2

НОВЫЙ ТОРГОВЫЙ ОКРУГ, ДАНУОЛЛ

8-й день, месяц тьмы, 1851 год

«Когда я выходил за городские стены, встречи на заброшенных кладбищах и среди руин часто устраивались людьми с дурными намерениями».

– СЛУХИ И НАБЛЮДЕНИЯ: ДАУД

Выдержка из донесения тайного смотрителя

Эмили посмотрела вниз с крыши здания, стоявшего на западной стороне просторной площади. Вглядевшись в темноту, она на секунду задержала дыхание, пытаясь понять, какого черта там происходит.

Было поздно, позднее, чем ей бы того хотелось, но она проделала долгий путь – возможно, ушла даже слишком далеко. Она выбралась из Дануоллской башни, перешла мост Колдуинов и, обогнув особняк Бойла, забралась на высокую Часовую башню у северной оконечности Округа Особняков. На башне она ненадолго задержалась, размышляя, куда пойти дальше.

Ночь была холодной, но спокойной. Ливни и ветра, которые неизменно терзали город последние несколько месяцев, теперь уступили место коротким дням и длинным ночам. Стало прохладно. Сегодня моросил дождь, но в просвете между тучами сияла яркая полная луна.

Север. Она решила отправиться на север, на окраину города, где как раз шло строительство и росли целые новые округа, из-за которых стены Дануолла отодвигались все дальше, в единственном направлении, доступном для расширения города. Те районы она знала не слишком хорошо, но поэтому она и устраивала себе эти ночные экскурсии. Юридически это был ее город, и ей хотелось знать этот город не хуже, чем она знала интерьер Дануоллской башни.

От Часовой башни она пошла по широкому проспекту, который вел не строго на север, а на северо-запад. Она шла почти час, время от времени останавливаясь, чтобы оглядеться, сделать наблюдения. На улицах было тихо, но Эмили не забывала о предосторожностях: она держалась в тени и старалась обходить стороной окна и двери, а по возможности и сами улицы. Она заметила нескольких прохожих: пару патрулей городской стражи, пару парочек, уныло бредущих домой после вечерних развлечений.

Исследовать город в это время года было удобно – было холодно, но не слишком, и она вполне могла оставаться незамеченной. Предвестников зимы было достаточно, чтобы люди ночами не казали носа на улицу, а она не замерзала до смерти на своих прогулках.

В конце концов она добралась до старой городской стены и, проскользнув в тени мимо патруля городской стражи, перелезла на другую сторону. Там начиналась новая территория. Город рос и поглощал маленькие городки и деревушки, прежде стоявшие порознь. Эмили присела за коньком крыши высокого дома, который вместе с десятком других выходил фасадом на старую площадь.

Вот только… это была не площадь. Не совсем. Эмили посмотрела вниз и через пару секунд поняла, что на улицах этого нового округа было не просто тихо – на них вообще никого не было. Буквально. Казалось, это жилой район: дома были плотно прижаты друг к другу и стояли рядами, как и в других частях города, но здесь они были больше и через равные интервалы их разделяли узкие переулки. Район выглядел довольно уютным, но тут Эмили догадалась, что эти большие, просторные дома на самом деле пусты.

Впрочем, чему тут удивляться, подумала она. Может, эпидемия крысиной чумы и закончилась пятнадцать лет назад, но тогда город очень сильно пострадал. В некоторых районах жителям пришлось покинуть свои дома, потому что их улицы стали слишком опасны, когда болезнь принялась захватывать одну семью за другой, превращая соседей, родственников и друзей в жалких плакальщиков.

Это, в свою очередь, развязало руки преступникам – на улицах появились банды. Банда с Ботл-стрит, «Мертвые угри», «Шляпники», а затем и «Забойщики с Парламент-стрит». Районы города, где раньше стояли уютные дома, в которых жили счастливые семьи, превратились в бесхозные пустоши, куда перестали заглядывать даже городские стражники.

Но это было давно. Все уже поросло быльем. Дануолл изменился. Крысиная чума осталась в прошлом, и, управляемый Эмили, город обновлялся и расширялся на север, за старые стены.

Включая в себя вот такие районы.

Приглядевшись, Эмили поняла, что дома не разрушены, но заброшены. Площадь и выходящие к ней здания, скорее всего, были частью большой деревни или городка, покинутого после эпидемии. При перестройке Дануолла весь этот район наверняка был целиком выкуплен одним застройщиком. Такое случалось сплошь и рядом.

И пока что дома спали, терпеливо ожидая ремонта и реставрации.

Пока что они были пусты.

Но вот площадь – нет.

Эмили пригнулась и подползла ближе к краю крыши, чтобы лучше видеть окрестности. Оказавшись на самой кромке, она накинула капюшон. Собравшиеся на нем дождевые капли застучали ей по носу, и Эмили быстро смахнула их. Пошарив за пазухой, она вытащила подзорную трубу – короткую, стальную, богато украшенную медными завитками. Приставив ее к правому глазу, она двумя руками настроила фокус и ясно увидела людей, суетившихся внизу.

