Триста с лишним страниц неимоверно плотного, сжатого, ровного текста, где прямая речь встроена в ткань повествования и не видна с первого раза — это всё Сарамаго. Текст настолько густой, который практически кусаешь, и при чтении часто ощущается насыщение, полный желудок, точнее — загруженная голова всевозможными описаниями, мыслями и рассуждениями всех героев, кто встречается нам по мере повествования. Это добавляет сложности для восприятия и так непросто сконструированного текста. Ох уж эти Сарамаговские мега-предложения, в которых может уместиться невместимое, где можно высказать несколько точек зрения, одна из которых является правильной, на ней и акцентируется читательское внимание. Вообще автор, хоть и не является героем книги, героем повествования, его присутствие ощущается везде и всюду, он и сам сыплет афоризмами, и вкладывает их в уста героев, создавая ощущение умудрённости и опытности. Нам с вами предоставляется такая счастливая возможность — созерцать свысока, рассуждая и оценивая созерцаемое. Но эту оценку дать может только сам читатель, автор же, хоть и является неотъемлемой частью книги, способен лишь разворошить мысли героев, но собрать их воедино и создать целостную картину должен читатель самостоятельно.
В «Двойнике», как не сложно догадаться, обыгрывается тема двойничества. И вот она, фишка — ввинченное в сюжет фантастическое допущение, которое имеет коренное значение и меняет ход всего сюжета, переворачивает его. Это — переломный момент в жизни героя, который изменяет его жизнь навсегда и выводит все черты его характера на чистую воду. Как известно, все истинные личностные качества человека проявляются в экстремальной ситуации. И вот такой экстремальной ситуацией становится экстраординарное событие, которое уже никогда не сделает жизнь героя прежней. Ощущения собственной индивидуальности, неповторимости, уникальности канут в лету, превращаются в прах, и всё, о чём ты думал до этого события, тебя тоже уже не заботит, ты растворяешься, тебя уже почти нет. Так что же, ничего уже такого человека не волнует? Почему же, он гадает, сколько он ещё проживёт; зависит ли его жизнь от жизни его двойника и умрут ли они в один день — совершенно обычные мысли, которые посещают человека в такой ситуации.
Но Сарамаго не так прост. Ведь герой живёт в обществе, и его новое в нём положение нарушает его идентификацию в нём, особенно касаясь отношений с близкими людьми. И такое событие, как появление двойника, на них сказывается не в последнюю очередь, то есть значение этого события довольно велико для обширной группы людей. Дело усугубляется тем, что у героя ещё нет собственной семьи к тридцати восьми годам, он никак не разберётся в собственных чувствах, не поймёт, что для него важно на данный момент, и только престарелая мать даёт неразумному сыну дельный совет. И вот Тертулиано (да, такое у него имя), вроде, и решается на что-то, что изменит его холостяцкое состояние, но тут как раз появляется этот Антонио, этот двойник, хотя он мог и не появиться, если бы не сердобольность самого Тертулиано, который сам способствовал их встрече (вот уж расторопность не там, где бы надо её проявить!), а это ещё больше усугубляет ситуацию. Такое фантастическое событие, кроме всего прочего, явилось лишним поводом для проверки прочности любовных отношений между Тертулиано Максимо Афонсо и Марией да Пас, но выдержали ли они её? Что бы терял Тертулиано, решившись на брак с Марией да Пас? Да ничего. Он не мог навести порядок в своей личной жизни, не смог проявить одно из наиважнейших качеств, свойственных любящему человеку — доверие, хотя все возможности его проявить были. Отсюда и непоправимые последствия, к которым привели замалчивания, недосказанность и нерешительность. Что ж, ожидать чего-нибудь хорошего не стоило, но Сарамаго удивил финалом этой истории, что не может не радовать.
Весьма сложно не поддаться сиюминутным эмоциям и не поставить книге высший балл, но это было бы нечестно. Общее впечатление от книги остаётся положительное, но по мере чтения её первой половины не отпускало ощущение избыточности, топтания на месте, и это не играет на руку повествованию. Событий в романе на редкость мало, да и действие происходит всего лишь где-то в паре-тройке мест, но не в этом ценность книг Сарамаго. Конкретно здесь не помешало бы немного раскачаться, хотя с таким героем это сделать не так-то просто.
Очень показательным теперь становится предложение Максимо Афонсо по поводу изучения истории, предмета, который он преподаёт в школе, надо сказать, весьма успешно, касающееся того, что её следовало бы учить наоборот, от современности к древности, а не классически. Здесь теряется одно из основных уроков истории — учиться на ошибках прошлого, чтобы не повторить их в будущем, чему неплохо бы следовать хоть иногда.
