя и говорю! Ну, вот я пришёл. Покаялся. Постоял службу…несколько часов. Помолился от души. Вышел. Успокоенный и благостный. Может в трапезную сходил или просто с кем-то на улице поговорил. Пошёл домой. А там через час-другой всё куда-то улетучивается, вся эта благость. Я снова такой же, как всегда. Получается, что я как бы отвлёкся на некоторое время, и потом всё пошло по-прежнему. Это учти, что я ещё не самый верный из верных. Есть люди, которые на храм тратят гораздо больше времени. Приходят туда каждый день, или почти каждый день. Выполняют там какие-нибудь послушания. Работают. Но это-то ладно. Я тоже могу полы помыть, если надо. Но вот мне хочется спросить этих самых самых верных – а что меняется в вашей жизни, ребята? Вы стали лучше, или чище, вера ваша стала сильней, или…хотя бы…освободились вы, спаслись от, например, осуждения, неприятия? Вспомни Костю-алтарника. Слыхал как он выражается в адрес тех, кто ему не нравится? Помнишь какой он непримиримый к инакомыслию, вообще к другому образу жизни? А ведь речь идёт не о наркоманах или алкашах. Те, о ком он говорит, по сути, такие же люди, как он сам. Просто живут иначе. Идут другим путём. И никто из нас, таких же, не может осудить этот путь, объявить его ложным, еретическим. Ведь земля не разверзается у них под ногами, глас с неба не говорит им, что они идут не той дорогой. И зачем, для чего тогда его, Кости, служение и трата времени, если он не меняется вовсе? Даже наоборот, он всё больше утверждается в своей «правоте».

«Это не наше дело».

«Верно. Не будем обсуждать Костю. Но я-то чувствую, что во мне ничего не меняется. Я просто хожу в кружок по интересам. Серьёзный, но кружок…секцию. Вот пришёл, что-то честно поделал, вышел…и я опять точно такой же, какой входил. Понимаешь?»

«Нет. В том-то и дело, что надо работать над собой. Избавляться от своих мелких и крупных гадостей».

«О-о! Ты мне открыл глаза. Как я раньше не догадался!»

«Так чего ты хочешь в итоге?»

«Я не хочу топтаться на одном месте, из года в год выполняя одни и те же ритуалы, как выясняется не приводящие к каким бы то ни было серьёзным изменениям. К слову говоря, здоровье-то опять «поплыло»… А самое главное – что бы я ни делал, я всегда…заметь ВСЕГДА, то есть до конца дней своих останусь ГРЕШНИКОМ. Я грешник до смерти. Потому что об этом говорит настоятель в проповедях, об этом говорят святые, точнее, так их цитируют. Это написано в Библии, хотя я не видел сам. Столько авторитетов зарывают мою душу в землю, а лучше сказать, предлагают мне, чтобы я всю оставшуюся жизнь собственноручно закапывал себя, говоря, что я ничтожество, затем каялся в этом, и откапывал себя только для того, чтобы вновь признав себя ничтожеством, снова закопать… И так до конца дней. Что хочешь говори, но я хоть убей не вижу в этом ни малейшего смысла. Как моя душа, а я ведь и есть эта самая душа, так вот как душа очистится, как она будет возрастать в благодати, если я – носитель неизбываемого греха… Может это нужно для неандертальца какого-нибудь? Чтобы он, бесчувственный и железобетонный, убеждался что жив. А вот я не считаю себя неандертальцем бесчувственным. Но получается, что правила жёсткие и не учитывают индивидуальные особенности объекта своего применения. И ещё получается, что я должен с этим смириться и жить заранее зная, что моя работа над собой в рамках этой жизни практически бессмысленна. Что бы я ни делал, я – плох. А, кстати, вот интересная вещь – потом, когда я умру, меня будет судить Иисус, чего-то там взвешивать и решать куда меня направить, будто советский суд, «самый гуманный суд в мире», куда меня – на курорт отдыхать или на рудники до конца всех времён?.. Ладно, хватит, я уже сказал, что устал…»

«Да ты, оказывается, безбожник!»

«Может быть. Просто у меня опять болит живот, и я хочу кушать. Пошли, чаю попьём…»

«Давай! Телек вруби…отвлечёшься хотя бы, а то тебя понесло куда-то не туда»

«Это уж точно…»

***

– …помещено в коробку. Волонтёры рассказали, что ранее неоднократно прочёсывали это место и никаких пакетов там не было.

