я проникся обидами, озлоблением, не имевшими никакого отношения ни ко мне, ни тем более к моему деду; давняя желчь Флобера, Гонкуров, Готье отравила меня, мне была впрыснута их абстрактная ненависть к человеку, выдаваемая за любовь.
О проекте
О подписке