Отзывы на книги автора «Юлия Говорова»

Трогательная история дружбы человека с животными.
Вся книга - это переписка Марины Москвиной и ученицы её литературной студии Юлии Говоровой. Юля уезжает из Москвы в деревню в Пушкинских Горах, и устраивается работать в зоопарк, где заботятся о животных, попавших в беду, брошенных, ненужных. Она пишет письма Марине, о своей жизни в деревне, о животных, о своих обычных буднях. Мерина же дает Юле советы, поддерживает и направляет молодого писателя.
В каждой строчке чувствуется неимоверная любовь к животным, к природе. Это книга - уединение, наслаждение одиночеством, лесом, окружающим миром.
Юля такая чуткая, заботливая, смелая. Очень мало людей захотели, и главное смогли бы, посвятить свою жизнь животным. Очень детальные, поэтичные описания природы. Ощущение, будто ты сам поселился в лесу и наблюдаешь за природой. Эта книга дарит вдохновение и какое-то душевное спокойствие, умиротворение.
Понравилось, что роман в письмах, от этого повествование очень "живое", и в книге отменный юмор! Я не раз смеялась от забавных описаний животных, енот Моня, гусь Хиддинк, лось Лосось и красавица-волчица Ирма, пока читала, сама очень полюбила этих и других обитателей зоопарка) Как любитель животных, получала действительно удовольствие от описания их проказ, восхищалась тем, как Юля их понимает. История смелой и отважной, доброй и внимательной Юлии, посвятившей себя заботе о брошенных животных, она вырастила аиста, гуся, осоеда, лисенка, и, конечно же, большую часть жизни посвятила волчице Ирме. Потрясающая история дружбы человека и волка легла в основу этой книги. Ну, а я, признаться, просто влюбилась в Хиддинка, и подумала, что, может, мне тоже стоит завести гуся?
Так что всем любителям животных и так же эпистолярного жанра очень советую эту книгу!
И еще мне захотелось почитать другие книги Марины Москвиной, особенно "Гуд бай, Арктика!", про которую не раз упоминали в этой книге, обязательно как-нибудь её приобрету))

"Кого новорожденная птица увидит первым, того запомнит навеки и будет считать родной матерью. Гусыня ты или нет - но если тебя гусенок встретил первого, то именно ты, ТЫ и станешь для него ближайшим родственником.
Я даже подумать не могла, что у меня когда-нибудь будет гусь. Что я выращу своего гуся - с ладони. Все его детство и юность пройдут на моих глазах.
Поймите меня правильно, Марина: ты был один и вдруг не один, - уже с гусем! Вы связаны путеводной нитью, и надолго. И ведешь, и распутываешь эту ниточку наступившей гусиной жизни - ты.
Первый выход гуся на луг и первый шаг. Мы не просто шагали в ногу, он сидел на моей ноге, целиком умещаясь на сандалии, как помпон на домашней тапочке.
Хиде прощаю все: и съеденные маргаритки, и потоптанные петунии. Что делать, если расцвет гуся совпал с всеобщим цветением? Лепестки осыпаются на землю. И по лужайке среди цветущих пионов гуляет Хиддинк.
Мой мальчик, мой кондор, буревестник..."

Для того, чтобы писать о животных, надо их любить. Казалось бы – банальнее мысли не бывает. Вторая банальная мысль – хорошо написанная книга о животных побуждает читателя любить этих животных. Это срабатывало у Даррелла, Хэрриота, Моуэта. Это сработало и в этот раз.

Юлия Говорова по образованию не биолог, а наоборот филолог. Кто может быть дальше от ухода за зверями, от навоза и кормежки, от ухода и чистки? Изысканные филологи. И тем не менее, именно Юля работала несколько лет в обыкновенном деревенском зверинце Псковской области.
Удивительный зверинец, в нем нет никакой экзотики, обыкновенные кролики, рыси, крокодилы, еноты, кенгуру, верветки (это такие обезьянки), соболя, дикобразы, игуаны, гуанако и прочая российская живность. Выкинутые хозяевами, подобранные, списанные по старости, принесенные окрестными детьми. Все живут, выхаживаются, а автор о них пишет.

