- Главная
- Все подборки
- Больше, чем комикс: разбираем роман Майкла Шейбона «Потрясающие приключения Кавалера & Клея»
Больше, чем комикс: разбираем роман Майкла Шейбона «Потрясающие приключения Кавалера & Клея»
5
4.65
MyBook продолжает вести «Книжный обзор».
Год назад популярные книжные блогеры объединились и создали собственную версию премии «Ясная Поляна»*. В этот раз мы будем вместе с ними обсуждать иностранный список премии. После обзора всех претендентов они назовут имя победителя и пояснят, почему выбрали именно его.
Наши эксперты: Анастасия Петрич (в «Инстаграме» – drinkcoffee.readbooks), Владимир Панкратов (телеграм-канал «Стоунер»), Виктория Горбенко (телеграм-канал «КнигиВикия»), Вера Котенко (телеграм-канал «Книгиня про книги») и Евгения Лисицына (телеграм-канал greenlampbooks).
Сегодня речь пойдет о романе американского писателя Майкла Шейбона «Потрясающие приключения Кавалера & Клея». В 2001 году роман получил Пулитцеровскую премию в номинации «Художественная литература». Первый перевод с английского на русский язык был сделан в 2006 году Михаилом Кондратьевым, тогда фамилию Шейбон еще транскрибировали как Чабон. Новый перевод, номинированный на «Ясную Поляну», выполнила Анастасия Грызунова в 2018 году. На премию «Ясная Поляна» роман выдвинул редактор рубрики «Мозг» Афиши Daily, журналист Егор Михайлов: «Тут и становление комикс-индустрии, и история самых сложных десятилетий XX века, и драма, и камео, которых хватило бы на небольшой цикл. И самое главное – это напоминание о том, что великий американский роман может быть чертовски увлекательным».
– Оценки:
Виктория Горбенко: 7/10
Вера Котенко: 8/10
Владимир Панкратов: 8/10
Анастасия Петрич: 8/10
Евгения Лисицына: 9/10
Итого: 8/10
– Расскажите, что в основе сюжета этого романа?
Виктория Горбенко: Еврейские мальчишки в момент появления комиксов понимают, что почем, и придумывают героя, дающего отпор самому Гитлеру. Фантазия Шейбона ловко сочетается с реальностью, а на страницах романа одновременно можно встретить и пражского Голема, и Сальвадора Дали.
Анастасия Петрич: История многолетней дружбы, любви и преданности друг другу и любимому делу на фоне Холокоста, Второй мировой войны, золотого века комиксов в США. А еще это история о людях в важных культурных и исторических событиях.
Евгения Лисицына: Взросление двух непохожих, но крепко связанных друг с другом мальчишек, каждый из которых хочет быть не просто среднестатистическим человеком, а кем-то значимым. Так как времена вокруг непростые, предоставляется немало возможностей проявить себя.
Вера Котенко: Два друга создают себе третьего, супергероического, который, как нормальный старший брат, всем надает лещей и подзатыльников, а Гитлера выведет за ухо из класса. Можно сказать, что в каком-то смысле у них это получается.
Владимир Панкратов: Двое парней взяли и воплотили извечный запрос на чудо, справедливость и добро – придумав то, что называется современными комиксами.
– Какую тему, по вашему мнению, интереснее всего исследовать в романе?
Панкратов: Очень многоплановая книга, трудно выделить самое-самое. Но «хотел сказать» автор, наверное, о том, насколько реальность переплетается с вымыслом, насколько этот вымысел «обустраивает» реальность, делает ее лучше.
Горбенко: Важнее всего мне было читать о дружбе, любви и войне. Об американской мечте и о том, как создать с нуля стартап. Ну и о том, что комиксы – тоже искусство.
Котенко: У романа много смыслов – мне кажется актуальным целый ряд тем (разная любовь, ненависть к войне, деструктивность зла и созидательность добра), но тема искусства, противостоящего смерти (и не только, в общем-то, войне, а в целом смерти как забвению), мне ближе и интереснее прочих.
