– Правитель, не желаешь ли жару испробовать и обмыться чистой водой? У меня всё уже готово для этого. Прошу тебя, – заметив, что вождь закончил трапезу, обратился к нему подошедший десятник.

– Жару, говоришь? – улыбнулся Дассария, поднимаясь с места. – Сколько можно его перенести? А, Чардад?

– Это хорошо. Весьма кстати. А то я весь уже зачесался, – подхватывая шутливый тон друга, вскочил и тот на ноги.

Десятник проводил их к сооружённому им небольшому островерхому шатру, обтянутому поверх жердей, сведённых концами в одно перекрестье, множеством воловьих шкур. Из самой его верхушки тянулся белёсый дымок. Взглянув по сторонам и увидев в отдалении ещё несколько таких же, как этот, шатров, Дассария довольно кивнул, понимая, что все его люди сегодня хорошенько отмоются.

Раздевшись донага, они вдвоём нырнули в низкий вход, тут же наглухо закрыв его толстой шкурой. Внутри могло вместиться всего четыре человека, и то только сидя. Посреди шатра, обложенная по кругу кусками кирпича, возвышалась груда раскаленных головёшек, поверх которых лежали небольшие, величиной с кулак, камни. Расположившись с двух сторон от груды, они недолго посидели, чтобы привыкнуть к жару, затем откинулись на спины. Чардад плеснул на камни воду из стоявшего рядом кувшина. Клубы обжигающего пара взметнулись наверх и заполнили всё внутреннее пространство. Тела тут же покрылись мгновенно выступившими бисеринками пота. Стало трудно дышать. Оба открыли рты, заглатывая воздух. Чардад вновь и вновь поливал небольшими порциями воды сильно шипящие камни. Жар уже стоял неимоверный и едва переносимый, но соскучившиеся по нему их тела продолжали с жадностью принимать и впитывать его. Удовольствие было огромное. Они уже сидели и растирались руками, ополаскивая потеплевшей водой лица, часто пофыркивая и раздувая ноздри.

– Вот это да! Ну прямо заново родился, – пыхтел Дассария.

– И не говори, чувствую себя словно младенец, – восхищался Чардад.

– А ещё водица холодненькая ждёт нас там, снаружи, – предвкушая ещё большее наслаждение, кряхтел, будто старик, Дассария.

– Это точно, – соглашался Чардад.

– Я и не помню, когда такое было в последний раз, – стряхивая руки, сопел Дассария.

– Да, давненько не было. Что верно, то верно. Хорошо и, главное, очень вовремя затеяно. Люди от усталости избавятся, взбодрятся и сил наберутся, – вновь соглашался Чардад, шерудя палкой в головёшках.

Они ещё долго находились в шатре, пока не сошёл весь жар. Выскочив из него наружу, они тут же стали обливаться холодной водой, что была заботливо приготовлена в небольших кожаных мешках. Десятник, с улыбкой взглянув на них, направился по своим делам.

– Ты смотри, а это откуда? – наклонившись, произнёс Дассария.

Не новые, но чистые одежды лежали на месте их прежних.

– Хороший сегодня денёк! И мясо, и жар, и вот это ещё, – одеваясь, довольно произнёс он.

– Всегда бы так! – размечтался Чардад.

Люди теперь были свежи и улыбчивы. Впервые со дня начала похода.

* * *

К полудню распогодилось. Ветер изредка набегал, но был уже прохладнее и чище. Возвращались дозорные отряды. Никого в округе обнаружить не удалось.

– Может, здесь осядем на время? – спросил Чардад, присаживаясь к огню.

– Если в ближайшие дни не будет дождя, то мы не сможем находиться в этом месте. Лошадям нужен корм, а его всё меньше и меньше. Без них нас ожидает только смерть. Нам нужно дойти до спасительных берегов Яксарта. К их северной части. Неизвестно, до каких наших земель дошли греки от Согдианы. Может быть, именно туда, в срединную часть или же в низовье реки, всё-таки вернулся кто-нибудь из вождей и сумел там сохранить своих людей, – поделился мыслями Дассария.

– Ты прав. Мы ничего не знаем о том, что творится вокруг нас, и идти вслепую, да ещё на ослабших конях, очень опасно, – согласился с ним Чардад.

* * *

В эту ночь пошёл дождь. Небеса наконец сжалились над людьми. Костры, тут же зашипев, потухли. Дассария, как и все, стоял, раскинув руки, подставляя лицо и ладони под тяжёлые холодные капли. Ему не верилось в то, что произошло. Молитвы, с которыми он часто обращался к небесам, были услышаны. Теперь он шептал слова благодарности.

