Отзывы на книги автора «Жан-Поль Сартр»

– Я любил вас, Ева… – говорит после долгой паузы Пьер голосом, исполненным огромной нежности.
– Нет, Пьер, не думаю.
– Я любил вас всей душой, – уверяет он.
– Возможно. Но что это меняет? – Она встает.
– Верно. Что это меняет? – вслед за ней повторяет Пьер.

Жить все-таки стоит, не оглядываясь попеременно на "столь значимое" мнение окружающих (все значимое - лишь в нашей голове). Не волнуясь ежечасно, а если вдруг?.. Не терзаться напрасными и бессмысленными сомнениями-переживаниями по поводу того, что, вероятно, так никогда и не произойдет, а если и случится - чем бог не шутит? - то уж наверняка не по нашему распланированному загодя сценарию. Сполна, несмотря ни на какие невзгоды и передряги, наслаждаться каждым мгновением столь краткого земного бытия: вдыхать, чувствовать, слышать, видеть, понимать, обнимать и, конечно, любить - до одури, со всей страстью, безответно и беззаветно, но менее счастливо, - жизнь, людей, дело, которым занимаешься, место, в котором живешь, воздух, которым дышишь...

Чтобы там, у последней черты и за последним вдохом, мог, подобно герою замечательной книги Камю, промолвить, что ты жил, и не сожалеть, что уходишь... Чтобы не рваться туда, куда входа больше нет, заламывая руки и прося дать еще - ну последний! - шанс. Чтобы спокойно, со всей мудростью и достоинством, принимать неизбежное, не обвиняя никого и тем более не обижаясь на то, что изменить пока никому не удавалось. Да, конечно, кажется таким несправедливым покидать планету так рано - в 13, 26, 34 года, когда вон там, за спиной, толпы живущих, которым повезло задержаться здесь чуть подольше, но и им ведь тоже когда-то придется уйти. Ход времен, как известно, неостановим...

Странным образом, в книге, прославляющей краски жизни, Сартру удалось, на мой взгляд, пропеть оду смерти, мрачное, сдержанное и неотвратимое торжество которой сразу и без остатка словно подчиняет себе все вокруг. Эта не та бестолковая и непонятная суетность жизни, когда спешим непонятно куда и непонятно зачем, забывая обо всем и прежде всего - о себе. Это красота и величие вечного, незыблемого порядка, это счастье не делания, а вдумчивого созерцания, глубокого понимания и родства на уровне душ, а не тела.

Даже горечь от умирания близкого тебе человека Жан-Поль Сартр будто бы отодвигает на второй план, показывая, что все близкие все равно остаются с нами, незримо, в мыслях и воспоминаниях, бесплотных призраках - ведь энергия никогда не исчезает просто так, перевоплощаясь всегда во что-то иное...

Сюжет, по праву достойный фильма ужасов - двое встречаются в мрачно-сером царстве мертвых, - у Сартра тут же превращается в восхитительно-прекрасную и чувственную мелодраму: невозможно - не получается! - не сопереживать влюбленным, казалось бы, изначально предназначенным друг другу самой жизнью. Их диалоги полны горечи по неслучившемуся, они кажутся сами себе обделенными в чем-то важным, но так ли это, рассудит в итоге Смерть...

– Скажите-ка, в чем дело? – вдруг спрашивает он. – Только недавно все мои мысли касались неприятностей, а теперь я здесь… Танцую и не вижу ничего, кроме вашей улыбки… Если это смерть…
– То что?
– А то, что танцевать с вами всегда, не видеть никого, кроме вас, забыть обо всем остальном…
– И что тогда?
– Смерть была бы ценнее жизни. Вы не находите?

Еве и Пьеру выданы на счастье всего лишь один день и одна ночь (мало ли? много? а кто его знает...), один-единственный шанс начать все заново, с чистого листа, отринуть былое и погрузиться в бурный водоворот чувств, который или приведет к нужной точке, или окончательно снесет обоих с лица земли...

