© Юрий Ротенфельд, 2021

ISBN 978-5-0053-4075-7

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Юрий Ротенфельд

ГЛОБАЛЬНАЯ ПЕРЕЗАГРУЗКА И МАТЬ ЕЕ… – ДИАЛЕКТИКА

Глава I. ДИАЛЕКТИКА ГЛОБАЛЬНОЙ ПЕРЕЗАГРУЗКИ

«Божье обсуждать решенье,

Сомневаться, прав ли бог, —

Ах, преступник! Ах, безбожник!

Видно, захотел сапог

Быть умнее, чем сапожник!»

Г. Гейне

1. Вступление

Хочу поблагодарить своих оппонентов, проделавших большую работу в осмыслении будущего, на чьи работы с уважением и благодарностью буду ссылаться. Это книги известных западных мыслителей Клауса Шваба и Жака Аттали, с позицией которых шаг за шагом буду сверять ход своих мыслей, направленных на поиск истины в осмыслении будущего.

Буду благодарен, если и они ознакомятся с моими работами, в которых хотя и с других позиций, я рассматриваю будущее цивилизации, в сохранении и процветании которой в это революционное время мы все заинтересованы.

И начну, пожалуй, согласием с одной из цитат из книги Жака Аттали – французского политика, политолога, экономиста, одного из ведущих теоретиков глобализации «Краткая история будущего». В предисловии к этой книги автор пишет:

«Сегодня решается, каким будет мир в 2050-м, а может, и в 2100 году. От наших действий зависит, как будут жить наши дети и внуки – в комфортных условиях обитания или в настоящем аду, ненавидя нас. Чтобы оставить им пригодный для жизни мир, нужно задуматься о будущем и понять, почему ход истории принимает тот или иной оборот, как на это реагировать». Нам это под силу – отмечает в следующей фразе философ, поскольку «история подчиняется законам, понимая которые, можно предвидеть ее ход и управлять им»¹.

Глобальная перезагрузка и пандемия вынудили нас, граждан большинства стран, людей разных вероисповеданий и моральных принципов, мужчин и женщин, определяющих мировую политику или противодействующих ей, вступить в философскую дискуссию о том, как наиболее результативным способом минимизировать ущерб для большинства жителей планеты. Имея свое видение проблемы идеологи перезагрузки попытались более глубоко задуматься о том, «что на самом деле означает общее благо» и возможно ли решить, что лучше для нас как сообщества?

Между противоборствующими лагерями, разделенными экономическими, политическими, социальными и классовыми интересами дискуссия вызвала яростные споры, обусловленные и разным пониманием реальности, и различными моральными соображениями. По сути каждая сторона, каждый участник дискуссии пытался выдвинуть свою теорию. Не избежал этого соблазна и я, предлагая с новых позиций свою, на мой взгляд, сугубо научную концепцию истолкования, способную объяснить, что мы можем и что должны делать. Для ее понимания нужно освоить всего лишь несколько сравнительных понятий, разработанных мной с целью дальнейшего развития диалектического мышления. Именно эти понятия дают одинаковые для всех объективные точки зрения на мир, что служит подспорьем для понимания тех социальных проектов, которые нацелены на изменение будущего.

2. Миром правит рынок

Профессор Жак Аттали во многом прав, поскольку, как он отмечает «нашим миром правят рыночные механизмы», понимаемые не иначе, как отношения обмена, подчиняющиеся объективным законам, осмысление которых возможно не иначе как посредством диалектического мышления – мышления сравнительными понятиями. Однако ни Гегель, ни Карл Маркс, никто другой не выделили эти понятия в языке, что воспрепятствовало пониманию того, как осмысливали мир эти великие философы и в какой конфигурации должна быть представлена современная диалектика.

Месье Жак позиционирует себя знатоком диалектических законов, почерпнутых им не только из жизни, но из учения Карла Маркса, о котором он со знание дела, увлекательно и с большой теплотой пишет в своей замечательной книге «Карл Маркс: Мировой дух»². Сам же Маркс, сокрушался по поводу того, что его основные достижения так и не были поняты читателем. Огорчаясь из-за чудовищных искажений его теории, он как-то написать Энгельсу:

«Если они так толкуют мои произведения – то я не марксист! Избавь меня Бог от таких марксистов!».

Я разделяю огорчение Маркса, поскольку полагаю, что понимание и истолкование его мышления и его работ остается не завершенным и не востребованным до сих пор. И это при условии, что

«ни один писатель не имел большей аудитории, ни один революционер не вселил больших надежд, ни один идеолог не спровоцировал большего количества толкований, и, если не считать основателей некоторых религий, ни один человек своими идеями не оказал на мир большего влияния, чем Карл Маркс в XX веке» – пишет Аттоли в своей книге³.

