…понимаете, мы ведь с ним работали несколько лет, и очень плотно, так что у меня была возможность к нему присмотреться: если ему приходила в голову какая-то мысль, он не спешил ею делиться, обкатывал ее какое-то время, но уж если она проходила внутреннюю проверку, то все! – это уже была истина в последней инстанции, и он всячески старался ее реализовать; когда он отбивался от экстрадиции, главным аргументом для него была политика; он убедился, что это великолепно работает, впоследствии попробовал то же самое еще в парочке процессов, выкрутил нам руки и заставил все то же самое повторить в Стокгольме, понял, что он всегда прав, а мы просто не в состоянии правильно выстроить юридическую стратегию, и, в результате, проиграл во Франции и в Нидерландах; но он же был упрям как осел: если бы у него была возможность затеять разбирательство еще где-нибудь, я вас уверяю, что он устроил бы в точности то же самое, ни от одной идеи, единожды признанной им верной, он просто физически не мог отказаться…