Тихая печаль в конце книги была практически неизбежна: красивую вечность вдвоем люди опять променяли не на то... Неслучайно, наверно, и героиню здесь зовут библейским именем Ева...

"Что мы станем делать с этой новой жизнью?.."

"Вы - красивая. Смерть вам идет"

P.S. После прочтения отчего-то вспомнился старенький фильм 1995 года - "Перед рассветом", вот такие впечатления вызвала у меня и книга...

Сложно расслоить книгу на ощущения - собрана-прошита-связана-скручена так туго,  с таким обилием деталей, что слишком долго распутывать. Моя попытка - скорее нетерпеливое разрезание узла, при котором что-то непременно оборвется, нарушит узор, будет понято не так.

Существование, жизнь, время, искусство. Автор не избивает эти темы тупым мыском пера - наоборот, оживляет, воскрешает до какого-то нового свойства. Весь текст - полнокровный, дышащий. Своим даром владения словом он вырывает из недр мира что-то особенное, непривычное, странное. Пугающее. То, на что немногие обращают внимания.

Попытка прочтения произведения - как хождение по талому весеннему льду. И вроде пару шажочков выдерживает - а потом ты проваливаешься, и тебя тянет на какую-то особенную глубину. Холод, темная вода, зыбкий свет. И мысли автора потоками хватают, и тянут куда-то, закручивают, толкают, уносят. И даже выплыв из книги, схватившись вновь за реальность, еще долго не можешь отойти. Знобит и дрожит, и кажется, что бьется не только сердце - все внутреннее содержимое, звенящее от заледенелости.

Книга - о Тошноте
Об осознании существования. Бессмысленности. Обезвременности.
Того, что прошлое, которое люди хранят на полках, зажимают между страниц книг, развешивают по стенам - мертво. Не существет. И будущее - тоже.
Есть только настоящее. Точка. Как крохотное насекомое, которое в любой момент может оказаться раздавленным могильным камнем, точно пальцем.
О том, что нам нравится сочинять истории, приключения - наделять бессмысленную чехарду событий смыслом, собирать их в сокровенный порядок. Но на деле это мы сами придумали и за этой выдумкой ничего нет. Есть только существование - и несуществование.

Думаю, книга произвела такой эффект оттого, что попала в нужный момент жизни. Мои мысли нашли собеседника в этой книге, слушателя, какое-то понимание, и согласие, и темное - и светлое. Нечто хрупкое и отвратительное, уродливое и прекрасное. Скорее, порекомендую тем, в ком проснулись экзистенциальные вопросы.

-Что, дорогой Антуан Рокантен? Тошнит тебя по утрам? Ну-ну. Небось и на солененькое потянуло? Забеспокоился, да? Занервничал? Вспомни-ка, ты же весь последний месяц сам себе трахал мозг не предохраняясь. Отрицаешь? Напрасно. Сам же все в свои дневники записывал; читал я их. Ну стал, наверное, чреват какой-нибудь мыслью, дело-то житейское. Только я бы тебе, Антуан Рокантен, посоветовал аборт. Учитывая то, какие дозы экзистенциализма ты принимал, мысль наверняка родится нежизнеспособным уродиком. Расслабься, тебе от этого станет не более паршиво, чем обычно. Скоро сможешь опять предаваться постоянным занятиям мизантропией. Просто некоторые не способны породить ничего хорошего, и ты из их числа. О, да ты уже успел обзавестись тестом из аптеки на углу, пока я тут перед тобой распинался? Ну-ка, ну-ка, что у нас там?
-Четыре звездочки.

Министерство любви приветствует вас. Добро пожаловать! Вы к нам – за знаниями?.. А, хотите пережить яркую влюбленность. Пожалуйста, пожалуйста, мы вам сейчас наворожим… А вы точно не… А-а-а… конечно. Значит, вы верите, что можно начать жизнь сначала? Можно возвратиться к силе первого чувства?.. Ну, как вам угодно.

