Глава 4. 29 июля. Пятница

Хлеб заплесневел. Молоко скисло. Откопал Tchibo, закопал обратно. Небритый и голодный, чешу в кафе, оттуда в Башню.

Новый босс возник из вихря, залетевшего в офис в прямом смысле слова. В опустевшем кабинете Предела вдруг появился шорох, потом что—то упало – озабоченные децибелы возрастали, как на дрожжах.

Звуки сопровождались удушающим запахом на подступах к кабинету Предела №1 (новый Предел успел им наградить, когда утром прошагал по кают—компании) – так начиналось знакомство в целях, якобы работы, а на самом деле «обувания» наивных клиентов, которым мерещатся какие—то бренды в безнадежно антибрендовой России.

Начал с озабоченности возникшей ситуацией. О как! При этом его грузное тело развернуло в сторону окон. Но что именно его озаботило, не сказал.

Озабочен, и точка. Кажется, он озабочен по жизни, и потому, несмотря на внушительные габариты, продолжал перемещаться, освободившись от пиджака и направляя живот туда—сюда. выдал главную угрозу для нас – это угрозу нашего закрытия. В этот момент я представил себе нашу команду, отъезжающую от Башни – такой кадр из фильма «Трест, который лопнул», где Адомайтис в роли Энди Таккера и Караченцов в роли Джеффа Питерса тащатся на своем тарантасе по дороге в поисках лучшей доли.

Тем временем «Озабоченный» взялся читать какой—то текст на бумаге, видимо, не надеясь на нашу грамотность и способность прочесть это самостоятельно.

Все тут же вспомнили о гаджетах. А я вспомнил о крокодиловых слезах Жанки. Что—то она там говорила о своем замужестве.

Лезу в недочитанную исповедь Жанны.

00:52

Но правда меня никто ни о чем не расспрашивал, я боялась что мне устроят допрос, но меня пронесло. Все были очень тактичны, ни кто не о чём не спросил, кроме моего имени.

00:52

Мы посидели и я поняла, что он пьянеет снова)))) И когда я во всеуслышанье сказала ему, что может достаточно, все с одобрением посмотрели на меня.)))

00:53

Я его попросила вызвать такси, он шокировал меня предложением развестись и выйти за него замуж… И ты знаешь я поймала себя на мысли, что могла бы согласиться.

00:54

Чем—то он меня взял!!!

00:54

И ещё я подумала что с ним я не буду бояться своих фантазий, он готов на любое безрассудство и в сексе и в жизни. И что я готова с ним забыть про все!!!

Так вот в чем дело! Я ж не читал и не мог понять, о ком речь. Жанна готова выйти замуж за парня, с которым один раз переспала. Прямо экстремалка стала. Ну, дела. Знал бы – отговорил.

Тем временем «Озабоченный» перешел в наступление, и короткой ладошкой смел с пути нашу утопическую мысль о выплатах премий и бонусов за прошлый год. Его заявление гласило: нелегкие времена, компании тяжело, компания ищет новые ниши, кредиты как ярмо, а у него – Предела №2 – повышенные обязательства.

Вывод! Так работать «низя», на него стучать «низя», наша работа – «…уйня», откаты не признает, кто против – «зверь с дороги уходи», тем паче подсократиться нам все же надо, и на этой фразе Предел №2 положил на меня сочувствующий взгляд.

Мой рыжий коллега Константин что—то вякнул, получил быстрый отпор, и зарделся как знамя революции. Боря застенчиво улыбнулся. Марина смутилась. Юлька разинула рот. Антон отказался как—то реагировать. Ленка Б. взяла отгул.

Мы перегружались – еще бы! Почти у всех кредиты. Маринка влезла в ипотеку. Я взял денег у друзей – тоже надо отдавать.

Но кого это волнует, мы для компании играли роль нескольких карт в колоде теперь на столе Предела №2. Оставалось нас только перетасовать.

