СТРИПТИЗЕРША

1

Он сидел на стуле у стойки бара и лениво смотрел на небольшую сцену, где девушки извиваясь, показывая стриптиз. Все, что он мог видеть, так это то, что у них не плохие фигуры, но не более. Движения были в ритм музыки, но какие-то ленивые. Такой стриптиз не вызывал никаких эмоций. Да, он их и не хотел, а зашел, чтобы выпить вина, немного порадоваться красоте женского тела и уйти.

На соседний стул села женщина, заказала красное сухое вино, и после того, как бармен поставил перед ней фужер, вежливо улыбнувшись, словно старой знакомой, она, чуть обернувшись, посмотрела на сцену.

– Грустно, – произнес он, стараясь, чтобы она его услышала. Женщина не отреагировала.

– Грустный танец, как вы считаете? – снова сказал он. – Нет в нем внутреннего огня, порыва.

На этот раз, женщина обратила внимание на говорящего мужчину, поняв, что он обращается к ней. Ему было около пятидесяти, взгляд был несколько равнодушный, и он не осматривал ее, а смотрел в глаза. Она сразу определила, что в его взгляде не сквозило желание познакомиться, а было лишь желание поговорить. Чуть улыбнувшись, уголками губ, она ответила:

– Это, смотря с какой целью вы здесь. Какая цель, таковы и помыслы. Но если, в общем, то вы правы. Возможно, девушки просто устали, хоть это и не дает им права халтурить. Но это решают они сами. К работе надо относиться серьезно, как будто танцуешь в последний раз, либо вообще не заниматься стриптизом. При таком танце они много не заработают.

– А вы разбираетесь в этом?

– Немного.

– Если не секрет, откуда знания?

– Я бывшая стриптизерша, – ответила она буднично.

Мужчина более внимательно посмотрел на нее. Ей было немного за тридцать. Внешне она была очень привлекательна: темные волосы собраны сзади в хвост, темные глаза под ровными дугами бровей, умело наложенная косметика. Он отметил ее фигуру под облегающим платьем. Она, заметив его изучающий взгляд, спросила:

– И как? Внешние данные соответствуют?

Он чуть смутился: – Конечно. Выглядите вы замечательно.

– Надеюсь, – засмеялась она.

– И что вы здесь делаете?

– Зашла немного скоротать вечер, захотелось посмотреть, что изменилось в этом жанре.

– И что?

– Ничего, все, как и было.

– Давно ушли?

– С год.

– А много лет работали?

– Почти тринадцать.

– Ого! У вас есть что вспомнить, – отметил он.

– Есть, – согласилась она, – но это в прошлом. Всему свое время.

– А можете рассказать?

Женщина внимательно смотрела на мужчину. Он не вызывал у нее неприязни, был даже по-своему симпатичен. Он не старался ей понравиться, не старался навязать ей свое знакомство, он просто спросил. Ей ли, с ее опытом общения с мужчинами, было не понять его, не разглядеть его внутри.

– Слушайте, – ответила она, – если есть время, – а у самой пронеслись воспоминания.

2

– Что вы все сегодня такие ленивые? Впрочем, как и вчера. Это только мужик, вышедший из глухой тайги, может купиться на вас, – громко говорил молодой мужчина, лет тридцати стоя перед небольшой сценой, и обращаясь стоящим на ней девушкам, в топ-лес. – У вас низ не работает! Вы должны активнее работать нижним бюстом, из вас должна выплескиваться сексуальность, желание! В чем ваша задача? Вы должны не предлагать, а дарить себя. Говорить своими движениями – любуйтесь! Когда идете навстречу, что мешает чуть выпятить губы, но при этом оставаться внутренне спокойной? Внутренне, а не внешне равнодушной. Мужчина, должен, глядя на вас на уровне инстинкта слышать: «Берите, наслаждайтесь, я дарю вам себя». Так что милые дамы, дарите себя. Все перерыв. Подумайте и прочувствуйте все, что я вам сказал.

Я в это время осматривалась. Зал, где я находилась, был круглой формы, и достаточно вместительный. В центре зала располагались столики и мягкие диванчики для посетителей, и все это опоясывал невысокий барьер. Вдоль стен справа и слева шли два прохода, поднимаясь чуть вверх, огибая клиентский зал. Напротив входа, перед столиками, была невысокая сцена, чтобы девушки могли подходить к клиентам. По краям сцены находились два пилона. Над сценой располагался ди-джей, а слева от него место, где отдыхали девушки, когда не их выход. Если идти по проходу слева, то подходишь к бару. За местом ди-джея была видна дверь в приватную комнату, а чуть в глубине слева и справа, на небольших возвышения располагались еще два пилона. За спиной входящего на балконах располагались столики. Я могла все это рассмотреть, так как света в зале было достаточно. Клиентов не было, и создавать иную атмосферу не было необходимости.

