Отзывы на книги автора «Зигмунт Милошевский»

...в каждом предании есть доля правды.

Зигмунт Милошевский — польский писатель и журналист, автор детективных романов. Не читала его произведений, но в этом идут отсылки к роману "Повязанные", в этот момент я поняла, что тут цикл произведений о прокуроре Теодоре Шацком, и начала я его читать не с первой книги.
Каждая глава состоит из введения, где рассказываются новости, и маленьких подглав, в которых происходит развитие сюжета и мысли убийцы.
Действия романа разворачиваются в городе Сандомир (Сандомеж), расположен к юго-востоку от Варшавы. Сандомир является центром римско-католической епархии, а также одним из старейших и наиболее значимых в историческом плане городов Польши. Очень много рассказывается о католической церкви, о том, что люди в нее ходят на службы, читают Библию и почитают Бога.
Развитие сюжета очень неспешное. В маленьком городке совершается убийство женщины и в лучших традициях жанра, главный подозреваемый - это ее муж. При опросе свидетелей выяснилось, что у нее был любовник, и тут все причины на лицо: муж убил жену, не вынеся ее измен. Дело закрыто, осталось только найти мужа ибо он пропал. Спустя время его находят, точнее его труп, а еще погодя - труп любовника, неувязочка вышла. Кто виновник торжества и с какой целью были совершены эти убийства? Ответ вы найдете в романе. Помимо необычных убийств тут еще намеки на то, что они ритуальные или совершены на религиозной почве, так как на каждом месте преступления были найдены загадочные символы.

С Зигмунтом Милошевским забавно читать книги в обратном порядке, совершенно не жалею что так получилось. Герой его, Теодор Шацкий, прокурор и мужчина занудный в своей неоднозначности, личность знакомая, но интересная. В том числе и внутренними диалогами о жизни, о работе, о людях...и о том что не пора ли уже?

А по всему получается, что пора. Потому как атмосфера раздражительности и отчуждения нависла над мебелью ИКЕА, которой обставлена его квартира (52 кв.м объединенных кухни и гостиной, между прочим). Похолодание в отношениях, общий счёт в банке и два пива для спокойного сна...
Так получилось, что чем эти желудочные боли закончатся для Тео я знала. А вот интерес к развитию не потеряла. Все эти мелочи - выканье с начальством и предпочтения в женском формате, раздумья над заказанной яичницей и друг Олег, воспоминания о квартире, снятой по молодости и шутки, вызывающие у него, нынешнего, лишь раздражение, компьютерные игры и прочая...Занимает все это не так уж много места, а вот детектив становится весьма особенным.

Кто-то, пожалуй, заметит что ожидал всё-таки детектива, раз уж началось с вертела, торчащего из глаза, и четырех возможных виновников. Уж очень подозрительно это участие в психотерапевтическом расстановочном сеансе по методу Хеллингера и сомнительно внешнее вторжение.
Но вот польские вариации часто именно таким грешат. Обстановкой, детально и любовно выписанной. Чтобы было читателю на что взглянуть из окна, что поковырять в тарелке и проникнуться возрастным кризисом всё ещё весьма и весьма привлекательного мужика. И совсем даже современные Краевский , Вроньский и социалистических времён Эдигей грешат...

Сам по себе сюжет вполне логичен и прямолинеен. В то же время не предполагает, что вы заглянете на последнюю страницу с целью выяснения конкретики кто именно и за что. Не выясните, потому как имена возможно вы и выудите, а вот весь интерес как раз в медленном раскручивании и преступления, и личности каждого героя. И даже новостной дайджест с начале каждой главы уместен, совместно с пунктуацией.

