Хотя мы уже давненько вроде как порознь… Меня кольнула совесть. Я пихнул его в бок, он улыбнулся (я почувствовал это с закрытыми глазами) и ответил мне тем же. У нас было несомненное преимущество перед всем остальным миром.
Назовите меня спокойным, уравновешенным, тщательно подбирающим стиль и приемы, которые в наибольшей степени соответствуют конкретному пациенту и положению, и я почту это за наивысшую похвалу.
– Что для тебя было бы самым трудным? – спросила она меня, когда в самый черный день первой половины своей жизни я обратился к ней за советом.
Я поежился. Как легко матушка нащупала разрыв между амбициями и целесообразностью.