Вернувшись домой, не говоря ни слова, пробежала в свою комнату. Впрочем, могла не беспокоиться. Родители, недавно вернувшиеся из отпуска, по-моему, не обратили на меня ни малейшего внимания. Закрыв дверь на защелку, я прислонилась к ней спиной и долго старалась отдышаться. Улицу окутала темнота, но фонарь заливал окружающую обстановку искусственным сиянием. Мягкий лимонно-желтый свет лился на мебель, стены, придавая всему какую-то особую, мистическую атмосферу. Да, мистики как раз за сегодняшний вечер мне хватило с лихвой.
Мысленно выругавшись, я оторвалась от двери и торопливо щелкнула выключателем. Яркий, неестественно белый свет мгновенно преобразил комнату в мою привычную спальню. Я устало рухнула на кровать, уткнув горящее лицо в прохладную шелковистость наволочки. Что это было? В который раз спросила я себя. Я БЫЛА В ПРОШЛОМ Кати, видела, как по вине девушки произошло дорожно-транспортное происшествие со смертельным исходом. Три человека погибли. Целая семья… А Кэт трусливо удрала с места происшествия. Избежала наказания. И сейчас, в нынешнем времени продолжает беззаботно щебетать о музыке, пить шампанское и веселиться. А тех людей уже нет…
Но даже не эти обрывистые мысли тревожили меня, переполняли голову, делая её тяжелой. Самая главная мысль, подстреленной птицей бьющаяся в мозгу была: "А не привиделась ли мне вся эта история с аварией, не схожу ли я окончательно с ума?" Страшно, что ответа на этот вопрос не было. Легче не становилось. Я с отчаянием застонала и перевернулась на спину. Тяжко, как же тяжко… Слезы душили, щекотали носовую перегородку, грозя вылиться нешуточным водопадом. Наверное, я бы так и поступила, отдавшись во власть облегчающего душу плача, если бы в сумочке не затренькал нетерпеливо телефон.
Подавив готовые вырваться рыдания, я покопалась в сумке и достала аппарат, который уже раскалился от звонков. Взглянув на экран, почувствовала, как перекосилось моё лицо. Это была Катя Савкина. Вот уж с кем меньше всего хотелось общаться! Пока раздумывала брать трубку или не отвечать вообще, притворившись, что не слышу, телефон умолк. Я облегчённо вздохнула, выронив из руки аппарат, вновь бессильно откинулась на подушку. Плакать и жалеть себя расхотелось, теперь в голове царила благословенная пустота.
Встав с кровати, я подошла к окну, намереваясь закрыть жалюзи. Совершенно бездумно опустив глаза вниз, собралась уже дёрнуть за верёвку, как взгляд мой упал на мужчину, стоящего под окнами. Был он высок и широкоплеч, и его фигура смутно напомнила что-то знакомое. Что за бред, в темноте все кошки серы, выругала себя и… В этот момент человек поднял голову. Было уже довольно темно, но в неверном свете фонаря я увидела глаза мужчины. Они сверкнули. Пробирающий до глубины души взгляд незнакомца, полный ненависти и насмешки, обжег крутым кипятком. Открыв в изумлении рот, я стояла, какое-то время не силах оторвать взор от магнетического взора чужака. Потом он усмехнулся, опустил голову и неторопливо побрёл прочь.
Я могла бы поклясться, что видела ехидную и победную усмешку на его лице. Но как? Всё, Лола, ты сошла с ума. Вынеся себе такой вердикт, я отошла обратно к кровати, напрочь позабыв опустить жалюзи. Сунула в рот большой палец и тоненько заскулила. Если совсем недавно мне было плохо, то сейчас моё состояние стало просто ужасным. Взгляд незнакомца как будто выжег всё живое внутри моего тела, оставив лишь пустую оболочку и теперь она металась по комнате, потерявшись и тоскуя. Вместе с тем, где-то глубоко в подсознании, Я ЗНАЛА, что этот человек появился не случайно.
Сидя в полной прострации, я силилась понять, кто же это был. Прошло некоторое время, пока я не осознала, кем был незнакомец. Водитель автобуса, который то ли пригрезился, то ли в реальности стоял передо мной. Совсем некстати молнией полыхнули в голове слова: "Принесёшь то, что принадлежит мне через полгода." Почему через полгода? Кто, черт возьми, этот человек? И откуда я должна узнать, что именно принадлежит ему?!!! Я хотела иронически усмехнуться, но вместо этого моё лицо исказила гримаса горечи.
Теперь я уже почти не сомневалась: мой экскурс в прошлое Савкиной Кати как-то связан со злосчастным водителем автобуса. С трудом заставила себя встать и переодеться в любимую пижаму. Не желая больше мучиться вопросами без ответов, я легла и повернулась к стене. Думала, что вряд ли смогу уснуть после всего произошедшего, но сон, тягучий, вязкий, уже утягивал в пучину тьмы…
"Это хорошо, что я могу являться тебе во сне!" – услышала я глуховатый голос, который как будто раздавался прямо в голове. Плотная, почти осязаемая тьма рассеялась. Слабый поток света лился откуда-то сверху и в мерцающем луче я увидела знакомую фигуру: высокий человек, чуть сутулясь смотрел на меня уже без ненависти и усмешки. Напротив, в его взгляде читались жалость и сочувствие.