…Право, книга эта меня измучила. Иначе не скажешь. Заявить, что она давит, нельзя. Наоборот, она пытается быть легкомысленной и этой странной легковесностью невыносимо раздражает. Книга-обманка. О, как она надо мною посмеялась! Она же меня обманула! Как можно это простить, а? Как можно простить автора, что с такой простотой обвел тебя вокруг пальца, несмотря на твой приличный читательский опыт?

Тут стоит остановиться и заметить: боже, сам по себе сюжет прекрасен! Пусть за меня все скажет аннотация, она лаконична и необыкновенно притягательна. Пожалуйста:

«В длинной очереди в кабинет, где решаются в загробном мире посмертные судьбы, сталкиваются двое – прекрасная женщина, отравленная мужем ради наследства, и молодой революционер, застреленный предателем. Сталкиваются, начинают говорить, чтобы избавиться от скуки ожидания, и… успевают полюбить друг друга настолько сильно, что получают второй шанс на возвращение в мир живых, ведь в бумаги «небесной бюрократии» вкралась ошибка – эти двое, предназначенные друг для друга, так и не встретились при жизни. Но есть условие – за одни лишь сутки влюбленные должны найти друг друга на земле, иначе они вернутся в загробный мир уже навеки…»

Итак, если вас сие впечатлило и захотелось прочитать книгу, – остановитесь. Дальнейшее вам знать не нужно.

…А я же поверила! Я до последнего была уверена, что Сартр это всерьез, и недоумевала: за что этого мелодраматичного до тошноты автора возвели на такую высоту (а это моя первая книга у него)? Знайте же: 90% книги – это слезливость, приторность такая, словно тебя насильно суют в чан с липкой карамелью. Карамель – это вкусно, черт возьми, но не в таких количествах! Силясь внушить мне омерзение, Сартр явно перестарался. Ешь конфеты, и чтобы все щеки были в шоколадной пасте, и заешь жирным тортом, а потом зефир, вафли, сахарная вата… ах, как же тошнит! Мучаешься, спрашивая себя: зачем нужно было и без того «сладкую» историю заворачивать в пафосное сахарное нечто? Разве сам сюжет недостаточно романтичен? Нет, мало, мало сердечек! Больше, больше, больше патоки! Тони, уважаемый читатель, захлебывайся, погибай аки стрекоза, застрявшая навеки в янтаре!

Я «наелась» до отвращения уже на пятидесятой странице книги, т.е. прочитав только треть. Нужно было заставлять себя читать дальше. Успокаивала лишь мысль, какой озлобленный отзыв можно на это накатать.

И тут сволочь-автор взял и… написал великолепный финал, повергнув меня в абсолютнейший шок. Спасибо, конечно.

«…и я держу равнение, даже целуясь».

Сартр сотворил замечательное произведение о стереотипах любви, тщательно их выписывал, высвечивая их нелепость, а потом разом все разрушил. Вот они, классические и взбесившие:

1. Что на свете есть люди, которые по воле судьбы предназначены друг другу. Дескать, у каждого должна быть своя половинка, и ее желательно отыскать при жизни (а если вы встретились после смерти, то можете запрашивать второй шанс).

2. Что любовь сильнее смерти. Тут даже костлявая отступает, отдавая честь великой и могучей.

3. Что, если вы предназначены друг другу (см. пункт 1), вы влюбитесь молниеносно, с первого взгляда. И неважно, что привязанность не возникает так быстро, максимум – простой интерес или страсть. Нет, тут чувство выше гор и облаков.

Это любовь сказочная, из романтических фильмов. И именно вера в это волшебство любви часто ведет к разочарованиям, бесконечным поискам эфемерного, к отчаянным вопросам: «Чем я плох, если меня так не любят и я так не люблю?»

Сартр выдумал увлекательнейший квест «полюби или умри», который в своей извращенности может поспорить с пресловутым экспериментом Милгрэма. Его «влюбленные» умерли нелепым образом. У обоих остались важные дела: она хочет спасти свою сестру, он – возглавить местное сопротивление в ближайшем выступлении против властей. И тут – возможность ожить, закончить все… нужно только быть вместе.