– Здесь проходили мы и другие добровольческие отряды. Здесь была рота солдат. И Росгвардия здесь тоже ходила. Здесь мы ничего не находили. Если бы что-то было бы, мы бы это сто процентов бы обнаружили…

…и убивает грибок! Важно продолжать лечение, пока не отрастёт здоровый ноготь! Экзодерил! Глубоко в ноготь проникает – грибок убивает!..

– …я думаю, этот переход прежде всего это медийность, это реклама, это экономика. Что касается футбола французского и испанского, конечно, конкуренция в Испании гораздо выше нежели во Франции сейчас, потому что Парисенжермен на порядок выше остальных клубов…

– …надеть точно не возникнет. Теперь давайте поговорим о самой подвеске. Обратите внимание, классическая овальная форма, а в центре кристалл-восьмигранник. Цвет этого кристалла – оттенок чайной розы, декорирован он вставками из прозрачных кристаллов. Снизу и сверху. Они расположены полумесяцем. Всего их – четырнадцать. Размер центрального кристалла…

***

«И что было дальше?»

«Дальше? Руины, дым, слёзы, крики, драки… Угрожали кому-то какие-то бабушки, трясли кулаками. Перед ними извинялись (не понимаю за что), обещали помочь. Те не верили, ругались и плакали, вновь потрясали кулаками и палками. Всё в таком духе».

«А ты что?»

«А что я? Я успокаивал себя тем, что живой и относительно здоровый. Вот и всё что я мог себе сказать ценного».

«Успокоил?»

«Не очень».

«А потом?»

«Потом я просто проснулся и понял, что ничего этого не было».

«Взрыва?»

«Да».

«А что было?..»

Андрей почувствовал щекой холод, как будто лежал на льду, и открыл глаза. Это подоконник так и не нагрелся от его щеки, вынудив прервать остатки недопрожитого утреннего сна, который Андрей попытался вернуть себе по праву собственности. Подняв голову, Андрей посмотрел в окно. Дом был виден, но не весь – как раз две эвакуированные парадные отсюда не просматривались. А жаль. Хотелось убедиться, что всё хорошо, что те кому полагается, делают всё возможное чтобы не долбануло, и у всех “изганных” осталась крыша над головой. А если всё же долбанёт?.. Тут Андрей не мог себе представить ничего толкового или мало-мальски достоверного что бы соответствовало реалиям жизни. Но он догадывался, что в таком случае всех куда-нибудь определят на временное жительство. Не будут же их оставлять в детском саду. Где тут жить нескольким десяткам человек? Некоторых, в особенности малоподвижных старичков, в течение дня забирали родственники. Но были и те (и довольно много), кому деваться было некуда. «С другой стороны, – размышлял Андрей, – конечно, будут, какие-нибудь плюсы. Например, можно надеяться, что дадут новые квартиры. Это даже очень хорошо. А может и не дадут… Но в любом случае без жилья не оставят. Бомжом не сделаешься. Это утешает…»

– Ну, что, проснулся? – это была Люся с пятого этажа. У Люси голос весёлый. Она вообще с лёгкостью носила на себе свои семьдесят пять и за тонированными стёклами её очков хитро блестели неожиданно молодые глаза.

– Ага, – отозвался Андрей. Говорить ни с кем не хотелось, но весёлой Люсе нельзя было отказать. – Что-нибудь слышно?

– Не-а, – улыбнулась Люся. – Приходил тут очередной зам главы администрации.

– И чего?

– Сказал, что надо подождать, они делают всё возможное, чтобы мы поскорее вернулись по домам.

– Ну да, – рассеянно кивнул Андрей. – Значит, можно надеяться на то, что уже не грохнет?

– Да всё будет хорошо, Андрейка! – весело ответила Люся. – Вот и Маркизик наш успокаиваться начал.

Она приоткрыла лоскут с одеяла, лежавшего горой у неё на коленях. Из тёмных недр засветились зелёно-голубые огромные глаза, и затем вытянулась круглая физиономия «египетского сфинкса» с огромными ушами. Андрей раньше никогда не видел этих кошек вблизи, только на фото, и они всегда вызывали у него лёгкое отвращение, которое как он думал, при более близком контакте, усилится и вызовет приступ тошноты. Однако, как ни странно, когда они устраивались на постой в актовом зале детского садика и Люся впервые предъявила нервно дрожащего Маркиза, никаких ужасных ощущений у Андрея не возникло, и он рискнул даже погладить «египтянина» по голове. Это было приятно.

Теперь же Маркиз был действительно гораздо спокойнее, чем при знакомстве. Он уже не дрожал, актовый зал был оценён им как относительно безопасная территория, и в целом «египтянин» согласился на присутствие такого большого количества чужих людей. Поскольку Андрей был милостиво допущен во временный ближний круг, Маркиз счёл возможным, при соблюдении известных приличий и осторожности, скромно показаться на белый свет. Позволив засвидетельствовать себе почтение (путём поглаживания головы), «египтянин» засвидетельствовал своё (путём дружелюбного урчания) и деликатно удалился обратно в походный кабинет из одеяла.

