8. Развитие социальной философии в период эпохи Возрождения: гуманизм и утопизм

Политические и экономические особенности эпохи Возрождения ярко отражаются на развитии социальной философии – рост силы государственного аппарата и усиление представлений о свободе, автономии личности делают менее важной роль церкви в управлении обществом. Существенной предпосылкой для изменения представлений в социальной философии стала Реформация. Ее началом считают 1517 г., когда немецкий мыслитель Мартин Лютер выступил с критикой католической церкви. Это стало началом формирования нового направления в христианстве – протестантизма. Протестантизм – это весьма своеобразное антифеодальное движение. Католическая церковь являлась одним из крупнейших феодалов. Строительство соборов, содержание духовенства – все это дорого обходилось народу. Соблюдение церковных обрядов было не просто обязательным (за несоблюдение полагался штраф), но и обременительным финансово. Более того, некоторые церковные традиции тех лет уже полностью противоречили христианским представлениям о равенстве всех перед Богом. Богатые могли купить себе отпущение грехов (даже еще не совершенных): достаточно было заплатить за бумагу, называемую индульгенцией. Лютер и его сторонники выступили против индульгенций и многих других традиционных сторон религиозной жизни. Они считали, что между Богом и человеком не должно быть посредников в виде священника. Обратиться к Богу может самостоятельно каждый. Следовательно, служба должна вестись на родном языке, а не на латыни. Для общения с Богом не нужны богатые храмы, достаточно обычного дома, следовательно, не нужно собирать деньги на строительство храмов. Это было движение, собравшее в себя веяния новой эпохи, отражающие угасание роли церкви как государственного института.

Как уже отмечалось, создаются условия, чтобы рассматривать личность человека как ценность. Следствием этого стало возникновение таких учений, как гуманизм и пантеизм. Гуманизм – учение, которое провозглашает человека высшей ценностью.

Гуманисты, как правило, не были философами-профессионалами. Они были представителями новой политической среды: политические деятели, дипломаты, филологи, поэты. Они находились в оппозиции к ряду сложившихся в Средние века концепций. Если в Средние века в человеке на первое место ставилась душа и культивировалось пренебрежительное отношение к телу (вплоть до укреплений традиций антисанитарии), то гуманисты стремились к полной реабилитации телесного начала в человеке. Они считали, что если человек – это неразрывное единство тела и души, то не надо бороться с его телесной, природной стороной и преследовать его греховную природу. Наоборот, надо развивать телесную сторону человека. Отсюда вытекала идея о том, что в человеке заложены возможности к совершенствованию. Если в Средние века идеализировался смиренный человек, покорный воле Бога, то гуманисты подчеркивали важную роль человеческой активности. Значимость личности должна определяться ее заслугами. Гуманистические идеи ярко отражаются в развитии литературы, живописи, скульптуры эпохи Возрождения. Например, в произведениях Данте («Божественная комедия», «Пир», «Монархия») подчеркивается важность не только загробной, но и земной жизни человека. На картинах и в скульптурах творцов Возрождения (Рафаэль, Микеланджело, Леонардо да Винчи, Тициан и другие) главным является человек, который нередко изображается обнаженным. Художники восхищаются как телесной, так и духовной красотой человека.

Гуманистические идеи, ослабление теоцентризма позволяют изменить социальные представления о взаимоотношениях отдельного человека, общества и государства. В этом плане очень показательно возникновение утопического социализма. Можно выделить двух наиболее известных авторов – Томаса Мора и Томмазо Кампанеллу. Томас Мор жил в Англии на рубеже XV и XVI вв. Он не являлся профессиональным философом. Происходил из зажиточной английской семьи, долгое время успешно работал в британском парламенте. В 1516 г. он опубликовал свое произведение «Весьма полезная, как занимательная, поистине золотая книжка о наилучшем устройстве государства и о новом острове Утопия». Томмазо Кампанелла жил на век позже в Италии. Его труд имеет более лаконичное название «Город Солнца» (написан в 1602 г.). Обоих авторов роднит одно: стремление придумать модель идеального общества и государства. Мы уже встречались с попытками придумать модель лучшего государства. В частности, такую цель ставил перед собой Платон. Однако творчество двух авторов эпохи Возрождения существенно отличается от идей античного мыслителя. Платон исходит из того, что люди должны быть поделены на сословия в зависимости от своих способностей. Главной в двух новых моделях идеальных государств становится идея равенства. В имущественном отношении члены двух выдуманных сообществ абсолютно равны. Все живут в одинаковых условиях, носят одинаковую одежду. При этом оба автора обрисовывают достаточно аскетичный образ жизни в этих сообществах. У жителей Утопии и города Солнца никто не купается в роскоши, но у всех есть самое важное для жизни: крыша над головой, полноценная и вкусная еда, удобная, но не роскошная одежда. «Каждый довольствуется одним платьем и притом обычно на два года», – пишет Томас Мор. Аналогичное есть и у Кампанеллы: «Все, в чем они нуждаются, они получают от общины, и должностные лица тщательно следят за тем, чтобы никто не получал больше, чем ему следует». Стремление к роскоши пресекается в этих двух сообществах. В частности, Томас Мор определил, что золото в «Утопии» используется только в двух случаях: 1) делаются кандалы для преступников; 2) делаются ночные горшки. Для того чтобы пресечь страсть к накопительству и зависть на имущественной почве, Томас Мор своих жителей обязал каждые десять лет меняться домами, чтобы не было страсти сделать свой дом лучше, богаче. Томмазо Кампанелла пошел еще дальше. Он поселил своих жителей в казармах, причем места в казармах также меняются, люди приходят ночевать и узнают, где они спят: «Дома, спальни, кровати и все прочее необходимое – у них общее. Но через каждые шесть месяцев начальники назначают, кому в каком круге спать и кому в первой спальне, кому во второй: каждая из них обозначается буквами на притолоке». Питаются жители двух сообществ все вместе. Так, Мор определил, что в Утопии на каждой улице есть специальные дворцы, к которым приписаны по 30 семейств. Специальный заведующий кухней во дворце получает продукты на рынке и готовит пищу на всех. В определенные часы все собираются на обед или ужин, кроме больных. «Правда, никому не запрещается по удовлетворению дворцов приносить с рынка пищу на дом. Утопийцы знают, что никто не сделает этого зря. Действительно, хотя никому не запрещено обедать дома, но никто этого не делает охотно, потому что считает непристойным и глупым тратить труд на приготовление худшей еды, когда во дворце, отстоящем так близко, готова роскошная и обильная».