Жить, конечно, хочется, но убеждать себя, что ты полюбил навек (предназначение!) – это, знаете ли… Какого потом жить, боясь просто усомниться в своем выборе? Как бы от одного сомнения не помереть! Условие же ясно озвучено:

«Если между вами пробежит хоть тень недоверия… Так вот, вы вернетесь сюда (на тот свет) и займете место среди нас».

Любите друг друга, не отрывайтесь друг от друга – и вот вам жизнь. Не захотите… ваше право. Извольте возвратиться к мертвым, в их пустоту и бессмысленность (а мир мертвых тут – это вечная пытка).

Но в любви при наличии такого условия не может быть свободы. Это клетка. Любовь там, где можно уйти и можно потерять. Любовь заставляет бороться за ее существование день за днем.

Герои желают обмануть смерть, затем и пускаются в «любовное» приключение. Чувство их мало занимает, но они пытаются лгать себе и друг другу – чтобы соблюсти условие. Выиграть у смерти. Играть по правилам «любви». Жить. Только бы жить. Заставлять себя, ломать, мучить свои чувства – только бы остаться в человеческом мире.

Но имеет хоть какой-то смысл этот последний шанс?..

Как ни притворяйся, как ни выкручивай себя, ничего хорошего не выйдет. Сартр убеждает: намного важнее любви и даже жизни – верность себе в любых обстоятельствах. Лучше умереть собою, чем жить, прячась от себя. У тебя есть только ты. Может быть, печально, но зато честно.

Спасибо, Сартр, за столь разумный посыл.

ВЕСЬМА ПОРОЙ МЕШАЕТ МНЕ ЗАСНУТЬ
ВОЛНУЮЩАЯ, КАК НИ ПОВЕРНИ,
ОТКРЫВШАЯСЯ МНЕ ВНЕЗАПНО СУТЬ
КАКОЙ-НИБУДЬ НЕМЫСЛИМОЙ ХЕРНИ
Игорь Губерман

Есть книги, которые ни уму, ни сердцу. А есть те, которые удовлетворяют потребности только одного из названных выше органов. В данном случае "подпитку" получил мозг, а сердце так и осталось на сухом пайке, ждать, когда я вернусь в Чернильный мир.

На "Тошноту" очень сложно писать рецензию, ведь есть всего три пути:
а) разложить все-все по полочкам - это сделано 100500 раз до меня и делать плохо то, что уже сделано хорошо до меня, я не вижу смысла;
б) восторгаться - не смотря на четыре звезды я отнюдь не в восторге. Напротив, книга мне совсем не понравилась;
в) хаять и поливать грязью - но это же знаковая вещь. Она может быть не понятой, может быть не близкой - но она уж никак не заслуживает ушатов грязи. Это не "Голодные игры" в конце-то концов:)

Поэтому пришлось идти по альтернативному четвертому пути и абсолютно сумбурно набросать сюда ощущений и размышлений, которые появились после того, как Антуан Рокантен наконец стал Творцом самого себя.

“У меня самого никаких неприятностей, я богат как рантье, начальства у меня нет, жены и детей тоже; я существую – вот моя единственная неприятность…”

Каждый ищет свое место в жизни по своему. Кто-то довольствуется карьерным признанием, кто-то семейным уютом, кто-то посвящает себя без остатка эксцентричному хобби. А кто-то пытается вывернуть себя наизнанку чтобы понять, зачем все-таки пришел в этот мир.

Антуан Рокантен - из последних. Одинокий в своем одиночестве, он доходит до крайней точки - жизнь начинает казаться ему пресной. До тошноты. Все, что приносило раньше радость и удовольствие, кажется бессмысленным, более того - противным и мерзким.