Петрич: Вряд ли в этом романе можно найти какие-то скрытые мотивы и тайные послания автора. Так что это именно то, про что пишет автор: мастерское изображение жизни и людей.
Лисицына: Самой главной мыслью для меня стало отображение того, как фантазии и прыжки выше головы способны повлиять на настоящую жизнь. Любые сложновыполнимые задачи так или иначе влияют на мир, особенно если есть мотивация.
– Почему вы поставили такую оценку?
Петрич: Потому что это великолепная книга, которая вызывает яркие читательские эмоции. Улыбка и смех, какими-то пассажами хочется поделиться, об этой книге лично мне хотелось рассказывать. Ну и это отличный приключенческий роман!
Горбенко: Чему ставить высокие оценки, если не большим (во всех смыслах) американским романам, в которых можно надолго поселиться вместе с их героями. Тем более что герои очаровательны.
Лисицына: Отличный язык – раз, интересный сюжет – два, куча разноплановых линий и тем – три, обаятельные герои – четыре, внимательность к деталям – пять. Нужно еще умудриться столько разного вместе сплести и не накосячить!
Панкратов: Книга, конечно, тянет на все десять, но я опирался еще и на субъективное ощущение. Я люблю толстые книги, но именно эту мне было очень сложно дочитывать примерно с половины. Думаю, можно было бы сократить на треть.
Котенко: В целом мне бы хотелось, чтобы Майкл Шейбон когда-нибудь приехал в Россию – может, и не по поводу «Потрясающих приключений…» (выскажу не самое популярное мнение: мне, в общем-то, у него куда больше понравился, например, «Союз еврейских полисменов»), а вообще. Какой праздник был бы у фанатов, верно? Так что хочется и оценку повыше, и не соврать, что это лучшее, что я у него читала.
– Как не бояться читать роман тем, кто не любит комиксы?
Котенко: Я в целом равнодушна к комиксам и не могу сказать, что после романа Шейбона комиксы появились в моей жизни в огромном количестве, но продолжаю второй год думать, что «Потрясающие приключения…» все же повлияли на индустрию комиксов в целом – хотя бы тем, что заинтересовали таких, как я.
Петрич: Я не люблю комиксы, я в них ничего не понимаю, но книга тем не менее читалась с удовольствием, потому что не только в них тут дело. Столько всего прочего, что можно и внимания не обращать.
Лисицына: Просто замените в голове слово «комиксы» на любое другое хобби, которое не пугает. Например, пусть они в мире вашего воображения собирают марки. Или вышивают крестиком.
Горбенко: В романе Шейбона такая адская смесь всего, что не обязательно акцентировать внимание на комиксах. Просто кто-нибудь знает другие романы о них? Вот поэтому все и выделяют комиксы как фишку.
Панкратов: Я не фанат комиксов, – так же я, скажем, не фанат творчества Дины Рубиной. Мое мнение о них не изменилось, так что могу точно сказать: не надо ничего бояться. Примерно то же могло бы быть написано и о первых бурильщиках нефти.
– Как вы оцениваете перевод этого сложного романа?
Панкратов: Я слышал, что эту книгу переводили дважды, но я, читая как раз второй перевод, все равно постоянно ощущал стыд за чрезмерную длинность и неблагозвучность нашего живого и могучего – но это, наверное, не к книге претензия.
Котенко: Насколько можно судить, первый перевод этого романа был совсем плох и неточен, а значит, поклонникам стоит возрадоваться возможности читать Клея в переиздании. Что до самого переиздания, то я, пожалуй, выражусь так: после чтения романов «Ясной Поляны» точно обратилась бы к оригиналу – тут как раз тот случай, когда это совершенно нелишнее.
Горбенко: Не заглядывала в оригинал, и мне показалось, что книга отлично написана. Языковые игры, наверное, как и всегда в таких случаях, передать практически невозможно, но плотность и насыщенность текста в переводе сохранена.
