«Тьма в конце туннеля» читать онлайн книгу 📙 автора Юрия Нагибина на MyBook.ru
image
Тьма в конце туннеля

Отсканируйте код для установки мобильного приложения MyBook

Стандарт

4.1 
(21 оценка)

Тьма в конце туннеля

487 печатных страниц

Время чтения ≈ 13ч

2020 год

18+

По подписке
229 руб.

Доступ к классике и бестселлерам от 1 месяца

Оцените книгу
О книге

Сборник поздних повестей Юрия Нагибина, подведших своеобразный итог литературной деятельности этого неординарного писателя.

«Тьма в конце туннеля» появилась в 90-е годы, когда писатель вновь переосмыслил фашизм, юдофобию и прочую «советскую скверну». «Моя золотая теща» – прежде всего гимн всесильной любви, исток которой – в античных мифах и древнегреческом романе. «Сильнее всех иных велений» – повесть о деятеле русской музыкальной культуры, капельмейстере, основателе первого русского народного хора князе Юрие Николаевиче Голицыне.

читайте онлайн полную версию книги «Тьма в конце туннеля» автора Юрий Нагибин на сайте электронной библиотеки MyBook.ru. Скачивайте приложения для iOS или Android и читайте «Тьма в конце туннеля» где угодно даже без интернета. 

Подробная информация
Дата написания: 
1 января 1988
Объем: 
877513
Год издания: 
2020
Дата поступления: 
15 октября 2020
Время на чтение: 
13 ч.
Правообладатель
22 949 книг

oandrey

Оценил книгу

Такая вот история человека, который долго думал, что он сын еврея , носил с детства прилепленное и кулаками прибитое к нему слово «жид» и вдруг узнал , что он чистокровный русак и , кажется , его это совсем не обрадовало. И даже очень сильно не обрадовало:

Народ, считавшийся интернационалистом, обернулся черносотенцем-охотнорядцем. Провозгласив демократию, он всем существом своим потянулся к фашизму.
Получив свободу, он спит и видит задушить ее хилые ростки: независимую прессу и другие средства информации, шумную музыку молодежи, отказ от тошнотворных сексуальных табу. Телевидение завалено требованиями: прекратить, запретить, не пускать, посадить, расстрелять - рок-певцов, художников-концептуалистов, композиторов авангарда, поэтов-заумщиков, всех, кто не соответствует нормам старого, доброго соцреализма.
И больше жизни возлюбил мой странный народ несчастного придурка Николая II, принявшего мученическую смерть. Но ведь недаром же последнего царя называли в старой России "кровавым". При нем пролилось много невинной крови, стреляли по мирным гражданам. "Патронов не жалеть!" -- дворец не отменил приказа Трепова. Великий поэт Мандельштам, великий режиссер Мейерхольд, великий ученый и религиозный мыслитель Флоренский приняли еще более мученическую смерть, сами не повинные ни в единой кровиночке, одарившие страну и мир великими дарами души и ума, но о них народ не рыдал.
Этот липовый монархизм можно сравнить лишь с внезапной и такой же липовой религиозностью. Едва ли найдется на свете другой народ, столь чуждый истинному религиозному чувству, как русский. Тепло верующих всю жизнь искал Лесков и находил лишь в бедных чудаках, теперь бы он и таких не нашел.
Вместо веры какая-то холодная, остервенелая церковность, сухая страсть к обряду, без бога в душе. Неверующие люди, выламываясь друг перед другом, крестят детей, освящают все, что можно и нельзя: магазины, клубы, конторы, жульнические банки, блудодейные сауны, кабаки, игорные дома. Русские всегда были сильны в ересях, сектантстве, их нынешнее усердие в православии отдает сектантским вызовом и перехлестом.

Собственно эта метафора и есть главное наполнение книги. Русофобская ли повесть получилась ? Да, безусловно. И очень.
Но вот такая она правда, высказанная не матом . Пришедший позже Пелевин был лаконичнее и высказался в том духе , что о русском народе можно либо матюгом либо молчать.
И если бы таких , как Нагибин, умеющих выдать точный эпитет про

Совки, исповедующие героическую мораль, но лишенные обычной, на каждый день ….которые нищенствуют, разлагаются, злобствуют друг на друга, и все скопом - на весь остальной мир.