Долги, долги – Пушкин к ним относился легко. А нам чего париться? Возможностей то поболе, чем было у Александра Сергеича… Главное, не сколько ты должен – а сколько у тебя крутится, как вода на мельнице. Ничё, прорвёмся…? – как говаривал один мой знакомый, которого все посылали нах из—за его растущих долгов и невыполненных обязательств? И фраза от него уже звучала как—то зловеще – т.е. прорвемся не ним а от них.

Тем временем «Предел»№2 высказал еще одну (забыл какую по счету) озабоченность и стал на наших глазах озабоченным в конец, как говорится, до предела. «Озабоченный» достал где—то ложку, сел и начал жрать в прямом смысле этого слова. Такого аппетита стол «Предела» еще не испытывал. Диабет? Гастрит? Он жрал и жрал, – все подряд, что было на его столе.

Когда я, полчаса спустя засовывал бутерброд (протянутый милосердной рукой Юльки с новым маникюром), то боролся с опасением, что из—за плеча сейчас протянется мохнатая лапа, а следом воздух сотрясется от хрюканья, и начальник отдела сожрет моего аппетитного брауншвейгского друга. Я бы не удивился, заметив его за пожиранием листьев нашего комнатного цветка в предбаннике томящейся в одиночестве Катерины.

Начальник несколько раз повторил «Mamba» – название бренда. Это был многообещающий проект. Мамба – намба – шамба – хуямба.

И почему начальников отдела присылают толстых и обрюзгших? Видимо, этот образ более всего сочетается у руководства с представлением о зорком оке за безалаберными менеджерами.

Все существует, но не в том виде как мы себе представляем, а в процессе превращения одного в другое. Вот Предел №1 переродился в Предела №2. Мы живем в метаморфозах Овидия. Но об этом не знает Овидий, не знает Предел №2, не знаем мы, но знают сами метаморфозы.

Глава 5. 30 июля. Суббота

Голова болит. А ведь еще не уволен!

Как я вчера спустился с башни? Не вспомню.

Когда Арчибальд отказался от сделки, ну и от перспективы иметь какой—то имидж? Не вспомню.

Зачем нагрубил Анне? Не вспомню.

Как ночью искал кошке корм? Не вспомню.

Как попал в офис партнеров, в котором сижу уже сорок минут? Не вспомню.

Нельзя все держать в голове – иначе все высыпется, и давай, Дубров, с чистого листа. Перекурить бы, да жаль, не курю.

На данный момент одно помню точно. Девушка в разглаженных черных брюках поведала о задержке начальника или задержке у начальника, и просила полчаса подавить их желтые подушки, – ну от нее, в награду, естественно, чашка эспрессо.

Сижу—гляжу – вокруг, на полу, на стенах – цветные полоски. Не мерещится? Нет. «Это дизайн, детка», – сказал бы герой западного вестерна своей даме. Но я без дамы.

И здесь конкуренты нас опередили, создав им фирменный стиль, а я приехал биться за бренд—бук, заодно раскрашу подушки в горошек.

Чем дизайнеры их уломали, когда получили такой халявный заказ?

Наверное, козырной картой стало то, что интерьер стимулирует работоспособность тюленей—сотрудников. И заказчик сдался, – потом пришел в себя при обсуждении цены, – поторговался о сумме, дизайнеры сбросили половину цены – заказчик проглотил (не знал, бедолага, что там все равно выгода несколько сотен процентов). И теперь черпает плоды своего креативного решения. Сотрудники небось в восторге и вкалывают как пчелки, хотя девушка в отутюженных брюках где—то заблудилась с моим кофе.

Жанна, Жанна… Я тебе так и не набрал.

Вчера хотел перезвонить. Дубров – ты свинья. Что еще скажешь. Ищи новую работу и новую Жанну.

