Мы чинно расселись, глядя друг на друга. Травница, не скрываясь, внимательно меня изучала.
– Вы что-то хотите сказать? – спросила я.
Да. Леди Изабелла, как ваше самочувствие? Меня к вам не допустил отец Томас, а хозяину нашептал, что я со своими травами никоим образом не смогу помочь, а сделаю только хуже, – в голосе женщины слышалась затаенная обида на священника и графа.
– Я от ваших настоек отказываться не намерена. Но мне нужно понимать, из чего они приготовлены. По правде сказать, я мало сведуща в травах. Вы станете моим главным помощником в этом деле. И наставником.
Нита, от прозвучавших слов, чуть гордо расправила плечи: когда за человеком признают его мастерство, это всегда приятно. А то, что я уже слышала о знахарке, было только хорошее. И графиня её хвалила, и Агнес.
– У мамы болят почки, – заговорила о важном я. – Вода задерживается в теле, ей тяжело ходить, редко справляет нужду, жидкость мутная.
– Да, знаю. Потому я делала для леди Джульетты настойку из хвоща, брусничного листа и зверобоя, так ей полегче было.
– Хороший набор, – кивнула я. – Но нужно кое-что добавить. У нас тут растут "медвежьи ушки"*? Это кустарник с красными ягодками, – я подтянула к себе церу – дощечку, натёртую воском, и стилус, быстро нарисовала, чтобы было понятно, о чём речь.
– Да, – с первого же взгляда узнала растение Нита. – Но далеко растёт, потому я его и не собираю. В те места одной ходить опасно, волки загрызут.
– Снарядим отряд из воинов тебе в сопровождение, – решительно заявила я. – Да, мама?
– Если нужно, – сомневаясь, кивнула Джульетта. – Распоряжусь.
– Хорошо.
Тут в дверь постучали, и в комнату вошла моя служанка.
– Агнес, принеси три порции горячего, закуски и вино, – распорядилась графиня.
– Да, госпожа, – поклонилась служанка.
– И позови Лили, – попросила я её. Лили – помощница мамы, следящая за её гардеробом, помогающая решать дела в замке. Правая рука, если можно так выразиться. Женщина молчаливая, себе на уме. Я пока не поняла, как к ней относиться и чего ждать. Но свою работу Лили знала, тут придраться было не к чему.
Агнес ушла, а я продолжила тему:
– Мама, тебе нельзя переохлаждаться, но и греть спину тоже! Нита, скажи, что может помочь уменьшить боль?
– Отвар коры ивы, – не раздумывая ответила знахарка. – Как вернусь, приготовлю свежий, передам с воином, только ему надо будет погодить.
– Конечно, он непременно дождётся! – заверила я её.
– А настойку из хвоща, брусничного листа и зверобоя я привезла с собой. Вот, – и вынула из сумки, которую носила через плечо, глиняный кувшин, с плотно притёртый деревянной пробкой. Три глотка с рассветом, три, когда солнце в зените, и ещё столько же перед ужином.
– Я помню, – устало вздохнула Джульетта.
Вскоре принесли еду, и с Агнес к нам заглянула Лили.
– Проследите, чтобы в комнате вашей госпожи было тепло, но не душно; чтобы леди Элисон не забывала принимать настойки Ниты. Никаких масштабных водных процедур в ближайшее время. В пищу включить каши на воде, супы на бульоне из птицы, но само мясо не давать не только белое, но и красное. Можно несколько ложечек мёда до начала трапезы. Вопросы? – и строго посмотрела на женщину. Впервые за долгое время маска на её бесстрастном лице чуть треснула, и я заметила, насколько она растеряна.
– Да, леди Изабелла, вопросы есть. Что такое машабаных э-э, водных процедур?
В отличие от земного средневековья, когда знать могла принять ванну всего пару раз в жизни**, в этом мире с гигиеной было куда лучше.
– Бочки с горячей водой на некоторое время отменяются. Гигиенические, – я вовремя закрыла рот и перефразировала, – подмывания тёплой водой остаются, – сказала как есть.
