7. Уровень второй

Уже первые попавшиеся ему на глаза функции обещали много интересного: «хочу сладкого», «хочу соленого». За вечер он обнаружил в новом меню такой богатый набор физиологических функций, какой мог превратить человека в послушного наркомана или зомби. Новые возможности посыпались на него, как из рога изобилия посреди очередной вечерней посиделки в кафе с Катей. Макс, испытывая изнеможение неутоленной похотью, собирался опробовать их немедленно, но тут на телефон он получил сообщение от Тома: «Слушай, чувак. Я понимаю, что у тебя сейчас стояк, как у носорога, но лучше поезжай домой и сначала изучи хорошенько меню. P.S. Поздравляю с прохождением уровня. Я получил уведомление».

Перед сном, предвкушая завтрашний день, Макс собрался было в душ, чтобы под струями теплой воды порадовать своего ручного циклопа, как он любил иногда выражаться, оставшись с ним один на один. Но позвонила Катя и сообщила, что на все выходные уезжает с родителями на дачу. Она поспешила добавить, что занятия они смогут продолжить уже в понедельник, так что: «Чава-какава, не тоскуй». Однако, теперь желание «прогнать рукой тоску» мгновенно улетучилось, несмотря на то, что тоски-то как раз поприбавилось.

Все выходные Макс просидел, как на иголках, жалея о том, что разработчики пульта, кто бы они ни были, не удосужились включить возможность прослушки и отслеживания местоположения «жертвы». Макс не был уверен в том, действительно ли у Кати кто-то был, или же это она таким образом отшила его тогда, около трех месяцев назад. Но спросить об этом для него было равносильно тому, чтобы снова вернуть себя в состояние униженного побитого пса. Всякий раз, когда у него возникало желание позвонить Кате, он страшным усилием воли подавлял в себе этот порыв, убеждая себя, что даже если она и соврала ему, чтобы провести выходные со своим парнем, то скоро все изменится, а его звонки сейчас ни к чему хорошему не приведут.

Когда же, наконец, наступил понедельник, Макс влетел в кафе на полчаса раньше назначенного времени, чтобы успеть занять ставший уже их с Катей столик у окна. Катя сильно опоздала, но, как ни в чем не бывало, безо всяких извинений уселась за столик. Да к тому же еще и не одна, а со своей подружкой. «Даже не извинилась за опоздание… И привела с собой какую-то манду. Сучка! – подумал Макс. – Тебе на меня совсем насрать! Но ничего. Скоро я сделаю так, что ты даже во сне, случайно выпустив мой член из рук, будешь судорожно искать его, ловя руками воздух!!!» В такие моменты любовь Макса замещалась слепой яростью и жаждой мести. Причем мстить хотелось не только Кате, а вообще всем девушкам в мире.

– Будь вежливым, мудвин. Это Яна, – сказала Катя, уловив недовольные взгляды Макса. – Она интересуется живописью и музыкой. Муж уехал в командировку, а ей скучно сидеть дома одной.

– Очень приятно, Максим, – он подал руку, и подруга Кати с плохо сыгранной гротескностью, которая выдала в ней первый признак недалекости, протянула «вялую лапку» тыльной стороной ему навстречу. Он слегка сжал пальцы Яны в приветствии и перевел взгляд на Катю, которая покачала в воздухе флэшкой на цепочке.

– Убила на это все выходные. Но нисколько не жалею, – она небрежно бросила на стол флешку и полезла в рюкзачок за ноутбуком. Макса успокоило данное известие. Судя по всему, проект стал занимать ее все больше, и он лишний раз убедился, что музыка интересует Катю больше, чем секс в выходные на даче с кем-либо. Ну, или, по крайней мере, гораздо больше, чем секс с ним.

Заказав чай себе и подруге, Катя принялась вводить Яну в курс того, чем они с Максом занимаются. Та одобрительно кивала головой в ответ, моргая большими и ни во что не вдупляющими глазами. Через пять минут Катиной трескотни, Макс, думая о новых возможностях пульта, осознал, что мог бы заставить ее продристаться прямо сейчас на стуле, на котором она сидела, подогнув одну из своих сексуальных ног в коротких шортах. Когда она рисовала на бумаге эскиз того, как должно было выглядеть меню с композиторами, он заглянул под стол, разглядывая на своем пульте куда более интересное меню. Где-то в глубине души его так и подмывало отомстить ей за все свои переживания. Но вместо этого он просто выбрал кнопку, на которой было написано «жажда», решив сначала применить что-нибудь безобидное и нейтральное. Поле ввода светилось зеленым цветом, подсказывая пользователю пульта, что «клиент» находится в нужном эмоциональном состоянии. Рядом с кнопкой появилась шкала от одного до десяти с бегунком, видимо регулирующим силу этого желания. Макс передвинул бегунок к отметке «5» и нажал кнопку ввода. Но ничего не произошло. Подождав минуту, Макс передвинул бегунок на отметку «7», и уже через несколько секунд ему показалось, что Катя облизывает губы. Он уже хотел было перевести бегунок на максимальное значение, но в голову ему пришло другое решение. Войдя в первое меню функций с текстовым вводом, он ввел и отправил сообщение «попить воды», таким образом, подсказав решение своей жертве, как удовлетворить возникшее желание. Через секунду Катя покинула свое место и, подойдя к барной стойке, попросила графинчик воды и три стакана. Макс с удовлетворением отметил для себя, что заказала она именно воду, как он и указал ей в своей команде. В кармане лежали приготовленные на всякий случай презервативы. И не парочка, а целая лента. Он даже представить себе не мог насколько непредсказуемым окажется продолжение вечера.