И удивительно пишет. Это такой нарочито сказочный напев, простой, лаконичный, завораживающий. Без присюсюкивания и придыхания. Они наши братья и мы с ними на равных. Все время проскакивает – а они тоже люди, тоже имеют право покапризничать, пообижаться и кто сказал, что им положено есть только то, что положено наукой ветеринарией? А вкусненькое? А если вот оно хурму любит, хотя нигде не сказано, что этому зверю положена хурма? И как-то отравлений не было, звери здоровенькие и наверное по своему счастливые. И люди счастливые, хотя жизнь в деревне не сахар. Но счастливые, потому что такой работой занимаются только те, кому она по душе и сердцу, а тогда можно махнуть рукой на отсутствие удобств. И пусть жако Жакоб изжевал автору три черных свитера, сидя на плече, никто не в обиде.
А теперь будет несколько цитат, не объема рецензии ради, а для знакомства с языком автора. Кому понравится, то не сможет отказаться, я так думаю
Немного о жителях:

Игуана смотрела на снег и на протоптанные дорожки в саду. Мешок у нее на шее во время дыхания раздуется и сдуется. Снег облеплял, а иногда в метель залеплял окна.
С подоконника она летом перебиралась на яблоню в саду (которую еще зимой присмотрела из окна) и прижималась к корявому стволу, обхватывала ствол, кора под ее коготками осыпалась.
Она замирала на яблоне. Поворачивалась к солнцу то одним своим боком, то другим, и жмурила, и закрывала глаза от наслаждения.
Спускалась с деревьев и ела у нас в саду перед домом одуванчик. Игуану мы звали Монтесума.

Или

Медведица Василиса у нас наоборот, в отличие от хлебосольной и опростившейся, что ли, в деревне у нас, да еще и лежащей зимою на печке, верветки Ляли, предпочитает любому родному продукту зарубежный.
Яблоки она ест сорта голден (а не полосатку или белый налив, которые мы приносим ей из сада). Она любит и ценит апельсины.
Василиса очищает от кожуры апельсины, наколов их поочередно на коготь. Сдирает, и тоже когтями, с шоколадных конфет фантики. Любит киви, бананы. И мандарины, конечно.

Или

Сотрудник, ухаживающий за животными в зоопарке, называется легким словом «кипер» (от английского глагола «to keep» — заботиться).
«Ту кип де волк» или «ту кип де лось». Работа необходима и престижна.
Потому что если животное спит или его не видно в вольере, то к киперу, «своему» человеку, кормильцу, оно выйдет точно. И посетители ходят обычно за кипером гурьбой: «Сейчас, сейчас кормить будут! Сейчас увидим!»
Кипер идет по зоопарку, нагруженный судками и увешанный разносолами и кормом, как торговец сушками из книги Гиляровского о Москве начала девятнадцатого века (вспомним, как плюнула сушкой в лицо нам Василиса!)
И если честно, то мне слово «кипер» очень нравится. Оно неуловимо напоминает мне «клипер». Маневренное парусное судно. А кипер — он как раз должен быть как клипер: вертким, и четким, и маневренным.
И я решила, конечно же, тоже, что я кипер (ну и клипер). Не просто, как говорится, и с чего еще старина Даррелл начинал, «человек с совком и метлой» (потому что любой ухаживатель за животными почти всегда совмещает эти две достойные и полезные функции — уборщика по вольерам и кормильца), а именно кипер. Да, я кипер!

Книга добрая и славная.

Я очень люблю животных, поэтому не задумываясь приступила к чтению этой книги о зоопарке в Пушкинских Горах (это Псковская область), работники которого спасают диких зверей, которые попали в беду. Даже обложка манила и привлекала, как и аннотация. Казалось бы, какой подвох можно ожидать от такого произведения?

А подвох крылся в слоге автора. Юлия Говорова пишет о своих многочисленных подопечных – обезьянах, лосях, кроликах, совах, о бесконечных заботах работника зоопарка, о прогулках по лесам и заброшенным деревням, о прелестях жизни за городом, но читать все это очень, очень сложно. Порой возникало ощущение, что книгу написал мастер Йода. Короткие предложения, повторы, непривычный синтаксис, крошечные главы, которые начинаются внезапно и так же внезапно обрываются. В итоге я с удивлением осознала, что мучаю эту маленькую книжку уже которую неделю! Собрала волю в кулак, дочитала, выдохнула.

