2. «Теории среднего эффекта» говорят об ограниченном влиянии СМИиК на внутренний мир личности. В рамках данного подхода изучается влияние традиционных и новых массмедиа на человека, в частности, формирование «рамочного» эффекта. Суть его заключается в том, что в СМИиК для конкретных периодов времени задаются определенные спектры и границы обсуждаемых тем. Экологическая тематика, избирательные кампании, чрезвычайные ситуации имеют разное время проявления «рамочного» эффекта. На «рамочный» эффект влияют длительность и «массированность» освещения темы, специфика подачи материала и пр. Важны также характеристики аудитории (например, ее избирательная активность, ориентация на массмедиа как источник знаний).

А. В. Юревич и Ф. О. Марченко, говоря о теориях ограниченных эффектов, распространенных в 1960–1970-х годах, отмечают их главную идею: влияние массмедиа на аудиторию не носит тотального характера, не приводит к необратимому и радикальному изменению поведения (Юревич, Марченко, 2012). Воздействие СМИиК на человека опосредовано его ближайшим социальным окружением, позицией группы, к которой он принадлежит, мнением отдельных ее членов, отбором той информации, которая согласуется с собственными ценностями.

Интересны отдельные акценты, которые делают в данных теориях А. В. Юревич и Ф. О. Марченко (там же). Так, теория распространения инноваций подчеркивает многоступенчатость процесса принятия новых идей, т. е. наличие стадий внимания, интереса, оценки, проверки, принятия, подтверждения. Подход Дж. Клаппера говорит о том, что средний человек преувеличивает значение массмедиа, которые влияют на уже сформировавшиеся стереотипы, оценки, социальные установки. Согласно концепции Э. Роджера, СМИиК влияют только на «продвинутых» пользователей, от которых уже «заражаются» остальные (психология рекламы подтверждает эффект подобного «вторичного влияния»). Теория элитарного плюрализма подчеркивает, что поведение типичного избирателя (политически безграмотного, малоактивного, который находится под влиянием своего социального окружения) не соответствует моделям демократического поведения. Тем не менее, интересы населения могут все же учитываться. Теория социального научения затрагивает вопрос влияния сцен насилия, показанных по телевидению, на человека, прежде всего на детей. Сделан странный вывод: никто не знает, какое влияние оказывают массмедиа на детей, но для основной части детей это влияние незначительно.

3. «Теории сильного эффекта» подчеркивают зависимость мнений и поведения людей от СМИиК, которые формируют представления о социальной реальности, социальные установки, оценки, суждения, влияют на поведение. Начиная с 1980-х гг. эти теории приобретают все больше сторонников. Подчеркивается, например, что человек зависит от СМИиК в силу необходимости удовлетворять свои потребности и достигать цели. При конфликтах в обществе у людей появляется потребность в переоценке системы ценностей, что усиливает интерес к массмедиа. Заметим, что эта закономерность сработала в период перестройки и реформ в нашей стране. Так называемая культивационная теория полагает, что СМИиК оказывают определенное воздействие на социальное восприятие. Транслируемые ими образы реальности влияют на представления человека о мире, воздействуя на психику глубоко и многопланово. Максимальный культивационный эффект достигается в случае, когда обращение к СМИиК побуждается потребностью в информации, отсутствуют альтернативные источники информации, а человек верит в реальность массмедийной «картинки». Э. Ноэль-Нойман (Ноэль-Нойман, 1996) указывает, что СМИиК играют большую роль в определении того, какое мнение в обществе является доминирующим, оказывают влияние на индивидуальное восприятие общественного мнения. Человек при этом побуждается либо обнародовать свои взгляды при совпадении своего мнения с мнением большинства, либо оставить свои взгляды «при себе», пока некая точка зрения не станет принятой в обществе или не исчезнет из общественного сознания. Механизм имеет спиралевидную структуру, в результате чего некоторые позиции попадают в центр внимания, а другие оказываются на периферии общественного интереса.