Петрич: Я читала другие произведения Шейбона на английском, то есть представление о его стиле в целом имею вполне ясное. «Потрясающие приключения Кавалера & Клея» на русском произвели самое приятное впечатление. Текст звучит органично, а английский оригинал практически не просвечивает.
Лисицына: Задача стояла явно непростая, но переводчица Анастасия Грызунова точно с ней справилась. Например, в книге много моментов, когда нужно передать речь человека, ученически и неточно говорящего на неродном английском языке. Мне показалось, что топорность и неловкость с мелкими ошибками отлично получились.
– Как вам кажется, читателям какого возраста «Кавалер & Клей» может понравиться больше всего?
Котенко: С одной стороны, продолжаю считать, что хорошие книги не зависят от возраста и прочих индивидуальных факторов. С другой, если уж совсем гадать, в какой возраст попасть этой книгой, то, наверное, где-то за 30 и до бесконечности – лучший вариант, когда ты уже вроде как понял, что такое и одиночество, и разочарование от выбранного пути, и неудовольствие от проделанной работы, и много чего другого, свойственного, как правило, умудренным опытом «взрослым».
Лисицына: Я сторонник перечитывания. Так что один раз можно прочитать в возрасте янг эдалт (позднее тинейджерство, что-то такое) и вдохновиться историей взросления и яркого увлечения, очень уж она вдохновляющая. А потом — когда станешь мудрым и начитанным брюзгой, способным расслышать тысячи обертонов. В моем представлении при активном чтении это где-то за 30.
Панкратов: Кстати, хороший вопрос. Может, я остался равнодушен ко многому как раз из-за возраста. Это очень мотивирующая литература, которая в подростковом возрасте, наверное, и правда полезна.
Горбенко: Лет в 16-20, наверное. Шейбон достаточно романтичен и даже старомоден в изображении дружбы и любви, особенно в первой половине книге. Потом ноты горечи появляются, но в несколько утрированном виде.
Петрич: Полагаю, старше 30, чтобы просто понять персонажей и их поступки. Они зачастую делают очень странный выбор. Я думаю, для чтения нужно немного «возрастной» снисходительности. Что-то вроде «I know that feeling bro».
– Если бы вы могли, как главные герои, обличить и победить несправедливость в виде комикса, то на какую тему он бы был и с каким героем?
Панкратов: Говорю это не ради красного словца, но я воспринимаю несправедливость и нечестность как украшение мира, что-то, что придает ему игровую составляющую и постоянно держит тебя в тонусе. Так что я бы придумал отрицательного героя, который при этом был бы лучшим другом героя положительного (наверняка же такое уже есть?).
Лисицына: Из актуального: придумала бы Человека-Давление, который со своим чрезвычайно важным и единственно верным мнением слова не дает сказать всем остальным и тыкает палочкой всех, кто молчит и думает.
Котенко: Ну, скажем, из последнего это был бы комикс про миллиардера и предпринимателя, который начинает поддерживать малый и средний бизнес, создает союз Малых и Средних, выправляет экономическую ситуацию в отдельно взятом городе, а ночами помогает бездомным и ловит преступников. В народе его бы называли «Человек-Мэр».
Горбенко: Вот прямо сейчас я бы создала героя — канцелярскую кнопку, который будет бороться за права угнетенного офисного планктона. И у него еще будет альтер эго, которое будет наказывать плохо работающих сотрудников.
Петрич: Скажу сразу: у меня нет фантазии, и остросоциальные проблемы находятся на периферии интересов. Да и в несправедливость я не особенно верю. Но, наверное, мои герои боролись бы скорее не с преступниками, а с преступностью среди тех, у кого прав больше, чем обязанностей. Надеюсь, я хорошо завуалировала.
– В какой ситуации хорошо читать такую книгу?
Котенко: Это такая же специфическая книга, как и, пожалуй, упомянутая в аннотации издателя «Война и мир» – то есть насколько вообще могут быть специфическими любые увлекательные книги. Шейбона можно читать в любом положении – нет, ну конечно, если вы перед этим успешно переехали в Нью-Йорк, было бы здорово, но можно обойтись и без того.
