Глава 12

Мы вышли в коридор и прошли в пустующую палату, все вопросительно на меня смотрели, я выдохнула и начала:

– Если ничего не сделать, к утру девочка умрёт.

– Лекка Яра, мы это знаем, там кишки завернулись, все симптомы на это указывают, ничем помочь мы не сможем. У нас в таких случаях дают дурман траву, и больной тихо спит, и во сне отходит, – печально сказала лекка Саманта.

– Я хочу предложить свой метод лечения, хочу сразу предупредить – от него тоже умирают, но лучше попробовать хоть как-то помочь, чем смотреть на гаснущую молодую жизнь. И мне нужна будет ваша помощь, пока солнце не зашло. До вечера осталось пять часов, в течение двух нам нужно всё приготовить. А без вашей помощи это будет невозможно сделать.

– Лекка Яра, я готов, я очень люблю детей, у меня самого двое младших братьев, и будь они на месте Ники, я бы для них сделал всё, чтобы помочь, – сказал Али и крепко сжал кулаки, решительно вскинув голову, словно и впрямь готов вступить в кулачный бой с неведомыми силами зла.

Я вопросительно посмотрела на женщин, те думали недолго:

– Мы с вами, если есть хоть один шанс, нужно его использовать.

– Лекка Ярроу, командуйте, сегодня мы в вашем подчинении, – сказал Али и выжидательно на меня посмотрел.

Я набрала в грудь побольше воздуха, протяжно выдохнула, собираясь с мыслями, и начала:

– Во-первых, нам нужны помощницы, все какие есть в Лечебнице.

– Секунду, я сейчас кликну кого-нибудь. – Сказал Али и выглянул в коридор, видать недалеко пробегала Лия, так как не прошло и десяти секунд, как они оба были в кабинете.

– Лия, слушайте внимательно и запоминайте, – сказала я, обращаясь к помощнице, – вам с другими женщинами-помощницами нужно в течение двух часов поставить квадратную палатку во дворе, так, чтобы сверху не падало ни единой тени, отгородить получившийся периметр чистыми простынями, внутри вымести всю грязь, поставить стол, на котором будет лежать девочка Ника, чисто его отмыть, рядом поставить тумбочку для инструментов, постелить на землю также чистую плотную ткань и никому туда не входить. Всё мыть с мылом, это обязательно!

– А для чего?.. – начала спрашивать Лия, но её перебил Али:

– Лия, нам нужно спасти ребёнка, все вопросы задашь потом. Лекка Ярроу, продолжайте.

– Лия, бегите исполнять, времени мало, – глядя на убегающую помощницу я продолжила, – уважаемый Али вам нужно к кузнецу, он должен будет сделать специальные зажимы, я покажу какие, нарисую вам. Сделать быстро, заказ я оплачу из своего кармана, пусть пока сделает в долг, пока он будет готовить инструмент, сходите, пожалуйста, к мяснику, купите у него самый свежий кишечник коровы, – после моих последних слов, глаза у Али стали большими, как блюдца, и если бы не воспитание, то и рот, наверное, открыл. – Да да, вы всё правильно услышали и кишечник мне нужен даже раньше инструмента. Как купите, отправьте с посыльным ко мне.

– Ххорошо, – чуть заикаясь пробормотал Али, – я еще нужен? – молодец, не стал сейчас спрашивать: зачем да почему.

– К вам у меня больше нет поручений, – покачала я головой.

– Я тогда заскочу в кабинет за берестой и чернилами, принесу вам, чтобы вы зарисовали мне инструмент для кузнеца.

– Да, буду премного благодарна, – склонила я голов, а Али развернулся и, не теряя достоинства, быстро зашагал прочь.

– Лекка Саманта, у вас есть средство для глубокого сна?

– Да, дурман трава, мы ее даём, чтобы облегчить сильные боли у пациентов и как средство помогающее во сне безболезненно умереть.

– Можете мне показать это вещество? Нам нужно для Ники, чтобы она проспала пару часов.

– Есть свежая настойка, я сегодня утром приготовила, – ответила лекка Тильда.

– Замечательно, – кивнула я и продолжила, – Нужно сходить на рынок и купить одну тонкую иглу для вышивания, толстые я здесь видела, а тонких не заметила. И еще нужно найти шёлковые нити, и если не найдете, то подойдут хлопковые, ну а если и их не будет, возьмите конского волоса пучок. – После моих слов лекки переглянулись, пожали плечами и засобирались:

– Постараемся всё купить в течение часа и принести вам, – и также быстро вышли из кабинета.