Лили закивала, давая понять, что всё уяснила.
– Дочка, постельный режим на три дня? Скажи, верно ли я поняла: мне нужно лежать и не вставать?
– Справить нужду и поесть. Всё остальное время отдыхать. Читай книги, высыпайся и ни о чём не беспокойся.
– Как же ж это?! Не тревожиться? У меня хозяйство, замок, обитатели, которых надо кормить.
– Лили, ты со всем этим сама справишься? – выслушав причитания матушки, уточила у экономки.
– Да, госпожа. За три дня ничего не случится.
– Ну и я буду помогать, – удовлетворённо кивнула я, Джульетта открыла было рот, чтобы возразить, но я её опередила: – Матушка, я всё тебе объясню потом. А пока давай поедим. Агнес, Лили, можете быть свободны. Ах да! – я выразительно посмотрела на ноги служанок. – Лили, пусть нам с мамой свяжут по две пары таких же шерстяных чулок до колен, как у вас и отдельно пошьют штаны по нашим фигурам. Завтра, чтобы всё было готово. Матушка, – я повернулась к родительнице, – нам с тобой следует носить штаны под платьем, для сохранения тепла.
Джульетта округлила глаза, посомневалась, но в итоге кивнула – спорить не стала, судя по теням под её глазами и общему измождённому виду, чувствовала она себя не очень хорошо. Откровенно плохо.
– Да, леди Изабелла, всё сделаем, как велели, – обе женщины уважительно присели и ретировались.
– Что же, давайте поедим, и ты, Нита, расскажешь мне о тех травах, которые растут на этих землях и их свойствах.
Через полчаса я отпустила травницу. И повернулась к Джульетте, но что-то сказать не успела, графиня меня опередила:
– Милая, я готова пить горькие настойки, носить мужские штаны, хотя благородной даме не пристало облачаться в мужские одежды! Но вот лежать я себе позволить никак не могу! Мортимер может вернуться, а дом не убран, – тут я закатила глаза, – его любимую еду могут не так приготовить, – я едва слышно фыркнула, едва сдержавшись от колкости. – Нужно подождать немного, и в тебе проснётся сила, тогда ты быстро меня излечишь и я…
– Вот именно, пока отца нет дома и следует пролечиться! А вообще, желания Мортимера, даже если бы он был тут, вторичны. Ты и твоё самочувствие на первом месте. И пусть весь мир подождёт. Ты же чувствуешь, что даже настойка Ниты уже не так помогает, как раньше? Тебе с каждым днём всё хуже. Боли усиливаются.
– Да, – прошептала Джульетта, – но…
– Никаких "но", – покачала головой я. – Я не чувствую в себе никаких сверхспособностей. Когда они проявятся – неизвестно. Так что не будем рисковать и начнём лечение незамедлительно! К тому же постельный режим я тебе с семи дней сократила до трёх. Потому что знаю, на больший срок ты ответишь категоричным нет.
– Ох, Белла, – покачала головой мама. – Поступлю, как скажешь.
Я радостно улыбнулась:
– Вот и славно. И никто не станет тебе мешать выдавать распоряжения прямиком из опочивальни.
Джульетта вдруг расслабилась и тоже улыбнулась.
– Да, и правда. Чего это я, будто кто-то меня в аббатстве запереть собирается, – выдохнула облегчённо.
Прим. автора:
*Толокнянка: современная медицина применяет толокнянку как дезинфицирующее, противовоспалительное и мочегонное средство при заболеваниях мочевого пузыря и мочевыводящих путей.
Что в листьях ценного: арбутин оказывает сильное мочегонное и антисептическое действие, угнетает рост возбудителей урологических инфекций, улучшает работу почек, выводит вредные вещества и токсины; дубильные вещества обладают противомикробными и противовоспалительными свойствами: оказывают вяжущее действие на слизистые оболочки желудочно-кишечного тракта, формируя защитную пленку; флавоноиды борются с вирусами, бактериями и микробами, способствуют нормальному выведению внутренней жидкости почками; органические кислоты: урсоловая кислота стимулирует образование и выделение желчи, галловая кислота обладает противомикробными и антиоксидантными свойствами.