Даже как-то обидно писать такой отзыв. Я нисколько не сомневаюсь, что автор – замечательный человек, да и жить в зоопарке, постоянно ухаживая за животными, далеко не каждый сможет. Это огромный труд, который восхищает. И все же книга неоднозначная.

Рисунки – очень красивые. Некоторые сцены с животными и природой – очень милые и теплые. Работники зоопарка – прекрасные люди. Но в целом от книги я не получила удовольствия. По сути, это набор разрозненных сцен из быта – вот мы вольеры чистим, вот рысь подоконник у нас дома царапает… Одуванчики проклюнулись! Помню, как по весне гуси плескались! А попугай-то какой у нас юморист! А зимой снег лошадки приминать любят! И так всю книгу. Как будто собрали в одну кучу заметки, написанные на кусочках бумаги.

Одно могу сказать точно – эту книгу намного проще читать “дозированно”. Главы между собой не связаны, так что лучше всего читать “Лося на диване…” под настроение – главу сегодня, главу – послезавтра или через неделю. Тогда, может, и слог будет не так напрягать.

Я долго колебалась, как оценить эту небольшую книгу.
К сожалению, аннотация создаёт ложные ожидания у читателя. От книги невольно ждёшь подробного и яркого рассказа об экзотических животных, о том, как они приспосабливаются к необычным условиям обитания. Например, кенгуру едва ли можно счесть типичным обитателем Средней полосы России... Но, вместо увлекательного рассказа, наполненного научными фактами, читатель сталкивается с набором разрозненных повседневных зарисовок из жизни человека рядом с животными. Они даже не о самих животных, а о том, каково это - быть с ними рядом. Получается чуть путано, искренне и лирично. Не научный, не художественный, а очень повседневный, разговорный текст. Медитативный, лиричный, наполненный восторгом городского жителя от общения с природой. И немного смешная гордость: мы, деревенские, не вам, городским, чета! Живём ярче и интереснее, так-то. Всю первую половину книги я боролась с раздражением и разочарованием. Автор пишет не столько о животных, сколько о своём восторге перед ними. А это совсем другое дело. Упоминания животных больше напоминают хозяйственный список: вид - кличка - иногда забавный факт, и всё. Не знаю, почему гусям в тексте досталось больше места, чем лосям или совам, сурикатам или дикобразам. Самыми яркими и запоминающимися обитателями зоопарка для меня оказались медведица Василиса и мангуст Чемоданчик, потому что у них есть хоть какая-то история, а большинство обитателей зоопарка автор просто мельком упоминает, и всё. Например, постоянно упоминаются рыси, но я уверена, что в тексте есть даже их имена, не то что описание того, как это - жить в одном доме с рысью. А любопытно было бы узнать. Но автор по очередному разу описывает чьи - то какашки или любуется заброшенными деревеньками...
Со второй половины книги я перестала надеяться, что автор познакомит меня с животными, и просто начала отмечать те главы, которые меня чем-то тронули. Удивительно хороши описания яблоневых садов, танцующих под первым снегом павлинов. Эту книгу стоит читать не как книгу по зоологи,а как сборник немного неуклюжих, но душевных стихотворений в прозе. Иллюстрации в книге тоже великолепные, и за них я прибавила балл.
Если честно, начинала читать книгу я с надеждой узнать, кто же такая верветка. Книга внесла не так много ясности в вопрос. Стал понятно, что обезьянка, но какая? И даже иллюстрации не очень помогали делу. Интернет оповестил меня, что верветка - это второе название зелёной мартышки, животного и раньше мне известного. Но автор так обще пишет о своих подопечных, что по книге я его не узнала. Из этого факта можно сделать вывод о познавательной ценности книги. Её, в целом, и нет.
Но не могу не отметить, что огромное удовольствие мне принесла глава про волчицу Ирму. Не столько интересными фактами о поведении волков (их там снова нет), сколько ощущением того, как автор любуется великолепным серым зверем.
Если от книги не требовать многого, то она может принести удовольствие. И читать лучше понемногу, не всё сразу.