Мужчина повернулся и, увидев меня, стоящую перед входом в зал клиентов, обратился ко мне.

– Вы кто?

– Я пришла на просмотр.

– Просмотр, говоришь, – машинально промолвил он и оценивающе осмотрел меня. Я считала, что выгляжу неплохо: обтягивающие джинсы и блузка не скрывали, а подчеркивали мою фигуру. Я не старалась выглядеть сексуальной, но и скрывать свои данные не собиралась. Я уже была не новенькой в этом бизнесе, и знала, что надо уметь владеть своим телом, красиво двигаться, что и собиралась продемонстрировать. Идеальная фигура не главное здесь. Здесь дело в обаянии. Во время танца, подобранный свет позволяет скрыть отдельные детали фигуры, так, что даже целлюлит не увидишь. Многие думают, что этого достаточно, но я знала, владеть телом и красиво двигаться еще не все. Нужно желание нравиться.

– Ну ладно, – произнес он, – танцевала уже?

– Да, я работаю в этом бизнесе уже не первый год.

– Где?

Я назвала ему места, где работала в роли стриптизерши. Он несколько поморщился, не скрывая, что некоторые заведения не относились с его точки к разряду достойных, но я и сама это знала.

– Хорошо, посмотрим. У нас здесь строго и отбор жесткий. Иди, переодевайся и покажи, что ты умеешь? Костюм есть?

Я лишь усмехнулась вместо ответа, а иначе, зачем я сюда пришла? Здесь костюмы не выдают.

– Настя, – обратился он в зал, где осталось несколько девушек. Одна из них светловолосая, обернулась, – проводи девушку, чтобы она переоделась.

Я поднялась на сцену, и под оценивающими взглядами, направилась за Настей, в дверь за сценой. Насте было на вид лет двадцать пять, но идя рядом, я заметила, что ей уже ближе к тридцати. Фигура у нее была красивая. Мы прошли по коридору и вошли в комнату, где стояло несколько столиков с зеркалами, стойка для костюмов и одежды. В комнате сидело несколько девушек, и когда мы вошли, они прервали свой разговор, обратив внимание на меня.

– Новенькая, – пояснила Настя. – Желает испытать себя. Как зовут?

– Наташа. На сцене – Натали.

– Ну, до сцены еще надо дойти, – произнесла она и вышла из комнаты.

– Проходи, – предложила мне брюнетка. Девушки, находящиеся в комнате выглядели ухоженными, с умелым макияжем. В их глазах я увидела любопытство, что было нормально, но я также и представляла, что здесь не принято спрашивать, кто ты и откуда, если сама не захочешь. Стриптизершам безразлична ваша личная жизнь и степень моральной устойчивости. Все это, они увидят потом сами.

Я обнажилась, одела свой сценический костюм, если этот набор можно назвать костюмом: трусики – стринги, бюстгальтер, который легко снимается, и села на свободный стул перед столиком, посмотрев на себя в зеркало. Надо было нанести макияж, тот, что был на мне, для сцены не годился, лица было бы просто не разглядеть. На ногтях уже был нанесен яркий маникюр и педикюр, но не красный, а блестящий. В подмышках и в зоне бикини волосы выбриты.

Я взбила свои темные волосы и оттенила смуглое лицо тенями, но так, чтобы они не смотрелись синяками.

Затем надела бижутерию, которой было больше, чем одежды, браслеты на резиновой основе, чтобы не мешали двигаться. Кольца я не любила, но то единственное, что носила, сняла, его можно испортить, да и шест поцарапать. Обулась.

Закончив приготовление, встала и посмотрела на себя внимательно. В отражении я увидела женщину с хорошей фигурой, смуглая кожа которой резко контрастировала с белым бельем. Я была ученой и понимала, что стриптизерша – это девушка-праздник. Она должна поднимать настроение публике, вдохновлять на расходы, а какой праздник в темной одежде? Она должна быть светлой, как мысли во время праздника, тогда мы легче всего расстаемся с деньгами.