И в прошлом покопаемся и допросы проведем.
А главное это двое - напротив друг друга, разговор и противостояние. И тут уже, не торопясь, наблюдаешь кто кого обведет... Когда в ход идут скоросшиватель, мисочка для скрепок и надкушенное яблоко то ого-го как проникаешься пачкой сигарет,которая смотрит на тебя в упор. Вы ничего такого не подумайте, это мы с Шацким строго по системе всех расставляем. Что и вам придется проделывать. Затягивает.
А наш прокурор будет знать правду, будет притворяться, оформит дело, взвесив все за и против. Выкурит свои три дневные сигареты под исповедь. Не выпьет виски двадцатилетней выдержки...
Справедливость - это единственное что ему будет недоставать. И нам, после прочтения.

Но главное, мое личное убеждение, перевод предпочтите неофициальный. Пусть корявисто, зато живописнее.

«Кто там стоит под городской стеной?»
«И одет не по-нашему: в шерстяной костюм!» «И стоит то передом, то спиной». «Зачем он пришел сюда? Еще один лишний рот!» «Чего он стучит у городских ворот?» «Мы ему не понравимся». «И наоборот». «Пускай он отдаст свой меч!» «И еще — ножны!» «Он у нас не найдет приюта или жены!» «Он нам не нужен». «И мы ему не нужны». «Выглядит молодо». «Но голова седа». «Пускай сам расскажет, как он попал сюда!» «Наверно, кого-то зарезал и прячется от суда». «Это написано у него на лбу!»

Иосиф Бродский "Посвящение Сергею Юрскому"

И не только Фандорин, и не только Ведьмак! Седовласые красавцы на этом не закончились. Один из них - пан Теодор Шацкий, прокурор центрального района Варшавы, столько повидавший на своем веку, столько наобвинявший и многих посадивший. Но судьба - необычная вещь. Одно выездное дело, и после него наш герой решил временно остаться в этом небольшом уютном городке, одном из самых красивых маленьких городов юго-восточной Польши - Сандомеже (по-русски, Сандомире).

Был я там проездом, лепота!

А уж сколько раз виртуально я там был, не пересчесть, ведь по знаменитому сериалу "Отец Матеуш", снимавшемуся в Сандомире, я учил в свое время польский язык. А игру главных актеров сериала Артура Жмиевского, Михала Пьелы и Петра Полька до сих пор с удовольствием смотрю в любом новом кинопроекте.

Да, у Сандомира богатая история, после чтения Крашевского я узнал, что этот город наравне с Краковом и Вроцлавом был завещан одному из сыновей польского князя Болеслава Третьего как одна из столиц будущих княжеств. Город упоминается еще в летописях Анонима, как значимый на данной территории. Именно сюда, в этот богатый историей город, и попадает Теодор Шацкий волей автора. Ничего не ладится у него в семейном плане и он решает остаться в городе на некоторое время, чтобы развеяться. Мне сразу невольно вспомнился детектив-инспектор Алек Харди из сериала "Бродчёрч", который приехал в город, где всё чужое и ненавистное, но делать работу можно и даже нужно.

Вот тут и подворачивается оригинальное и жестокое убийство, которое очень похоже на ритуальное. Понятно, что все следаки и коллеги Шацкого местные, знают всех жителей городка "как облупленных" и не верят в обычные версии. Именно чужому, который «выглядит молодо», а «голова седа», решено поручить руководить расследованием этого дела...

Милошевский просто убойно написал этот роман. По накалу и атмосферности сюжет очень похож на вышеупомянутый "Бродчёрч", повествование ведется в основном по прокурору, мы видим, что он делает, о чем думает, кому что поручает. Заодно автор приоткрывает ряд исторических завес в истории города и всей Польши. Чтение очень занимательное, чувствуешь себя в первом ряду, видишь культурные особенности современных поляков, их образ поведения, отношения друг к другу в таких местячковых пунктах. А с другой стороны автор раскрывает нам исторические предпосылки непростых отношений между поляками и евреями. "Зачистка" последних была нам рассказана именно на пример Сандомира.