Дождь усилился и лил до самого утра, затем поутих и вовсе перестал. На заре небо было уже чистым, и первые лучи плавно восходящего светила блеснули по мокрой земле, заиграв мириадами искорок в небольших, но многочисленных лужицах. Вскоре от земли пошло сильное испарение, своим дрожащим маревом покрывая всю округу. Влажный душный воздух был непривычен и вбирался людьми хоть и с наслаждением, но с большим усилием. Животных словно подменили. Лошади часто вскидывали головы, пофыркивая, и, лягаясь, задрав хвосты, стали кружить в загоне. Все быки, вытянув морды, широко раздували огромные ноздри, часто облизывали длинными языками влажные носы.

Кибитки, отмытые от пыли, заметно посвежели. Их кожаные покрытия выглядели теперь иначе, отдавая некой новизной. Огромные деревянные колёса потемнели от влаги, отчего на них проглядывались годовые прожилки. Руины поселения изменились в цветах, став ярче и желтее. Всюду заиграли свежие краски. Всё преобразилось, перестав быть однотонным от покрывавшей пыли.

Иными стали и сами люди. Прежде немногословные и унылые, теперь они были подвижны, бодры и говорливы. Поменялись виды, изменились и звуки. Всё чаще и громче стали слышны женские голоса и детский смех, что во все времена было дорого сердцу каждого сакского воина и всегда для него означало полноценную, настоящую жизнь, напоминая о его истинно мужском долге – постоянной защите женщин и детей, подчёркивая его самое важное, извечное предназначение – верное служение им и существование ради них.

* * *

Вечером вновь нагнало тучи. Полил дождь. Он шёл, не переставая, ещё два дня. Когда ливень всё-таки прекратился, люди, выбравшись из своих шатров, к своему изумлению и радости увидели землю совершенно другой, свежей, обновлённой и преображённой. Она пестрила зеленью. Ещё совсем маленькие ростки разных трав проклюнулись на её поверхности, словно в эти дни кто-то незаметно для людского глаза раскинул по всем долинам и холмам новое, очень красивое, пушистое ярко-зелёное покрывало.

– Это Великое и Вечное Небо за нашу преданность ему, непоколебимую и святую веру в него, долгое терпение и достойную выдержку, проявленные нами при всех испытаниях и невзгодах, посылает нам свои бесценные дары, – прошептал Дассария, пройдя в сторону от поселения и окидывая бескрайние просторы благодарным взором.

– Пусть выпустят лошадей и волов, – повелел он подошедшему к нему Чардаду.

– Уже выгнали, – любуясь видами, сообщил тот.

– Все остаются здесь. Под твоей властью. Я же с двумя сотнями воинов через день тронусь в путь, вон туда, – Дассария указал рукой на юго-восток. – Думаю, пришла пора узнать о том, что творится в тех наших землях. Дальние дозоры постарайся высылать ежедневно. Особое внимание, Чардад, удели южной от нас стороне. Это важно для нашей же безопасности. Оттуда могут прийти отряды согдийцев, спасшихся и ушедших от греков. Также усиль охрану лошадей. Корма береги. Я пока не знаю, когда вернусь, – решительно произнёс Дассария.

– Возьми ещё людей. Дорога неизвестна. Пригодятся они, – глядя в спину другу, предложил Чардад.

– Я бы и эти сотни не стал брать с собой, но, возможно, мне будут нужны гонцы. Одному всё же сподручней идти. Не так заметен, да и укрыться проще в случае необходимости. Ты, Чардад, больше всех береги женщин и детей. Если придёт враг и станет невмоготу, то уходи с ними к верхнему течению Яксарта. Особо не рискуй. В битвы старайся не вступать. Не вернусь к концу лета, значит, меня уже не стало, – Дассария развернулся и посмотрел в глаза друга. – А теперь нужно отдохнуть и приготовиться к дороге. Сотники Дуйя и Фарх пусть готовят в поход всех своих людей.

– Я понял тебя, Дассария, – кивнул Чардад.

Они вернулись в лагерь.

* * *

В полночь назначенного дня из поселения тихо вывели своих скакунов обе выбранные вождём сотни. На окраине Дассария обнял Чардада.

– Прощай, мой друг. Свидимся ли ещё, не знаю.

– Прощай, правитель. Да сохранят тебя небеса!

Вскоре отряд бесшумно исчез в темноте.

* * *

Шли не спеша, помня о том, что кони ещё слабы. Ночами отдыхали, отпустив их пастись под охраной. Местность стала холмистой и удобной для скрытного продвижения. Впереди, на небольшом расстоянии, постоянно находился дозор.

Наступило утро третьего дня похода.

– Похоже, кого-то заметили. Кто-то, видимо, обнаружен на нашем пути, – всматриваясь в приближающегося всадника, произнёс Дуйя.

