Эту книгу я посвящаю своим детям, Марии, Катерине и Ивану, с мольбой о прощении за те страшные обиды, которые по невежеству и незрелости причинила им. Моя любовь к каждому из вас была, есть и останется навсегда светлой, настоящей, абсолютной.

Предисловие
(читать обязательно!)

Эта книга появилась благодаря моим самоотверженным клиентам, которые не только решились сами пройти через глубокий психо-трансформационный процесс по избавлению от своих обид, но и значительно облегчили этот тяжелый путь своим последователям, устлав его ковром, сотканным из своих уже оставленных в прошлом горьких обид.

Именно эти обиды, собранные в 100 письмах пятой главы, являются смысловым ядром книги. Но теперь, когда смертельный яд реальных жизненных обид прошел и научную, и практическую, и литературную обработку, он призван стать исцеляющим: его действие, применение и дозировка подробно описаны в четырех других главах.

Так обиды, высказанные в письмах и долгие годы отравляющие жизнь людей разного пола, возраста, социального статуса и разных национальностей и вероисповеданий, имеют своей целью не отомстить обидчикам или обнажить их темные и неприглядные стороны перед общественностью, а помочь:

– увидеть, что человек не одинок в своей боли, от которой можно и нужно избавляться тому, кто носит в себе похожие обиды;

– исправиться или вовремя уберечься от роковой ошибки тем, кто обидел или мог бы обидеть своих близких;

– увидеть истинную причину возникновения препятствий и избавится и от причины, и от ее последствий тем, кто проходит испытания в той или иной сфере жизни;

– сделать свою работу эффективнее за счёт участия в трансформационных процессах незнакомых людей посредством их писем с настоящими эмоциями и живыми воспоминаниями тем, кто является или готовится стать помогающим специалистом (психологом, коучем, наставником).

Итак, эта книга, наполненная грузом обид, может значительно облегчить жизнь тем читателям, которые рискнут поработать над собой.

Но про обиды, как и про яд, важно помнить следующее: они могут быть опасны даже в минимальных дозировках, поэтому внимательно читайте сопроводительные инструкции и не экономьте на профессиональных услугах.

Глава 1
Обида: рождение и последствия

Уже набившее оскомину выражение “всё из детства” уместно и оправдано и в случае обид: зерна обид попадают в психо-поле человека в детском возрасте, а корни обид иногда уходят аж в пренатальный период развития.

Почему-то в быту детство принято называть самым счастливым и беззаботным периодом жизни человека. Я же, будучи практикующим психологом, не могу поддержать это мнение, ибо точно знаю, что именно в детском возрасте человек наиболее уязвим, зависим и беззащитен. Только представьте, что вы вынуждены выживать, не имея способности выражать свои потребности, мысли и чувства, да еще и в окружении существ, которых вы не можете понять и которые, даже если и настроены к вам благожелательно, также не понимают вас. Помимо того, что отсутствует доступный обеим сторонам способ коммуникации, у вас еще нет возможности самостоятельно двигаться и обслуживать свои базовые потребности. Получается, что вы находитесь в полной власти незнакомых людей, более того, вы полностью зависимы от их воли, настроения, их личных обстоятельств. Одно из известных литературных произведений, с которым можно провести аналогию ощущений человека в период раннего детства, – это “Маугли” Редьярда Киплинга. Да, Маугли окружали животные, но новорожденный не знает разницы между человеком и животным: для него все – другие, незнакомые, чужие. И чтобы выжить, надо под них подстроиться, им надо соответствовать, стать на них похожим, научиться их понимать, угождать им, и, если повезет, они начнут тебя понимать и слышать. Ужас, правда? А ведь каждый из нас прошел через эту “счастливую пору”, даже не осознавая всей глубины и сложности той задачи, которая тогда стояла перед нами.

Увы, до взрослого возраста доживают не все дети. Выше как раз и описана одна из основных психологических подоплек детской смертности. А абсолютное большинство тех, кто выживает, выходят из периода “беззаботного детства” с огромным грузом психологического шлака: детские психологические травмы, чувство вины/ стыда, комплексы неполноценности/ перфекциониста и, конечно, обиды, работе над которыми посвящена эта книга.

Дабы не усугублять и без того удручающую картину детской беспомощности и скорби, спешу сообщить всем читателям замечательную жизнеутверждающую новость: “Детство закончилось!” Если посмотреть на детство через призму психологических задач, стоящих перед ребенком, новость о том, что детство – самый непродолжительный период в жизни, поистине великолепна и ободряюща!

