- Главная
- Все подборки
- Большой материал о фантастике: 5 неожиданных книг
Большой материал о фантастике: 5 неожиданных книг
1
4.1
Фантастика – жанр, призванный удивлять. В подтверждение этих слов авторы выбирают для своих книг самые необычные локации, в которых действуют не самые обычные герои. Эта подборка демонстрирует, что границ для жанра – и для писательского воображения – не существует.
Литературный критик, основатель книжного клуба «Координаты фантастики» Сергей Шикарев рассказывает о романах, действие которых разворачивается и среди далеких звезд, и в загробном мире, и в постчеловеческом будущем.
Ким Стэнли Робинсон «Аврора»,
Живописав историю освоения и терраформирования Красной планеты в известной «марсианской трилогии», Ким Стэнли Робинсон предпринял космическое путешествие длиной в несколько световых лет. «Корабль поколений» – скучный и медленный (особенно в сравнении с «кротовыми норами» из «Интерстеллара») способ межзвездных путешествий. Зато надежный и проверенный временем. Фантасты, начиная с первой половины XX века, описывали его неоднократно. Однако Робинсон предлагает новую трактовку классического сюжета. Он сосредоточен на деталях путешествия, представляет корабль как замкнутую экосистему и досконально описывает принципы ее функционирования и проблемы, с которыми сталкиваются космические путешественники. Одним словом, книга будет интересна и полезна не только любителям фантастики, но даже исследователям из NASA и Роскосмоса.
И все же центральное место в романе занимают события, которые разворачиваются уже после прибытия колонистов к месту назначения. Писатель задается непростыми, глобальными вопросами: суждено ли человечеству заселить Вселенную, или человек обречен оставаться на родной планете, будучи придавленным беспощадной гравитацией к ее почве и океанам?
«Аврора» не дает однозначного ответа, но финал романа оставляет горький привкус.
Ричард Морган «Черный человек»,
Между тем, если верить Ричарду Моргану, возвращение на Землю еще не гарантирует жизни лучшей, чем на иных планетах. Да и самой жизни не гарантирует.
Самый известный роман писателя, «Видоизмененный углерод», недавно обрел успешное сериальное воплощение, и второй сезон уже на подходе. В «Углероде» Морган телепортировал классический нуар в дикий мир будущего, где социальные, даже классовые (хотя автор избегает вульгарного марксизма) конфликты обостряются из-за появления технологий, способных обеспечить практическое бессмертие.
«Черный человек» – роман иного толка. Его герой Карл Марсалис не раскрывает преступления, а подчас и совершает их. Он – «тринадцатый», генно-модифицированный солдат и охотник на тех своих собратьев, кто рискнул бежать на Землю из марсианской резервации.
Бойкий сюжет, подстегиваемый убийствами, драками, перестрелками и прочими погонями, скрывает философские рассуждения об эволюции общества и природе ницшеанского сверхчеловека. Перед нами своего рода фантастическое развитие идей Достоевского, заставившего студента Раскольникова терзаться сомнениями: тварь ли он дрожащая или право имеет. У Ричарда Моргана эта дилемма подкреплена научным бэкграундом (генетика и все такое) и спроецирована на весьма близкое будущее. В котором, несмотря на межпланетные путешествия и суборбитальные трансатлантические перелеты, столкновения социопата и общества по-прежнему высекают огнеопасные искры.
Карл Марсалис отправил на тот свет куда больше народу, чем простой студент из Санкт-Петербурга, но разве от этого легче?
Ханну Райаниеми «Страна вечного лета»,
Путешествия на тот свет и обратно стали привычным делом для персонажей романа «Страна вечного лета». Его действие происходит в тридцатых годах альтернативного XX века, где место теории относительности заняло открытие жизни после смерти. А вскоре стало возможным и общение между собой обитателей обоих миров.
Роман в известном смысле основан на реальных событиях. Речь, конечно, не о загробном существовании, а о бытовавшей в начале XX века моде на спиритизм и вере в сверхъестественное. К слову, одним из больших приверженцев спиритических сеансов был создатель известного логическим, дедуктивным методом Шерлока Холмса – сэр Артур Конан Дойл.
Описывая альтернативные тридцатые, автор не пренебрегает возможностью представить читателю персонажей, известных и по нашей истории. Так, согласно Райаниеми, важную роль для потустороннего мира сыграли наши соотечественники: Лев Термен, Леонид Красин, Александр Богданов и Казимир Малевич, чьими усилиями был создан советский супермозг – Вечно Живой. Действуют в романе и другие (спойлер, спойлер!) исторические лица.
Впрочем, автор не злоупотребляет игрой в переодевание известных персон, а превращает книгу в шпионский роман наподобие произведений Грэма Грина или Ле Карре. Стороны этого противостояния нам известны, и появление мира по ту сторону бытия не слишком меняет ход истории двадцатого века.