«Так вот что такое Тошнота, значит, она и есть эта бьющая в глаза очевидность? А я-то ломал себе голову! И писал о ней невесть что! Теперь я знаю: я существую, мир существует, и я знаю, что мир существует. Вот и всё. Но мне это безразлично. Странно, что всё мне настолько безразлично, меня это пугает. А пошло это с того злополучного дня, когда я хотел бросить в воду гальку. Я уже собрался швырнуть камень, поглядел на него, и тут-то всё и началось: я почувствовал, что он существует. После этого Тошнота повторилась ещё несколько раз: время от времени предметы начинают существовать в твоей руке»

“Я живой мертвец… Больше никто и ничто не сможет внушить мне страсть… Теперь я живу в окружении моих усопших страстей”

************************************************************
Вообще, из всех философских течений экзистенциализм всегда был от меня примерно на таком же расстоянии, как Марс или Сатурн. Ибо познание себя через страх и кризис я считаю противоестественным. Вот через счастье или любовь - это другое дело:)

Меня "Тошнота" привлекла лишь тем, что в некотором роде эта книга знаковая, да и познакомиться с Сатром лично, а не через учебники философии уже давно было интересно. Ну что ж, любопытство удовлетворено, два вечера тошноты успешно пережито, четыре звезды Сартру проставлено. На сем знакомство и завершим)

До Апокалипсиса осталось 4/26 книг

«Ставок больше нет» покорил меня с первых строк. Очень необычный стиль написания, а это у нас роман-пьеса, придаёт колорит и кинематографичность повествованию. И я уж молчу про сюжет. И даже объем книги играет ей в плюс. Это знаете, как с фильмами 90-х - начала 2000-х и современными кинокартинами. Раньше фильмы умудрялись снимать по 1:20 – 1:30 (не считая Властелина колец и Гарри Поттера – это совсем другой тип фильма) не теряя смысла и не упуская самых важных деталей. А сейчас льют воду от 2:00 до 3:00 (а некоторые умудряются выходить даже за эти рамки) и ничегошеньки интересного и захватывающего. Так, я отвлеклась.

«Ставок больше нет» - это только на первый взгляд роман о любви, хотя спорить не буду: это чувство здесь играет не последнюю роль. Но для меня этот роман стал чем-то бОльшим. Здесь поднимаются намного более интересные темы, например, тема выбора, тема долга и несколько других второстепенных, которые уже служат более для атмосферности сюжета, чем для смысла.

У нас есть два героя: мужчина и женщина. Оба столкнулись с предательством. Женщина с изменой мужа и его покушением на её жизнь, мужчина с предательством со стороны «однопартийца», человека, который порой бывает ближе брата; человека, с которым ты должен пойти «в бой». Они умирают и попадают в своего рода загробное бюро записей смертей, там встречаются и… влюбляются. И можно ли получить надежду на второй шанс? И можно ли изменить себя и свою жизнь ради другого? Любовь превыше всего или есть более важные вещи? На все эти вопросы Сартр и попробует ответить. Ну а мы понаблюдаем.

Друзья, это восторг! Советую эту книгу и уверена, что она не оставит никого равнодушным. Для меня – это открытие автора.

Я погибла, я сражена, повержена и безумно влюблена! В Сартра!

Жан Поль Сартр - лауреат Нобелевской премии по литературе 1964 года, однако он отказался от неё, потому что не желал быть кому-либо обязанным и отстаивал свою независимость. Этот факт крайне важен для понимания творчества автора, и совершенно необходим для чтения трилогии (на самом деле тетралогии) "Дороги свободы".

"Возраст зрелости" (1945г) -  первая книга цикла. Во многом роман автобиографичен.

Да, я знала, что экзистенциальная литература - это моё, но философия Сартра делает странные вещи. Я не могу сказать, что я придерживаюсь принципов автора в части отношения его к свободе, к независимости, но мне очень интересен путь автора, путь его героев в этом поиске.

С уст героев множество раз  слетает магическое слово "свобода". А свобода - это что? Отсутствие обязательств? Или право выбора? Независимость? Или ответственность за свою жизнь и чужую?

Свобода Сартра стучится в дверь, за которой ждут своей участи такие понятия как мораль и нравственность. Свобода отдельно взятого человека неразрывно связана с его честью и достоинством, а рано или поздно придется чем-то поплатиться ради своей "свободы".

