Глава 3. Не забывай, кто ты есть.

18 января 2072 года. 10:00

Томас

Тесс не в порядке.

Я вижу это по ее глазам. Лопнувшие сосуды залили белки красным цветом, а под глазами синие впадины – все это можно было бы объяснить усталостью и недосыпом, если бы она была простым человеком. Но она такой же зараженный мутант, как и все мы. И если вирус в нашем организме подстегивает регенерацию, то почему она работает во всех, кроме Тесс?

Ее навязчивые попытки избежать смотреть на меня, как если бы она боялась, что я прочту ее мысли, подвели черту под решением задачи: они с Кейном не договаривают.

Из-за сестринской отстранённости – единственного солдата в наших рядах – план у нас получился полная муть. Мы и раньше не блистали смекалкой и находчивостью, гоняясь за зараженными посреди ИКЕИ и заворачивая Лилит в блинчик с начинкой, но в этот раз с воображением у нас еще более полная задница. И во всем этом я виню сестру.

Тесса отмела предложение Миши организовать поимку зараженного близ гостиницы, чтобы снизить риски атаки на нас целой армии. Тесса даже слушать не стала Перчинку, которая предложила вполне годный план посреди заброшенного военного городка с кучей препятствий и ходов в тридцати километрах от Бадгастайна.

– Вы не понимаете, – объясняла Тесс раздраженно, – нам не нужен абы какой зараженный. Нам нужен наисвежайший образец!

Звучит цинично, но так оно и было. Дело в том, что нам не хватало восемь вполне конкретных наборов генов, которые должны состоять в активной фазе у зараженного, и где их искать, мы понятия не имеем. Главным фактором здесь выступает не возраст особи, а скорее количество предшествующих звеньев в цепи заражения, а сколько их было, нам никак не узнать.

В моменты полнейшего ступора воображение разыгрывает идиотские пьесы из разряда «эх, как было бы здорово, если бы…», и мой мозг не был исключением из этого правила, а потому представлял глупые диалоги с зараженными, которые в реальность никогда не воплотить:

– Извините! Господин! Господин, можно вас на секунду?

– (рычание)

– Сколько вы уже бегаете в такой форме?

– (рычание)

– А тот, кто вас обратил, сколько, по-вашему, он уже бегал по земле до вашей встречи?

– (рычание)

– А вы не могли бы нам показать…А-А-А-

– (смачное чавканье кишками).

Закон подлости уже вовсю кашеварил всевозможные преграды на нашем пути: мы можем схватить зараженного, обратившегося совсем недавно, но его набор генов все равно будет неполноценным, потому что он сам обращен малоразвитой формой вируса. А может статься так, что одиннадцатый ген до сих пор не активирован вирусом, потому что просто не успел созреть – пища закончилась быстрее. Я уж не говорю о том, что во время охоты нас самих могут нашинковать в капустку. Короче говоря, шансы наши опять скатились в яму под названием «удача».

– Вспышка началась в городских больницах и расползалась от центровых очагов к перифериям, – рассказывала Тесс, демонстрируя ход заражения на карте. – Когда зараженные обратили основные массы горожан, они устремились в пригороды, потом в деревни и в леса, потому что люди искали там спасения. А значит и наш путь лежит туда же.

Мы все тревожно переглянулись, потому что прекрасно осознавали опасность охоты в лесах: слишком много особей и слишком много открытых мест. В лесу мы не сможем контролировать ситуацию.

После долгих обсуждений в нашем импровизированном штабе мы решили идти за добычей в лес, как бы нам этого ни хотелось и как бы упорно мы не оттягивали этот момент. Слышали про закон обратных усилий? Согласно этому закону, то, что вы всеми силами стараетесь избегать, скорее всего как раз то, что вам нужно для достижения цели. Такая вот очередная подстава от Вселенной, которая будто бы и без того нам жизнь не осложняла.

– Хорошо. И куда нам идти? – спросил Фабио, нервно теребя черный кудрявый локон у виска.

«Да тут куда ни плюнь, попадешь в смердящую кучку мертвецов», – сказал Миша на языке глухонемых.

– Юго-запад, – не колеблясь, ответила Тесс.

– Почему именно туда? – нахмурился Зелибоба, сложив руки на груди.

– Потому что там больше всего голосов, – тише произнесла сестра.

Мы переглянулись.

– Интуиция Тесс, – начал Кейн, – мы нашли ее источник.

Мы всей командой воззрились на этот подозрительный дуэт, который закрылся от нас на три дня в лаборатории, а выйдя оттуда вывалили на нас целую куча дерьмовых фактов.

После заражения Тесса заполучила воистину паранормальную способность распознавать местоположение тварей, которую мы все прозвали обостренной интуицией.

– Таким образом они общаются, – объяснял Кейн, – при помощи мыслей. Они передают друг другу примитивные сигналы на уровне невидимых волн.

– Да ладно! – воскликнули мы.