Петрич: На диване с чайком/кофейком вечером – отлично. В идеале – чтобы рядом был какой-нибудь несчастный, которому можно зачитывать огромные куски текста про ромовую бабу в исполнении бабуси Клея.
Лисицына: Параллельно с какой-то другой, более короткой и динамичной (или практичной). Ничего не потеряешь, если переключишься посреди главы на что-то постороннее и вернешься к ней только через несколько дней.
Горбенко и Панкратов: В отпуске. Когда много времени и можно никуда не торопиться, к тому же отвлечет от любых реалий не хуже вида за окном поезда.
– Посоветуйте похожие романы для чтения.
Петрич: «Таинственное пламя царицы Лоаны» Умберто Эко, потому что там комиксы хоть и вписаны в другой идейный контекст, но что-то похожее есть в самой идее передачи эпохи через изображения. Во-вторых, «Пражское кладбище» опять же Эко, возвращаясь к вопросу о рабби Лёве и Големе.
Панкратов: С этой книгой я уже сравнивал «4321» Пола Остера, у них много общего: и растущий герой, главным делом которого становится творчество и который таким образом преображает мир вокруг и свой собственный; некое нереальное допущение; ну и обширнейший исторический контекст.
Лисицына: Место действия для Шейбона очень важно, так что «Нью-Йорк» Резерфорда (не буду говорить, что это похоже, но вот как компаньон к любой книге про город заходит на ура). А еще про эту эпоху полезно почитать взгляд с другой писательской колокольни, например «Город женщин» Элизабет Гилберт, где то же время, тот же город, похожие люди и проблемы, но другая оптика.
Горбенко: «Стэн Ли. Создатель великой вселенной Marvel», Боб Батчелор – если заинтересует, как комиксы стали популярными на самом деле. «Голем» Густава Майринка – если станет интересно, с кем один из героев катался в гробу.
Котенко: Хочется за связующее звено взять искусство, противостоящее всему плохому, и вспомнить две книги: из отечественного – это Алексей Поляринов и его «Центр тяжести», где герои, помимо прочего, борются со злом сказками (и, кстати, изрядная «комиксность» роману тоже близка), а из зарубежного – «Книжный вор» Зусака, где эскапизм и конкретно книги, в общем-то, тоже спасают жизни.
* Литературная премия «Ясная Поляна» — ежегодная общероссийская литературная премия, учрежденная в 2003 г. Музеем-усадьбой Л. Н. Толстого «Ясная Поляна» и компанией Samsung Electronics.
Год назад популярные книжные блогеры объединились и создали собственную версию премии «Ясная Поляна»*. В этот раз мы будем вместе с ними обсуждать иностранный список премии. После обзора всех претендентов они назовут имя победителя и пояснят, почему выбрали именно его.
Наши эксперты: Анастасия Петрич (в «Инстаграме» – drinkcoffee.readbooks), Владимир Панкратов (телеграм-канал «Стоунер»), Виктория Горбенко (телеграм-канал «КнигиВикия»), Вера Котенко (телеграм-канал «Книгиня про книги») и Евгения Лисицына (телеграм-канал greenlampbooks).
Майкл Шейбон. Потрясающие приключения Кавалера & Клея
(Азбука-Аттикус, 2018)
– Оценки:
Виктория Горбенко: 7/10
Вера Котенко: 8/10
Владимир Панкратов: 8/10
Анастасия Петрич: 8/10
Евгения Лисицына: 9/10
Итого: 8/10
– Расскажите, что в основе сюжета этого романа?
Виктория Горбенко: Еврейские мальчишки в момент появления комиксов понимают, что почем, и придумывают героя, дающего отпор самому Гитлеру. Фантазия Шейбона ловко сочетается с реальностью, а на страницах романа одновременно можно встретить и пражского Голема, и Сальвадора Дали.
Анастасия Петрич: История многолетней дружбы, любви и преданности друг другу и любимому делу на фоне Холокоста, Второй мировой войны, золотого века комиксов в США. А еще это история о людях в важных культурных и исторических событиях.