Андрей проводил его взглядом и вздохнул. Ему тоже захотелось зарыться сейчас, как Маркизу, в такое же вот одеяло, успокоиться, поспать, почувствовать себя под надёжной защитой кого-то могущественного и большого, каковым, наверное, и представляется любой хозяин для кошки или собаки.

«Какие у меня детские мысли! Выходит, я всё ещё ребёнок?»

«Выходит, ничего не попишешь…»

«Почему?»

«Потому что ты не повзрослел».

«Почему?»

«Потому что не захотел. Или побоялся».

«А любому взрослому неужели не хочется защиты, покровительства? И как отличить по-настоящему взрослого человека от того, кто задержался в детстве?»

«По готовности принять на себя ответственность».

«Прости, но меня это слегка бесит».

«Что?»

«Разговоры про ответственность».

«Что именно тебе не нравится?»

«Я не понимаю, о чём твердят так называемые коучи, менторы, учителя… Что они имеют ввиду? Да, слова я понимаю – надо взять ответственность за свою жизнь. Но что это такое наощупь? Что за этим стоит, кроме этимологии самих слов?»

«За этим стоит, например, способность принимать собственные, самостоятельные решения».

«Ну, знаешь!.. Ребёнок трёх-четырёх лет тоже считает себя самостоятельным и принимает собственные решения. Но тем не менее, родители отчего-то не рискуют давать ему полную свободу в реализации этих решений».

«И что это доказывает?»

«Ничего это не доказывает. Просто мне нужно что-то более веское и убедительное».

«Предложи сам».

«Хорошо, попробую… Когда ты спасаешь своё тело от смерти, можно сказать, что ты берёшь ответственность за свою жизнь на себя?»

«Можно».

«Очень хорошо! А если взять не крайний случай?»

«Например?»

«Например, какой-нибудь бытовой. Что такое ответственность в обычной жизни?»

«Это когда ты должен предусматривать последствия своих поступков или слов».

«Это контроль?»

«В том числе».

«И это и есть ответственность?»

«Один из аспектов».

«Ну, если я не слабоумный, не душевнобольной, то будучи не ребёнком, я всегда контролирую свои слова, не несу что попало. Разве это признак взрослости?»

«Нет, конечно, этого мало».

«А что ещё? Как мне диагностировать свою собственную взрослость?»

«Заведи семью, детей и начни о них заботиться».

«Так, это я понимаю. А без семьи нельзя?»

«Можно. Но с нею значение всех твоих поступков возрастает».

«Что и является ответственностью?»

«Да».

«Ага, вот и противоречие!»

«Где же?»

«А вот где – если я, предположим, доктор и лечу людей…и отдаю этому почти всё своё время и силы, я разве не становлюсь взрослым с соответствующим осознанием ответственности? При этом у меня может и не быть семьи».

«Совершенно верно. Есть ещё ответственность перед старыми родителями, перед страной, в твоей работе. Но здесь нет противоречия – это разные ипостаси одного и того же».

«Но я должен все эти ипостаси разделять и по отдельности осознавать?»

«Да нет, можешь и в целом».

«А как, если это разная ответственность – перед семьей одна, перед родителями другая, перед страной третья и так далее?»

«В том-то и сложность».

«А не кажется ли тебе, что эту сложность как раз и придумали себе псевдовзрослые?»

«Зачем им это?»

«Чтобы уставать, напрягаться, делать умно-серьёзные лица, оправдываться сложностью жизни, не сумев сделать что-то простое…»

«Может быть…»

«Так что такое быть взрослым? Я, с детства глядя на «взрослых», вижу либо хмурую усталость одних, либо фальшивую весёлость других, либо приторное идиотство третьих, а ещё сплошную обиду четвёртых и множество вариаций в разных сочетаниях. И ни одна из них мне не нравится. С кого же мне брать положительный пример?»

«С успешных».

«А вот это меня, как говорит молодёжь, уже реально достало!»

«Что именно?»

«Когда мне говорят «бери пример с успешных людей».

«Что же в этом дурного?»

«Ничего. Всё в высшей степени правильно… Но, блин, КАК я могу брать пример с совершенно незнакомого мне человека?»

«Узнай о нём максимально подробно».

«Это невозможно!»