А манипуляция? В романе отдельная ветвь отдана этому явлению. Искусный манипулятор - это своего рода профессия, образ жизни или вообще болезнь, причем неизлечимая ))

В отличие от "Тошноты", романа в принципе безсюжетного, "Возраст зрелости" ещё и  относительно динамично написана. И сам текст безумно красивый, образный и мягкий.

Есть спойлеры!
Как относиться к этой книге? Если рассматривать с обывательской точки зрения – это история человека, который с каждым днем все глубже «уходит в себя», погружается в омут своего одиночества. Он понимает, что с ним что-то происходит и начинает вести дневник, «чтобы докопаться до сути» и «попытаться разобраться в самом себе».
В романе мало событий. Антуан Рокантен живет во Франции, в Бувиле, в начале 1932 года. Ему нет необходимости работать, жизнь его обеспечена пожизненной рентой. Он путешествовал, но теперь живет здесь и пишет книгу о заметном в истории Франции 18 в. персонаже маркизе де Рольбоне.
В своем дневнике он рассказывает: « А я живу один, совершенно один. Не разговариваю ни с кем и никогда; ничего не беру, ничего не даю». Герой замечает, как с каждым днем в нем происходят перемены, которые его пугают. Он пытается остановить этот процесс, идет туда, где много людей, стремясь укрыться в толпе от своих мыслей, но это ему мало удается. В кафе он видит оживленных молодых людей. Они восхищают его: тем, что веселы, что рассказывают друг другу смешные истории из своей жизни, громко выражают свои эмоции. «Когда живешь один, вообще забываешь, что значит рассказывать: правдоподобные истории исчезают вместе с друзьями», - замечает Рокантен. На него навалилось равнодушие и реальность теряет свои четкие очертания, уступая место условности: «события тоже текут мимо : откуда ни возьмись, появляются люди, что-то говорят, потом уходят, а ты барахтаешься в историях без начала и конца – свидетель из тебя был бы никудышный…» Отмирают и живые человеческие реакции: «одинокого человека редко тянет засмеяться…», «вот уже три года, как я слишком спокоен». На смену всем чувствам и эмоциям, которыми живет нормальный человек, приходят страх, навязчивые мысли и …тошнота.
Гл. герой прекрасно осознает, что одиночество – зло, и, как всякое зло, оно опасно и имеет отталкивающий вид. Ему вспоминается, как в детстве, когда они играли с друзьями в Люксембургском саду, приходил и сидел на скамейке один очень странный человек, ни с кем не разговаривал, но он пугал их своим непонятным состоянием: «Он внушал нам невыразимый ужас, потому что мы чувствовали, что он одинок …мы чувствовали: в его голове шевелятся мысли краба или лангуста». Не хотелось бы Рокантену наводить страх на детей, но сделать он ничего не может.
Каждый день приносит новые, неприятные открытия. Он смотрит на свое лицо в зеркале и ужасается: в его чертах нет жизни. Это плоть, просто плоть. И это отражение тоже вызывает тошноту.
Не только Рокантен одинок. В романе есть и другие персонажи, которые по разным причинам тоже страдают от одиночества. Их души тоже становятся похожими на выжженную пустыню. И они пытаются бороться, но в итоге становятся еще более одинокими. Это его любимая в прошлом девушка Анни и его приятель Самоучка. Как же он стремился к встрече с Анни, после долгой разлуки! Он с надеждой восклицает при встрече: «- Я тебе необходим? Я был тебе необходим все четыре года, что мы не виделись? Хорошо же ты скрывала свои чувства.» Но Анни как будто нарочно явилась к нему из прошлого, чтобы отнять последнюю надежду, она тоже разочарована в жизни. Анни любила ловить и создавать «совершенные мгновения», в которых жизнь предстает во всей красе. Но… она устала и больше не хочет ничего. Так же и Рокантен когда-то искал в жизни приключений, пока не понял, что приключение возникает уже в сознании человека, когда он рассказывает о событиях. И оттого, как он относится к ним и зависит, будет ли это названо приключением. Короче, в итоге у обоих полный крах надежд и разочарование и оба чувствуют себя стариками.