Евгения Лисицына: Взросление двух непохожих, но крепко связанных друг с другом мальчишек, каждый из которых хочет быть не просто среднестатистическим человеком, а кем-то значимым. Так как времена вокруг непростые, предоставляется немало возможностей проявить себя.
Вера Котенко: Два друга создают себе третьего, супергероического, который, как нормальный старший брат, всем надает лещей и подзатыльников, а Гитлера выведет за ухо из класса. Можно сказать, что в каком-то смысле у них это получается.
Владимир Панкратов: Двое парней взяли и воплотили извечный запрос на чудо, справедливость и добро – придумав то, что называется современными комиксами.
– Какую тему, по вашему мнению, интереснее всего исследовать в романе?
Панкратов: Очень многоплановая книга, трудно выделить самое-самое. Но «хотел сказать» автор, наверное, о том, насколько реальность переплетается с вымыслом, насколько этот вымысел «обустраивает» реальность, делает ее лучше.
Горбенко: Важнее всего мне было читать о дружбе, любви и войне. Об американской мечте и о том, как создать с нуля стартап. Ну и о том, что комиксы – тоже искусство.
Котенко: У романа много смыслов – мне кажется актуальным целый ряд тем (разная любовь, ненависть к войне, деструктивность зла и созидательность добра), но тема искусства, противостоящего смерти (и не только, в общем-то, войне, а в целом смерти как забвению), мне ближе и интереснее прочих.
Петрич: Вряд ли в этом романе можно найти какие-то скрытые мотивы и тайные послания автора. Так что это именно то, про что пишет автор: мастерское изображение жизни и людей.
Лисицына: Самой главной мыслью для меня стало отображение того, как фантазии и прыжки выше головы способны повлиять на настоящую жизнь. Любые сложновыполнимые задачи так или иначе влияют на мир, особенно если есть мотивация.
– Почему вы поставили такую оценку?
Петрич: Потому что это великолепная книга, которая вызывает яркие читательские эмоции. Улыбка и смех, какими-то пассажами хочется поделиться, об этой книге лично мне хотелось рассказывать. Ну и это отличный приключенческий роман!
Горбенко: Чему ставить высокие оценки, если не большим (во всех смыслах) американским романам, в которых можно надолго поселиться вместе с их героями. Тем более что герои очаровательны.
Лисицына: Отличный язык – раз, интересный сюжет – два, куча разноплановых линий и тем – три, обаятельные герои – четыре, внимательность к деталям – пять. Нужно еще умудриться столько разного вместе сплести и не накосячить!
Панкратов: Книга, конечно, тянет на все десять, но я опирался еще и на субъективное ощущение. Я люблю толстые книги, но именно эту мне было очень сложно дочитывать примерно с половины. Думаю, можно было бы сократить на треть.
Котенко: В целом мне бы хотелось, чтобы Майкл Шейбон когда-нибудь приехал в Россию – может, и не по поводу «Потрясающих приключений…» (выскажу не самое популярное мнение: мне, в общем-то, у него куда больше понравился, например, «Союз еврейских полисменов»), а вообще. Какой праздник был бы у фанатов, верно? Так что хочется и оценку повыше, и не соврать, что это лучшее, что я у него читала.
– Как не бояться читать роман тем, кто не любит комиксы?
Котенко: Я в целом равнодушна к комиксам и не могу сказать, что после романа Шейбона комиксы появились в моей жизни в огромном количестве, но продолжаю второй год думать, что «Потрясающие приключения…» все же повлияли на индустрию комиксов в целом – хотя бы тем, что заинтересовали таких, как я.
Петрич: Я не люблю комиксы, я в них ничего не понимаю, но книга тем не менее читалась с удовольствием, потому что не только в них тут дело. Столько всего прочего, что можно и внимания не обращать.
Лисицына: Просто замените в голове слово «комиксы» на любое другое хобби, которое не пугает. Например, пусть они в мире вашего воображения собирают марки. Или вышивают крестиком.