Многие авторы прошлых лет, как и современные авторы, напрямую отталкиваются от идей Маркса или же в той или иной мере связаны с марксистской концепцией. Значение его идей признавали и признают его противники, которые на протяжении многих лет изучали его труды. Всю жизнь посвятив освобождению человека, Карл Маркс живет в памяти потомков, и сегодня он по-прежнему учит и вызывает бурные споры, поскольку его идеи, и не только на мой взгляд, дают основания для научного понимания мира и поиска средств его изменения. И если быть кратким, то ключевым достижением Маркса, на котором возвышается все грандиозное здание его теории – это рыночный механизм, о котором справедливо пишет Жак Аттали, ссылаясь на письмо Энгельсу от двадцать четвертого августа 1867 года.

В этом письме Маркс дает ясное изложение той базисной идеи, которую он положил в основание своей основной книги «Капитал».

«Самое лучшее в моей книге – пишет Маркс – подчеркнутый уже в первой главе двойственный характер труда, смотря по тому, выражается ли он в потребительной или в меновой стоимости (на этом основывается все понимание фактов) … Этим все сказано».

Здесь Аттали осмысливает ту форму движения, которую Маркс, фактически, постигал при помощи сравнительных понятий и которую он называл «клеточкой» буржуазного общества. По мнению Маркса, именно она является ключом к буржуазному обществу, к капитализму, открывающему то, каким образом создаются богатства, что в рамках единой теории связывает социологию, политику и экономику с философией.

Подобно тому, как современные биологи из клетки выращивают растение или животное, так на основе одной социальной «клеточки» Маркс осмысливает прошлое, настоящее и строит образ будущего общественного организма.

«Маркс, пишет Атали, обворожил меня четкостью своей мысли, силой своей диалектики (выделено мной Ю.Р.), мощью своих рассуждений, прозрачностью своего анализа, беспощадностью своей критики, остроумием своих выпадов, ясностью своих концепций. В процессе изысканий я все чаще и чаще испытывал потребность узнать его мнение…».

К сожалению, Жак Аттали не обратил внимание на прогностическую суть диалектики, ее «ядра» – закона единства и борьбы противоположностей, давшего Марксу первую форму социального движения, проявляющего себя в двух меновых и в двух потребительных стоимостях, как отношениях противоположностей. Аттали просмотрел связь потребительной и меновой стоимости в более сложную – вторую форму социального движения, которую я, в отличие от закона сохранения и превращения энергии, называю «законом единства и борьбы ортогональностей», которые в циклическом процессе расположены по отношению друг к другу ортогонально, что и обусловливает всеобщий обменный процесс.

Месье Аттали не увидел связь производственных отношений, как отношений обмена, дающих новые стоимости, с возникновением производительных сил общества в рамках третьей формы социального движения, в контексте закона об их соответствии. Кроме того, он не воспринял отношение между базисом и надстройкой в качестве четвертой формы социального движения.

И самое главное – месье Жак потерял эволюцию форм обмена – тренд, обусловливающий переход от одной общественно-экономической формации к другой – от одной, основной пары противоположных классов, положим, феодалов и крепостных. к другой – капиталистов и рабочих, что определяет пятую форму социального движения.

Как и все другие мыслители, с их рассудочным мышлением классификационными понятиями, Аттали смотрит на «клеточку» под своим субъективным углом зрения. Тогда как Маркс видит мир с объективных точек зрения, которые, на мой взгляд, обусловливаются сравнительными (диалектическими) понятиями и образами. Поэтому месье Жак и ставит вопрос о том, «является ли выстроенная Марксом теория научной? Или это просто философская гипотеза»?

Для меня же ответ ясен – теория Маркса – это не лишенная серьезных погрешностей и нуждающаяся в исправлении и развитии социологическая и экономическая наука, которая может и должна быть доведена до уровня научной философии, понимаемой не иначе, как «знание общего». Ибо, как писал Аристотель, «знание общего делает человека мудрым». Тогда как современные философы, напротив, разбивают реальность на множество кусков и кусочков, поэтому их следует называть не «любителями мудрости», а любителями мнений – «филодоксами».

Как целостное мировоззрение, марксизм продолжает жить и у нас, и на Западе. Однако большинство американских и европейских экономистов, пишет Аттали, критикуют теорию К. Маркса

«как научно необоснованную и чисто идеологическую. В их представлении марксизм – это чистая идеология, лишенная научной и принципиальной основы».