Я вернулась на сцену, подошла к ди-джею и выбрала с ним музыку, далее проследовав к пилону. Для показа я решила начать с него, поэтому на ногах у меня были стрипы – обувь на высокой платформе. Обувь не устойчивая и не подходит для танцев, когда не за что держаться.

– Пилон стандартный? – спросила я Майкла, его имя я спросила у девушек, хотя в жизни он был Михаил. Вокруг сцены сидели девушки, даже те, кто были в комнате, вышли посмотреть на новенькую.

– Настоящий, стандартный, – подтверди Майкл, – а ты на нем работала?

– Да.

– Тогда начинай, – сказал он, и в его голосе звучала некая усмешка. Он знал, что говорил. Есть крутящиеся пилоны, это значительно упрощает работу во время движения, но зато на нем можно быстро раскрутиться, что не всем дано. Важно было оттолкнуться, подтянуться на руках и красиво изогнувшись держаться за него, пока он крутит тело. Во время движения, меняя положение тела, создается ощущение танца, вокруг шеста. На некрутящемся пилоне тело должно все делать само, как и вращаться.

Майкл сидел в глубине зала, за одним из столиков.

Я кивнула ди-джею, и он включил музыку. Я, войдя в ее ритм, ухватилась за пилон и сильно оттолкнулась. Чуть изогнувшись, сделала оборот, а затем вытянула ноги вверх и плавно спустилась; не позволяя коснуться руками пола, перевернулась и, обхватив пилон ногами, продолжала, крутясь, спускаться, но в последний момент, чуть изогнувшись, встала на ноги, выпрямилась, и чуть согнув ноги, расставив их, прислонилась спиной к пилону, двигаясь в такт музыке. Мой танец с элементами акробатики продолжался минуты три, после чего я в один из моментов сбросила бюстгальтер. Протанцевав еще с минуту, я услышала.

– Все достаточно, – раздался голос Майкла из зала. Ди-джей выключил музыку. – А вне шеста, что умеешь?

– Переобуюсь, – сообщила я и надела туфли, которые прихватила с собой. Снова зазвучала музыка. Я любила танцевать, и мне было не так важно, что обо мне думают в этот момент. Я танцевала как бы для себя, хотя танец отрабатывала, наслаждаясь умением владеть своим телом, которое двигалось в такт музыке, словно само по себе. Я получала удовольствие, и уже не думала, как смотрюсь. Но это сейчас, а ранее я много репетировала перед зеркалом в танцзале, стараясь, чтобы движения были красивыми и не однообразными. Многочасовые занятия дали результат.

– Хватит, – снова раздался голос Майкла, ди-джей убавил громкость, – Подойди.

Я спустилась со сцены и, подойдя к столику, опустилась на диванчик. Майкл внимательно посмотрел на меня: – Ты где училась акробатике с шестом?

– С шестом я работала не много. Я больше работала в танцевальных клубах. – Он понимал, о чем я говорю. В танцевальных клубах нет шестов, и деньги там зарабатывают танцами. – Акробатикой занималась, учась в школе, как и танцами. Я и сейчас хожу на занятия.

– Заметно. У тебя мало повторяющихся движений. Значит так, – решил он подвести итог, – завтра приходи часам к двум, будет владелец. Его зовут Константин Николаевич, с ним и подпишешь контракт. Я ему скажу свое мнение.

– А условия?

– Это с ним.

– Но есть же что-то усредненное?

– Есть, но у каждой девушки свои условия, в зависимости от ее способностей или возможностей. Ты уже не новичок и понимаешь, что вы все арендуете пространство клуба. Вы из своих доходов платите всем, за каждую ночь. Вы содержите штат, – улыбнулся он, – в том числе и меня. Схема стандартная, процент клубу, остальное тебе. Бывают исключения, но это и есть исключения. Так что все условия с ним. – Чуть прищурив глаза, он произнес: – А с тобой видимо будет нелегко.

– А с кем легко? Надо уважать себя и не чуть-чуть, а так, чтобы ноги не вытирали.

– Разумно. А, кстати, – словно что-то вспомнив, – а почему ушла с прежнего места работы и захотела к нам?

– Я бывала у вас на представлении и слышала, что у вас приличный клуб. Здесь более строго. Вот как услышала, что есть возможность показать себя, так и пришла. Мне не интересно использовать стрип-клуб, как возможность найти клиента на ночь. Ты же понимаешь, – перешла я с ним сразу на ты, – что в некоторых заведениях с этим нет проблем; отстегиваешь клубу заранее оговоренную сумму и уезжаешь с клиентом, то есть «увольняешься» на одну ночь. Это знакомо?