Ну, шутки в сторону. Мы с ней позавчера увиделись впервые, ну лет за десять, не меньше. И не романтично. И не красиво. Со стороны – разведенные супруги делят жилплощадь – «однушку» в Бибирево. Поплакали, отвез, уложил спать и не перезвонил. Жанна перебивается на сетевом маркетинге, по уличным лавкам продает Фаберлик, присаживается с какой—нить бабкой и втюхивает ей, – для этого, очевидно, училась в МГУ. Девушка—мечта превратилась в девушку—посредника.

Если приведет кого—нибудь в тот гадюшник – заработает на пару чашек кофе.

– Кофе? Спасибо. А…?

– Нет, он еще не освободился.

…Какой же она была на первом курсе! Как она шла по нашему двенадцатому этажу Гуманитарного корпуса №2.

Ничего симпатичнее в корпусе №2 за пять лет я не видел. Она шла в экзотическом окружении азиатов (она приехала из Ташкента). Высокий каблук, короткая юбка, обтягивающая упругие формы, белоснежная блузка, волосы —а—ля Мирей Матье, круглый ротик приоткрыт, пухлые щеки, томный взгляд smokey eyes. А еще дымчато—черные или темно—синие тени в сочетании с черной подводкой, и то, что я люблю – запах, манящий, чувственный запах.

Да ты, Дубров, художник!

И ведь она не изменилась. Ничуть не изменилась. Будто не расставались. Только появились нюансы: одета чуть изящнее, чулки чуть дороже, аромат чуть тоньше, взгляд чуть острее…

– Проходите! Игорь Сергеевич ждет Вас.

«А! Оказывается, это он ждет, а не я, ну—ну. Все! После клиента звоню Жанне, пока она не успела выйти замуж и развестись за это время».

Переговоры протянулись два часа, если не больше. Игорь Сергеевич Кагарлицкий начал с полов (чем не тема), он заказал тот самый полосатый пол, стал креативным до предела и теперь им (то бишь полом) бредил, причем не менее года с момента, как постелили.

Он любитель все получать определенными порциями – странная педантичность. Вообще у меня уже созрела галерея всех моих клиентов – теперь при встрече мне остается лишь уложить очередного в ячейку и начинать «диалох», как говаривал Горбачев. Правда, он где начал, так и закончил. Но продолжая его цитировать, главное «начать» (ударение сами знаете, на первом слоге).

Ну раз партнер – педант, с ним «Step by step», как прием освоения «неусвояемого» в самый раз. Для первого шага – brainstorm с сотрудниками, а там уже выбьем искру для шага второго, концептуального, так скажем.

Партнера обрадовал факт первого платежа в двадцать тыщ, но в том и весь цимус приема, что цена на каждом шаге то удваивается, то утраивается.

Но едва я вдохнул чистого воздуха на Садовом бульваре, как вспомнил, что у меня есть телефон, а в нем непрочитанные SMS.

Юлька прислала самое интересное сообщение, из которого следовало, что эти переговоры мне проводить не нужно (а ничего, если я их уже провел?). Но интересно другое. Их проводить будет сам Предел №2, ибо некоторые крупные сделки мы должны передать ему – читай: «передать ему львиную долю бонусов». А ничего, если я окучивал этого клиента не первое уже лето и только сейчас он перечислил первый транш?

Еще интересно, что перезвонить мне Юлька запрещает, ибо у нее аншлаг, – она, она, она… на переговорах в Сколково. Ага, в субботу. Кому ты п@здишь? Я же знаю, что там у тебя любовник с мохнатой лапой. И при нем ты недееспособна!

Выходит, я сегодня убил день ради спортивного интереса. Предел №2 быстро вошел во вкус.

Да, дела… Прямо вулканы Исландии с медленно сходящей лавой.

Глава 6. 1 августа. Понедельник

Понедельник после бездарно проведенного воскресенья, в понедельник я окунулся страстным и голодным до работы.

Ну первым делом выясняю: «Он здесь?»

Получаю обнадеживающий ответ: «Да, но»!