«Почему? Есть биографии, море информации в интернете…»

«Я могу узнать максимально много – заметь, не всё – только в том случае, если проведу с этим человеком минимум несколько лет бок о бок».

«Ну, это не обязательно».

«Без этого ничего не выйдет! Все биографии – полуправда, претенциозная выборка. Или же чьё-то субъективное виденье».

«Ты слишком категоричен. К тому же тебе не нужно досконально изучить объект подражания. Можно ограничиться, например, той сферой, в которой он преуспел. Тебя ведь именно она предположительно интересует?»

«Да пойми ты… Любая успешность не существует отдельно от всего того из чего состоит конкретная личность. Здесь всё имеет значение – воспитание, среда, образование, окружение, предки и так далее и тому подобное. А если я возьму, как тупую инструкцию, то, что он делал или делает – его решения, его выбор, его мысли – то что тогда я получу?»

«Что?»

«Полнейшую че-пу-ху!!! Это будет мёртвый слепок. Скажи, пожалуйста, тебе сильно сейчас поможет посмертная маска Пушкина?»

«Вот ты как раз и понёс чепуху!»

«Ладно, согласен, пример неудачный. Но я лишь хотел сказать, что брать с кого-то пример – это чушь и бред. Это путь в никуда. Точнее, путь в ничтожество заурядности, вторичности».

«А ты, типа, хочешь быть первым?»

«Все хотят».

«Максималист».

«Ну, хорошо, не все… Кто-то хочет, а кто-то сожалеет, что не стал и якобы уже не имеет такого желания. Быть первым, а вернее, единственным – это заложено в каждом от рождения. И знаешь почему я в этом убеждён?»

«Почему?»

«Потому, как это ни глупо звучит, что мы созданы по образу и подобию, как ты наверное слышал».

«И?»

«Бог – один. И подобие своё создал таким же. То есть – каждый человек – один! Понимаешь? Это не просто какая-то там уникальность, о которой твердят психологи. Каждый человек – один и един. Как Создатель».

«И какое же резюме?»

«Хочешь уже резюме?»

«Да. И поближе к реальности».

«Пожалуйста… Моя взрослость, точнее её мера, определяется степенью моего осознавания того простого факта, что я ОДИН и ЕДИН. Как Создатель. Это не равняет меня с Богом. ОДИН означает, что всё уже есть во мне, а ЕДИН означает, что я связан со всем сущим. В том числе с такими же как я. Что и определяет мою ответственность во всех аспектах, не разделяя целое на части, якобы существующие отдельно друг от друга. Вот тогда я становлюсь первым не потому что я “порвал” всех конкурентов, а просто по факту появления на свет. И даже такие банальные вещи, как заведение семьи или зарабатывание денег превращаются в нечто значимое, безопасное, приятное (радостное) и не становятся фетишем…»

«Э-э, батенька! Да у вас горячка! Жар!.. Проснись! Проснись!..»

«Я не сплю!»

– Андрейка!.. Проснись! – это снова была Люся. Андрей поднял голову и, прищурясь, поморгал, разгоняя сон. – Смотри, нас по телевизору показывают. Просыпайся!..

Люся чуть отодвинулась, давая Андрею заглянуть ей за спину. Девушка с восьмого этажа, сидевшая за четыре стула от них, держала перед собой планшет, в волшебном окошке которого изворачивалась кольцом Мёбиуса пёстрая заставка новостей. Вокруг девушки стали собираться. Она прибавила громкость. В притихшем актовом зале зазвучал голос журналистки…

– В девятиэтажном доме в Невском районе Петербурга было обнаружено взрывное устройство, которое вскоре удалось обезвредить. Предположительно, в квартире находились сообщники террориста-смертника, устроившего теракт в петербургском метро. Эту информацию подтвердили следователи. Рано утром, в 05:00, жильцов дома начали эвакуировать. Всех выводили из квартир и предлагали пройти в помещение детского сада, расположенного неподалеку. Все прошло спокойно, без паники. По словам жителей, в квартиры звонили оперативники, облаченные в бронежилеты:

– Мы спали, позвонил в дверь мужчина в каске и бронежилете. Сказал срочно выходить на улицу, потому что дом заминирован. Я посмотрела в окно, уже много людей стояли на улице.

– Спецслужбы обследовали квартиру, где, по данным следствия, жили сообщники смертника. Оперативники вывели несколько человек, их задержали. Со слов одного из жителей дома, в этой квартире жила семья из Средней Азии – отец и двое сыновей. Возможно, именно их в наручниках и выводили из дома.

Опасное устройство обезвредили. По предварительным данным, его компоненты схожи с компонентами взрывных устройств, которые использовались при теракте.

Подробности – в видеоматериале: