Глава 8

Эва

«Адам… Адам, прекрати немедленно!»

Но получилось сказать только:

– Аааа… Ооооо… Мммм…

Попробуй сказать что-нибудь еще, когда чужой язык так настырно действует у тебя во рту, так захватнически толкается – чувственно и горячо, в одном ритме, утягивая в пучину порока. Попробуй отказаться от ласкового поглаживания неба кончиком языка, шаловливого заигрывания, нежного постукивания и… ах, каких быстрых толчков, будто затрахивал мой рот.

Я бы хотела сказать ему: «Уходи!» и показать на дверь!

Но как я могла это сделать, когда Адам так плотно и так умело занялся моим ртом? Как отказаться от такого умелого поцелуя?

Сердце в груди трепетало, как бабочка. Я даже начала бояться, что оно взлетит ввысь и утащит меня за собой в неизведанные дали. Потому что таких поцелуев у меня еще не было. Я целовалась ранее с парнями, мужчинами, но вряд ли испытывала и сотую долю из тех эмоций, которыми обуревало мое тело сейчас.

Может быть, дело в том, что это было так давно-давно? Потом в моей жизни появился Ярослав, и после него тоже были несколько поцелуев. Но с ужасной целью – набраться опыта в поцелуях, чтобы потом не разочаровать парня. То, что это занятие гиблое дело, я поняла почти сразу же. Удовольствия от такого поцелуя я не получила, лишь мучительно ждала, когда закончится этот обмен слюнями и частое, задыхающееся дыхание мужчины перестать дуть мне в лицо, как фен! Потом этот мужчина завелся так, что я насилу от него отбилась, даже пришлось ударить его в ноющий пах коленом, чтобы отстал!

После того неудачного опыта я решила, что с такими нехорошими и опасными экспериментами пора завязывать и перешла в режим Ярослав-онли. Вернее, мечты о нем!

Я твердо решила, что стану только его и не стану размениваться на других, но Адам…

Адам как чрезвычайно редкое погодное явление. Почти невозможное, но все-таки обрушившееся на мою голову. Вернее, это я рухнула на его голову, а он…

О боже, ааааах, почему он продолжает меня преследовать?!

Тело затрясло от подкатывающего удовольствия.

А ведь он еще даже меня не ласкал, просто целовал и поглаживал бедра с внутренней стороны, иногда чуть-чуть скользил по половым губкам, чиркал пальцем по клитору…

И все на этом! Нельзя сказать, что он плотно мной занялся, в плане, что не трогал активно, лишь намекал.

Но… От этих намеков было жарче, чем в бане.

Наконец, он отпустил мои губы. Я жарко выдохнула его имя с мучительным, протяжным стоном:

– А-а-а-а-даа-а-а-ам!

– Ммм… Что такое?

Он тоже переводил дыхание и смотрел на меня сверху вниз, приподнявшись. Я поняла, что каким-то образом он успел подложить под мою голову свой локоть, и я лежала на руке Адама. Его левая рука продолжала заигрывать с моим телом.

– Хочешь?

– Ты должен уйти. Пожалуйста.

– Ты не ответила. Хочешь?

Я плотно сомкнула губы, чтобы из них не вырвалось уверенное и ужасно нелогичное «да».

Да, хочу, но…

Но тебе не скажу!

Если он уйдет, я мгновенно сделаю это сама, даже не полезу за смазкой.

Она мне не будет нужна совершенно, потому что к своему стыду у меня между ног какое-то влажное грехопадение намечалось!

– Отпусти!

– Отпущу, – кивнул согласно и прижался крепче.

Твердый, стальной член толкнулся в мое бедро.

– Если ты отпустишь монстра на свободу и приласкаешь его.

– Я не умею! – сглотнула я, мгновенно вообразив, что Адам настаивал на минете.

– Я тебя всему научу, – доверительно шепнул мне на ушко. – Поделюсь своими секретами, а ты поделишься своими. Каждым из них… Тебе понравится со мной делиться. Всем. Выслушаю без осуждения…

Ооооох…

Его губы заскользили от уха к щеке, а потом поднялись обратно, жарко обвевая частым дыханием. Я чувствовала, как он возбужден, как часто дышал. Крупная, твердая грудная клетка ходила ходуном, его тело было как раскаленный камень, который придавил меня своим весом и удерживал в плену.

Сладко-порочный плен…

Как не сойти с ума?!

– Я не хочу знать твои секреты, Адам. И не думаю, что стану делиться моими.

– Ты со мной поделишься. Ты даже не поймешь, как это случится, – пообещал он и ласково подул на мои губы.

Я автоматически распахнула их, чтобы возмутиться и ответить, а он умело воткнул мне в рот свой язык и начал потрахивать меня им.