Оказывается, он не принимает. Да, Катя? Всего то!

А куда делась Ленка С.? Катька машет: потом, мол. А ну ладно.

Меня не принимает начальник отдела, в котором трудятся не покладая рук три калеки?

Мой план «из огня, да в полымя» не сработал. Хотел ворваться и вырвать с мясом свой жирный кусок, – Предел №2 переиграл меня в первом же раунде боев без правил.

Десятки тренингов по переговорам, сотни этих самых переговоров – чудовищно переполненный бэкграунд – и все коту под хвост.

Колхозник из шайки владельцев бизнеса меня переигрывает.

Алгоритм прост: обчистить сотрудников и спрятаться от них, чтобы не задавали глупых вопросов, подсластить торт проверяющим, чтобы не пронюхали, львиную долю денег пустить налом, чтобы в дамки или на нары. И все делают вид, что не знают о денежном ручейке (хотя это горная река денег), списанных клиентом мимо кассы, под брендинг.

И делов—то. Просто предупредить секретаря – укрыться в тиши кабинета, – там забаррикадироваться – принять важную мину и тем самым поставить всех на место. Всех! Как два пальца обосс@ ть.

Вот засранец! Украл у меня клиентов и спрятался в норку. Часть детства я провел в Ростовской области – пацанами излазили всю степь, да—да, ту самую по которой Чехов колесил на бричке. Так вот завидя норку грызуна – мы сливали туда свой скипидар, накопившийся в мочевом пузыре, но вызволить вредителя полей наружу это не помогало.

Короче, я не знаю, как выйти из дурацкой ситуации.

Но!

Стелиться, как южный каперс, у меня как—то не получается, не хватает для лизоблюдства пластичности, я бы сказал. А это не прощается. Природа так устроена, что все несгибаемо—торчащее вызывает желание его срубить. Вот поэтому люди издревле стремились изгнать меня из своего мнимого рая.

Но коллеги мои не такие – у них вид, что пилюлю они проглотили и обсуждать из пустого в порожнее не намерены. Все перед экранами мониторов – все в делах – жизнь, как ни крути, удалась. И тут они спохватились, ну как же, есть для меня пикантная новость. Одно из направлений, приносящее мне примерно процентов 25—30 дохода, переходит к Пределу №2.

Теперь нужно выяснить – это он такой загребучий, либо ЦУ дали сверху?

Встаю – иду – открываю дверь в кроличью нору! Сидит – не ожидал.

Здоровкаться? А ну его к лешему.

– Представь себе весы. Одна сторона – мои клиенты, другая – твои. У тебя потяжелее. Равновесия нет. Но только я увеличиваю вес на своей стороне, у меня забирают и этого клиента. Я нервничаю. Ситуация нездоровая. Это отражается на работе. Мне не интересно искать нового клиента. А когда найду – я должен знать, что мой клиент – это мой клиент и тогда я могу делать из него сардельки, тогда компания получит доход. Разве мы не в этом заинтересованы. Тут и к аналисту идти не надо. Я прав?

– А почему на «ты»? – он отражает удар встречным вопросом.

– Продолжим, – я возвращаю его в реальность, – План продаж придется засунуть в жопу. А еще, план мотивации, который ты отменил…, знаешь к чему это приведет? Работать вместо нас будут одни таджики, будут вместо брендинга, курагу, бля, продавать.

– Не устраивает, пишите по собственному желанию. Меня уже предупреждали о Вас, – у него явно был заготовлен для меня бегунок, ждал от меня заявление об уходе, а тут такой боковик зашел.

– Я то уйду. Но клиентов попробуй догнать после этого.

– Заберешь клиентов – пеняй на себя, с тобой другие люди будут разговаривать.

– Они сами уйдут.

– Нет, ты меня понял?

– Я все понимаю, а вот тебе придется объяснить своим хозяевам, что прибыли им не видать, как своих ушей, ведь дойную корову ты забрал, а доить не умеешь.