Горбенко: В романе Шейбона такая адская смесь всего, что не обязательно акцентировать внимание на комиксах. Просто кто-нибудь знает другие романы о них? Вот поэтому все и выделяют комиксы как фишку.
Панкратов: Я не фанат комиксов, – так же я, скажем, не фанат творчества Дины Рубиной. Мое мнение о них не изменилось, так что могу точно сказать: не надо ничего бояться. Примерно то же могло бы быть написано и о первых бурильщиках нефти.
– Как вы оцениваете перевод этого сложного романа?
Панкратов: Я слышал, что эту книгу переводили дважды, но я, читая как раз второй перевод, все равно постоянно ощущал стыд за чрезмерную длинность и неблагозвучность нашего живого и могучего – но это, наверное, не к книге претензия.
Котенко: Насколько можно судить, первый перевод этого романа был совсем плох и неточен, а значит, поклонникам стоит возрадоваться возможности читать Клея в переиздании. Что до самого переиздания, то я, пожалуй, выражусь так: после чтения романов «Ясной Поляны» точно обратилась бы к оригиналу – тут как раз тот случай, когда это совершенно нелишнее.
Горбенко: Не заглядывала в оригинал, и мне показалось, что книга отлично написана. Языковые игры, наверное, как и всегда в таких случаях, передать практически невозможно, но плотность и насыщенность текста в переводе сохранена.
Петрич: Я читала другие произведения Шейбона на английском, то есть представление о его стиле в целом имею вполне ясное. «Потрясающие приключения Кавалера & Клея» на русском произвели самое приятное впечатление. Текст звучит органично, а английский оригинал практически не просвечивает.
Лисицына: Задача стояла явно непростая, но переводчица Анастасия Грызунова точно с ней справилась. Например, в книге много моментов, когда нужно передать речь человека, ученически и неточно говорящего на неродном английском языке. Мне показалось, что топорность и неловкость с мелкими ошибками отлично получились.
– Как вам кажется, читателям какого возраста «Кавалер & Клей» может понравиться больше всего?
Котенко: С одной стороны, продолжаю считать, что хорошие книги не зависят от возраста и прочих индивидуальных факторов. С другой, если уж совсем гадать, в какой возраст попасть этой книгой, то, наверное, где-то за 30 и до бесконечности – лучший вариант, когда ты уже вроде как понял, что такое и одиночество, и разочарование от выбранного пути, и неудовольствие от проделанной работы, и много чего другого, свойственного, как правило, умудренным опытом «взрослым».
Лисицына: Я сторонник перечитывания. Так что один раз можно прочитать в возрасте янг эдалт (позднее тинейджерство, что-то такое) и вдохновиться историей взросления и яркого увлечения, очень уж она вдохновляющая. А потом — когда станешь мудрым и начитанным брюзгой, способным расслышать тысячи обертонов. В моем представлении при активном чтении это где-то за 30.
Панкратов: Кстати, хороший вопрос. Может, я остался равнодушен ко многому как раз из-за возраста. Это очень мотивирующая литература, которая в подростковом возрасте, наверное, и правда полезна.
Горбенко: Лет в 16-20, наверное. Шейбон достаточно романтичен и даже старомоден в изображении дружбы и любви, особенно в первой половине книге. Потом ноты горечи появляются, но в несколько утрированном виде.
Петрич: Полагаю, старше 30, чтобы просто понять персонажей и их поступки. Они зачастую делают очень странный выбор. Я думаю, для чтения нужно немного «возрастной» снисходительности. Что-то вроде «I know that feeling bro».
– Если бы вы могли, как главные герои, обличить и победить несправедливость в виде комикса, то на какую тему он бы был и с каким героем?
Панкратов: Говорю это не ради красного словца, но я воспринимаю несправедливость и нечестность как украшение мира, что-то, что придает ему игровую составляющую и постоянно держит тебя в тонусе. Так что я бы придумал отрицательного героя, который при этом был бы лучшим другом героя положительного (наверняка же такое уже есть?).