Пока Катя с оживлением продолжала посвящать его и свою подругу в то, что ему уже так осточертело, Макс собирался ввести в действие ту функцию, ради которой он сегодня сюда пришел – похоть. В меню она была обозначена, как «либидо». Все выходные он гадал, что же должно произойти с Катей после того, как он нажмет на эту кнопку. И сейчас, находясь в метре от нее, все его тело дрожало, а лоб покрыла испарина. С того момента, как к нему в руки попал пульт, Макс жил надеждой. Разрушение иллюзий вновь погрузило бы его в пучину «депресняка». В голову лез упрямый вопрос: насколько он отвратителен для Кати, что может не произойти вообще ничего? Как бы там ни было, имелся только один способ выяснить это. И он решил, что выяснит это прямо здесь и прямо сейчас.

Выбрав, наконец, зеленый прямоугольник с надписью «либидо», Макс не решался переводить бегунок на максимальный уровень, выставив бегунок лишь на уровень «3» из десяти возможных. В случае неудачи это оставляло бы место утешению тем, что просто был выставлен низкий уровень того самого либидо. Он тщательно всматривался в поведение Кати, пытаясь разглядеть хоть малейшие признаки зарождения сексуального желания. Но похоти пока что прибавилось только в нем самом. Когда же он все-таки решился перевести бегунок на уровень «4», случилось то, чего Макс ну никак не ожидал. Не ожидала этого, по-видимому, и подруга Кати, которую та вдруг принялась поглаживать по оголенному плечу.

– Каким кремом ты пользуешься, Янчик?

Лицо Макса приняло выражение прихожанина, который вдруг вместо ожидаемых церковных фресок на потолочном своде увидел изображение волосатой задницы, принадлежавшей ехидно улыбающемуся папе римскому. Своим длинным и розовым языком Катя вылизывала остатки мороженного со дна стеклянного стаканчика, продолжая, как бы ненароком, поглаживать ничего не имеющую против этого Яну. И Макс, слушая очередной пассаж о том, что наибольшую творческую плодовитость Френц Лист проявлял между четырьмя и пятью часами утра, мечтал превратиться в тупую бисексуальную пизду.

* * *

– Опа! Какие люди, да в каком коллективе! – знакомый голос вывел Макса из оцепенения. Слева от него, по-хозяйски повернув стул спинкой вперед, уселся его коллега по кличке Штырь. И только сейчас абсолютно растерянный Макс понял, почему у него было такое прозвище.

– Алексей, – представился тот девушкам, уже обращая внимания на Максима лишь косвенно. – А наш герой, оказывается, не промах. Кто бы мог подумать, ядрен батон!

– Успокойся, Леха. Мы здесь по делу. Это Катя. А это ее подруга Яна. – Нотки в голосе Макса давали понять, что присутствие Лехи более чем нежелательно. Но тот этого как будто вовсе не замечал. Штырь жестом остановил проходившего мимо официанта и наскоро заказал на стол вина с холодными закусками.

– Девчонки, Максим у нас один из лучших программистов. Вы его нагло используете, как я погляжу, но совсем не кормите. Сто пудово, меня ему послали небеса, дабы восстановить справедливость! – Штырь по-дружески потрепал Макса за щеку и Катя, в отличие от насупившейся Яны, залилась смехом.

– Вообще-то это он меня использует, а не я его, – кокетливо парировала она. Слово «использует» для Макса прозвучало не однозначно, заставив его похолодеть и вспомнить о пульте, на котором до сих пор была активирована функция «либидо». Видя, как по-блядски посматривает на нового собеседника Катя, Макс судорожно деактивировал «либидо», а затем тщетно пытался выставить отрицательные значения для этой функции, надеясь сделать Катю фригидной хотя бы на час. Но такой функции в меню не оказалось. И Максу оставалось лишь бессильно наблюдать, как все его планы на этот вечер смываются, как говно в привокзальном туалете.