Площадь была размером футов сто на сто, по периметру ее шел высокий железный забор. Похоже, это был частный парк для местных жителей: теперь же он зарос сорняками, трава стала слишком высокой, кружевные металлические беседки и кованые скамейки, некогда представлявшие собой места для отдыха и раздумий, теперь тонули в сорняках. В дальнем углу парка стояло узловатое дерево, голые ветви которого тянулись к ночному небу, как костлявые пальцы, резко очерченные в лунном свете.

Кроме беседок и скамеек, в парке было и еще кое-что. В тусклом свете луны виднелись высокие камни, часть из которых едва была видна в траве, доходящей до пояса. Камни стояли кривоватыми рядами и торчали под странными углами. Некоторые и вовсе лежали на земле.

Вдруг Эмили поняла, что это не парк и не частный сад. Опустив подзорную трубу, она посмотрела вниз невооруженным взглядом.

Это было кладбище.

А значит, люди, которые работали на нем под покровом ночи, были расхитителями могил.

Эмили снова посмотрела в подзорную трубу и подкрутила ее так, чтобы увидеть все как можно ближе. На кладбище орудовали пять человек. Каждый из них, чтобы не замерзнуть, был одет в длинное пальто, их головы, как и голову Эмили, скрывали капюшоны. Но, в отличие от Эмили, все эти люди были в масках. Они работали в слабом желтом свете фонарей, которого, по мнению Эмили, было мало. Время от времени свет падал им на лица, но со своей позиции даже в подзорную трубу Эмили не видела ничего, кроме ярких отблесков, будто на всех внизу были надеты очки.

В западной части кладбища виднелись высокие железные ворота, которые никогда не закрывались. Их створки удерживали на месте ветви густого кустарника, давно проросшего сквозь все их ажурные детали. У ворот Эмили увидела крытый фургон. Запряженная в него лошадь не двигалась и стояла тихо. Из ноздрей у нее то и дело вылетали облачка пара, а люди тем временем продолжали работать.

Продолжали копать.

Кладбище казалось старым. Один из злоумышленников облокотился на высокий могильный камень и наблюдал за двумя подельниками, стоящими по пояс в разрытой могиле. Рядом с ямой стояли еще двое.

Секунду спустя они перестали копать. Эмили не слышала, чтобы кто-то из них что-нибудь сказал, но та троица, что наблюдала за работой, тотчас пришла в движение и принялась отчаянно жестикулировать. Один из копателей выбрался из могилы, схватившись за руку товарища, а другой пригнулся и исчез под землей.

Четверо человек склонилось над раскрытой ямой, некоторые даже опустились на колени и протянули руки вниз. Медленно, с большим трудом они подняли из-под земли длинный ящик и боком вытолкнули его на край могилы. Эмили подкрутила подзорную трубу, чтобы разглядеть все лучше.

Последний человек выбрался из могилы, встал на колени и припал к земле возле выкопанного гроба, словно проверяя что-то. Удовлетворившись осмотром, он поднялся на ноги и махнул остальным. Двое подняли гроб, держа его каждый со своей стороны, и быстро потащили через кладбище к воротам. Двое других побежали вперед них, откинули парусиновый задник фургона и залезли наверх, чтобы принять саркофаг.

Эмили снова приблизила изображение и ахнула. Ее сердце забилось скорее, как только она увидела, что еще было в фургоне.

Другие гробы.

Четыре, может даже пять. Новый положили рядом с остальными.

Эмили снова посмотрела в подзорную трубу на маленькое кладбище. Похоже, эти ребята зря времени не теряли. Судя по всему, было разорено уже несколько могил. Эмили не заметила их раньше, потому что отвалы темной земли затерялись в тенях заросшего кладбища.

«Что, во имя Островов, здесь происходит?» – подумала Эмили.

Может, они расчищали место? Вдруг весь этот район со всеми домами планировалось снести, а значит, нужно было перенести и кладбище? Тогда все было бы вполне оправданно… Но Эмили понимала, что на самом деле все иначе.

Было в них и в их работе что-то такое, отчего ей становилось не по себе. Если бы их действия были законны, вряд ли они стали бы работать среди ночи, так ведь? Таким обычно занимаются при свете дня, под надзором городской стражи или хотя бы работника градостроительного бюро. Эмили не знала наизусть все стройки Дануолла – запомнить все это было невозможно, да и необходимости в этом не было, – но могла легко проверить что угодно.

Нет, было в этом что-то… зловещее. Эти люди были не только в капюшонах, но и в масках, они работали молча, под покровом темноты, при тусклом желтом свете фонарей.

Все это было крайне подозрительно и совершенно точно не официально. Они просто были расхитителями могил. Может, это остатки одной из старых уличных банд искали новые источники дохода, похищая захороненные вместе с богачами драгоценности?

При этой мысли внутри у Эмили все похолодело. Она села на крышу, снова скрывшись в тени высокого конька и обдумывая происходящее.

И нашла решение. Довольно простое.

