- Главная
- Все подборки
- Всем книголюбам: разбираем произведение Альберто Мангеля «История чтения»
Всем книголюбам: разбираем произведение Альберто Мангеля «История чтения»
7
3.99
MyBook продолжает вести «Книжный обзор». Год назад популярные книжные блогеры объединились и создали собственную версию премии «Ясная Поляна»*. В этот раз мы будем вместе с ними обсуждать иностранный список награды. После обзора всех претендентов они назовут имя победителя и пояснят, почему выбрали именно его.
Наши эксперты: Анастасия Петрич (в «Инстаграме» – drinkcoffee.readbooks), Виктория Горбенко (телеграм-канал «КнигиВикия»), Вера Котенко (телеграм-канал «Книгиня про книги») и Евгения Лисицына (телеграм-канал greenlampbooks).
Сегодня речь пойдет о произведении аргентино-канадского писателя-космополита Альберто Мангеля «История чтения». Мангель в 1998 году стал лауреатом Премии Медичи за лучшее эссе.
На премию «Ясная Поляна» текст номинировал издатель и публицист Борис Куприянов со словами: «Наверное, Альберто Мангель, гражданин всего мира, сейчас является главным рыцарем, „крестоносцем“ чтения. Его книги – пример полного, тотального смешения жанров. „История чтения“, Curiosita и еще не переведенная на русский язык „Библиотека в полночь“ – манифесты любви и гимн ценностям чтения». Новый перевод с английского выполнен Марией Юнгер.
– Оценки:
Вера Котенко: 8/10
Евгения Лисицына: 7/10
Виктория Горбенко: 7/10
Анастасия Петрич: 8/10
Итого: 7,5/10
– Как бы вы анонсировали роман в «Твиттере»?
Виктория Горбенко: Однажды в книжный магазин, где работал Мангель, зашел Борхес. Звучит как начало анекдота, но это был старт длинной истории любви автора к чтению.
Вера Котенко: Один умный мужчина очень долго и неочевидно подводит читателя к мысли о том, что читать – это, в общем-то, представьте себе, хорошо.
Евгения Лисицына: Гимн любви к чтению, который понравится всем книгоманам и от которого хочется немедленно разобрать собственную библиотеку и порадоваться каждой книге.
Анастасия Петрич: Почему мы читаем? Почему любим хруст обложки и запах книжных страничек? И почему нас так манят книжные магазины? Как человек впервые взялся за чтение, во что превратилось некогда элитарное занятие сегодня и что ждет его в будущем.
– О чем пишет Мангель?
Петрич: О любви к чтению во всех ее проявлениях для тех, кто придает этому важное значение и хочет знать больше о культуре чтения и его истории. Рассказ о том, какой путь прошла эта любовь от древности и до сегодняшних дней.
Котенко: Кажется, он говорит вот что: «Пссс, парень, не хочешь ли посадить зрение еще больше? Вот тебе книжка, после которой ты прочитаешь еще сорок других. Ну все, встретимся у окулиста».
Лисицына: О том, как личное в чтении переплетается с трансформацией этого процесса и все в этом познании на самом деле взаимосвязано.
Горбенко: Читать – это здорово. Поскольку большая часть книги написана как нонфикшн, то автор хотел скорее рассказать, как чтение из сугубо утилитарного навыка превратилось в процесс получения бесконечного удовольствия и познания себя.
– Напишите формулу «Истории чтения».
Горбенко: 70% нонфика + 30% личного.
Котенко: 90% нефильтрованного потока сознания. 10% – фильтрованного.
Лисицына: 50% личного опыта Мангеля + 50% познавательных фактов.
Петрич: 20% опыта автора + 30% его отношения к книгам + 50% увлекательных историй. Все вместе – 100% – отличная книга для книголюбов.
– Может ли такая книга привить любовь к чтению или усилить ее?
Петрич: Я думаю, что если до нее доберется тот, кто не любит читать, и осилит, то есть большой риск, что он захочет оказаться в нашем кружке. Но в целом она для тех, кто уже любит книги и никогда от них не откажется.
Горбенко: Мне кажется, что функция больше познавательная. Сомневаюсь, что человек нечитающий вообще ей заинтересуется. И тем более ему не будет интересен опыт чтения других, потому что он не ищет союзников в своем любимом занятии.
Лисицына: Сомневаюсь, что может привить с нуля, но это прекрасный катализатор, который поднимает из глубин подсознания все прекрасные личные воспоминания о книжках.