Ох… Ах… Хватит!

Но этого ему оказалось мало. Адам перехватил мой язык и начал его сосать, как чупа-чупс, облизывая, покусывая.

Боже! Ааааах…

Меня затрясло.

Адам снова отпустил мой рот и спросил еще более низким, хриплым голосом:

– Хочешь спать?

– Я…

Я глупо захлопала ресницами, посмотрела на большие часы на стене, но размягченный, плавающий, как малинка в желейном сливочном соусе, разум не смог распознать цифры. Тарабарщина какая-то!

– Я могу заигрывать с тобой ночь напролет. До самого утра. До полного твоего пробуждения. До той минуты, как тебе нужно будет вставать. К этому мигу простыня под тобой промокнет от соков твоей кисуни, но ты будешь измучена. Потому что кончить я тебе не дам.

– Это шантаж! – задрожала я.

– Самый грязный! – согласился Адам. – Еще грязнее будет то, что я стану вытворять с тобой, но не давая прийти к финалу. К тому часу, как надо будет открывать глаза, ты едва успеешь их сомкнуть, потная, липкая от своих соков и… моей спермы!

– Что?! Нет, не смей!

– Я буду кончать на тебя… Ты можешь себя сдерживать, а я не стану.

Он решительно перенес вес ладони с моей промежности на свою вздыбленную ширинку и расстегнул пуговичку на джинсах. Не без усилий чиркнул молнией, и от этого «вжжжжик» я начала сжиматься. Там, внизу…

Адам немного поерзал, пошуршал одеждой и вновь прижался ко мне, но теперь уже обнаженным членом. От соприкосновения этой большой, горячей штуковины с моим телом, я испустила новый стон – настолько громкий и откровенный, что прятаться за ширму «он мне не нравится» больше не смогла.

Ширма осталась, но словно стала совсем прозрачной и утратила свое предназначение.

– Ну что, скажешь, Эва? Порадовать кисуню? Дать тебе полетать перед сном? Или продолжить истязать тебя… На этот раз крепче и основательнее!

Адам двинул бедрами, проехался членом по моему бедру. Я ощутила, что конец его члена потек смазкой.

– Я на такое не согласна!

– Тогда соглашайся на обмен энергиями…

– Красивое название для…

Договорить я не смогла от шока. Потому что Адам обхватил мою правую ладонь пальцами и вдруг шмякнул у меня же между ног, просто разместил, надавил и провел вверх-вниз.

– Чувствуешь, какая щедрая у тебя кисуня? Сколько смазки напрудила… Голодная, отзывчивая, что мой конец по тебе тоже смазкой изошелся.

Я потрясенно трогала себя, даже чуть-чуть надавила пальчиками там, где было всегда лучше всего.

– Стоп! – строго оборвал Адам. – Наглядная мастурбация будет позднее, а сейчас просто дай сюда свою ручку. Дай свою ладонь!

Он притянул ладонь на свой член и сомкнул пальцы, придержал. Я ахнула, схватившись за толстый, напряженный, пульсирующий ствол. Немного скосила глаза: красивый, толстый стержень с крупной влажной головкой. Идеальное сочетание…

Между ног запульсировало сильнее.

Адам мгновенно прижал пальцы там, где стрекотал пульс, там, где ныло больше всего.

– Ааааа… Оооо… Ммм…

– Готова? Черт, тебя даже спрашивать не нужно! Готова ко всему… – пророкотал возбужденно.

Я вяло возразила, что на секс не согласна!

В мозгу промелькнула крамольная мысль, а что, если полетать перед сном… Чуточку. Немножко. Самую капельку!

В конце концов, если я откажусь, этот ужасное, гребаное великолепие сочетания харизмы, мышц, острого ума и нахальства продолжить меня истязать.

А я так устала… Так сильно устала…

Я просто не могу позволить себе бессонную ночь!

– Хорошо. Полетаем, – прошептала. – Немножко!

Прижав губу зубами, я, шалея от собственной смелости, крепче сжала пальцы и скользнула по его члену, не сдержав стона.

– Давай… Давай, можешь смотреть, если хочешь!

Адам отвесил поцелуй в мои закрытые, трепещущие веки. Я любила смотреть… Он даже это понял!

Всего на миг мне стало страшно от того, что, кажется, Адам насчет знания психологии не соврал. Он же открыто и быстро, как сверхчувствительный датчик, считывал мои желания, мысли и настроение по едва заметным пульсациям и обрывкам фраз. Оказаться в руках такого опытного и привлекательного манипулятора могло быть опасно. Чертовски опасно…

– Сладкая у тебя кисуня. Твой запах сводит меня с ума… – хрипло сказал Адам, запустив по моему телу очередную волну чувственных вибраций, в которых растаяли жалкие сомнения.