Но главное, на фоне всех этих аспектов мы движем по расследованию, которое укрупняется за счет последующих жертв и неожиданных сюжетных поворотов, где Шацкий буквально по крупицам, за счет своей интуиции и обращения внимания не незначительные события и знаки постепенно продвигается к разгадке преступления, причем необычным образом вместе со своими следаками сам участвует в ряде розыскных мероприятий (ну, прям истая "Машка" из "Тайн следствия"). В итоге книга оказалась хороша не только как полемичная по вопросам истории и современного состояния польского антисемитизма и национализма, но и как добротный детектив и даже с приключенческими элементами. А еще вся эта сюжетная линия разбавлялась не только излишней сексопильностью главного героя, но и яркими ироничными эпизодами или ремарками автора. Одно только упоминание, что последнее громкое расследование в городе перед данным был поиск украденного у отца Матеуша велосипеда. Очень многие говоримые Милошевским моменты очень понятны именно полякам, нам же позволяют проникнуться духом народа. В этом контексте мне роман напомнил детективные повести Короткевича, римские романы Дэна Брауна и испанские исторические экскурсы Перес-Реверте.

Как помогла "Доля правды" (а именно так называется роман, в том числе и в переводах на русский и украинский языки) прокурору Шацкому дойти до истины, вы сможете узнать сами, а пока я понял, что автор хоть и много иронизирует относительно Сандомира, но он искренее полюбил этот город и писал этот роман именно там, что помогло раскрыть историю преступлений в ярком цвете, динамично и атмосферно. Буду завидовать читателям, кто еще будет знакомиться с книгой. "Доля правды" - второй роман писателя, и он получился намного сильнее первого, но есть же еще "Ярость" - третий роман о Шацком. Я уже иду знакомиться с ним, пускай уже он сохранит "свой меч", а Вам желаю приятного времяпрепровождения в Ваших любимых городах и весях.

И снова увлекательный детективный триллер с чарующей локацией!
Как сохранить спокойствие и не начать укладывать чемодан?!
⠀
Небольшой польский городок Сандомеж потрясает жуткое убийство - найдет труп женщины, зарезанной ножом для кошерного убоя скота.
Недавно переехавшему из столицы в провинцию прокурору Теодору Шацкому в поисках правды предстоит окунуться в старинные легенды, которые начинают оживать на улицах городка, и проявлять чудеса выдержки, поскольку методы убийцы распаляют противоречия среди мирных горожан...
⠀
Стоит чаще обращать свой взор к польским литераторам - весь мир знает «Ведьмака», я же испытываю пиетет перед творчеством таких разных Генриха Сенкевича и Иоанны Хмелевской.
Пан Милошевский восхищает поднимаемыми темами и изящностью языка, размышлениями прокурора Шацкого касательно трудностей обретения себя на новом месте, препонов в работе правоохранительных органов и просто людских странностей. Главный герой польского детектива далек от коллег из западной Европы - не замечен в обнимку с запрещенными веществами, крепким алкоголем и страшной депрессией.
Но ничто человеческое ему не чуждо, прекрасным дамам трудно устоять перед повидавшим многое скептиком, так что сцены близкого знакомства наличествуют, но не заслоняют собой других выдающихся качеств романа.
⠀
Одно их них - детективная интрига, замешанная на уникальности местной истории. Средоточие напряженности польско-еврейских отношений, Сандомеж (на русских картах - Сандомир) лишь недавно пришел к консенсусу по этому вопросу.
Автор увлекательно жонглирует историческими фактами, подкидывая сомнений при каждом повороте сюжета, так что от книги не оторваться, но с такой скоростью закончится она преступно быстро.
⠀
Антураж уютного польского городка, раскинувшегося на берегах Вислы, в 180 км от Варшавы, завораживает не меньше детективной интриги и обаяния седовласого прокурора.
Скучающий по энергетике столицы Шацкий не ожидал, что патетичные мощеные улочки открыточного вида готовят настолько зловещее и запутанное дело.