Котенко: Как иногда удивительным образом оказывается, любовь к чтению прививают все кто ни попадя: от Беллы с Эдвардом из «Сумерек» до какой-нибудь зубодробительной «Бесконечной шутки», когда ничего не понятно, но ужасно интересно. Мангеля тут, конечно, тоже обижать не стоит, хотя выбранный им курс повествования («а вот помню, еще был такой-то случай, как я в молодости читал в автобусе») оценят совершенно точно не все.
– В «Истории чтения» много личного опыта автора. Стал ли он после этого ближе вам как человек?
Лисицына: Мне вообще кажется, что все книголюбы – одна большая семья, у членов которой много схожих черт. Мангель это наглядно демонстрирует.
Котенко: Мне вот как раз показалось, что да, стал – я читала это в меньшей мере как книгу о чтении, но особенно как книгу о Мангеле лично, что изрядно ее (на мой, конечно, взгляд) приукрасило. Добавлю: найдите фотографию Мангеля в своей библиотеке, вы поймете, о чем я.
Петрич: Как ни странно, нет, ближе он не стал, но было очень интересно читать об этом и ловить в чем-то схожесть, в чем-то – различия. Особенно в вопросах о восприятии книги и местах чтения. Получилась приятная беседа с автором.
Горбенко: Честно говоря, не испытала особенной близости с автором. Было очень любопытно наблюдать за чтецом с таким богатым стажем и кругозором, но каких-то интимных точек соприкосновения (например, общих литературных вкусов) я не нащупала.
– Что объединяет всех заядлых книголюбов?
Котенко: У них у всех есть (господи, не шути про глаза, пожалуйста) куча книг, которые они купили, но еще не читали. Потом купили еще книг, которые тоже еще не читали. И тут надо обязательно себе сказать: «Так, я не покупаю книги, пока не прочту вон те». Но все равно они идут в книжный, и все как в тумане… Это только одна из черт. Вторая – конечно же, у них есть глаза :)
Петрич: Страсть ко всему, что связано с книгами. Желание узнавать больше, чем то, что сказал автор. Это, пожалуй, самое важное для меня – смотреть за пределы страниц и углубляться в контекст.
Горбенко: Парадоксальное сочетание убежать от реальности и познать ее.
Лисицына: Некая жадность и желание объять необъятное + страсть к рассказам о восхитившем нас чтении.
– Как вам кажется, какой следующий шаг в трансформации чтения?
Горбенко: Я надеюсь, что не произойдет отката к истокам и возвращения к чтению сугубо практического значения. Надеюсь, что формат постов в «Инстаграме» не станет пределом усвояемого текста. И надеюсь, что нонфик не выживет художественную литературу с книжных полок.
Лисицына: Слышала где-то такое мнение, что бумажные книги – это новый винил. Возможно, большая часть чтения перейдет в более технологичный формат, но винилоценители все равно останутся.
Петрич: Я уверена, что ничего не изменится. Как говорил Умберто Эко, «не надейтесь избавиться от книг»! Бумажные книги были, есть и будут, пока есть те, кто хочет к ним прикасаться и иметь обширную библиотеку.
Котенко: Ужасно интересно об этом порассуждать, а будущее все равно даст тебе по носу. Возможно, текст будет загружаться в мозг по чипам, которые благодаря Биллу Гейтсу появятся у каждого уважающего себя жителя планеты. Возможно, изобретут очередные Гугл-очки с текстом на стеклах. Но, вероятнее всего, чтение останется таковым, как и, знаете, чайная церемония – хочется, конечно, и побыстрее, но есть в этих занятиях некий элемент медитации и сосредоточения. Ну и, как говорится, «во-первых, это просто красиво».
– Кому бы вы подарили «Историю чтения»?
Котенко: Сделаю ход конем: тому, кто ее еще не читал, вот так-то!
Петрич: О, всем книголюбам! Особенно тем, кто любит хорошую литературу и тратит на ее поиски много времени и сил, для кого слово «бестселлер» – это не всегда, простите, must read.
Горбенко: Лучшей подруге. Она уже попросила.
Лисицына: Каждому, кто может поддержать разговор о книжках больше получаса.
– Посоветуйте что-нибудь похожее для чтения.
Петрич: Ну, конечно, Умберто Эко «Роль читателя», «Сказать почти то же самое», потому что он тоже всегда писал с непередаваемой любовью о книгах и чтении.
Горбенко: Совсем похожее подобрать сложно, но пусть, например, будет «Омерзительное искусство» Софьи Багдасаровой – за схожий нетривиальный авторский взгляд.
Котенко: «Таинственная карта» Галины Юзефович формально является сборником рецензий, но тоже, по сути, книга о чтении – о том, как читать и что читать в определенные жизненные моменты. Умберто Эко «О литературе» – по тем же причинам (на мой взгляд, затягивает Эко больше, к тому же он ужасно ироничный, а это отдельно подкупает).