Отметим существование теорий пассивной и активной аудитории (Бакулев, 2010). В теории активной аудитории А. В. Юревич и Ф. О. Марченко (Юревич, Марченко, 2012) отмечают несколько позиций. Главным становится публичный дискурс – решающая роль в определении смысла сообщения принадлежит аудитории. Таким образом, понятый аудиторией смысл сообщений может не совпадать с тем, который заложен в них. В дискурсивной модели массовой коммуникации (Дж. Фиске) объект информационного воздействия (телезритель, например) использует индивидуальный опыт в конструировании смыслов сообщений. Конструкционистская модель массовой коммуникации (У. Гэмсон) говорит о том, что общественное мнение является частью процесса, с помощью которого участники массовой коммуникации развивают значения в публичном дискурсе. Теория обретения пользы и удовлетворения рассматривала, чем руководствуется индивид при выборе СМИ. Теория игры указывала, что люди удовлетворяют через массмедиа потребности, что может усиливать влияние СМИиК. Согласно теории фрейминга, массмедиа могут контролировать восприятие людьми смыслов через «упаковывание» высказываний во «фреймы». Это порождает одни интерпретации и исключает другие.

Вместе с тем отметим, что в рамках парадигмы «сильного эффекта» все же недостаточно свидетельств о воздействии СМИиК на установки, социальные представления и поведение людей. На мой взгляд, это подчеркивает необходимость большей соотнесенности исследований информационно-психологических воздействий с реальной жизнью. А жизнь на планете показывает, что такие воздействия весьма существенны: стали реальностью толерантность к половым извращениям, двойные оценки политических событий в различных странах, другие факты, о которых мы говорим в книге.

Итак, касаясь темы глобальной психоманипуляции, пытаясь как минимум охватить ее феноменологию, мы видим отсутствие единой теоретико-методологической базы исследования. Согласно В. В. Латынову, создание единой теории, объясняющей психологическое воздействие СМИиК, вряд ли возможно. На человека влияет много факторов, их взаимовлияние и взаимодействие крайне сложно, и потому выявить единый механизм их воздействия на чувства, мысли и поступки человека невозможно. Современные теории могут объяснить лишь ограниченный круг феноменов. Существенную роль играет глубина погруженности человека в информационные потоки. При низкой и средней степени включенности людей в массмедийный дискурс его воздействие на внутренний мир личности незначительно. Однако в отношении людей, которых трудно оторвать от СМИиК, эффективность воздействия резко возрастает.

Отметим ряд других моментов, значимых для нашего исследования.

Важные закономерности психоманипуляции вытекают из информационной неопределенности, – таких ее приемов, как умолчание информации, «дозирование правды», «неполнота описания события». Речь идет о скрытых причинно-следственных связях событий, вызывающих некий спрогнозированный результат, о формировании субъективно целостной картины мира под влиянием неполной, «правильно ограниченной» информации или даже при ее отсутствии. При этом объекты воздействия на уровне индивидуального или группового сознания уверены в знании действительного положения вещей. Вспомним, что С. Московичи показал роль сочетания информационной неопределенности и социального влияния в формировании убеждений (Moscovici, 1984). Феномен групповой поляризации также оказался связанным с информационной неопределенностью.

Отсутствие информации особенно значимо для глобальной психоманипуляции, ибо на этом уровне деятельность планетарных субъектов мировой политики и экономики скрыта, искажена умалчиванием деталей. Основой глобальной манипуляции является сокрытие реально происходящего на планете, маскировка социально-политического и идеологического проектирования под прикрытием неолиберальных и псевдодемократических представлений и ценностей.

Результаты изучения психологического воздействия, связанного с информационной неопределенностью, изложены в работе А. Н. Лебедева (Лебедев, 2014). Он подчеркивает, что информационная неопределенность – важный фактор создания социальной установки, на основе которой люди строят собственную систему представлений о мире, формируют мировоззрение. Указывается, что информационная неопределенность возмещается воображением, верованиями, «информационным мусором» (например, из «желтой прессы»). А. Н. Лебедеву интересен психологический механизм формирования субъективно непротиворечивой картины мира при наличии «информационных пустот», заставляющий одних людей стремиться к информационной полноте, а других – оставаться удовлетворенными неполной информацией. Отмечается, что неопределенность может дать более сильный эффект психологического воздействия, чем непосредственное психологическое давление, – достаточно игнорировать факты и выстраивать нужную систему представлений (отдельным политикам или государственной власти в целом). А. Н. Лебедев отмечает еще один важный для нашего исследования момент: разговоры о целенаправленном информационном суггестировании часто оказываются маскировкой манипулирования через «воздержание от распространения нежелательной информации». Подчеркнем, однако, что оба приема могут работать вместе, повышая эффективность информационно-психологических воздействий на людей. В Украине, например, существует и антироссийская пропаганда, и жесткая цензура информационных потоков.