Дассария вскочил на ноги. Подлетел дозорный, спрыгнул с коня, склонил голову и сообщил:

– Правитель, иноземцы. Большой отряд. Идут туда, – он махнул рукой на юг.

Дассария быстро взобрался на невысокий холм и тут же, отступив на шаг, присел. Вдали, скрываясь частью за возвышенностями, следовала конница. Воины и кони были закованы в чешуйчатые железные панцири. На головах всадников были также железные шлемы с забралами. У каждого из них виднелись копья. Большой, хорошо вооружённый отряд греческих катафрактариев общей численностью не меньше пяти сотен двигался в направлении Согдианы.

– Какой странный вид у них. Кто это? – тихо спросил сотник Фарх.

– Греческая конница. Скорее всего, дозорный отряд, – ответил Дассария.

– Не взять нам их, – с досадой вновь прошептал сотник Дуйя.

– В открытом бою, может, и нет, – согласился Дассария. – А вот ночью, когда они встанут на отдых, вполне возможно. Только что нам это даст?

– Узнаем, какие они воины, – всматриваясь вдаль, прошептал Фарх.

– Так не поймёшь. Взятые врасплох люди не всегда могут проявить свои лучшие боевые качества, – резонно подметил правитель. – К тому же нам следует помнить о том, что где-то поблизости от них может находиться ещё один их отряд или даже несколько. Они знают, что пришли в чужую землю, и поэтому предпримут всё для своей безопасности.

Оба сотника замолчали, соглашаясь с правителем. Конница медленно продвигалась, петляя между холмами.

– Почему они не осматривают округу? Ведь так идти очень опасно. Либо они уверены в том, что здесь никого, кроме них, нет, либо где-то рядом есть ещё их воины, на которых они и рассчитывают, – рассуждал Дассария.

Словно в подтверждение сказанных им слов из-за пригорка, к которому приближался отряд, появились такие же, как они, всадники. Вскоре их передовые части встретились и остановились. Недолго постояв так, видимо, о чём-то переговорив, они вновь тронулись в разные стороны. Только теперь, когда появились остальные всадники встречного отряда, Дассария увидел пеших людей и понял, что это пленники. Их было очень много, причём среди них не было ни одной женщины.

– Согдийцы, – высказал он тихо догадку. – Пленённые воины.

– Куда их ведут? – спросил Фарх.

– Как видишь, в наши земли. А вот для чего, пока непонятно, – ответил Дассария. – Усильте вокруг дозоры. Только незаметно, – повелел он.

– Слушаемся, правитель, – Дуйя и Фарх соскользнули вниз.

Греческие отряды разошлись и вскоре исчезли из виду, но ещё долго были слышны отзвуки глухого стука копыт, лязга железа и бряцания оружия. В этот день саки остались на месте. Костров не разжигали.

– Выходит, вот здесь греки решили определить свои границы, – произнёс Дассария, разглядывая в темноте сотников, что присели перед ним.

Стараясь не шуметь, появился дозорный.

– Правитель, там недалеко первый отряд иноземцев уже встал на ночлег. Горят огни. Второй ушёл без остановок. Больше никого нет, – доложил он.

– Хорошо. Отдохни до полуночи, – отпустил его Дассария.

– Подождём, пока они уснут, потом ударим по ним, – он вновь обращался к сотникам. – Дуйя, постарайся как можно тише убрать все их караулы. Сам в ближний бой не вступай. Слушай мои команды. В случае опасности уходи.

– Повинуюсь, правитель, – заверил его тот и, мягко ступая, направился к своим воинам.

* * *

Ближе к полуночи несколько саков во главе с Дуйей, оставив лошадей с остальными, тихо подползли на расстояние двух десятков шагов к горящему костру греческого караула. У огня, о чём-то переговариваясь, сидели два воина. Лёгкие навесы, возведённые чуть поодаль от них, слегка похлопывали на ветру. Под ними все спали. С другой стороны небольшой костёр полыхал довольно далеко. Между ним и станом паслись кони. Сотник уже было стал подниматься, чтобы ринуться к караулу, как в это самое время из-под навеса вышли трое и направились в его сторону, к ближнему от него костру. Несколько воинов также двинулись к дальнему караулу.

«Сменяются. Нужно ещё подождать», – вновь припадая к земле, подумал он.

Низко склоняясь, к нему бесшумно приблизился посланный правителем воин и шёпотом сообщил новое веление. Им всем следовало срочно вернуться обратно. Саки отступили.

– Все уходим за вторым их отрядом. Этот нам не нужен, – запрыгнув на скакуна, высказал решение Дассария.

– Повинуемся, правитель, – Дуйя и Фарх также ловко вскочили в седла.