На кладбище было пятеро незнакомцев в масках. Они занимались своим темным делом и полагали, что вокруг никого нет.

Пятеро грабителей. И одна она.

Ответ пришел почти сразу. Она могла с ними расправиться. Могла остановить их, положить конец их ужасным ночным похождениям. Она знала, что все это в ее силах.

Эмили снова подползла к краю и посмотрела на кладбище, на воров, на окрестные здания.

Она могла с ними справиться. Она это знала. Корво прекрасно ее обучил, и теперь ей выпала отличная возможность применить полученные навыки на практике. Это был ее город.

Эмили сунула подзорную трубу за пазуху и снова осмотрела кладбище и дома. Наблюдая, как грабители возвращаются к могилам, готовясь вскрыть еще одну, она прокручивала в голове все позы и движения, необходимые для атаки. Она догадывалась, что эти люди, скорее всего, были вооружены, ведь они творили беззаконие.

Прекрасно. Просто прекрасно.

Она посмотрела наверх, оценила свои шансы и пришла к выводу, что, если она пойдет вдоль восточной стороны площади, где находится здание, украшенное причудливым балконом, нависавшим над улицей и почти доходившим до ограды кладбища, она сумеет незаметно спуститься на землю, не выходя из тени, и обнаружит свое присутствие, только когда окажется на боевой дистанции. Грабители как раз будут копать могилу. У нее будет преимущество.

Она могла это сделать.

Она знала это.

Она поднялась с мокрой крыши и посмотрела вправо, проверяя свой маршрут.

На крышу соседнего здания, которое на пол-этажа выше. Перепрыгнуть конек, спуститься на оконный карниз углового дома. Вверх по водосточной трубе, затем по крыше, чуть ниже на выступ. Спрыгнуть на балкон, спрятаться в тени за колоннами и оценить обстановку.

Осмотреться, продумать дальнейший путь.

Грабители даже не заметят ее приближения.

Эмили повернулась и, пригнувшись, побежала к своей первой цели, а затем вдруг остановилась и пригнулась, чуть не распластавшись на крыше. С замиранием сердца она подняла голову и еще раз взглянула на тот балкон, куда собиралась направиться.

Там уже кто-то был. Кто-то прятался – и прятался очень хорошо, – но наметанный глаз Эмили заметил движение, поэтому теперь она видела человека так же хорошо, как если бы он стоял перед ней при свете дня. Он был всего лишь тенью, но на нем был капюшон и… да, и маска. Ну конечно! Он стоял на стреме. Но никакого сигнала не подал, а значит, и сам не заметил ее.

Эмили с облегчением выдохнула.

«Что ж… Какая разница?» – подумала она. Можно расправиться и с этим.

Хотя…

Она еще раз проверила свой маршрут. Он никуда не годился. Заметить ее с кладбища было невозможно, но вот человеку, стоящему на балконе, она будет видна как на ладони.

Он не мог не увидеть ее.

Вообще-то…

Эмили замерла и инстинктивно задержала дыхание, мечтая раствориться в тени, слиться с крышей, пропасть в ночи, обратиться в ничто.

Человек на балконе стоял за колонной, но смотрел как будто прямо на нее. Лунный свет выдавал его, отражаясь от маски.

Вот теперь он точно ее заметил. Он мог предупредить своих подельников в любую секунду, так что о внезапном нападении можно было забыть. Грабители подготовятся ко встрече с ней. Хотя Эмили все еще горела желанием вступить в бой, с появлением еще одного человека – и как знать, может, в пустых зданиях их скрывалось куда больше, – ее перспективы были уже не столь радужными.

В этом не было никакого смысла. Нужно было уходить. Она была императрицей Островов. Ей вообще не полагалось здесь находиться – и уж точно она не могла здесь погибнуть.

Как только человек на балконе отвернется…

Секунды тянулись, как минуты, пока Эмили лежала на крыше, не смея пошевелиться и глядя на противника. Он тоже не двигался. Но и сигнала своим друзьям не подавал. Возможно, он не знал наверняка, что видит. Возможно, как и она, он выжидал, считая время, чтобы во всем убедиться.

А затем он исчез, скрылся в тени в мгновение ока. Наверное, вошел в пустой дом, чтобы спуститься к подельникам и сообщить им, что на крыше шпион.

Эмили глубоко вздохнула и решила, что на сегодня приключений хватит. С расхитителями могил можно было разобраться и по-другому. В официальном порядке. Эмили вдруг почувствовала себя глупо и сама испугалась того риска, на который готова была пойти.

Она приняла другое решение – вернуться в безопасную Дануоллскую башню. Утром она пошлет патруль городской стражи расследовать этот случай и справится у Корво, не замечали ли его шпионы чего-нибудь странного.

Эмили отползла назад и скрылась за коньком крыши, кладбище и грабители исчезли из виду, так и не прервав своего молчаливого преступного занятия. Она ожидала, что раздастся какой-нибудь сигнал или крик, но тишину ничего не нарушало.

Пока что.

Развернувшись, Эмили направилась домой.