было бы значительно больше , то и общество было бы намного здоровее .

22 мая 2020
LiveLib

Поделиться

ViktorRubtsov922

Оценил книгу

Давно уже очаровавшись произведениями Юрия Нагибина, не мог определиться, почему это описанные им любовно герои не вызывают симпатии, а изображённые моральными уродами мне таковыми далеко не всегда казались. Но теперь, пожалуй, всё устаканилось. Обладая несомненным писательским талантом, Нагибин был не в состоянии преодолеть в себе выдуманную и хранившуюся в тёмных закоулках души затравленность. То что он хорохорился и изображал во всём славного героя и первого любовника, по сути не давало ему никаких преимуществ в оценке самого себя. Потому он нас изо всех сил убеждает: "Я не оскотинился вконец", - а сам по собственной воле меняет общение с Рихтером и рахманиновским романсом на родство с распевающими "Гоп, стоп, Зоя, кому давала стоя?.." Слабаком предстал к концу жизни славный герой, который не постеснялся в чёрную краску жизненной правды добавить собственные грязь и желчь. И его искренность - это всего лишь приём, рассчитанный на сентиментальность и доброту читателей, когда ничто уже не в состоянии поколебать ни нашего восхищения его талантами, ни смрадного запаха разлагающихся скелетов в шкафу его жизни. Боже, он, небось, и на том свете мается неприкаянным. Здесь не намного убавится число его поклонников, ведь писал он гениально. А там, перед горним судом... не наше это дело, сам за всё и ответит.

20 августа 2020
LiveLib

Поделиться

bobbybrown

Оценил книгу

Книжку можно разделить на три части. Первая это скучновато унылое описание детства "еврейского" мальчика в довоенной Москве в стиле советской саги. Потом идет взрослый период, состоящий из драк на попойках, автор в роли дартаньяна, все остальные немытые колхозники. К этим страницам автор уже совершенно неприятен. И вдруг последняя, самая короткая, часть. Автор преображается в прекрасного человека с удивительно светлой болью о Родине. Из-за этой части я перешел к его более толстому "Дневнику".

15 сентября 2018
LiveLib

Поделиться

наши клубника, малина, яблони, сливы, все это было для нас с отчимом ново и непривычно, а для матери наоборот – возвращение к старому, к собственности, пусть в очень скромном виде. И теперь у нее было главное – челядь: шофер, две домработницы, садовник, их можно считать дворовыми, а были еще оброчные: молочница, электрик, газовщик и «навсеруки» – он брался починить часы, сложить печь, принять ребенка, ни о чем, естественно, не имея понятия. Мама могла с полным правом повторить слова летописца Пимена: «На старости я сызнова живу». И жизнь эта казалась гарантированной. Никто не ждал ночного визита и гудка «черного воронка», даже доносы не слишком заботили. Люди потихоньку, полегоньку возвращались к себе, к своей истинной сути. Возможно, мать решила, что пора и мне узнать печальную быль своего начала. Она посоветовалась с отчимом, потому что и он присутствовал при ее рассказе. Моим отцом был Кирилл Александрович Калитин, расстрелянный на реке, увековеченной Тургеневым, Красивой Мече, и для верности утопленный в ней в одно время с моим появлением на свет.
9 июля 2024

Поделиться

тетя Дуся была на амплуа дурочки, шутихи.
4 ноября 2023

Поделиться

Признаться, я так и не разобрался в моральном кодексе этих людей, вернее, их среды, ибо в нем, в этом кодексе, причудливо уживались всевозможные табу чистых сердцем и разумом дикарей с такой моральной свободой, о которой я прежде не подозревал. Если упрощенно, то разрешалось почти все, но под покровом внешней респектабельности.
4 ноября 2023

Поделиться

Автор книги