Лисицына: Из неожиданного – «Рожденный читать. Как подружить ребенка с книгой» Джейсона Буга. Отличное пособие с большой любовью к чтению, понравися даже тем, у кого детей и вовсе нет. «Магия книги» Германа Гессе и «Не для взрослых. Время читать!» Мариэтты Чудаковой тоже хорошо подойдут.
* Литературная премия «Ясная Поляна» — ежегодная общероссийская литературная премия, учрежденная в 2003 г. Музеем-усадьбой Л. Н. Толстого «Ясная Поляна» и компанией Samsung Electronics.
Сегодня речь пойдет о произведении аргентино-канадского писателя-космополита Альберто Мангеля «История чтения». Мангель в 1998 году стал лауреатом Премии Медичи за лучшее эссе.
«История чтения», Альберто Мангель**
(Издательство Ивана Лимбаха, 2020)
Вера Котенко: 8/10
Евгения Лисицына: 7/10
Виктория Горбенко: 7/10
Анастасия Петрич: 8/10
– Как бы вы анонсировали роман в «Твиттере»?
Виктория Горбенко: Однажды в книжный магазин, где работал Мангель, зашел Борхес. Звучит как начало анекдота, но это был старт длинной истории любви автора к чтению.
Вера Котенко: Один умный мужчина очень долго и неочевидно подводит читателя к мысли о том, что читать – это, в общем-то, представьте себе, хорошо.
Евгения Лисицына: Гимн любви к чтению, который понравится всем книгоманам и от которого хочется немедленно разобрать собственную библиотеку и порадоваться каждой книге.
Анастасия Петрич: Почему мы читаем? Почему любим хруст обложки и запах книжных страничек? И почему нас так манят книжные магазины? Как человек впервые взялся за чтение, во что превратилось некогда элитарное занятие сегодня и что ждет его в будущем.
– О чем пишет Мангель?
Петрич: О любви к чтению во всех ее проявлениях для тех, кто придает этому важное значение и хочет знать больше о культуре чтения и его истории. Рассказ о том, какой путь прошла эта любовь от древности и до сегодняшних дней.
Котенко: Кажется, он говорит вот что: «Пссс, парень, не хочешь ли посадить зрение еще больше? Вот тебе книжка, после которой ты прочитаешь еще сорок других. Ну все, встретимся у окулиста».
Лисицына: О том, как личное в чтении переплетается с трансформацией этого процесса и все в этом познании на самом деле взаимосвязано.
Горбенко: Читать – это здорово. Поскольку большая часть книги написана как нонфикшн, то автор хотел скорее рассказать, как чтение из сугубо утилитарного навыка превратилось в процесс получения бесконечного удовольствия и познания себя.
– Напишите формулу «Истории чтения».
Горбенко: 70% нонфика + 30% личного.
Котенко: 90% нефильтрованного потока сознания. 10% – фильтрованного.
Лисицына: 50% личного опыта Мангеля + 50% познавательных фактов.
Петрич: 20% опыта автора + 30% его отношения к книгам + 50% увлекательных историй. Все вместе – 100% – отличная книга для книголюбов.
– Может ли такая книга привить любовь к чтению или усилить ее?
Петрич: Я думаю, что если до нее доберется тот, кто не любит читать, и осилит, то есть большой риск, что он захочет оказаться в нашем кружке. Но в целом она для тех, кто уже любит книги и никогда от них не откажется.
Горбенко: Мне кажется, что функция больше познавательная. Сомневаюсь, что человек нечитающий вообще ей заинтересуется. И тем более ему не будет интересен опыт чтения других, потому что он не ищет союзников в своем любимом занятии.
Лисицына: Сомневаюсь, что может привить с нуля, но это прекрасный катализатор, который поднимает из глубин подсознания все прекрасные личные воспоминания о книжках.
Котенко: Как иногда удивительным образом оказывается, любовь к чтению прививают все кто ни попадя: от Беллы с Эдвардом из «Сумерек» до какой-нибудь зубодробительной «Бесконечной шутки», когда ничего не понятно, но ужасно интересно. Мангеля тут, конечно, тоже обижать не стоит, хотя выбранный им курс повествования («а вот помню, еще был такой-то случай, как я в молодости читал в автобусе») оценят совершенно точно не все.
– В «Истории чтения» много личного опыта автора. Стал ли он после этого ближе вам как человек?
Лисицына: Мне вообще кажется, что все книголюбы – одна большая семья, у членов которой много схожих черт. Мангель это наглядно демонстрирует.
Котенко: Мне вот как раз показалось, что да, стал – я читала это в меньшей мере как книгу о чтении, но особенно как книгу о Мангеле лично, что изрядно ее (на мой, конечно, взгляд) приукрасило. Добавлю: найдите фотографию Мангеля в своей библиотеке, вы поймете, о чем я.
