Я ушел из дома в семнадцать после ссоры с отцом. Позже я потратил десять лет жизни и десять тысяч долларов, чтобы мой психоаналитик объяснил мне, что я ненавижу своего отца.
"Красотка", фильм.
Я очень уважаю Фрейда. Всегда уважала. И когда не то в шестнадцать, не то в семнадцать купила "Толкование сновидений" в жажде приобщиться высокого (а заодно уж получить универсальный ключ к мучительно повторяющимся кошмарам). В смешной наивности полагая предстоящее чтение увлекательным приключением. А получив то, что получает всякий, кто пытается читать Фрейда - набор бессвязных сентенций, перемежающихся примерами из бесконечно далеких случаев клинической практики светила. Краткое резюме итогов не оставляло сомнений - мэтр ключом владел.
Но он давно умер, а как быть, если нет десяти тыщ долларов и намерения потратить десять лет жизни? Поискать чего попроще. Психоанализ - не дешевое, во всех отношениях, удовольствие. Из того первого знакомства, помимо разочарования, вынесла понятия об Эго, Супер-Эго и Иде; Эросе и Танатосе, либидо, как краеугольном камне. Об эдиповом комплексе у мальчиков и зависти к пенису у девочек. Еще больше зауважав великого человека и совершенно утвердившись в мысли, что надо бы чего другого поискать.
И поискала. Сопредельные пути привели к Юнгу, который оказался много ближе и к Фромму, но здесь и сейчас не о них. Точка с запятой на пути отдалившем от Фрейда поставлена была сценой на пляже из "Выбора Софи" Стайрона, когда скучающие девицы из благополучных семей верхушки американского среднего класса с чувством рассуждают о рекомендациях каждая своего психоаналитика по изживанию собственных психотравм. А рядом молчит молодая женщина, потерявшая совсем недавно всех близких, терзаемая чувством вины и прошедшая Освенцим.Разительный контраст и четко понятное отношение автора к психоанализу (разделенное).
Точкой - сцена на мосту из финального романа "Темной башни" Кинга, где Флегг жоглирует понятиями ида, эго и суперэго, а на меня, читателя, в тот самый момент опускается пыльный полог невыносимой скуки. Только что было интересно и вот - только не это, масса Стивен! Зачем тогда "По ту сторону принципа удовольствия"? За тем, что статьей завершается "Белый отель" Дональда Майкла Томаса. И за тем, что Фрейда очень уважаю. Можно не любить кого-то и не находить безоговорочно своим, но не понимать, что вся психология вышла из Фрейда, как русская литература из гоголевской "Шинели", нельзя.
И снова безумно далекие от того, что потенциально могла бы понять и уж тем более - с чем согласиться, рассуждения о бессознательном стремлении к смерти, как первооснове, базису человеческого поведения. Подкрепляемые более, чем сомнительными доводами стремления органической материи вернуться к неорганическому состоянию, из которого случайным стечением обстоятельств вышла.
Снова рассказ о маленьком мальчике, бросающем свои игрушки прочь из кроватки, интерпретируемом, как проявление эдипова комплекса в отношении матери, которая надолго оставляет одного. А через год, подумать только, тот же ребенок бросал опальную игрушку оземь со словами "Иди на войну!" И тогда это уже означало, что он хотел бы, чтобы отец ушел на войну, да там и погиб.
И вся наша жизнь - это борьба между влечением к жизни и влечением к смерти. А возникающее изредка у некоторых извращенцев стремление к самосовершенствованию - лишь особая форма довольно тяжелой истерии, основанной на вытесненном влечении, не находящем себе удовлетворения.
"Процессы при образовании невротической фобии, которая суть - не что иное, как попытка к бегству от удовлентворения влечения, дают нам прообраз этого кажущегося "стремления к совершенствованию"
Я к вам с огромным пиететом, профессор, но позвольте мне остаться при своем мнении. Видеть во всем лишь Эрос и Танатос - все равно, что пытаться запечатлеть мир, используя только две краски - красную и черную. А в видимом спектре семь. А между ними масса оттенков, создающих неповторимые сочетания: стремление к власти и социализации; чувство долга и тяга к знаниям; агрессия, не связанная напрямую ни с тягой к смерти, ни с сексом, но с желанием самоутвердиться. И нежность. И ласка. И любовь.
Фрейд был велик, грандиозен и колоссален. И он - краеугольный камень современных наук о человеке. Но Мир больше и многообразнее того, что видел в нем Зигмунд. По моему скромному мнению.