«В 1883 году мир был полон надежд: 1. зарождалась демократия, 2. намечалась глобализация, 3. бурно развивался технический прогресс. На сегодняшний день учение Маркса не только дискредитировано опытом СССР, Камбоджи, Китая, Кубы и многих других стран, но и кажется устаревшим в плане теоретических основ».

С последним утверждением Жака Аттали я наотрез не согласен, поскольку теоретические основы учения Маркса, как он сам утверждал, не поняты не только его противниками, к которым относит себя и французский философ, но и абсолютным большинством так называемых «марксистов».

3. Общество как диалектический процесс обмена

Процесс обмена между двумя индивидами включает в себя отношение двух меновых и двух потребительных стоимостей. Две меновые стоимости составляют одну пару противоположностей, тогда как две потребительные стоимости – другую пару, каждая из которых подчиняется действию закона единства и борьбы противоположностей. При этом отношение двух пар противоположностей проявляет себя не только в отношениях между людьми, оно проявляет себя и во всей природе, что в естественных науках представлено в форме законов сохранения.

Выражая обмен языком сравнительных понятий, мы придаем ему статус научного закона – закона единства и борьбы ортогональностей. Без этого закона, наряду с законом единства и борьбы противоположностей, понимаемых как «избыток» и «недостаток» того или иного субстрата относительно положения равновесия (Аристотель), невозможно подойти к созданию диалектики как объективной науки.

Проявляя себя в отношениях обмена между двумя конкретными людьми, эти отношения (в сумме своей) в пределах всего общества складываются в отношения между двумя противоположными классами, которые отмирают в случае рождения новой пары классов. Так происходит смена общественно-экономических формаций, когда в недрах рабовладельческого общества на смену рабам и рабовладельцам рождается новая пара классов – феодалов и крепостных, которые уступили место буржуазии и рабочему классу.

Вслед за Марксом, Аттали обдумывает процесс, касающийся обмена товаров, по этому поводу он пишет:

«У всякого товара есть одновременно потребительная стоимость, меновая стоимость и цена.

Потребительная стоимость вещи определяется ее полезностью для владельца; она не зависит от ее редкости или от составляющих ее материалов.

Меновая стоимость обеспечивает равноценность товаров между собой; она измеряется в рабочем времени, затраченном на производство.

Действительность объясняется не ценами, а отношениями между меновыми стоимостями. Цена же устанавливается рынком; она колеблется вокруг меновой стоимости и побуждает предприятия производить больше или меньше, в зависимости от спроса потребительной стоимости.

Маркс излагает здесь то, что, по его мнению, является ключом к капитализму, – каким образом создаются богатства, что связывает экономику и политику: рабочий – такой же товар, как любой другой, однако с тем отличием, что и меновая его стоимость, и потребительная измеряются количеством труда. Потребительная стоимость рабочего равняется тому, что он способен создать своим трудом; его меновая стоимость равняется затратам на воспроизводство его рабочей силы, то есть количеству рабочих часов, необходимых на производство того, в чем он нуждается для жизни. Его потребительная стоимость – это его рабочая сила. Его меновая стоимость – то, что он получает, чтобы ее восстановить» – заключает Ж. Аттали.

Таким же образом происходит и смена поколений, подчиняющаяся всеобщему диалектическому закону – закону единства и борьбы ортогональностей (закону сохранения и превращения энергии). В неживой природе, к примеру, это переход от электрической энергии (+ и -) к магнитной энергии (N и S) как и переходы противоположностей в рамках суточных или сезонных ритмов. Кроме того, не надо забывать, что свет, звук, температура – это все те же ритмы, проявляющие себя в разных сферах действительности и подчиняющиеся этому же закону диалектики.

Маркс видел проявление этого закона в рамках попарной смены классовых противоположностей. Понимая ту роль которую он играет в процессе возникновения научно обоснованного гуманитарного и социального знания, Энгельс пишет, что

«этот закон имеет для истории такое же значение, как закон превращения энергии для естествознания…».

В этой связи хочу отметить, что ни Жак Аттали, ни большинство других философов или социологов, не понимает применяемых Марксом диалектических форм движения (законов диалектики) в применении их к обществу. Причем Аттали в своей книге «Карл Маркс: Мировой дух» упрекает Энгельса в том, что его Предисловие ко второму тому «Капитала»

«уже было лживым».

Ложью же по мнению Аттали было то, что Энгельс написал:

«Именно Маркс впервые открыл великий закон движения истории