Глава XXVIII
(написано не от лица капитана Гастингса)
Инспектор Кроум находился в своем кабинете в Скотленд-Ярде, когда на его столе негромко зазвонил телефон, и он снял трубку.
Хотелось бы все-таки получить описание этого убийцы, – раздраженно произнес полковник Андерсон. – А то мы продолжаем блуждать в потемках, как и раньше.
– Скоро все изменится, – заметил Пуаро.
– Вы так думаете?.. Что ж, возможно, вы и правы. Черт побери, неуже
Служитель, очень напряженный и старающийся вести себя по-военному, вошел и вытянулся по стойке «смирно». Глазами он ел полковника Андерсона.
– Ну что же, Джеймсон, давайте теперь послушаем вас.
– Так точно, сэр. – Джеймсон отсалютовал.
Потому что он считает, что если выигрывал раньше, то это будет продолжаться до бесконечности! Он не желает вовремя встать из-за стола с полными карманами. Так же и при совершении преступления: успешный преступник не может представить себе, что его удача однажд
вероятное количество зрителей на скачках значительно меняло те планы, которые мы обговорили заранее.
Меня охватило чувство уныния. Что, в конце концов, может сделать эта небольшая группа из шести человек, несмотря на их общую заинтересованность? Ведь
Мой друг поинтересовался здоровьем леди Кларк.
– Вы знаете, не так плохо, если принять все во внимание.
Я подумал, что «принять во внимание» надо было то, что женщина была приговорена к смерти.
– Конечно,
Нет, я ни на минуту не подумала, что он действительно это сделал! Но я боялась, что история об этой ссоре и о том, что он тогда говорил, может выплыть наружу – ведь это слышали несколько человек.
– Вот именно. – Маленький бельгиец еще раз серьезно кивнул. – И должен за
Держись, мать, – уговаривал ее муж. – Так уж нам суждено – выпить эту чашу до дна…
– Я уверена, Дональд никогда, никогда… – всхлипывала женщина.
– Постарайся взять себя в руки, – повторил мистер Барнард.
Прочитайте вот это. – Пуаро протянул мне письмо.
Как и предыдущее, оно было напечатано на пишущей машинке на качественной бумаге:
Уважаемый мистер Пуаро,
как вы себя
Но все это чистые предположения, – возразил я. – Это ведь ничего не дает вам в практическом смысле.
– А вам больше нравятся сгоревшие спички, оставленный пепел и сношенные башмаки! Вам это всегда было ближе. Но тем не менее мы уже можем задать себе несколько конкретны