**Средневековая Европа пахнет нечистотами и смрадом гниющих тел. Королева Испании Изабелла Кастильская (конец 15-го века) признавалась, что за всю жизнь мылась всего два раза – при рождении и в день свадьбы. В средневековой Европе чистые здоровые зубы считались признаком низкого происхождения. Знатные дамы гордились плохими зубами.
Все гигиенические мероприятия сводились к лёгкому ополаскиванию рук и рта, но не всего лица.
Большинство аристократов спасались от грязи с помощью надушенной тряпочки, которой они протирали тело. Подмышки и пах рекомендовалось смачивать розовой водой. Мужчины носили между рубашкой и жилетом мешочки с ароматическими травами. Дамы пользовались только ароматической пудрой. Средневековые «чистюли» часто меняли белье – считалось, что оно впитывает в себя всю грязь и очищает от неё тело.
Три дня постельного режима матушки пролетели незаметно. Я проводила большую часть светового дня подле неё. Отдых и лечение травами пошли ей на пользу: исчезла болезненная бледность, отёки пропали, щёки окрасил здоровый румянец, а в глазах появился прежний блеск. Джульетта словно помолодела, расправила плечи и не охала при каждом движении. В итоге я убедила её полежать ещё денёк.
– Давно мне не было так хорошо, милая моя! – улыбка коснулась её красивых губ. – Спасибо вам с Нитой. Чудеса наяву и никакой магии! – подмигнула она мне. – Даже без кровопусканий, пиявок и клизм обошлись! – в её мелодичном голосе слышалось невероятное облегчение. – Кстати, Белла, хотела с тобой обсудить, да всё из головы вылетало. Твоя речь, манеры – всё стало другим. Те, кто знает тебя с рождения, быстро смекнут, что дело нечисто. Потому прошу тебя, пообещай мне помалкивать и больше слушать. Договорились?
Я вздохнула:
– Мама, не могу же я всю жизнь провести «зашив рот» и в изоляции.
– Я не говорю о таком долгом сроке. Вскорости ты отправишься в столицу, Мортимер давно хлопочет о твоём назначении, станешь прислуживать младшей королевской дочери, Её Высочеству Шарлотте. А по возвращении никто не удивится ни странным словам, ни иным манерам.
Эта новость застала меня врасплох:
– Когда?
– В начале лета, если твоему отцу не отказали.
– Ясно, – вдруг стало тоскливо. Я только привыкла к новому дому, к Джульетте, Ните и Агнесс, даже к шумным вечерам в основном зале, когда жители замка собирались трапезничать. А тут – пугающая неизвестность.
– Белла, на тебе лица нет! – заметила моё состояние графиня. – Не расстраивайся! Обычно срок службы не больше года, за это время тебе следует подсуетиться и найти себе достойного супруга из благородного рода. Впрочем, твой отец уже озаботился и составил список подходящих молодых людей, тебе надлежит лишь познакомиться с кандидатами и выбрать кого-то из них.
Ах, вот оно в чём дело! Всё стало понятно.
– Ты наследница Эллисонов, тебе принадлежат обширные земли. Белла, ты весьма завидная невеста.
Я кивала, но молчала. У этого мира свои правила. А я чужая тут, заведённые в этом обществе порядки казались мне в корне неверными. Я привыкла к свободе слова, выбора. Я не хотела замуж, во всяком случае, пока. Я жаждала сделать что-то полезное, чтобы всем стало чуточку легче жить. По крайней мере, чтобы роды и аппендицит перестали быть смертельной угрозой.
– Обещай, – Джульетта наклонилась вперёд и обхватила мою руку, сжала, требовательно заглядывая мне в глаза.
– Хорошо, – сдалась я, – обещаю быть осторожной.
– Сдержи слово. У тебя кроткий, молчаливый характер. Был. Притворись временно, что таковым и остался. Лили уже донесла мне, какие слухи бродят среди челяди. Пока все тебя жалеют и всё списывают на последствия затяжной хвори. Потому не рискуй. Пока все эти шепотки не докатились до святых отцов.
