И сам он, и его характер, думал Саша о Костенко, таился где-то между этими определениями – «великолепный», «чудовищный». Великолепный человек, способный на чудовищные поступки. Да, так… Великолепная наглость Костенко и его чудовищная работоспособность. Правда, здесь слово «чудовищное» уже в переносном смысле… Но подходит.