Если уж рассуждать обывательски, хочется сказать, что истоки одиночества, на мой взгляд, всегда надо искать в детстве. Хотя бывают в жизни ситуации, когда человек волею судьбы оказывается одиноким. Это и одинокая старость, когда друзей и близких уже просто нет в живых, или инвалидность, когда человек выпадает из жизни, оказывается запертым в четырех стенах. В любом случае, это страшно. Но помнить об этом надо и стараться всеми силами избежать.
С другой стороны, эта книга – опыт художественного исследования Сартра, философа – экзистенциалиста. На глазах читателя разворачивается работа его мысли и из обстоятельств жизни героя рождаются уже знакомые нам понятия «абсурд», «лишний», «ситуация», «свобода»,«существование и сущность» и др.
Итак, отправной точкой является тот день, когда ГГ начал вести дневник. Он хочет понять причины этой странной тошноты, которая стала с некоторых пор его постоянной спутницей. Лишив себя общения с людьми, он вскоре начинает замечать, что вещи, которые его окружают, очень сильно влияют на него: предметы… «беспокоят, и это невыносимо». И не просто беспокоят, а вызывают отвращение, тошноту.
К тому же случается событие, которое окончательно делает его жизнь бессмысленной. В один из понедельников, ГГ понимает, что Рольбон его больше не интересует: «Я был всего лишь способом вызвать его к жизни, он – оправданием моего существования. Он избавлял меня от самого себя. Что я теперь буду делать?» Жизнь потеряла смысл, но не прекратилась. Осталось СУЩЕСТВОВАНИЕ. А вокруг множество других, таких же бессмысленных существований людей и предметов: «Все заполнено, повсюду существование,плотное, тяжелое, мягкое». Он все повторяет и повторяет, что вещи давят на него, чужое существование «проникает в меня через все поры, через рот, через нос, через уши». И вот он приходит к очень важному для себя выводу: все эти разнообразные существования никак не связаны друг с другом и они мешают друг другу, а, значит, они все ЛИШНИЕ, а следовательно они АБСУРДНЫ. А самое главное, что и себя он считает лишним в этом мире:«И я сам – вялый, расслабленный непристойный, переваривающий съеденный обед и прокручивающий мрачные мысли, - я тоже был лишним» .Что же остается, когда нет смысла в жизни? Ну, да, прекратить самому это бессмысленное существование. Но он рассуждает дальше, и приходит к выводу, что и смерть его тоже будет лишней, а, значит, и не имеет смысла! Вот тихий ужас!
В какой-то мере, я думаю, можно рассматривать этот роман и как еще одну историю жизни представителя интеллигенции. То, что волнует Рокантена повторяется у многих писателей 20 века. Многое из его философских рассуждений я угадывала в образах недавно прочитанного М.Кундеры в «Невыносимой легкости бытия». Там тоже герои стремятся к свободе, но иногда, когда они ее достигают, она оказывается подобной смерти, как для Сабины. Или та же теория случайности нашего существования…Среди отечественных – у Ю.Буйды в его романе «Синяя кровь», оччень много от Сартра.)
Сейчас, когда я пишу эту рецензию, за окном солнечный летний день, много людей, смех, радостные голоса. День города. С главной сцены звучит громкая музыка… И верить не хочется, что такое бывает, что где-то есть люди, которых не трогает ничего, их душа мертва, жизнь потеряла всякий смысл. Надеюсь, никогда не стану одной из них!))