Теперь самое время сказать о том, что обида рождается на стыке непонимания, разности восприятия/ опыта/ потребностей/ личностных характеристик. Это важно понять еще и для того, чтобы осознать, что никто не имеет намерения обидеть и задеть чувства другого человека, тем более этого не желают родители по отношению к своим детям. Но даже во взрослом возрасте осознать и принять эту истину бывает сложно, что же говорить о ребенке. Его жизнь только начинается, маленький человечек – пуп вселенной (если принять во внимание, что утроба матери – это и есть вселенная для эмбриона, а через пуповину матери все самые ценные вещества поступают к нему напрямую, то кто он, если не пуп вселенной?!). Именно поэтому каждому ребенку свойственно оценивать все действия окружающих через призму собственной значимости: “Всё, что происходит вокруг, имеет непосредственное отношение ко мне”.

И вот такое отношение к действительности является основным маркером психологической незрелости личности. А нелепый казус обиды состоит в том, что обижается ребенок, а мучается потом, иногда всю жизнь, взрослый. Потому что обиженный ребенок никуда не девается, он становится внутренним ребенком: раненым, затравленным, требующем сатисфакции, а иногда и мести. Когда этот внутренний ребенок слишком актуализирован за счет количества накопившегося, непроработанного психологического шлака, психологическая зрелость затруднена, а значит болезненный период детства растягивается во времени за счет конструктивного и вполне счастливого периода взрослой, самостоятельной жизни. Вот почему я глубоко убеждена: обиды важно вспомнить для того, чтобы от них избавиться, освободить от переживаний своего внутреннего ребенка и начать в полной мере наслаждаться взрослой независимой жизнью.

Почему взрослый человек не обижается? Потому что он всегда может:

– уточнить у предполагаемого обидчика, что имелось в виду;

– самостоятельно дать оценку себе, предполагаемому обидчику и ситуации, сделать соответствующие выводы и при необходимости предпринять действия;

– может дать отпор в случае полнейшей неадекватности предполагаемого обидчика;

И это еще не все варианты!

Ребенок же не имеет возможности (в силу возраста, недостатка опыта и своего зависимого положения) применить хотя бы одно из вышеперечисленных действий. Ему остается только проглотить обиду. О том, что на самом деле глотается вместе с обидой, где эта проглоченная обида потом может обнаружиться, посвящена вторая глава.

А сейчас мне хочется развить мысль о том, почему же многие люди, становясь взрослыми, продолжают глотать обиды. Это очень важно: не все осознают преимущества взрослой независимой жизни и продолжают жить по привычным с детства схемам. В детстве значимыми взрослыми, от которых целиком и полностью зависела жизнь, были родители. Человек вырастает, тянет этот паттерн поведения во взрослую жизнь: теперь значимыми для себя взрослыми человек “назначает” своего партнера/ начальство/ соседей/ друзей/ родственников и продолжает отыгрывать знакомый с детства сценарий: “Я целиком и полностью завишу от…” С одной стороны, такая позиция имеет свои вторичные выгоды. Например, ребенку нет необходимости брать за что-то ответственность: за него всё решают те, от кого он зависим. С другой стороны, необходимо помнить о том, что дети в силу своей естественной зависимости и беспомощности чаще других становятся жертвами. И взрослые люди, которые так и не достигли психологической зрелости, попадают в категорию потенциальных жертв автоматически. Поэтому, если вы обнаружили себя в категории тех взрослых, которым проще обиду проглотить, обратите внимание на опасность стать жертвой и подвергнуться агрессии и, не дай Бог, насилию.

Так может ли обида появиться не детстве, а в более взрослом возрасте? Конечно, может! Есть 2 возможных варианта:

1. Корни взрослой обиды все-таки берут начало в детстве: изначальная обида может уже быть вытеснена в подсознание, откуда ее проекция и воспроизводится через ситуации и людей в текущий момент жизни.

2. Психологическая зрелость не наступила, и человек продолжает воспроизводить травмирующие ситуации из детства, но даже если со временем наступает смирение, то полной удовлетворенностью жизнью такой человек вряд ли сможет насладиться (соматические последствия этого варианта подробно описаны во второй главе).

Остается добавить только то, что для возникновения обиды иногда достаточно какого-либо незначительного эпизода. Глубина обиды и сила ее последующего разрушительного влияния на жизнь совершенно не зависят от того, насколько серьезным может показаться сам инцидент со стороны. Например, на то, что у женщины неудовлетворительно складывается личная жизнь мог повлиять один из следующих обидных эпизодов ее жизни:

– её отец изначально ожидал рождения наследника и негативно относился к самому факту появления девочки в семье;

– суровое воспитание и строгие требования отца в период подросткового возраста дочери;

– по неосторожности отец уронил пепел с сигареты на пятилетнюю дочурку, сидящую у него на коленях.

Что из этого станет отправной точкой, тем самым токсичным зерном обиды, которая будет отравлять жизнь, зависит уже от индивидуального восприятия и личностных характеристик самой девочки, а также от того, насколько прочно и глубоко подобная обида закрепилась в её подсознании.

Поскольку я писала эту книгу, основываясь на клиентском опыте, о чем подробно рассказала в предисловии, предлагаю прямо сейчас в этой главе рассмотреть несколько реальных историй о том, как же рождается обида.