Я только хотела выдохнуть, как в палату залетел Али, в руках он держал берестяной лист и перо с чернильницей. Я быстро села на ближайшую кушетку и зарисовала ему самую примитивную конструкцию операционного зажима:

– Это называется зажим, скажите кузнецу, что он должен быть размером не больше вашей ладони.

– Всё понял, скоро вам вышлю кишечник коровы и, как будет готов зажим, быстро принесу его вам. Постараюсь уложиться в пару часов.

Я кивнула и взглядом проводила уходящего молодого человека, думая, что с начальством мне и правда повезло. Посидев так еще несколько минут, я подхватилась, выбежала из палаты и помчалась в свой кабинет, нужно перенести свою корзину с вином на первый этаж в одну из операционных.

Забежала к себе, схватила поклажу со спиртным и пошла вниз. В одной операционной уже не было стола и тумбочки, молодцы девочки, быстро и споро работают. Я направилась во вторую операционную, достала из корзины «дух вина» и ненадолго присела: нужно было обдумать дальнейшие шаги.

Мальчишка прибежал по моим ощущениям через пол часа. На столе у меня уже стояла неглубокая керамическая чаша (выпрошенная у местного завхоза Грея Дака, оказавшегося ещё тем жмотом), хорошо отмытая здешним мылом, оно было какое-то жидкое, но, тем не менее, выполнявшее свою функцию – хорошо мылиться и легко смываться.

Я принялась за разделку кишечника, мне нужна была только одна его часть, а именно подслизистый слой, из которого я буду сейчас на коленке делать кетгут*, и молиться, чтобы всё прошло, как нужно.

Прим. автора:

*Шовные материалы применяются уже несколько тысячелетий. Первое упоминание о шовном материале найдено за 2000 лет до нашей эры в китайском трактате о медицине. Упоминался кишечный и кожный швы с использованием нитей растительного происхождения. В древние времена для швов использовали различные материалы: волос лошади, хлопок, лоскуты кожи, волокна деревьев и животные сухожилия.

В 175 году до н. э. Гален впервые описал кетгут (кетгат – cattle gut). Кетгут был получен из подслизистого слоя кишечника коровы. В середине XIX века Джозеф Листер описал методы стерилизации кетгутовых нитей и с тех пор они вошли в широкую практику как единственный материал, способный к саморассасыванию.

Глава 13

Али вернулся через два часа, зашел в операционную, где я уже стерилизовала в спирту тонкие нити кетгута. В руках он держал сверток из грубой ткани.

– Думал, что не успею, многие кузнецы, кому предлагал, отказывались браться из-за сжатых сроков, но один согласился и оказался мастером своего дела, всё понял по рисунку, но даже если бы и спросил у меня, я все равно не смог бы ответить, сам не знаю для чего этот инструмент нужен, – смущенно улыбнулся Али, но также не стал задавать вопросов. Вместо этого он развернул тряпицу и положил на стол, – вроде сделал как на вашем рисунке.

Подойдя ближе и взглянув на предмет, я облегченно выдохнула: на меня «смотрел» примитивный зажим, сделанный добротно и качественно мастером, у которого точно руки растут откуда надо.

– Очень хорошо, просто замечательно. Уважаемый Али, я вам безмерно благодарна за помощь. – А с этим кузнецом мне точно нужно познакомиться.

Али отправился проверять, как там с палаткой, и минут через десять после его ухода, ко мне зашла Саманта:

– Лекка Ярроу, мы нашли шёлковые нити у заморского купца, стоили они немало, уважаемый Грей Дак отказывается возмещать нам наши затраты. – И вопросительно уставилась на меня.

Я мысленно вздохнула и сказала:

– После операции я вам верну всё, что вы потратили, не переживайте.

– Вы не подумайте, лекка Ярроу, мы не скряги, но нам нужно кормить наши семьи, а зарплата здесь не позволяет нам разбрасываться деньгами, – вздохнула женщина, положила на стол маленький клубочек ниток, с воткнутой в него небольшой иголкой, – пойду за дурман травой, вы хотели посмотреть на неё.

– Да, благодарю, – постаралась улыбнуться я. И правда, они не обязаны вкладываться в мою затею финансово. Спасибо им уже за то, что поддержали меня, даже не зная, что я задумала. Но вот если у меня всё получится, точнее, когда у меня всё получится, вот тогда всё станет немного иначе для нас всех.

