тебя там? Войти‐то дашь? – В мужском голосе послышались суровые нотки. – Или у тебя там что‐то, что мне видеть не полагается?
– Да вот, Михаил Егорыч, поймали воровку! – Снежная королева нехотя посторонилась, пропуская в дом крепкого высокого мужчину – еще одного ожившего персонажа той фотографии из дома Стаса, и Аполлинария едва не лишилась чувств.
Годы не согнули Мишу Медовникова. Он сохранил прежнюю стать, которой мог бы позавидовать и его внук. Только темно‐карие глаза выцвели до чайного цвета, как на старой фотографии, глубокие морщины пролегли на лбу и в уголках губ, которые так и не осмелились поцеловать Аполлинарию в молодости, да из‐под шерстяной