Очень понравилось, с какой любовью описывает автор Сандомеж, и его не менее обаятельных жителей. Очаровываясь описаниями уютного патриархального быта, сложно вычленить среди обитателей польской глубинки изощренного убийцу…
⠀
Советую всем, кто устал от холодных северных сыщиков с алкогольной зависимостью, но не от бодрящих детективных головоломок на фоне благоустроенных уездных европейских городков.
Удовольствие, в том числе и от замечательного текста, вам обеспечено.

Опытные злодеи полагаются главным образом на свой злодейский нрав: они вооружаются чем можно, заготовляют на всякий случай разного рода оружие, и просто выжидают благоприятного момента. Они знают, что заранее выработанный план может не совпасть с обстоятельствами. Связав себя определенной программой действий, злодей рискует запутаться и не добиться поставленной цели. С судьбою не ведут предварительных переговоров. Завтрашний день нам неподвластен.

Виктор Гюго "Человек, который смеется"

С первых же прочитанных строк сразу же меня отправило в ассоциациях к знаменитому сериалу "Тайны следствия". Только здесь мы имеем мужскую версию, потому что во главе сюжета мы видим прежде всего мужчину - прокурора - Теодора Шацкого, с его также необычной и неоднозначной судьбой, семейной патовой ситуацией, подкрадывающимся кризисом среднего возраста, непростыми отношениями на работе с коллегами. Все вкупе "подкралось незаметно", а тут еще и серьезный соперник "по ту сторону реки" - врач Цезарий Рудский - соперник еще тот, которого в интеллектуальном плане переиграть сможет не каждый.

Именно распутывание дела наряду с личной жизнью главного героя - это то, что я люблю в детективах. Ведь человек не может жить только на работе, пусть даже он и прокурор. У него есть и личная жизнь, пусть ее процент намного меньший, но очень важный. Герой проник в меня мгновенно и очаровал. Плюс, мы постоянно путешествуем по современной Варшаве (действие происходит в 2005 году) и этот задний фон очень лаконично дополняет историю с тайной следствия.

Все же был ли инцидент с уходом из жизни в группе терапии несчастным случаем, или медперсонал виновен? Благо оперативная поддержка у Теодора хороша - коллега с русскими именем и фамилией - Олег Кузнецов! Нароют всё и разберутся. На это мы и надеемся по ходу сюжета, но интеллектуальная игра Шацкий - Рудский затягивается до самого конца. Отлично введен в дело персонаж молодой журналистки Моники, разнообразив вольную составляющую романа. Короче, запутался он во всем, развязался ли до конца клубок, я вам не скажу! Прочитайте, тем более, что есть любительский перевод романа.

Я же с удовольствием продолжу чтение цикла о прокуроре уже в самое ближайшее время

После прочтения Марек Краевский - Пригоршня скорпионов, или Смерть в Бреслау возникло желание продолжить знакомство с польскими авторами детективов. Оказалось , что имена Войцех Хмеляж, Марта Гузовская, Анна Каньтох, Марцин Вроньский, Мариуш Чубай...мне ничего не говорят, да и переводили ли что-то из современных авторов непонятно.
"Доля правды", оказавшийся чуть ли не единичным из доступных - это детектив, сюжет которого строится по традиционным для классики жанра канонам. Действие разворачивается в поиске ответов на вопросы - кто, как и зачем совершил преступление. Но для тех кто много читает в рамках жанра - этого мало и автор блестяще справляется с тем, что могло бы стать фоном для убийств, а стало равноправным - история страны, город, в котором происходит действие и непростые межнациональные отношения, подогреваемые религиозными заблуждениями.

Сандомеж — международная столица ритуального убийства.

Место, где обвинения в похищении детей и связанные с этим погромы случались так же регулярно, как времена года. Место, где зверская месть католиков вершилась под церковными хоругвями, где Церковь ее почти узаконила. Место, где до сегодняшнего дня в кафедральном соборе висит холст, изображающий умерщвление евреями католических детей. Как часть цикла о христианском мученичестве. Место, где сделано все, чтобы эту мрачную часть истории замести под ковер.