Лисицына: Из актуального: придумала бы Человека-Давление, который со своим чрезвычайно важным и единственно верным мнением слова не дает сказать всем остальным и тыкает палочкой всех, кто молчит и думает.
Котенко: Ну, скажем, из последнего это был бы комикс про миллиардера и предпринимателя, который начинает поддерживать малый и средний бизнес, создает союз Малых и Средних, выправляет экономическую ситуацию в отдельно взятом городе, а ночами помогает бездомным и ловит преступников. В народе его бы называли «Человек-Мэр».
Горбенко: Вот прямо сейчас я бы создала героя — канцелярскую кнопку, который будет бороться за права угнетенного офисного планктона. И у него еще будет альтер эго, которое будет наказывать плохо работающих сотрудников.
Петрич: Скажу сразу: у меня нет фантазии, и остросоциальные проблемы находятся на периферии интересов. Да и в несправедливость я не особенно верю. Но, наверное, мои герои боролись бы скорее не с преступниками, а с преступностью среди тех, у кого прав больше, чем обязанностей. Надеюсь, я хорошо завуалировала.
– В какой ситуации хорошо читать такую книгу?
Котенко: Это такая же специфическая книга, как и, пожалуй, упомянутая в аннотации издателя «Война и мир» – то есть насколько вообще могут быть специфическими любые увлекательные книги. Шейбона можно читать в любом положении – нет, ну конечно, если вы перед этим успешно переехали в Нью-Йорк, было бы здорово, но можно обойтись и без того.
Петрич: На диване с чайком/кофейком вечером – отлично. В идеале – чтобы рядом был какой-нибудь несчастный, которому можно зачитывать огромные куски текста про ромовую бабу в исполнении бабуси Клея.
Лисицына: Параллельно с какой-то другой, более короткой и динамичной (или практичной). Ничего не потеряешь, если переключишься посреди главы на что-то постороннее и вернешься к ней только через несколько дней.
Горбенко и Панкратов: В отпуске. Когда много времени и можно никуда не торопиться, к тому же отвлечет от любых реалий не хуже вида за окном поезда.
– Посоветуйте похожие романы для чтения.
Петрич: «Таинственное пламя царицы Лоаны» Умберто Эко, потому что там комиксы хоть и вписаны в другой идейный контекст, но что-то похожее есть в самой идее передачи эпохи через изображения. Во-вторых, «Пражское кладбище» опять же Эко, возвращаясь к вопросу о рабби Лёве и Големе.
Панкратов: С этой книгой я уже сравнивал «4321» Пола Остера, у них много общего: и растущий герой, главным делом которого становится творчество и который таким образом преображает мир вокруг и свой собственный; некое нереальное допущение; ну и обширнейший исторический контекст.
Лисицына: Место действия для Шейбона очень важно, так что «Нью-Йорк» Резерфорда (не буду говорить, что это похоже, но вот как компаньон к любой книге про город заходит на ура). А еще про эту эпоху полезно почитать взгляд с другой писательской колокольни, например «Город женщин» Элизабет Гилберт, где то же время, тот же город, похожие люди и проблемы, но другая оптика.
Горбенко: «Стэн Ли. Создатель великой вселенной Marvel», Боб Батчелор – если заинтересует, как комиксы стали популярными на самом деле. «Голем» Густава Майринка – если станет интересно, с кем один из героев катался в гробу.
Котенко: Хочется за связующее звено взять искусство, противостоящее всему плохому, и вспомнить две книги: из отечественного – это Алексей Поляринов и его «Центр тяжести», где герои, помимо прочего, борются со злом сказками (и, кстати, изрядная «комиксность» роману тоже близка), а из зарубежного – «Книжный вор» Зусака, где эскапизм и конкретно книги, в общем-то, тоже спасают жизни.
* Литературная премия «Ясная Поляна» — ежегодная общероссийская литературная премия, учрежденная в 2003 г. Музеем-усадьбой Л. Н. Толстого «Ясная Поляна» и компанией Samsung Electronics.
Поделиться
Другие материалы по теме «Блогеры читают»
О проекте
О подписке