Я решила, что подпускать Адама близко не стану. Как только рассчитаюсь с долгом, укажу ему за порог и сменю замки на дверях своей квартиры. На этом все закончится, а до тех пор… Можно и чуть-чуть полетать перед сном.

Это же не преступление.

Скорее, небольшое правонарушение в области собственных норм морали.

Хулиганство.

Мелкий проступок.

Не более того…

Договорившись со своей совестью, которая сегодня оказалась на удивление гибкой, я расслабилась окончательно, и сама прижалась к мужчине поближе. Мои пальцы увереннее и настойчивее заскользили по его каменному члену, с вздувшимися дорожками вен.

Я была такая мокрая, ужасно взмыленная. Про то, какие реки струились между ног, даже подумать было стыдно!

Адам тоже вспотел и стал еще более горячим, просто обжигающим, но при этом пах горячо и уютно. Немного соли, щепотка мускуса, дразнящие нотки мужской, терпкой пряности, которые окутали меня целиком.

Я даже чуть-чуть прикрыла глаза, словно находилась на пляже, наполовину в воде. Горячие волны лизали меня мое тело, солнцем парило сверху, концентрируясь жаром между ног…

– Тебе хорошо?

– Оооо… К чему такие вопросы? – простонала я, выгнувшись над пальцами Адама, колдовавшими над моей промежностью.

– Я чувствую, что тебе хорошо. Но хочу это услышать. Озвучивать важно. Замалчивать нельзя. Ни хорошее, ни плохое. В особенности, плохое.

– Почему?

– Иначе потом вот здесь… – Адам поднял руку и легонько нажал пальцами на середину грудной клетки. – Собирается горький, болезненный комок. Со временем он превращаются в острые, режущие боли, проблемы с дыханием, напряженные, спазмированные мышцы… Это не есть хорошо.

– А что хорошо?

– Сама скажи…

– Да… Да, мне очень хорошо! – призналась я, чувствуя, как по бедрам текло, как тело наполнялось приятными, жаркими вибрирующими волнами.

Они накатывали и накатывали, накапливаясь, подталкивая к освобождению. Я не впервые испытывала предоргазменные мгновения, зная, что за этим последует, но впервые ощущала, как мои легкие стали раскрытыми, как я свободно вдыхала: и коротко, и часто, и глубже… Без дискомфорта, без осознания, что мгновения быстро закончатся, и разрядка окажется кратковременной, как вспышка. Но сейчас во мне росли и ширились ощущения, а вместе с ним четкая уверенность, что оргазм будет не вспышкой, а длинной волной. Жаркой, ослепительной, приятной…

Распахнув глаза, громко постанывая, я смотрела туда, где наши тела были крепко прижаты бедрами. Пальцы Адама надавливали вокруг входа, потом поднялись и принялись кружить над клитором. Мои пальцы двигались по его члену. Уловив ритм движений Адама, я подхватила его.

– Умница! – со стоном выдал похвалу Адам. – Продолжай. До финала… Не останавливайся. У тебя все отменно получается!

Я задрожала от его похвалы, жар в груди вспыхнул в несколько раз. Опустив взгляд, я искренне любовалась тем, как красиво и гордо его член смотрелся в моей руке – толстый, мощный поршень, каменевший от моих движений еще больше! Дыхание начало перехватывать, протяжные стоны превратились в частые выдохи и небольшие покрикивания от накатывающей остроты.

– Еще… Еще… Совсем скоро! – рыкнул Адам.

Я не выдержала первой, содрогнулась от его частых прикосновений к клитору и простонала, когда он переместил пальцы, сунув во влагалище и ритмично нажимал на стеночки, заставляя меня взрываться вспышками снова и снова.

– Давай… Давай… Еще!

Он задрожал надо мной, неожиданно чуть-чуть изменив положение тела. Я опомниться не успела, как он оказался сверху и направил свой член в меня. Но я даже пискнуть не смогла бы, как мощная головка проскользила вдоль моих складочек и запульсировала возле входа.

Адам жестче накрыл мою руку своей, двигая по члену. Через миг он кончил, выплеснув горячую струю на лепестки возле входа и размазал сперму большой головкой, двигая членом вдоль складочек.

– Адам… Адам… Ты…

– Вкусная… Вставил бы тебе! – признался он.

Адам поцеловал меня в губы, потом откатился на бок и снова принялся ласкать меня между ног, смешивая мои соки и собственную сперму.

– Что ты творишь? – ужаснулась я.

Еще один раунд? Но как же его обещания оставить меня в покое?!

Неужели он соврал?!