Стоит обратить внимание, что из равенства в быту вытекает и равенство в работе. И у того, и у другого автора жители работают. Работают все по одному и тому же промежутку времени, как на тяжелых сельскохозяйственных, так и на более легких работах. В обоих сообществах детей приучают с детства к труду, дают возможность выбрать наиболее интересное для конкретного ребенка ремесло. Оба автора решили, что трудовой день должен быть небольшим. У Томаса Мора – шесть часов, у Томмазо Кампанеллы – четыре часа. Они считали, что за это время вполне удастся производить столько, чтобы полностью обеспечивать все материальные потребности общества. Это достигается, во-первых, снижением потребления. Никто не купается в роскоши, довольствуется только тем, что действительно необходимо. Во-вторых, работают все взрослые, за исключением больных и наиболее достойных развития в умственном отношении. Авторы считают, что, так как члены обоих сообществ работают на себя, они существенно усовершенствовали способы производства. Например, Мор упоминает о том, что утопийцы используют инкубатор для выращивания цыплят. В то же время общедоступными являются и духовные богатства: все дети обучаются не только ремеслам, но и различным наукам. Время после работы посвящается лекциям по различным наукам, обсуждению литературы и т. д. В обоих обществах существует общественная система воспитания детей, система призрения за больными и престарелыми: есть общественные больницы, пожилые пользуются привилегиями. Таким образом, общество гарантирует каждому обеспечение всем необходимым, защиту и поддержку, в то же время каждый должен служить обществу. Так, у Кампанеллы упоминается, что на общественных обедах прислуживают молодые люди, не достигшие 20 лет: «Для наблюдения за исполнением всех обязанностей по этой части приставлен маститый старец со старухой, которые распоряжаются прислуживающими и имеют власть бить или приказывать бить нерадивых и непослушных…»

В данных сообществах очень высок уровень контроля за отдельным человеком. Начиная с рождения, жизнь каждого человека находится под постоянным присмотром общества. Все дети воспитываются вместе, потом все вместе работают, обедают, слушают лекции. И в том и другом обществе предусмотрены специальные люди, которые надзирают за остальными и имеют право поощрять и наказывать. В этих обществах практически нет места для индивидуальности. Некоторые нравы, описанные авторами, вообще покажутся сегодня странными. Авторы пошли очень далеко в регламентации жизни, в том числе и интимной. Томмазо Кампанелла решил, что в его выдуманном сообществе будет осуществляться деятельность по выведению лучшей породы людей: специальные люди будут определять половых партнеров. Толстым предлагали в партнеры худышек, маленьким – больших и т. д.

В современные дни надо объективно и взвешенно оценивать идеи утопистов. Очевидно, что эти две общественные системы не так хороши, как они казались их создателям: полный контроль за каждым, детальная регламентация всех сторон жизни, включая интимную сферу, уравниловка в материальном плане, малые возможности для проявления индивидуальности. В то же время не надо забывать, что оба автора сделали огромный шаг вперед в понимании человеческого общества. Если сопоставить с традициями Средневековья, в котором существовало сословное общество, то уже такое понимание равенства (пусть даже уравнительного) является прогрессивным. Заслуга обоих авторов заключается в том, что они вообще поставили вопрос о равенстве. Они не поняли, что должно быть равенство возможностей, а не равенство благ, но укорять их за это не стоит: человеческая мысль должна была пройти эту стадию понимания равенства. Нельзя не обратить внимание, что авторы в своей идеальной модели общества показали необходимость заботы о больных и престарелых, предложили новую модель детства, в которой каждый ребенок гарантированно обеспечен хорошим уходом и получает образование.