Эти истории мои самоотверженные клиенты присылали мне в ответ на мои личные истории рождения обид, некоторые из них также приведены ниже.

Случай 1 “Ярче всего по сей день мне вспоминается одна мелочь. Правда мелочь. Но обида до сих пор внутри. Мне было 6 или 8, а, может, и 5 Был жаркий день, настроение было хорошее. Я весь день старалась вести себя хорошо. Мы с мамой и братом переходим дорогу на проспекте. А вот и наше любимое кафе-мороженое. Я прошу маму купить нам мороженое. Мама безапелляционно и очень грубо отвечает: “Нет!”

Мне сих пор обидно… Тогда помню, я подумала: “Если у меня будут дети, то я никогда им так не скажу!”

Из-за этого случая мой внутренний ребенок по сей день рыдает от обиды, наверно, поэтому я имею очень странные отношения и с мамой, и с едой.

Звучит странно… Ни на бывшего мужа, ни на умершего дядю, ни на врущего порой сына я так не обижаюсь. Или забываю, или обиды пустяшные. А вот эту мелочь помню с раннего детства. Аж прослезилась…”

Случай 2 “Мне кажется, что вот эти обиды самые глубокие. Самые разрушительные. Мне очень стыдно, и я ломаю голову, как исправить обиду, которую нанесла своему сыну: когда ему было 5 лет, в запале ссоры (он плохо себя вел и ругался, не слушал и обзывался)я порвала его детские рисунки, которые он рисовал в саду… Ни я, ни он не можем забыть этот случай. Для него случившееся – самая большая обида, для меня – огромное чувство вины…”

Случай 3 “Нам с сестрой очень нравился кукла Вова. Бабушка нам его передала в посылке, а папа выбросил. Было очень печально. Потом у нас были куклы Кати, мы их очень любили, долго спали с ними. А папа в один «прекрасный» момент и их выбросил, пока мы гостили у бабушки. Мы приехали, а дома – пусто…

А ещё нам подарили красивых-прекрасивых кукол, которые стояли на серванте, и нам давали поиграть с ними по праздникам. Но почему-то у меня нет обид, связанных с этими куклами, просто я вспомнила и про них.”

Случай 4 “Когда я вспоминаю этот эпизод из своей жизни, меня охватывает боль и чувство вины. Мои дочери были еще дошкольницами. Я, измотанная за день, часов в 11 вечера, захожу в детскую пожелать им сладких снов и вижу полный погром и буйное веселье: девчонки визжат, скачут и радостно гогочут. Что на меня нашло, не знаю, но я стала стыдить их за то, что они не слушаются, и в порыве ярости и отчаянья раздела их догола и поставила на широкий подоконник. Пока я разбирала погром, они стояли на нем, маленькие, совершенно раздетые, и продолжали смеяться… Только сейчас я понимаю, что тот смех был защитной реакцией от сильнейшего психологического потрясения. Я снова горько плачу! Потому что моя боль от абсолютно разбитой нищебродской жизни по съемным квартирам с детьми и мужем, который постоянно пил и изменял, не идет ни в какое сравнение с той болью, которую я, сука-мать, причинила моим драгоценным крошкам. Как это было возможно?! Как мне стереть этот эпизод из их памяти?! Как вымолить у них прощение? Вся в слезах…”

Случай 5 “Папа в детстве любил наводить порядок в моих вещах. Один раз порвал на кусочки и выбросил моего мишку… Потом пришлось доставать и сшивать обратно. А ещё один раз, когда шла домой, увидела на помои даже не сказала ничего, сделала вид, что не заметила пропажи, чтобы мама не орала на папу… Я из детства вообще мало чего помню, а тут вылезло! Сижу, реву…”

Случай 6 “Папиного возвращения из долгой командировки мы ждали вместе с мамой. Он должен был приехать поздно, но мне было разрешено дождаться его. Я же папина дочь! Он приехал, сел ужинать и, конечно, слегка выпил. Я, маленькая, в байковой пижамке, весь ужин сидела на папиных коленях, гладила его по щетине, вдыхала родной запах. Конечно, он сильно устал, расслабился, курил… и даже не заметил, как пепел с сигареты упал на меня. А мне было очень больно не столько от ожога и прожженной дырки на пижаме, сколько от того, что тот, кто должен был защищать и оберегать, ранил, забыл обо мне, не подумал… А я ведь так его ждала! Смешно, конечно”.

Случай 7 “Папа дурачился: делал вид, что горящей сигаретой сейчас обожжет меня. Но один раз не рассчитал и действительно обжег меня. Было очень обидно… И помню, что не знала, как реагировать: то ли плакать от боли и досады, то ли смеяться, потому что вроде же папа в шутку это делал… Интересные вещи вспоминаются, спасибо”.