Он кивнул головой: – Честно, нам безразлична твоя моральная устойчивость, но я понял, что ты имеешь в виду. Если часто «увольняются», то весь вечер работать другим и без перерыва, а заработки в нашем бизнесе у вас непостоянны. Клиенты разные. Я правильно понял?

– Правильно. Я не собираюсь зарабатывать проституцией, а мои убеждения никому не интересны, они могут вызвать неприязнь коллег. Хотя мне все равно, чем они занимаются. Для меня стриптиз – профессия, и не легкая профессия.

– Это верно. Не могу утверждать категорично, что в нашем клубе интим запрещен, но только по желанию танцовщицы. Но это редко и не постоянно. У меня все. Завтра приходи. Тебе надо вписаться в общую атмосферу всех танцующих девушек работающих одновременно. А сольно это уже другой этап, если дойдешь до этого.

– Хорошо, – я поднялась и направилась в гримерную. Когда я проходила по сцене, то заметила оценивающие взгляды девушек. Я была конкурентка и по их взглядам поняла, что сильная.

– Что сидим? Репетируем еще час и отдыхайте до вечера, – услышала я за спиной голос Майкла.

Я переодевалась, когда в комнату вошла рыжеволосая девушка. Она прошла, и сев на стул, молча наблюдала за моим переодеванием, макияж я уже сняла.

– Меня зовут Вера, – произнесла она, – работаешь ты на шесте хорошо, как и танцуешь. Хочу предупредить, что у тебя точно будет конкуренция с Настей. Она здесь работает давно и основная. Ты, судя по тому, что я видела, составишь ей явную конкуренцию, а она этого не любит. Некоторые уже уходили из-за нее. Она фаворитка.

– Как-то банально, спит, что ли с кем из руководства?

– Не знаю, свечку над ней держала.

Я повернулась к ней: – А разве это можно скрыть? – насмешливо спросила я, глядя ей в глаза.

– Это не мое дело, – чуть смутившись, ответила она, – но разговоры об этом периодически возникают. А ты надолго к нам?

– Как получится, – пожала я плечами.

– А как к нам пришла?

– Если ты имеешь в виду протекцию, то нет. Просто пришла и никого здесь не знаю. Поработаю и увижу, что и как.

Мне не хотелось откровенничать с Верой. Я ее не знала, чтобы доверять. Шоу-бизнес не любит откровенности. Здесь могут быть подруги, но это редкость. Да и кто знает, возможно, она специально выспрашивает.

– До завтра, – сказала я Вере и, повесив сумку на плечо, вышла. На улице был теплый июньский день. Сегодня среда, не самый лучший день для работы. До пятницы и субботы времени почти нет, а надо завтра показать себя. Я достала телефон и набрала номер. Услышав ответ сказала:

– Привет, Вик. Все хорошо. Завтра буду обсуждать контракт и вероятнее всего подписывать…Откуда я знаю, завтра увижу. Давай вечером встретимся, я сегодня свободна…В нашем кафе, там и поговорим.

3

Вечером я зашла в кафе, где расположилась в уголке. Посетителей было не много, и я лениво рассматривала их: несколько пар, пара мужских и женских компаний, видимо зашли скоротать время, поговорить. Вскоре подошла Вика и, бросив сумку на стул, села напротив.

– Ух, закончился рабочий день, – вздохнула она.

– Устала?

– Не то, чтобы очень, я не рвусь по утрам на работу, но работаю честно, хоть и без энтузиазма, впрочем, как и большинство моих сограждан. Это не ты, что зажигает публику.

Вика бывала в клубах, где я работала и видела, что мне приходится делать, видела, что я не просто зарабатываю, а что танцы приносят мне удовольствие, а публика это не просто видит, а чувствует.

– Зажечь публику бывает сложно, зависит, зачем она пришла.

– Это верно, но ты это знаешь лучше. Так что там с новой работой?

– Завтра пойду подписывать контракт, а потом работать.

– Как понимаю клуб приличный?

– Посмотрим, многие кажутся приличными, но надеюсь.

– Как прошел просмотр?

– Нормально.

– А девушки как?

– Да, как и везде, но в работе пока не видела, и, как и везде, есть звезда.