Ничего не понимая, я лишь внутренне сжалась, готовясь к непонятному, но скорее всего, очень жесткому удару. И он нанёс его, именно так, с нотками жалости, явственно проступающей в его голосе:
– Лола. Человек, который очень близок тебе, совершил нечто ужасное. Я много лет искал его, но тварь прикрывала своего кормильца. И только не так давно я почувствовал тебя, твою юность и слабость. Я нашёл тебя! Увы, этого недостаточно. Чтобы хоть частично искупить вину этого человека, ты должна пройти через испытания. Они будут мучительными и сегодня ты уже смогла убедиться в этом, – голос незнакомца иногда становился едва различимым, звучал невнятным шёпотом и приходилось изо всех сил напрягать слух. Хоть это и было глупо, учитывая, что голос звучал непосредственно в моем мозгу, – ты будешь погружаться в прошлое людей, которые тебя окружают и видеть их самые тяжёлые и страшные грехи. То, о чем они никогда никому не расскажут. Их «скелет в шкафу». Ты почувствуешь муки людей, их боль и страдания. Будешь умирать вместе с жертвами… И оживать снова. Каждое мучение ты прочувствуешь сполна, со стороны согрешившего, а иногда и с другой стороны… Через полгода придёшь и принесёшь то, что по праву является моим. Раньше не ищи меня, бесполезно. Возможно, ты будешь ощущать себя больной и старой. Это потому, что тварь начала интенсивно высасывать твои силы. Оно голодное, очень голодное… – голос мужчины перешёл в тихий шёпот, похожий на шелест листвы деревьев в вышине, так что дальше я не разобрала ни слова, как бы не напрягалась…
Свет погас, как прожектор на подмостках захудалого театра, и я увидела, что незнакомец исчез. Вместо него в темноте копошилось нечто. Присмотревшись, я ахнула и развернулась, чтобы убежать. Существо по омерзению смогло бы сравниться лишь с гниющим трупом. Оно и выглядело именно так. Куски тёмной сморщенной плоти отваливались от чёрных, как будто сгнивших внутри тела, костей. Когтистые лапы безвольно висели вдоль тела.
Заметив меня, нечто ощерило свой рот, полный острых, тонких, как иглы, зубов и, не раздумывая, прыгнуло в мою сторону. Корявые лапы жадно тянулись к горлу. Я увидела словно в замедленной съёмке, как с зубов-игл обильно стекает мутная слюна и капает прямо на пол. На знакомый паркет в моей комнате… Острые иглы впились в мою шею, вгрызались в неё всё глубже, причиняя невыносимую боль.
– Ааа! – завизжав диким голосом, я села в кровати. Пижама промокла от пота, заливающего спину. Я встала, чувствуя, как лихорадит всё тело. Солнце ярко освещало комнату из-за открытых жалюзи.
Сердце бешено колотилось, рвалось прочь из ставшей тесной грудной клетки. Я побрела на кухню, спотыкаясь, еле волоча ноги. Заболела? Напившись до одури холодной газировки, я долго стояла у открытой дверцы холодильника, наслаждаясь прохладной, исходящей из камеры. Почувствовав себя немного лучше, отправилась в ванную.
С трудом разделась и долго отмокала под прохладным душем. Вытираясь махровым полотенцем, бросила на себя взгляд в зеркало и замерла. Девушка, отраженная в серебристой глади, разительно отличалась от моего обычного облика. Я изменилась и это было заметно. Кожа, ещё вчера юная и сияющая, посерела и покрылась непонятными розовыми пятнышками. Под глазами залегли чёрные круги, а нос ощутимо заострился, как если бы я внезапно похудела. Глаза были покрыты мутью словно я заболела. Может быть, действительно, дело в болезни? Перемены напугали меня, пожалуй, сильнее, нежели кошмар с омерзительным существом в главной роли…
Устало шаркая, я вышла из ванной. В комнате было душно. Открывая окно, я с содроганием посмотрела вниз, ожидая увидеть обжигающий взгляд незнакомца. С облегчением вздохнула, увидев, что на асфальтированной дорожке под окнами пусто. Да и вообще, всё вчерашнее начинало казаться дурным сновидением. А было ли вообще путешествие в Катино прошлое?
Вдруг явственно прозвучали слова из сна: «Ты будешь погружаться в прошлое людей, которые тебя окружают и видеть их самые тяжёлые и страшные грехи. То, о чем они никогда никому не расскажут. Их "скелет в шкафу". Ты почувствуешь муки людей, их боль и страдания. Будешь умирать вместе с жертвами… И оживать снова. Каждое мучение ты прочувствуешь сполна, со стороны согрешившего, а иногда и с другой стороны…»
Ноги мои подкосились, внезапно став мягкими, пластилиновыми и я рухнула на пол. Посидев немного на ковре, успокоилась. Может быть, всё пригрезилось мне под влиянием температуры. Телефонный звонок заставил вскочить на ноги. Я посмотрела на экран: Катя. Помедлив, ответила, хотя общаться с ней не имела ни малейшего желания.
