Шкуратовы. Семья инцестов, контрастов и скелетов в шкафах. Советский аристократический род. Дворяне нового образца. Илья Шрамм до 16 лет даже и не подозревал, что имеет с ними хоть какое-то родство. Рос обычным ребенком, без привилегий и богатств, а потом узнал о том, кто его отец, и жизнь сделала резкий крен в сторону благополучия и больших возможностей.
Илья был впечатлен эрудицией новых родственников, их особым отношением к окружающим и миру, их сплоченностью и праздностью, свободой, которой так не хватало обычному советскому ребенку. Не обошлось и без влюбленности. Шаша — одна из Шкуратовых и девушка, которую Илья полюбил на всю оставшуюся жизнь.
Чтобы стать полноправным членом семьи, Илья плотно взялся за учебу, углубился в изучение философии и литературы, начал осваивать сразу несколько языков и поступил на юриста в те времена, когда это еще не стало мейнстримом. Но одних знаний мало, чтобы встать в один ряд со Шкуратовыми. Нужно еще и мыслить, как Шкуратов.
Дидим — старший брат Ильи и образцовый представитель его новообретенной семьи. Богатый, высокоэрудированный и остроумный. По уровню достатка Дидим обошел даже своего отца, Бориса Шкуратова, — политического обозревателя и лидера мнений, за жизнью которого следит вся страна.
Но повествование Буйда начинает не с детства Ильи, а с современности, с момента, когда главному герою поступает звонок от Шаши со срочной просьбой приехать в элитный поселок «Правая сторона», в котором живет Дидим. По приезде Илья узнает, что Дидим, находясь в нетрезвом состоянии, сбил девочку, а затем добил ее, выстрелив из пистолета.
Объяснить его поступок не может никто, а сам Дидим после рокового вечера впал в депрессию и потерял драгоценный дар речи, делающий его личностью. Илья и Шаша начинают обдумывать план действий и возможные выходы из ситуации, ни во что не ставя утраченную жизнь. Убийство для их семьи — дело обыденное.
Повествуя о судьбе Шкуратовых, Буйда не забывает рассказать и об истории страны, затронув самые важные ее эпизоды: перестройка, развал СССР, смена культурных парадигм, Афган, — все это сплетается в одну из ключевых для романа мыслей о «цели русского народа», его самобытности и метафизической избранности, которую главным героям еще предстоит доказать.
Тяжело сказать насколько персонажи Буйды соответствуют действительности — я о таких своеобразных советских семьях ничего не слышал, — но семейка Шкуратовых у автора получилась очень любопытной. Разношерстная компания отвратительных интеллигентов, напоминающая какой-нибудь клан высших вампиров (мне в голову пришили Вольтури из, прости господи, «Сумерек»), строящих из себя металибералов и плюющих на свой народ. Симпатия к таким мерзавцам вряд ли у кого-нибудь возникнет, но в рамках художественного произведения выглядит очень интересно. Я до романа Буйды еще никогда не встречал такой образ советской элиты в литературе — убийцы были, извращенцы были, а вот чтобы еще и аристократический лоск на этом всем был — такого не помню.
Роман Буйды тяжело усвоить после первого прочтения. На поверхности здесь, в первую очередь, довольно неплохой сюжет со всеми популярными темами — секс, наркотики, критика Советов, — а вот философия автора и ключевая мысль текста слегка теряются на фоне всех этих извращений, хотя они в романе как раз таки вторичны.
Основная, по заявлению некоторых, тема влияния страшного семейного прошлого на настоящее человека — раскрыта в тексте, на мой взгляд, хуже всего. Грехов у предков Дидима и компании, конечно, много, — один страшней другого, — но надлом, который происходит с героями из-за этих самых тайн, мотивирован не так уверенно, как того хотелось бы, и для меня на первый план вышла тема свободы слова, что вряд ли резонирует с задумкой романа.
«Дар речи» — это самобытный и оригинальный текст, который вызовет жгучее чувство негодования у одних и приступы гомерического хохота у других. Читать роман, конечно, стоит — такого сейчас пишут мало, но говорить о том, что это большая проза, я бы пожалуй не стал.
