Цитаты из книги «Дым и зеркала»

Довольно быстро стало понятно, что надо менять тактику. Вот тут Иглет и уперся как баран: продолжаем в том же духе. Ник, мы подали во французские суды шестьдесят три ходатайства – шестьдесят три, Ник! И по всем получили отказы. У российского государства собственности во Франции нет. Ни на цент…

…надо сказать, что с фантазией у них все в порядке. Никаким одним вариантом они не злоупотребляли – попробовали практически все. То компания со стопроцентным государственным капиталом вдруг оказывалась акционерным обществом, на две трети принадлежащим частным лицам, то вдруг появлялись решения провинциальных российских судов, про которые никто и не слыхивал – очень изобретательно работали. Не иначе, как целый отдел в КГБ, или как это теперь там называется, был брошен на борьбу с Иглетом.

Насчет фальшивых документов, между нами, он, скорее всего, был совершенно прав. Это стало понятно еще во время французской эпопеи. Чтобы не вдаваться в детали – мы видим конкретный актив, собираем документы, подтверждающие, что он принадлежит российскому государству, ничем не обременен, все такое, идем в суд, накладываем арест. Иглет приезжает к нам в офис, всех поит шампанским, все прыгают от счастья. Буквально через день в суд поступает ходатайство о снятии ареста: оказывается, что еще год назад этот актив сменил владельца, государству больше не принадлежит, вот вам бумага из одного русского архива, вот вам бумага из другого архива, а вот вам отправленное тогда же уведомление в парижскую регистрационную палату, которое по неизвестным причинам до адресата не дошло, а вот вам еще ссылка на законы времен Людовика Святого…

сражающийся против жуликоватой диктатуры, заваливающей суд свежеизготовленными фальшивыми документами.

…послушайте, Ник, вы никогда с Иглетом не общались, так что вам просто невозможно представить себе, что это был за тип. Адвокаты ведь существуют для того, чтобы давать правильные советы, они не имеют права решать за клиента, что надо делать, а что категорически не надо. Нормальный клиент, какие бы завиральные идеи ему не приходили в голову, всегда посоветуется с адвокатом, внимательно его выслушает и поступит так, как ему рекомендуют. Потому что адвокат несет ответственность только за то, что он предлагает сам, исходя из своего знания законов и опыта. Но мы же не можем выставить клиента за дверь просто потому, что он настаивает на какой-нибудь несусветной глупости, клиент не обязан разбираться в законах, он даже не должен обладать хотя бы минимальным здравым смыслом, он вообще может быть настырным идиотом…

Ведь в памяти у нас еще свежи Удары дней былых, а в настоящем Мы терпим гнет неправедной руки, Что душит нашу честь! В. Шекспир. «Генрих IV», ч. 2, акт 4, сцена 1

Помимо Кроули такое произойти никак не могло, и это было прямое обвинение. Не в непрофессионализме, как в прошлый раз, а в уголовном преступлении, называемом «воспрепятствование ходу

Поскольку канонические правила сбора и хранения вещественных доказательств Беннет знал досконально, его инсинуация в присутствии Клейна означала только одно: он фактически заявил, что записи с камер наблюдения перед гаражом Иглета были сфальсифицированы в неустановленный период времени от момента прибытия лондонской бригады на место происшествия до момента передачи записей в группу «Хотспер».

Игра была понятна: Беннет вынуждал Кроули сделать первый шаг к выстраиванию отношений. Весь отдел с интересом наблюдал за этой необъявленной войной.

Игра была понятна: Беннет вынуждал Кроули сделать первый шаг к выстраиванию отношений.