Последняя фраза меня отрезвила. Какие новшества, если тут такое? Меня ведь могут сжечь, и это не шутки, это отныне та реальность, с которой придётся мириться! Правда, я всё равно не отступлю от своих планов, попробую зайти с другой стороны, вероятно, если помогу кому-то из королевской семьи, то это станет тем самым шансом?
В течение трёх дней матушка успела о многом поведать, и о моём детстве в том числе, пытаясь таким незатейливым образом помочь мне всё вспомнить. Затем поделилась мудростью ведения хозяйства в таком большом доме, как средневековый замок. Оказывается, без твёрдой руки хозяйки тут всё в кратчайшие сроки загадят и растащат по своим норам, и за воровство никто не посчитает – рыцари и их семьи равно часть семьи самого графа.
– Как хозяйка замка, я руковожу большим хозяйством, но одна ничего не смогла бы. У меня хватает помощников, – начала мама свой рассказ. – Моя правая рука – мистрис Лили, старшая ключница. Она следит за всей женской прислугой и докладывает мне о любых непорядках. После утренней молитвы в часовне мы с Лили обходим замок и пристройки. Первым делом я лично проверяю запасы специй, вина и масла, всё это выдаётся под подпись. В подчинении у Лили находятся младшие экономки, каждая отвечает за свою часть хозяйства. Мистрис Агата руководит кухней, сыроварней, пивоварней и коптильней, отвечает за заготовку припасов на зиму: соление мяса, копчение рыбы, квашением капусты. У неё хватает своих помощников. В общем, всё, что связано с питанием, лежит на нехрупких плечах мистрис Агаты. Кроме того, она же следит за поварами и кухонной прислугой. Столы в замке накрываются по старшинству: отдельно для благородных господ, отдельно для челяди… Дочка, подай воды, что-то в горле пересохло, – попросила Джульетта.
Утолив жажду, продолжила:
– За ткацкой мастерской присматривает мистрис Джоан. Под её началом трудятся швеи, прядильщицы и вышивальщицы. Я лишь проверяю качество работы. Леди Элеонора, третья дочь барона, наставляет юных благородных девиц из обедневших семей, которых Мортимер привечает. Лечебницей заведует отец Томас, – тут я недовольно нахмурилась. – Он отчитывается только графу. Когда мой супруг отсутствует, то военной частью замка заведует капитан стражи – сэр Роджер Прескотт, а казной – мистер Ллойд. – Мама сделала ещё один глоток. – Моя задача следить, чтобы все эти люди работали слаженно, – графиня аккуратно заправила выбившийся локон за ушко. – Каждый вечер принимаю отчёты от старших слуг, решаю спорные вопросы и планирую важные мероприятия. В замковом хозяйстве главное – иметь верных слуг и правильно распределять обязанности между ними.
Матушка оправданно полагала, что все эти знания мне однозначно пригодятся в дальнейшей жизни…
Следя за самочувствием Джульетты, я сама не забывала учиться у Ниты. Каждый раз она приносила мне пучки разных трав, чтобы я могла их рассмотреть и запомнить. Также мы с ней договорились, что как только я полностью поправлюсь, знахарка сводит меня в лес на практику. Я знала, что в травничестве время суток для сбора имеет важное значение. Но Нита расширила мои знания, сказав, что ориентироваться только на время суток неверно, нужно смотреть и на сезон, и на фазу Луны, и даже на погодные условия. Это было древнее искусство, требующее большого терпения и внимательности к мелочам.
И вот четвёртый день маминого вынужденного безделья подошёл к концу. Джульетта проявляла явное нетерпение – так рвалась поскорее вернуться в привычную ежедневную рутину.
– Доброй ночи, матушка, – пожелала я ей, собираясь к себе.
– И тебе, милая моя, – улыбнулась она, закрывая глаза. – Я так, наверное, никогда не отдыхала. Не лечение – сказка.
Я молча улыбнулась, подоткнула одеяло ей под бока и вышла из комнаты, притворив за собой дверь.
О проекте
О подписке