И если вы думаете что времена невежества, оголтелости и иступленности давно канули в Лету - вы сильно ошибаетесь. То что начиналось много веков назад имело определенное продолжение уже в веке XX -подогретое войной отношение к евреям, подспудное чувство вины за участие, не участие и наконец за помощь людям, которые многие десятилетия проживали бок о бок, которые дружили, торговали, лечили...во время Катастрофы. За то что, оставшиеся в живых, пытались вернуться и увидели занятые дома, растащенное имущество, нежелание видеть их немым укором на пороге. Это та самая история, из которой не выкинешь ни словечка.

Но разве до войны поляки с евреями ладили?
— Можно подумать, что поляки с поляками ладили? Вы что, молодежь, вчера из-за границы приехали? Разве поляки умеют с кем-либо ладить?

История нации, подогретая происходящим в стране уже после окончания войны.
Много ли я знала о "проклятых", о том как насаждались новые порядки, о том как правило " разделяй и властвуй" нашло очередное подтверждение?
Большая история складывается из малых, и каждая из них не похожа ни на какую другую.
И тут моё первое спасибо автору - за то, что описывая все эти далёкие и не очень события, он был предельно корректен, не забыл упомянуть о том, что те же "проклятые" боролись за страну, а многие рисковали собственными жизнями укрывая соседей.
Мы знаем себя настолько, насколько нас подвергли испытанию - вот нет ничего вернее этих слов. История в разных голосах, такая противоречивая, такая реальная. О Польше, которая и через 70 лет вспоминает о войне и Катастрофе, которая и через ещё столько же лет будет разделяться на тех кто горланит песни и кидается свинными головами и теми кто ищет ответы на вопросы о терпимости, о единстве, о доле правды...

Подоспело время и второй благодарности - за главного героя.
Кто он - этот главный герой? Человек твердо убежденный что стоит на правильной стороне баррикады, что вся его деятельность служит добру и справедливости. Тот кто понимает, что внезапно стал он героем провинциальной Польши - и чувствует себя от этого чудовищно. Дорогой прокурор: сумеешь ли ты в этом скопище призраков и упырей различить лицо убийцы?
Теодор Шацкий - прокурор, похожий на голливудского шерифа, на Гэри Купера и Клинта Иствуда, но есть в нем и что-то от исконно польского офицера: несокрушимая уверенность в том, что он — нужный человек на нужном месте. Знакомство с ним состоялось с чистого листа, я не читала о семейных перепетиях и службе в Варшаве, могла лишь по отрывочным мыслям самого Шацкого выстроить образ профессионала, практически гения расследования, легенду Варшавской прокуратуры. Что же до личных качеств...ну кто не без греха, тем более привлекательный, теперь уже одинокий, мужчина на пороге сорокалетия. Весьма звёздная личность на горизонте провинциального городка.
Именно его чужеродность и стала отправной точкой для преступлений, которые встряхнули жизнь Сандомежа с воскресным толпами экскурсантов, а решение загадки кроется именно в стенах старого, возникшего на заре польской истории города.
Женщина с горлом, перерезанным ритуальным ножом для кошерного умерщвления скота, мужчина с выпущенной кровью, подвешенный в бочке с гвоздями в заброшенном доме, пропавший руководитель польского националистического обьединения...мелкие детали, на которые из-за чудовищности инсталляций не обратили внимания. Архивные изыскания, которые помогли установить наконец причину совершенного.
И наконец разоблачение всех любезно подсунутых "обманок"

В Сандомеже зимы бывают по-провинциальному уродливы, но идет весна... сами увидите, что это значит, не хочу объяснять.
И за город тоже спасибо, третье...