Нити расправила, вытащила из них тонкую иголку и всё это положила в спиртовой раствор, пусть там полежат. Пришли лекки Саманта и Тильда, выложили на стол коробочку и пузатую керамическую бутылку, с плотно сидящей пробкой в горлышке. Открыв коробку, я уставилась на порошок по виду и запаху безошибочно определив опиум*. Вот так травка, но здесь и сейчас, за неимением чего-то получше, она и правда будет весьма кстати. И не сметь думать обо всех её побочных эффектах.

– Дурман трава нам подойдет, – вынесла я вердикт, – Уважаемые лекки, прошу вас подготовьте четыре чистые простыни, вырежьте в них отверстия для головы и рук, и сделайте к ним поясы, вам не будет сложно?

– Нет, конечно. Сейчас всё сделаем.

Выйдя на крыльцо, я взглядом отыскала уже готовую палатку: четыре тонких столба воткнуты в землю, и соединены между собой плотной тканью. Конструкция и правда сильно напоминала прямоугольную коробку с открытой крышей. Рядом бегал и суетился забавный человечек пухлого телосложения и невысокого роста – уважаемый Грей Дак, местный завхоз, жмот и просто скандалист. Но не злой, есть просто такие люди: скряги по определению, такими родились, и зачастую с ними можно договориться.

Подойдя ближе, я услышала, о чем он с возмущением высказывал Али Шину:

– Уважаемый Али, ни в какие ворота, столько ткани вы у меня взяли! И на что?! На непонятный эксперимент новой лекки! Вы с ума сошли, меня лекк эр Рик Таль за такое не похвалит!

– Уважаемый Грей, всю ответственность я беру на себя. К тому же эта ткань лежит у вас и пылится, не думаю, что лекк эр Рик Таль как-то будет вас за нее отчитывать. – Спокойно возразил Али и, заметив меня, свернул разговор, – уважаемый Грей, не волнуйтесь так, сходите лучше попейте травяного взвара.

Грей Дак, обречённо махнул пухлой рукой и засеменил прочь, тихо что-то бухча под нос.

– Уважаемый Али, хотите ли вы присутствовать при операции? – Спросила я руководителя Лечебницы.

– Да, если вы не будете против.

– Ну тогда пойдёмте готовиться.

И вот я внутри палатки, на столе лежит Ника, погруженная в сон при помощи дурман травы. Её родители уже были здесь, они сидели недалеко от палатки, на приготовленных для них стульях, рядом с ними была помощница Лея, на всякий случай. Я им всё объяснила, как я и думала, никто из них не возразил, если есть хоть один шанс спасти дочь, они были готовы им воспользоваться без раздумий.

– Приступим, – сказала я. И продолжила пояснять свои действия:

– Данное заболевание называется воспалением отростка слепой кишки, от неё сейчас умирают почти все, если не попробовать её вылечить. Сейчас я делаю разрез в животе, чтобы отрезать эту кишку.

Мои руки четко и быстро повторяли все манипуляции, которые я проговаривала вслух: быстрый разрез ножом, перевязка сосудов, рассечение мышц, беру свои неказистые зажимы, ловлю края брюшины и ими пристегиваю ее к простыням. Раскрываю края раны – червеобразный отросток слепой кишки лежит прямо передо мной. Я быстро перевязала его и отсекла, образовавшийся узел ушила. Далее быстро в обратном порядке закрыла рану, наложила швы шелковыми нитями, обработала шов спиртом, наложила сухую повязку и только тогда позволила себе выдохнуть и опереться руками о стол.

– Уважаемые коллеги, поздравляю, первый этап пройден. – Я повернула к ним голову и не сразу поняла, в чем дело: все трое смотрели на аккуратную повязку на животе девочки с открытыми ртами и стеклянными глазами. Понятно, у них шок. Надо их привести в чувство, подняв голос я чуть ли не выкрикнула:

– Уважаемые, забираем ребёнка в палату! Еще не лето, она замёрзнет. – И только после слов о том, что ребенок может замерзнуть, все одновременно подорвались к операционному столу, толкаясь и бестолково суетясь. Бардак.

– Так, стоп! Уважаемый Али, возьмите малышку, отнесите её в палату. Там должны были уже подготовить для нее чистую койку. А я скоро подойду. Нужно успокоить родителей. А вы, уважаемые лекки, пойдёмте со мной. Сняв у выхода из палатки запачканную кровью простыню, заменившую мне хирургический халат, я направилась к волнующимся родителям:

– Уважаемые, операция прошла успешно. Но судить о её результатах еще рано. Эта ночь и завтрашний день будут решающими. Если не поднимется жар, если, в общем здесь много если. Молитесь, мы все будем молиться, чтобы всё закончилось хорошо.