Актуальность изучения фактора информационной неопределенности следует из повседневной жизни российского общества. Людям в деталях сообщаются интимные подробности жизни голливудских звезд, но замалчиваются или подаются как третьестепенные важные события жизни нашей страны, связанные с возрождением Отечества. Многие ли знают о победе боксера Федора Чудинова над германским боксером в символически памятную дату 9 мая 2015 г. (газета «Русский Вестник», № 13, 2015)? Носители псевдонеолиберального сознания, верящие, например, в «прозрачность» мировой политики, во всесильную «невидимую руку рынка», «слепы» по отношению к информации, которая показывает данные социальные представления как успешно навязываемое миру заблуждение благодаря дефициту информации о процессах глобализации.

Важные грани информационно-психологических воздействий раскрываются в исследованиях Н. Д. Павловой (Павлова, 2012; см. также Григорьева, Павлова, 2012, 2014). Актуально, например, также понимание роли расплывчатых понятий в лингвистической манипуляции, которая может быть как преднамеренной, так и результатом непроизвольного употребления лингвистических структур. Показано, что приемы выбора информации связаны с т. н. «интенциональными комплексами»; виды массмедийного дискурса имеют присущие им интенциональные характеристики, опосредствующие использование приемов речевого воздействия. Одним из важных направлений исследования становится описание интенционального пространства дискурса, без обращения к которому невозможно уяснить, зачем нечто было сказано. С интенциями оказались связанными выбор информации, детализация описания, ссылки на очевидцев и авторитет, эмоциональное заражение, использование повторений, экспрессивных слов и жаргона. Показано, что виды телевизионного дискурса (ток-шоу, телебеседы, предвыборные дебаты) различаются по своим интенциональным характеристикам и приемам речевого воздействия (Григорьева, Павлова, 2012, 2014).

Среди каналов информационного воздействия с манипулятивным эффектом мы особо выделяем канал воздействия образов. Мы вводим и по ходу изложения материала раскрываем понятие «имаго-символосфера общества», охватывающее всю совокупность таких образов, воздействующих на образную сферу личности (Гостев, 2007, 2008). Образная сфера человека рассматривается как интегральная характеристика личности (через процессы «персонификации образного опыта»), как субъективная форма существования ее внутреннего мира. Учитывая современный масштаб информационного воздействия на человека посредством образов, рассмотрение его образного опыта как канала психоманипуляции становится актуальной задачей психологической науки.

Концепция образной сферы личности вносит свой вклад в осмысление психоманипулятивных информационно-психологических воздействий. Она раскрывает, например, ряд важных тем в изучении социальных представлений: а) взаимовлияние мировоззренческой картины мира человека и конкретных образов его социального восприятия; б) соотношение личностной и «надындивидуальной» семантик внутреннего мира (Петренко, 2010); в) зависимость социального восприятия от индивидуальных особенностей образной сферы человека; г) значение духовно-нравственной, религиозной ориентации людей и др. Именно духовно-нравственное начало обеспечивает реализацию позитивной силы образной сферы человека, ее положительное влияние на мир через «материализацию» образов. Психология образной сферы личности показывает роль защитных механизмов в построении и изменении картины мира: взгляды человека обычно сопротивляются пересмотру, и он непроизвольно отбирает факты, подтверждающие имеющиеся представления. Изучение мифологического и символического компонентов социального восприятия укажет на проблему понимания и переживания духовных смыслов.

Отметим важный методологический аспект, лежащий в основе теоретических положений подхода автора к теме психоманипулятивных информационных воздействий. Подчеркивается регулятивный аспект образной сферы человека, предполагающий актуализацию и материализацию образов во внутреннем мире личности и во внешней действительности. Люди смотрят на мир сквозь призму своих представлений о нем. Благодаря таким проекциям образов мир объективно изменяется. Иными словами, образы являются яркой иллюстрацией известного тезиса о том, что «мысль материальна».

Поэтому влияние на содержание образов социального восприятия – вид информационно-психологического оружия. Достаточно понять, что лозунги «Догнать и перегнать Америку», «Социализм с человеческим лицом» и т. п. приводили к непроизвольному формированию соответствующих образов. Советский человек стал интересоваться своим «мировоззренческим оппонентом» и геополитическим противником, и многие люди «потянулись» к нему. В то же время на всех этапах «холодной войны» для американцев советское/ русское оставалось источником опасности. Поэтому, когда в книге говорится о существовании каких-то идей и о выражающих их образах, порой экзотических, не принадлежащих к «информационному мейнстриму» и даже неполиткорректных, – не следует их отбрасывать. Представления такого рода участвуют в делах конкретных стран и планеты в целом.