Капельки безнравственности – вот чего им не хватает, – сказала Гризельда. – Тогда они бы не искали с таким ожесточением безнравственность в поступках других людей.
Как бы то ни было, жизнь везде одинакова, – сказала мисс Марпл своим безмятежном голосом. – Рождение, знаешь ли, взросление… общение с другими людьми… столкновения и соперничество… брак и снова рождение…
Мы с ужасом вспоминаем те времена, когда на кострах сжигали ведьм. Уверен, что настанет день, когда мы будем с содроганием вспоминать, как вешали преступников.
Боюсь, что те, кто столь же долго, как я, наблюдает за человеческой природой, не ожидают ничего хорошего. Осмелюсь заметить, хоть праздная болтовня чрезвычайно порочна и несет с собой только зло, однако она очень часто оказывается правдой, не так ли?
Я уверен, Клемент, наступят времена, когда мы будем содрогаться от мысли, что долгие века наказывали людей за болезнь, с которой они, бедняги, ничего не могли поделать. Ведь не вешают же человека за то, что у него туберкулез.
Я олицетворяла для тебя все, что тебе не нравится и что ты осуждаешь, однако ты не смог устоять! Мое тщеславие не могло выдержать такого испытания. Гораздо приятнее быть тайным и упоительным грехом, чем служить броским украшением.
– Я знаю, что в книгах преступником оказывается тот, кого меньше всего подозревают. Но я обнаружила, что в жизни это правило не применимо. В ней самое очевидное и является правдой.