Приятно, не ожидая ни чего особенного от детектива малоизвестного, местечкового автора, получить если не шедевр, то точно качественную историю. Историю для меня не столько о кровавой вакханалии, разразившейся в польском городке, сколько о последствиях Второй мировой для этой части мира.
Ой неспроста герои книги называют ее "Катастрофа". И через многие годы она влияет, на поведение и мировоззрение даже не заставших ее людей. Про вечный еврейский вопрос и говорить не чего, ему даже не 70+ лет, а все 2000, и ответов не густо.
Так что задник большую часть чтения перекрывал мне обзор на собственно детектив. Семейная история ГГ не вдохновляла - хоть пролистывай, возможно просто ее опять же перекрывал исторический фон.
Так что для меня эта книга оказалась истории о Польши после ВМВ, а детектив оказался лишь острой приправой к ней.

Зигмунт Милошевский отжигает не по-децки! Построить детективную интригу на хеллингеровских расстановках – это, скажу я вам, не просто uwikłanie, это sztuka! Психотерапевтическая сессия в духе Берта Хеллингера и сама по себе – весьма неоднозначное по своим последствиям действо, а если его еще умно срежиссировать и олитературить, то эффект получается просто убийственный во всех смыслах слова. Хотя кое-какие соображения у меня возникли сразу именно благодаря семейным расстановкам, автор не дал мне возможности расслабиться и нагрузил свой текст по полной, и мне эти его перегрузки понравились. Давно я не читала детектива с таким удовольствием и с таким погружением.

Надо признаться, благодаря весьма изощренно выстроенному сюжету полицейского расследования мои гипотезы подтвердились лишь частично, но это был тот случай, когда книгу читаешь не только ради того, чтобы узнать, кто убил, и сказать себе, что ты так и думал, но и ради героев, ради уютных варшавских реалий, ради понимания отношения автора к тому, что и как происходит в современной Польше. Погрузить читателя в прокурорские будни З. Милошевскому удалось на все сто: прокурор Теодор Шацкий, приближающийся к опасным границам среднего возраста, его неоднозначные отношения с начальством и коллегами, усталость от супружества, дурацкая попытка все поправить наигранной любовной связью, страх за близких и смелость остаться самим собой – все это существует на фоне ежедневных событий, как связанных с расследованием, так и не связанных, выполняющих роль контекста. Приятно, что все герои – люди интеллектуальные и очень-очень соответствующие своей этнической и профессиональной среде, что среди них нет особенно эпатажных персон, всеобщих козлов отпущения, преданных работе матерей-одиночек, старых верных друзей героя, продажных персонажей и прочих статистов из современного детективного ассортимента, включая тех, к кому надо проявить писательскую и читательскую толерантность. Последняя схватка Шацкого и терапевта Цезария Рудского – это скорее интеллектуальная битва, чем привычный вульгарный мордобой с откровениями, что подкупает и заставляет вспомнить классику жанра.

Симпатия к автору и желание прочитать две другие его книги об этом прокуроре у меня возникли практически сразу, но не знаю, как отнестись к переводу. Он ужасен. Он напоминает черновик самого себя. Он не знает согласований, в нем полно ошибок орфографии, пунктуации и стилистики, опечаток и некорректно переведенных идиом (мне стало ужасно жаль ту Люду, которой переводчик посвятил свой труд: если он такой же по жизни, как его перевод, то…). В какие-то моменты ты пытаешься не обращать внимания на исконно-посконную прелесть союза польского и суржика (или тростянки?), но довольно быстро количество переводческих небрежностей переходит в качество и хочется выйти на акцию протеста против таких мусорных литературных полигонов. Но это еще не все. Видимо, чтобы подчеркнуть свое непосредственное участие в происходящем как в книге, так и в Польше, переводчик игриво снабжает их собственным креативным подстрочником, построенным не просто как необходимые пояснения к чужим реалиям, но как свободные комментарии из смеси википедийной информации, эмоций и воспоминаний, неадекватного юмора, ориентированных, разумеется, по соображениям переводчика, «на тех, кто в танке». Сначала кажется просто ржачно, но потом эта истероидно-демонстративная стилистика осточертевает и приходится просто пропускать переводческое словоблудие. В общем, если детектив хорош, то он очень и очень хорош, но уж если перевод плох, то просто ужасен.

