Указанные юридические документы выступают легитимной данностью существования сферы физической культуры и спорта «на местах». Они дают официальный ответ на вопросы первой группы №№ 3, 4, 5, частично – на вопросы №№ 1 и 6 первой группы, но никак не отвечают на вопросы №№ 2 и 7 той же группы.

Отвечая полностью или частично на указанные выше вопросы, рассматриваемые законы требуют (без какого-либо комментария или сомнения) считать данные в них ответы единственным критерием истины. Поэтому к ним уже не применимы непосредственно вопросы второй группы, хотя косвенно ответы на эти вопросы при внимательном прочтении законов как-то напрашиваются сами собой.

Точно также к официальному правовому полю как-то не принято применять логические процедуры и операции, оценивать их на предмет правильного построения фигур и модусов, поэтому мы ограничимся применительно к ним лишь выделением понятий и суждений. Однако совершенно очевидно, что именно эти юридические понятия и суждения должны учитываться в дальнейшем как точки отсчета при анализе любой другой, неюридической литературы. По крайней мере, на все время, пока данные законы не будут отменены или существенно изменены. Расположим выделенные понятия и суждения по четырем группам (рядам).

Первая группа (ряд): местное самоуправление, муниципальное образование, органы местного самоуправления, выборное должностное лицо, муниципальный правовой акт, правовая основа местного само управления, вопросы местного значения, полномочия органов местного самоуправления по решению вопросов местного значения, принципы правового регулирования полномочий органов местного самоуправления.

Вторая группа (ряд): военно-прикладные и служебно-прикладные виды спорта, массовый спорт, профессиональный спорт, спорт высших достижений, спортивная федерация, физическое воспитание, физическая культура, полномочия органов местного самоуправления в области физической культуры и спорта, права органов местного самоуправления в области физической культуры и спорта.

Третья и четвертая группы (ряды), соответственно, содержат простые и сложные суждения, являющиеся определениями понятий первой и второй групп.

Сравнительный анализ всех указанных групп позволяет отбраковать те понятия и суждения, содержащиеся в Федеральном законе «О физической культуре и спорте в Российской Федерации», которые не могут рассматриваться совсем или без специальных оговорок применительно к муниципальному образованию.

Нетрудно заметить, что такими понятиями выступают: военно-прикладные и служебно-прикладные виды спорта, профессиональный спорт и спорт высших достижений.

Таким образом, мы установили обязательный формально-логический коридор рассмотрения темы нашего исследования. Теперь целесообразно пропустить через него весь остальной массив тематически отобранной нами литературы.

В итоге можно констатировать довольно удручающую картину.

Даже без специальных расчетов не очень трудно предположить, что в процессе трехуровневой отбраковки, отсева в остатке останется совсем немного источников. Огромное большинство авторов предпочитает писать о глобальных явлениях и процессах, анализировать гуманистические, либерально-демократические абстракции и идеализации. Наиболее часто упоминаются благоприятные условия, рынок, услуга, человеческий капитал, онтокинезиологический потенциал, гармоничная личность, здоровье нации, прочее. Эти и другие абстракции далеко не всегда имеют конкретную операционализацию и почти никогда не сопровождаются индикацией (формулировкой предметных переменных, доступных измерению и подсчету). «Работать» с ними, например конкретно-социологически, крайне неудобно еще и по той причине, что они совершенно не учитывают ни действующее законодательство по поводу муниципальной сферы физической культуры и спорта, ни связанную с ней конкретную социально-производственную практику.

Таким образом, мы полагаем, что указанные гуманистические, либеральные абстракции и идеализации в научном смысле мало продуктивны даже в теоретическом отношении. Их некорректно применять без включения в методологическую часть целостной научно-исследовательской программы и без проведенного на его основе эмпирического исследования. Без программной интерпретации многие из них представляют собой понятия с пустыми объемами.

Негативной особенностью современной отечественной и зарубежной педагогической, экономической, юридической и иной научной литературы, на наш взгляд, выступает слабая логическая культура. В большинстве исследованных нами источников часто встречаются ошибки при определении и делении понятий, при определении отношений между понятиями и между суждениями. Индуктивные, дедуктивные умозаключения и умозаключения по аналогии строятся (за редким исключением) не вполне корректно. Доказательные операции, с точки зрения логики, не представлены в принципе. Отсюда и эклектичность, фрагментарность, бездоказательность большинства критических выводов и рекомендаций: без установления логической правильности нельзя что-либо достоверно утверждать и об истинности.

Что касается истинности как соответствия знаний и предположений фактам реальной действительности, то здесь очень наглядно и рельефно выглядит анализ результатов применения нашей авторской двухуровневой логической схемы (матрицы).

Начнем с оценки результатов по второму, то есть общеметодологическому контуру вопросов. Попыток ответить на вопрос о том, что из себя представляет общегосударственный социально-политический курс по своей сущности, а не по пропагандируемой форме – относительно мало. А те, что есть, опираются на либеральную идеологию, от которой научная мысль Западной Европы и США отказалась уже в 30-е годы XX в. На уровне современных западных социально-научных теорий и концепций анализ российской действительности характерен для крайне немногочисленной группы авторов-экономистов, например для работ Л. И. Абалкина, В. А. Бескровной, Е. С. Васильева, А. Н. Петрова, В. М. Шапиро и других специалистов.

Применение марксистского, историко-материалистического подхода к анализу современной политики сегодня, как выясняется, у отечественных авторов, исследующих проблемы профильной сферы, крайне непопулярно.

Соответственно интерпретируются и генерируемые ответы на вопросы о месте и роли спорта в реальной политике и о действительных мотивах власти при определении структуры бюджетного финансирования физкультурно-спортивной сферы. Они (эти вопросы) либо следуют букве законодательства, либо «опускаются», отсутствуют вообще.

Вопросы по поводу реальной возможности и степени эффективности применения установленных законом отчетных нормативов, контрольных мер и мер взыскания, наказания за нарушения, злоупотребления в области профильного бюджетного финансирования – привлекают внимание и вызывают резкую критику гораздо более многочисленной аудитории авторов. Однако, как уже отмечалось, позиционируемые ответы в виде выводов и рекомендаций по большей части несостоятельны логически, следовательно, либо неверны, либо (что скорее всего) не доработаны по существу, содержательно.

На вопросы первой группы (блока, контура), как правило, даются содержательные, а иногда даже очень детализированные ответы. Однако при почти полной несогласованности авторских работ с философским понятием «система», а также при не очень удовлетворительном теоретическом решении вопросов методологического блока эти ответы в своем большинстве расцениваются нами как имеющие низкую степень теоретической и практической значимости.

Те концептуальные решения, которые относительно удовлетворительно прошли предложенную нами формально-логическую проверку (вернее, те из них, которые показались нам наиболее интересными по причине своей продуктивности), мы предполагаем далее подвергнуть конструктивной критике и учесть в процессе осуществления авторского моделирования.

И, наконец, последний вывод, на котором мы хотели бы остановиться в ходе анализа документов и источников, касается роли и влияния субъективного фактора в профильном системном моделировании. Мы полагаем, что в имеющейся научной литературе за редким исключением влияние субъективного фактора со стороны разноуровневой власти, в том числе на профильную сферу, не учитывается и почти не рассматривается. Также практически не учитываются реальные возможности коррупционной составляющей по несоблюдению действующего законодательства. Почти нигде не описываются и не анализируются прецеденты имеющего место «обхода» статей и параграфов действующего законодательства, основывающихся на реальных противоречиях, несостыковках, недоработках в разных разделах правового обеспечения физкультурно-спортивной сферы.