Цитаты из книги «Месть подана, босс!»

А то я так переживаю, что скоро снова начну курить. – Даже не вздумай! Мы вместе бросали, – пригрозила я Алику.

А мне пришлось тереть ту грязь, в которой я его искупала с головой. Гора грязных салфеток быстро росла. Осталось только на шее немного. Я вздохнула. Ресницы у Маркова длинные-длинные, пушистые, кверху загибаются. Подкручивает он их, что ли? И брови красивые – ровные, чёрные. Мда, природа не обделила его лицом

Язык у Анюты был длинный, иногда она позволяла себе лишнее: например, обозвать главного драчуна из класса «верзилой». Потом она слёзно жаловалась на забияку, всячески обижавшего её. И мне, как старшей, приходилось вступаться за Анюту. Она, конечно, иногда сама была виновата. Почти всегда, по правде говоря.

Томный лебедь, не иначе. Я подхожу к диванчику и присаживаюсь на колени возле него. Вот уж не думала, что придётся опуститься до такого! Ладно… Раз-два – и готово. Я решительно тянусь к пряжке ремня и расстёгиваю его, веду вниз молнию ширинки. Внезапно мою руку накрывает горячая мужская ладонь. Я поднимаю полыхающее лицо, глядя в глаза босса. Тот очумело смотрит на меня и спрашивает: – Вы что делаете, Ксения?Меня словно кипятком ошпаривает. Чувствую себя последней идиоткой, когда лопочу:– Вы же сами просили поставить Бенджамина… – Бенджамин – это фикус! – рявкает босс так, что вот-вот стёкла в окнах лопнут от крика.

С такими родственниками и врагов не надо!

Сжала его ладошкой у самого основания и накрыла крупную головку ротиком, лизнув её язычком. – М-м-м… – довольно простонал Давид, накрыв мой затылок своей ладонью, – возьми поглубже, Бэмби… Прошу тебя. Повторять дважды Давиду не пришлось. Я уже вбирала его член в ротик, продвигаясь всё дальше. Увлажнённые губы скользили по нежной бархатистой коже ствола.

Если бы ты лишился близкого человека, то понял бы, что «давно» не бывает никогда

Извините, но сейчас время не рабочее и даже не детское

Дефлорация была, а секс – нет. Вот такие чудеса! Глава 46. Давид

Марков, конечно, кое-как отёр свою красивую физиономию, но выглядел как житель придорожной канавы, напяливший на себя модные дизайнерские шмотки.