Непростая это книга, и послевкусие от нее мрачное. И Польша первого десятилетия на ее страницах предстает настолько неприглядно, что скорее поедешь в Северную Корею или в Сомали. Нет, ну я это я переборщила. Но что-то уровня Албании точно. Страна, в которой царит ненависть. Мужья ненавидят жен и зверски их избивают, католики ненавидят тех, кто не такой, как они, простые люди ненавидят полицию и все дружно ненавидят недавнюю власть.
На этом фоне убийство скромного варшавянина во время сеанса психотерапии выглядит просто естественным проявлением жизни.

Хотя вот тут я очень сильно засомневалась, стоит ли продолжать чтение. Дело в том, что я абсолютный прагматик и не верю во все эти психологические сеансы и массовый дурдом психоз. Под руководством опытного психиатра, его пациенты, люди с определенными психологическими отклонениями, играют в некие ролевые игры, называемые расстановками. "Вы будете наш пациент, а вы будете его жена, а вы изображаете его дочь, а вы его сына". И на основе поведения этих людей во время сеанса прокурор пытается определить, чьи флюиды негативно действуют и кто так вошел в роль, что забылся... Какое-то наукоподобное шарлатанство, возложение рук, Алан Чумак и Кашпировский в одном флаконе. И не похоже на умного и проницательного прокурора Шацкого, крайне далекого от этих псевдопсихологических пассов. И ждешь, когда же он пошлет эту психопатию куда подальше и займется делом. А он все то ли верит, то ли делает вид, что верит... Я была готова закрыть книгу в полном разочаровании. Но я же знакома с прокурором, он же точно не дурак...

На самом деле все куда страшнее и реальнее, чем психологические игрища. Корни убийства уходят в далекое прошлое и под ударом может оказаться и сам прокурор Шацкий и близкие ему люди...

Удивительно, что на Милошевского я наткнулась только на LiveLib'e, несмотря на то, что перечитала уже добрую половину приличных польских авторов криминалов. Тех, кого я читала, мне вполне хватило, чтобы составить общее в целом позитивное впечатление от сих товарищей и их творчества, но поскольку виш не резиновый, а свеженьких Бонду, Мруза и иже с ними можно найти как минимум в 5-х местах в радиусе 1 км от дома, я решила отложить современных авторов детективов до того момента, когда у меня не будет под рукой увесистого томика, чтобы запаковать в чемодан и потом лениво почитывать где-то на шезлонге возле бассейна. Но в какой-то из рецензий мне на глаза попалось слово "расстановка", и любопытство победило.

Расстановка - это не только распихивание мебели по углам, но и занятная психотерапевтическая практика, которая основывается на выявлении засевших глубоко в подсознании родовых конфликтов, которые мешают нам двигаться вперед и жить своей жизнью. И с вот такого сеанса начинается роман. Только вместо решения всех проблем один из участников терапии получает шампур в глаз, и дело оказывается на столе у прокуратора Шацкого.

Написано очень хорошо - динамично, с интригой и ненавязчивым введением в бекграунд главного героя ("Переплетения" - это первый роман цикла, в котором вышло пока 4 книги). Мне понравилась атмосфера Варшавы начала 2000-х, когда русскую речь еще было слышно на каждом шагу, уставший от жизни Теодор Шацкий, бесконечные отсылки к типично польским реалиям и неизбитая тема. Даже польская мафия, которая проклюнулась во второй части романа оказалась чудо как прекрасна в своей ностальгии по ПРЛ.

Прониклась к Милошевскому неожиданным интересом, тем более что, поговаривают, вторая часть цикла - еще лучше.