– Лола, ты чего удрала вчера? Я уж обзвонилась вся, – весёлый голос Кэт свидетельствовал об утреннем продолжении банкета. Я хотела сказать, что у меня сильно разболелась голова, придумать что-нибудь про отравление… Но вместо этого… Как черт из табакерки вылез и дёрнул за язык:
– Катя, послушай, это правда, что ты в девятнадцать лет попала в аварию?
Сама не понимала, зачем я задала этот, в сущности, нелепый вопрос. Даже если что-то и было, какой идиот признается? Тишина в трубке повисла надолго, стала гнетущей. И вдруг, ставшим неузнаваемым, надтреснутым голосом Катя произнесла:
– Откуда ты знаешь? Я чувствовала, что рано или поздно всё вскроется… – так же безжизненно добавила она.
– Я знаю… Мне рассказали, – запинаясь, поведала я. Хорошо, что Кэт не видела меня сейчас, потому что кожа на лице загорелась, заливаясь жгучим румянцем.
– Рассказали… – эхом повторила девушка. На моё счастье, она даже не поинтересовалась, кто именно поведал мне о страшной тайне. – Лола… Ты сейчас просто зарезала меня. Взяла и убила, вот только что.
Пока я лихорадочно соображала, что ответить, Катя отключилась. Все дальнейшие попытки дозвониться окончились провалом. Вновь и вновь набирая её номер, я кляла себя последними словами. Идиотка! Как можно было так беспардонно вторгаться в чужую жизнь? Даже если это была правда…
Весь день я тупо валялась на кровати, радуясь лишь тому, что впереди ждёт ещё один выходной: самочувствие было отвратительным. Мысли вяло текли, жили своей жизнью. Почему-то начала вспоминать об истории своего имени. Когда была жива бабушка, рассказывала, что Лолой меня назвал дед. Когда я родилась, и меня принесли из роддома домой, дед посмотрел на меня, расхохотался и заявил:
– Вылитый пингвинёнок Лоло! Помните, из мультфильма? Так и назовём! Красивое имя!
Так как никто из домочадцев даже не думал перечить, имя было принято единогласно. Пингвины… Зима… Северное сияние…
Постепенно навалилась мрачная тяжелая дрёма. Закрывая глаза, я погружалась в беспамятство, кишащее кошмарными тварями. Воспалённое воображение выдавало ужасы один причудливее другого.
То я оказывалась в машине рядом с окровавленными трупами, и яркий сандалик назойливо мозолил глаза. То вновь стояла в уборной ресторана и меня начинало затягивать вязкое чёрное пятно. Тут же меня окружала толпа ужасных упырей, тянущая костлявые когтистые лапы…
Я металась в горячечном бреду, изредка приходя в сознание. Мама с папой, как обычно, не заходили в мою комнату, не узнавали, жива ли я вообще. Горькие мысли начали одолевать меня. Мама никогда особенно не интересовалась мной или моими проблемами. Иногда у меня возникало тягостное ощущение, что кроме дедушки я не нужна никому на этом свете. Не исключаю, что так оно и было. Мама с самого моего детства смотрела на меня – и не видела, как будто вместо меня было бесплотное существо, не имеющее ничего общего с её плотью и кровью.
Лишь к полудню воскресенья я пришла в себя окончательно. Лихорадка или что это было, улетучилась. Я чувствовала себя вполне сносно, приняла душ, позавтракала. Сейчас случившееся позавчера приключение, глухой голос, звучавший в моей голове, разговор с Катей – всё казалось нелепым горячечным бредом. Возможно, я бы так и убедила себя в том, что мне просто всё привиделось, но….
Я смотрела новости по ноутбуку, так, из скуки, чтобы не закиснуть совсем и услышала о девушке, которая накануне вечером выпрыгнула из окна десятого этажа. Я успела мельком пожалеть бедняжку, устало вздохнула и выключила ноутбук. Негатива не хотелось, вполне достаточно его нахлебалась за последние пару суток. Мелодично звякнул телефон, возвещая о том, что пришло сообщение. Взяв в руки аппарат, бегло взглянула на экран: от Славы Корнеева.
Я обрадовалась, мне вдруг очень захотелось поговорить с парнем, если не облегчить душу, то хотя бы просто порассуждать о жизни. Главное, чтобы он был рядом. И мне бы стало легче. Рассуждая таким образом, я с улыбкой открыла сообщение и словно с размаху ударилась лицом о стену.
Радостная улыбка какое-то время держалась на губах, потом медленно сползла. Сообщение от Славы было коротким:
«Катя Савкина умерла.»
О проекте
О подписке