Петрич: Как ни странно, нет, ближе он не стал, но было очень интересно читать об этом и ловить в чем-то схожесть, в чем-то – различия. Особенно в вопросах о восприятии книги и местах чтения. Получилась приятная беседа с автором.
Горбенко: Честно говоря, не испытала особенной близости с автором. Было очень любопытно наблюдать за чтецом с таким богатым стажем и кругозором, но каких-то интимных точек соприкосновения (например, общих литературных вкусов) я не нащупала.
– Что объединяет всех заядлых книголюбов?
Котенко: У них у всех есть (господи, не шути про глаза, пожалуйста) куча книг, которые они купили, но еще не читали. Потом купили еще книг, которые тоже еще не читали. И тут надо обязательно себе сказать: «Так, я не покупаю книги, пока не прочту вон те». Но все равно они идут в книжный, и все как в тумане… Это только одна из черт. Вторая – конечно же, у них есть глаза :)
Петрич: Страсть ко всему, что связано с книгами. Желание узнавать больше, чем то, что сказал автор. Это, пожалуй, самое важное для меня – смотреть за пределы страниц и углубляться в контекст.
Горбенко: Парадоксальное сочетание убежать от реальности и познать ее.
Лисицына: Некая жадность и желание объять необъятное + страсть к рассказам о восхитившем нас чтении.
– Как вам кажется, какой следующий шаг в трансформации чтения?
Горбенко: Я надеюсь, что не произойдет отката к истокам и возвращения к чтению сугубо практического значения. Надеюсь, что формат постов в «Инстаграме» не станет пределом усвояемого текста. И надеюсь, что нонфик не выживет художественную литературу с книжных полок.
Лисицына: Слышала где-то такое мнение, что бумажные книги – это новый винил. Возможно, большая часть чтения перейдет в более технологичный формат, но винилоценители все равно останутся.
Петрич: Я уверена, что ничего не изменится. Как говорил Умберто Эко, «не надейтесь избавиться от книг»! Бумажные книги были, есть и будут, пока есть те, кто хочет к ним прикасаться и иметь обширную библиотеку.
Котенко: Ужасно интересно об этом порассуждать, а будущее все равно даст тебе по носу. Возможно, текст будет загружаться в мозг по чипам, которые благодаря Биллу Гейтсу появятся у каждого уважающего себя жителя планеты. Возможно, изобретут очередные Гугл-очки с текстом на стеклах. Но, вероятнее всего, чтение останется таковым, как и, знаете, чайная церемония – хочется, конечно, и побыстрее, но есть в этих занятиях некий элемент медитации и сосредоточения. Ну и, как говорится, «во-первых, это просто красиво».
– Кому бы вы подарили «Историю чтения»?
Котенко: Сделаю ход конем: тому, кто ее еще не читал, вот так-то!
Петрич: О, всем книголюбам! Особенно тем, кто любит хорошую литературу и тратит на ее поиски много времени и сил, для кого слово «бестселлер» – это не всегда, простите, must read.
Горбенко: Лучшей подруге. Она уже попросила.
Лисицына: Каждому, кто может поддержать разговор о книжках больше получаса.
– Посоветуйте что-нибудь похожее для чтения.
Петрич: Ну, конечно, Умберто Эко «Роль читателя», «Сказать почти то же самое», потому что он тоже всегда писал с непередаваемой любовью о книгах и чтении.
Горбенко: Совсем похожее подобрать сложно, но пусть, например, будет «Омерзительное искусство» Софьи Багдасаровой – за схожий нетривиальный авторский взгляд.
Котенко: «Таинственная карта» Галины Юзефович формально является сборником рецензий, но тоже, по сути, книга о чтении – о том, как читать и что читать в определенные жизненные моменты. Умберто Эко «О литературе» – по тем же причинам (на мой взгляд, затягивает Эко больше, к тому же он ужасно ироничный, а это отдельно подкупает).
Лисицына: Из неожиданного – «Рожденный читать. Как подружить ребенка с книгой» Джейсона Буга. Отличное пособие с большой любовью к чтению, понравися даже тем, у кого детей и вовсе нет. «Магия книги» Германа Гессе и «Не для взрослых. Время читать!» Мариэтты Чудаковой тоже хорошо подойдут.
* Литературная премия «Ясная Поляна» — ежегодная общероссийская литературная премия, учрежденная в 2003 г. Музеем-усадьбой Л. Н. Толстого «Ясная Поляна» и компанией Samsung Electronics.
Поделиться
Другие материалы по теме «Блогеры читают»
О проекте
О подписке