– Телепатия?! – воскликнул Малик.

– Мне не очень импонирует данный термин, – нахмурился Кейн-сторонник научного подхода во всем. – Назовем это волновой теорией передачи информации. Лондонское Королевское Общество еще в девятнадцатом веке пыталось объяснить механизм передачи информации на расстоянии при помощи эфирных волн малой амплитуды, чья частота близка к гамма-излучению. Эти волны проникают сквозь человеческий мозг реципиента, создавая в нем образ, аналогичный оригинальному. Возможно, со временем мы изучим этот процесс досконально, но сейчас важно одно: в теории мы все обладаем этим аппаратом связи, поскольку тоже заражены, но Тесса наиболее восприимчива к этому волновому явлению из всех нас.

– А почему именно Тесса? – спросила Божена ревниво.

– Потому что она вся такая душка, – сказал Ульрих и снова послал моей сестре воздушный поцелуй.

Как же он замучил меня своим вниманием к сестре!

– У нас у всех разный процент мутировавших зараженных генов, у Тесс он меньше всех. Это позволяет ей физиологически быть ближе к зараженной норме, а значит быть больше предрасположенной ко всем биологическим характеристикам зараженного организма.

Пока Кейн объяснял, я видел, как нервничала Тесс.

– Значит ли это, что Тесса может облысеть, как они?

Мы смерили Божену хмурыми взглядами, но ей, как всегда, было начхать на наше недовольство.

– Так вот чем вы все эти дни занимались тут?! Тестировали интуицию Тесс? – воскликнул Свен.

– Вирус захватил человеческий мозг, который хранит в себе миллионы способностей, включая неординарные. Кто знает, чем еще он может наделить нас в процессе своей эволюции, – расплывчато ответил Кейн.

Загадочная ментальная взаимосвязь между зараженными казалась настоящим чудом. Зараженные отнюдь не безмозглые изголодавшиеся чудища, какими их воспринимают, согласно теории Кейна, они вообще могут быть умнее меня.

Зелибоба поставил точку в наших обсуждениях:

– Хорошо. Где у Тессы в мозгах орет громче всего, там и ищем нашего зараженного гения.

Мы готовились к опасной экспедиции два дня, и все это время Тесса избегала меня, делая вид, что слишком занята для бесед о личном. Это стало дополнительным доказательством того, что Тесс была обеспокоена невидимым грузом, не желая делиться им ни с кем. Кроме Кейна. И когда я думал об этом, ревность прожигала мою грудь огнем. Глупо, да? Но мне было обидно от того, что Кейн резко перечеркнул наше счастливое семейное воссоединение. Еще неделю назад Тесса его на дух не переносила, а теперь они как лучшие подружки чуть ли за ручки в туалет не ходят!

И вот спустя два дня приготовлений, как только взошло солнце, мы выехали на Аяксе на очередную охоту. Гостиница «Умбертус» на горе осталась далеко позади, а мы все глубже зарывались в зимний лес. Огромные колеса тридцатитонной бронированной машины грубо сминали сугробы под себя, оставляя глубокие выемки от протектора на снегу, по следам которых вереницей следовали три снегохода Арктик Кэт²². Двухцилиндровый двигатель в сто шестьдесят лошадиных сил, гидравлические тормоза, амортизаторы на обеих подвесках, горная стропа и цифровая панель делали из этих трехметровых котят настоящие зимние мини-танки, которые легко маневрируют между деревьями и преодолевают небольшие ямы, внезапно появляющиеся под просевшим снежным покровом по ходу движения. Свен звал свой снегоход Зефир, Перчинка – Саблезуб, а вот Тесс не повезло – она не успела дать имя своему белому зверю, потому что за нее это сделал Ульрих.

– А твоя Киска²³ резвая, да? – спросил он у Тесс, играя бровями.

Все, кто был рядом в гараже, прыснули от смеха. Тесс же смерила рыжего придурка таким уничтожающим взором, что он после этого наконец перестал слать ей воздушные поцелуи.

Но дело было сделано. И теперь никто не смог назвать снегоход Тесс иначе, кроме как Киска.

Мы нашли снегоходы на лыжной базе в Бадгастайне и бились над их сдохнувшими бензиновыми двигателями не один год, а потом смогли, наконец, собрать для них аккумуляторы благодаря запчастям, что нашли в деревне, из которой Кейн вытащил Тесс. Там жил дальновидный и бережливый инженер, которому я все больше хочу руку пожать за его гениальную разработку аккумуляторных бочек. Тесса говорила, что его должны были эвакуировать на базу, но не была уверена, что он выжил после той мясорубки. Кто знает, может, однажды я вернусь на Желяву и наконец встречусь с ним. Он, сам того не зная, уже три снегохода нам починил, мы перед ним в долгу, ведь теперь «котики» стали частью нашего импровизированного охотничьего отряда, которому суждено спасти человечество от вымирания.