Нил Стивенсон, Николь Галланд
«Взлет и падение ДОДО», 2017 год
Исправить историю стремятся персонажи романа «Взлет и падение ДОДО». Один из его авторов, Нил Стивенсон, известен своей любовью к сложносочиненным конструкциям – будь то конструкции романные (как в классическом «Криптономиконе»), исторические (как в многотомном «Барочном цикле») или инженерные (как в «Семиевии»). История Департамента Особых Диахронных Операций не стала исключением. Ведь путешествия во времени – дело серьезное. И не только потому, что надо осторожно отмахиваться от бабочек. Но и потому, что перед сотрудниками ДОДО стоит важная задача: узнать причины исчезновения магии из нашего мира.
Стивенсону уже доводилось писать о становлении научной картины мира, но «Взлет и падение…» куда легковеснее и даже, если угодно, легкомысленнее прочих романов писателя. Так случается, когда соавтора зовут прекрасным именем Николь! Колоритные персонажи (осторожнее! среди них есть действующие ведьмы), фирменный юмор Нила Стивенсона, приключения в иных временах… Роман оказывается не хронооперой, а хроноопереттой – чтением веселым, увлекательным и уютным. Пускай и несколько неожиданным для одного из ведущих современных авторов научной фантастики. Что ж, тем, кто отдает предпочтение более серьезной ипостаси писателя, «Взлет и падение ДОДО» вполне сгодится, чтобы скоротать время в ожидании нового романа Стивенсона, посвященного виртуальной реальности и другим технологическим новшествам.
Согласно закону, сформулированному известным фантастом сэром Артуром Кларком, «хорошо развитая технология неотличима от магии». Роман польского автора описывает мир, в котором развитие технологий ушло так далеко вперед, что из дня сегодняшнего кажется овер-волшебством.
С первой же страницы Дукай бросает читателя в тихий омут будущего. В этом далеком времени стали привычными не только искусственные интеллекты и межзвездные перелеты, но и дублирование личности, управление материей на субатомном уровне, а также стахсы, инклюзии и фоэбэ. По мере развития повествования писатель разъясняет суть происходящего и принципы, на которых основано будущее мироздание. Это постчеловеческое «далёко» оказывается не прекрасным, а просто равнодушным к человеку. Впрочем, согласно исключительно технократической и секуляризированной схеме эволюции человечества, которую предлагает писатель, самим понятиям человека и человечности предстоит очень сильно измениться.
Размышляя о будущем, Дукай явно следует по стопам своего великого соотечественника. И там, где Станислав Лем был пусть холоден, но человечен, его последователь берет – в соответствии с духом нашего века – дерзостью воображения и масштабом описываемых событий.
Литературный критик, основатель книжного клуба «Координаты фантастики» Сергей Шикарев рассказывает о романах, действие которых разворачивается и среди далеких звезд, и в загробном мире, и в постчеловеческом будущем.
Ким Стэнли Робинсон «Аврора»,
2015 год
Живописав историю освоения и терраформирования Красной планеты в известной «марсианской трилогии», Ким Стэнли Робинсон предпринял космическое путешествие длиной в несколько световых лет. «Корабль поколений» – скучный и медленный (особенно в сравнении с «кротовыми норами» из «Интерстеллара») способ межзвездных путешествий. Зато надежный и проверенный временем. Фантасты, начиная с первой половины XX века, описывали его неоднократно. Однако Робинсон предлагает новую трактовку классического сюжета. Он сосредоточен на деталях путешествия, представляет корабль как замкнутую экосистему и досконально описывает принципы ее функционирования и проблемы, с которыми сталкиваются космические путешественники. Одним словом, книга будет интересна и полезна не только любителям фантастики, но даже исследователям из NASA и Роскосмоса.
И все же центральное место в романе занимают события, которые разворачиваются уже после прибытия колонистов к месту назначения. Писатель задается непростыми, глобальными вопросами: суждено ли человечеству заселить Вселенную, или человек обречен оставаться на родной планете, будучи придавленным беспощадной гравитацией к ее почве и океанам?
«Аврора» не дает однозначного ответа, но финал романа оставляет горький привкус.
Ричард Морган «Черный человек»,
2007 год
Самый известный роман писателя, «Видоизмененный углерод», недавно обрел успешное сериальное воплощение, и второй сезон уже на подходе. В «Углероде» Морган телепортировал классический нуар в дикий мир будущего, где социальные, даже классовые (хотя автор избегает вульгарного марксизма) конфликты обостряются из-за появления технологий, способных обеспечить практическое бессмертие.
«Черный человек» – роман иного толка. Его герой Карл Марсалис не раскрывает преступления, а подчас и совершает их. Он – «тринадцатый», генно-модифицированный солдат и охотник на тех своих собратьев, кто рискнул бежать на Землю из марсианской резервации.
