«Господи, спасибо тебе, – сказал я вдруг нежданно для себя, с искренностью такой, какая была разве что в моём первом, новорождённом крике, – спасибо тебе, Господи: у меня было так много счастья, я задыхался от счастья, мне полной мерой дали всё, что положено человеку: прощение, жалость, безрассудный пульс нежности!