Сартр был действительно уникальным человеком, противопоставлявшим себя всему и всем, даже самому себе. Его книги - это всегда борьба с комфортом, с общепринятым течением событий; борьба со своим рождением, со своей славой, со своей смертью.

По сути дела все неизменно, суета сует на поверхности не должна заслонять от нас мертвящую незыблемость нашей судьбы.

На каждой странице присутствует мысль, которая поражает, которая обвиняет и оправдывает.
И если я когда-то с трудом могла представить какие причины побудили Сартра отказаться от Нобелевской премии, то сейчас вопрос снят окончательно. Этот человек не искал прижизненной славы, она давила на него, она ему противила. Лишь посмертная слава была приемлема, оправдана.

В "Словах" Сартр предстаёт перед нами только мальчиком и мертвецом. Все остальное обезличено и обесценено, вычеркнуто из повествования. Вот он мальчик, послушный ангел, сидит в магазинчике в ожидании своей бабушки, и вот он Сартр, написавший свой шедевр, исполнивший свой долг, оправдавший свое существование, мертвец под траурным солнцем славы. Потомки склоняются над его книгой в восхищении, но он уже давно прибыл на конечную станцию, удалился в безмолвие.

Сартр действительно уникален. Он стал словом, он уподобился слову. Безличностный, один среди множества, подобный всем и в то же время обособленный, подобный Слову. И Слово это значимо, незаменимо в повествовании становления мировой литературы. Сартр стал незаменим, необходим, он больше не безбилетный пассажир. Теперь он необходим всему миру.

Есть в такой беспрецедентной гениальности что-то жуткое. Превращающее человека со всеми его страстями и особенностями в прижизненный памятник самому себе. Гениальность накладывает на него клеймо с рождения. Сартр великий и ужасный. Он словно уже родился старым и больным, отрицающим и гениальным. Но все же это было не так. Он родился белокурым ангелоподобным мальчиком. И благодаря его автобиографии мы можем увидеть, как это было. Увидеть как в этот мир приходят гении и каково им нести эту ношу.

Я почему-то не слишком люблю французскую литературу: чаще всего она оставляет меня равнодушной или и вовсе откровенно не нравится. Хотя подростком я зачитывалась Дюма и Верном, за все последние годы единственное удачное знакомство с французами у меня состоялось лишь в лице Эжена Ионеско (искренне рекомендую всем). Сартра читаю впервые, поэтому решила начать с небольшого произведения. Аннотация, обещавшая встречу двух влюбленных в очереди в загробный мир, которым дается второй шанс на жизнь вместе, заинтриговала. Но, естественно, все не могло оказаться столь простым.

Ева принадлежит привилегированному классу. Умирает она, отравленная собственным мужем. Больше всего ее мучит тревога за сестру, которую планирует соблазнить ее муж.

Пьер – революционер из народа. Его убивают накануне восстания. Он умирает без сожалений, но полученные в загробном мире знания тревожат его душу – он боится за соратников и за будущее восстания.

Ева и Пьер встречают друг друга и чувствуют притяжение. Они были обещаны друг другу небесами, но оба скончались раньше срока. Поэтому им дается возможность начать жизнь заново: они возрождаются, но с одним условием – если за сутки они не изменят любви друг к другу, они продолжат жить.

Мне показалась любопытной сама структура этого романа-пьесы: постоянное указание места действия, высокая визуальность описаний, лаконичность и сжатость изложения событий и чувств, которые, тем не менее, играют роману на руку. Складывается ощущение, что ты не книгу читаешь, а смотришь фильм, настолько мощное визуальное впечатление оставляют отдельные сцены.

За сюжетом о встрече двух влюбленных стоит философия экзистенциализма (собственно, неудивительно, Сартр был во главе французской школы). Главный постулат экзистенциализма утверждает, что люди обладают свободной волей и сами определяют свою судьбу. Следовательно, человек сам несет ответственность за результат своего выбора. Именно этот постулат проверяется вторым шансом, данным Еве и Пьеру.

Понравился суховатый, мрачноватый юмор Сартра. Не то чтобы его много, но иногда промелькивает. Ситуация с умершими, которые задерживаются после смерти и преследуют врагов или приглядывают за потомками (из любви или из ненависти), одновременно и тревожна, и комична. "Мертвые свободны", – утверждает Сартр. Но так ли это на самом деле?

Думаю, к Сартру еще вернусь. Не могу на основании одной книги решить, понравилось мне или нет: желания бежать и читать остальное не возникло, но и списывать со счетов не буду, все-таки этот небольшой роман сумел увлечь.