Бойкий сюжет, подстегиваемый убийствами, драками, перестрелками и прочими погонями, скрывает философские рассуждения об эволюции общества и природе ницшеанского сверхчеловека. Перед нами своего рода фантастическое развитие идей Достоевского, заставившего студента Раскольникова терзаться сомнениями: тварь ли он дрожащая или право имеет. У Ричарда Моргана эта дилемма подкреплена научным бэкграундом (генетика и все такое) и спроецирована на весьма близкое будущее. В котором, несмотря на межпланетные путешествия и суборбитальные трансатлантические перелеты, столкновения социопата и общества по-прежнему высекают огнеопасные искры.
Карл Марсалис отправил на тот свет куда больше народу, чем простой студент из Санкт-Петербурга, но разве от этого легче?
Ханну Райаниеми «Страна вечного лета»,
2018 год
Путешествия на тот свет и обратно стали привычным делом для персонажей романа «Страна вечного лета». Его действие происходит в тридцатых годах альтернативного XX века, где место теории относительности заняло открытие жизни после смерти. А вскоре стало возможным и общение между собой обитателей обоих миров.
Роман в известном смысле основан на реальных событиях. Речь, конечно, не о загробном существовании, а о бытовавшей в начале XX века моде на спиритизм и вере в сверхъестественное. К слову, одним из больших приверженцев спиритических сеансов был создатель известного логическим, дедуктивным методом Шерлока Холмса – сэр Артур Конан Дойл.
Описывая альтернативные тридцатые, автор не пренебрегает возможностью представить читателю персонажей, известных и по нашей истории. Так, согласно Райаниеми, важную роль для потустороннего мира сыграли наши соотечественники: Лев Термен, Леонид Красин, Александр Богданов и Казимир Малевич, чьими усилиями был создан советский супермозг – Вечно Живой. Действуют в романе и другие (спойлер, спойлер!) исторические лица.
Впрочем, автор не злоупотребляет игрой в переодевание известных персон, а превращает книгу в шпионский роман наподобие произведений Грэма Грина или Ле Карре. Стороны этого противостояния нам известны, и появление мира по ту сторону бытия не слишком меняет ход истории двадцатого века.
Нил Стивенсон, Николь Галланд
«Взлет и падение ДОДО», 2017 год
Исправить историю стремятся персонажи романа «Взлет и падение ДОДО». Один из его авторов, Нил Стивенсон, известен своей любовью к сложносочиненным конструкциям – будь то конструкции романные (как в классическом «Криптономиконе»), исторические (как в многотомном «Барочном цикле») или инженерные (как в «Семиевии»). История Департамента Особых Диахронных Операций не стала исключением. Ведь путешествия во времени – дело серьезное. И не только потому, что надо осторожно отмахиваться от бабочек. Но и потому, что перед сотрудниками ДОДО стоит важная задача: узнать причины исчезновения магии из нашего мира.
Стивенсону уже доводилось писать о становлении научной картины мира, но «Взлет и падение…» куда легковеснее и даже, если угодно, легкомысленнее прочих романов писателя. Так случается, когда соавтора зовут прекрасным именем Николь! Колоритные персонажи (осторожнее! среди них есть действующие ведьмы), фирменный юмор Нила Стивенсона, приключения в иных временах… Роман оказывается не хронооперой, а хроноопереттой – чтением веселым, увлекательным и уютным. Пускай и несколько неожиданным для одного из ведущих современных авторов научной фантастики. Что ж, тем, кто отдает предпочтение более серьезной ипостаси писателя, «Взлет и падение ДОДО» вполне сгодится, чтобы скоротать время в ожидании нового романа Стивенсона, посвященного виртуальной реальности и другим технологическим новшествам.
Яцек Дукай
«Идеальное несовершенство», 2004 год
«Идеальное несовершенство», 2004 год
Согласно закону, сформулированному известным фантастом сэром Артуром Кларком, «хорошо развитая технология неотличима от магии». Роман польского автора описывает мир, в котором развитие технологий ушло так далеко вперед, что из дня сегодняшнего кажется овер-волшебством.
С первой же страницы Дукай бросает читателя в тихий омут будущего. В этом далеком времени стали привычными не только искусственные интеллекты и межзвездные перелеты, но и дублирование личности, управление материей на субатомном уровне, а также стахсы, инклюзии и фоэбэ. По мере развития повествования писатель разъясняет суть происходящего и принципы, на которых основано будущее мироздание. Это постчеловеческое «далёко» оказывается не прекрасным, а просто равнодушным к человеку. Впрочем, согласно исключительно технократической и секуляризированной схеме эволюции человечества, которую предлагает писатель, самим понятиям человека и человечности предстоит очень сильно измениться.
Размышляя о будущем, Дукай явно следует по стопам своего великого соотечественника. И там, где Станислав Лем был пусть холоден, но человечен, его последователь берет – в соответствии с духом нашего века – дерзостью воображения и масштабом описываемых событий.
О проекте
О подписке