– Эх, хотелось бы мне вам верить, Катерина, но не могу. Ну не может этот человек использовать кого-либо! Отсутствует у него такая способность.

– Что же, будь по-вашему, – не возражала Катя, – но кормить все равно должна не я его, а он меня. – Она хихикнула и кокетливо посмотрела на Макса. Впервые в жизни.

– Это исключено! – наигранно возразил Штырь, – сегодня я избавлю друга от этого гендерного бремени. Знаете, сколько раз различные девушки по-дружески просили Макса помочь им с переездом или с ремонтом? Но ни одну из них он не попросил в ответ также по-дружески приготовить себе пожрать или сделать уборку у себя дома. Настоящий гусар! – Катя вновь залилась смехом, а Макс, побагровев, выдавил из себя подобие улыбки. Образ разбитого ноутбука о башку Штыря навязчиво занял все частоты эфира воспринимаемой им реальности.

– Вообще-то, настоящий мужчина всегда сам накормит женщину, – авторитетно и деловито сказала вдруг Яна, которая до сих пор лишь моргала, по-прежнему ни во что не въезжая. – И ему никогда в голову не придет попросить ее приготовить себе, как вы выразились, «пожрать». Тем более, если он ей просто друг.

– Эмм… Хмм… У вас… необычные глаза и… убивающий наповал голос, – сказал Штырь, повернувшись к ней. – Скажите мне, Яна, а почему секса хотят оба, а платить за это должен один?

– Вообще-то я замужем! – высокомерным и обиженным тоном заявила Яна, добивая и без того уже обескураженного Леху, которого тяжело было ввести в состояние растерянности. Придя в себя и быстро оценив внешние и интеллектуальные данные Яны, Штырь нагнулся к ней и что-то шепнул на ухо. Та просияла и улыбнулась, смущенно закрыв рот ладонью. А после того, как принесли вино с закусками, он уже полностью переключил свое внимание на Яну, которая даже смеясь пыталась держать утиные губы. Периодически Яна компенсировала свой скудный словарный запас нетерпением к пошлости и мату. Когда она с серьезным видом просила при ней не выражаться, то походила на кассиршу в супермаркете, лицо которой как бы само за себя говорило: «Вообще-то я тут по ошибке. И общаюсь с вами вынужденно. Как только прославлюсь и разбогатею, то сразу же уеду жить на Манхеттен и никогда больше не опущусь до того, чтобы общаться с такими, как все вы». Но каждая новая сальная шуточка Штыря заставляла ее покатываться от смеха. Примерно через полчаса веселья, вино попросилось наружу и девочки пошли в туалет, оставив Макса и Леху вдвоем.

– Слушай, мэн, ты заплати, а я тебе на работе потом отдам. Лады? – Штырь сморщил гримасу, с какой у Макса все время его обучения в школе и в университете просили списывать всякие мажоры.

– Ловэшечки на себе нет? – Удивился Макс.

– Да нет. Просто платить за бабу надо только тогда, когда уже трахнул ее. Иначе она будет давать всем, но только не тебе. Примета такая.

– Слушай, Леха. У нее муж, все-таки.

– Муж?! Где же он? Он прямо, как Адам. Того тоже не было рядом с женой в самый ответственный момент. И кто виноват в грехопадении? Змей что ли?

– Не знаю, что там с этим змеем, я не верующий. Но сейчас виноваты вы оба!

– Я?! Я просто хочу секса. Это моя сущность. Она?! Она просто блядь. И это ее сущность. Нельзя оставлять горючее и кислород без присмотра. Виноват всегда будет тот, кто недосмотрел и допустил ненужное возгорание. Если уже берешься быть ответственным за управление этим процессом, то изволь быть всегда начеку.

– Если ты сейчас уйдешь, то ничего не произойдет, и она не изменит ему!

– Вы ботаники из-за своего навороченного мозга не замечаете главного в жизни. Мой примитивный мозг гораздо функциональнее. Я вижу в бабе шлюху, а не Дульсинею. Не обессудь, Максим. Но мой уход ничего не изменит. Кстати, я догадался, что эта та самая Катя, из-за которой твоя клавиатура на рабочем компе уже вся скользкая.

– Не смей так говорить о ней! – зашипел Макс.

– О клавиатуре что ли? – Леха заржал.

– Ты прекрасно понял, о чем я!

– А что я сказал? Я не о Кате. Я о тебе. Чувак, ежедневно в мире ебабельного возраста достигают пятьсот тысяч баб. Даже если только половина из них действительно ебабельны, то конкуренция среди тёлок за член очень высокая. Не знаю, чего такого фантастичного она тебе показывает в постели, но ты с ней только зря время теряешь. Задумайся над этим.