Вы любите письма? После прочтения эпистолярного романа Марины Москвиной и Юлии Говоровой очень хочется, чтобы кто-нибудь и мне постоянно писал такие замечательные письма. Желательно от руки: с закорючками непонятных букв, со строками, стремящимися вверх или вниз, главное, чтобы в эти письма была вложена душа, чтобы они были наполнены такими же живыми эмоциями и мыслями, как письма авторов. О чём писать? Обо всём, что бесконечно вертится неутомимым роем слов в голове, обо всём нас окружающем, о любви:

"...главное, пиши о любви... Любовь – это единственная стоящая вещь. Повторяй без конца: «Люблю». Расскажи... о любви. Ни о чём другом не говори. Это единственное, о чём стоит рассказывать. Всё на свете – ничто, только и есть, что любовь. Так расскажи... о ней!.."

Пусть каждая строчка письма будет дышать любовью к адресату письма, к родным людям, дому, природе, животным, закатам, рассветам, снегу, дождю, звёздам, луне, озеру, траве. Главное, чистые помыслы и добрые слова!

Письма в романе бесконечно тёплые и настоящие. В них заключено вдохновение. В письмах Юлии к Марине, в каждой строчке, в каждом слове, выражена любовь и уважение к Учителю и Наставнику, они льются искристым потоком позитивной энергетики и вкуснейшего языка. Роман одновременно хочется прочесть как можно быстрее и растянуть удовольствие на как можно более долгий период времени, чтобы надышаться чистым воздухом, услышать тихий плеск лодки на озере, почувствовать хрусткий снег под ногами, зарыться руками в мех волчицы, увидеть енота-полоскуна с носком в лапках.

Давайте вспомним о письмах, о живой энергии, заключённой в строках, поделимся искренними эмоциями, чувствами, мыслями и вдохновимся на написание безумно трогательным романом "Ты, главное, пиши о любви", потому что любовь - самое главное человеческое богатство, наше всё...

есть ли что-то в этом мире пропитанное поэзией больше, чем письма? особенно, когда пишут их друг другу две талантливые, влюбленные в жизнь женщины - ученица литкурсов Юля, и ее учитель, та самая Марина Москвина.

жизнь разбросала их, но разорвать связь чутких сердец не вышло ни у расстояния, ни у времени. Марина колесит по всему миру, заглядывает на самые высокие пики, теряется во льдах Арктики, вдыхает мудрость Индии, а Юля живет в заснеженной деревне в Пушкинских Горах и работает там в заповеднике.

потому эта книга в первую очередь о красоте и безграничности природы. о верной волчице Ирме, о смешном гусе Хиддинке и аисте по имени Самсон. она о метелях, капели и сочной осени. она о жизни там, где человек на своем месте. где человек - часть огромного мира, полного красоты, силы и простора.

захватывает дыхание, щемит в груди. невероятные ощущения кристальной ясности души в каждом письме. хочется подчеркивать, перечитывать и верить. и жить хочется. очень хочется жить.

Я понимаю, что Юлия Говорова хотела запечатлеть каждую секунду своего драгоценного опыта, поделиться счастливыми минутами жизни  в деревне вместе с животными, самыми простыми каждодневными радостями... Вышло не очень. Масла в огонь подливает аннотация, которая с ходу швыряет в тебя Хэрриотом и Дареллом, хотя это сравнение очень невыгодно для автора, просто сокрушительно. Ожидаешь каких-то интересных случаев, экстренных ситуаций, а тебе рутину подсовывают и медленные прогулки. Понятно, что автор хотела сказать, что каждый день на природе в деревне с животными прекрасен и даже рутина такой не кажется, а кажется чем-то волшебным, сказочным. Но получается жухло. Вот! а ещё вот! и вот же тоже! Никакой системы, никакой истории, словно тетка-кошатница заладила про своего питомца, как он растет, да что кушает, да как часто лоток надо убирать и как она ему когти стрижет, а ты с ужасом ждёшь, что она достанет телефон и добьет тебя гигабайтами питомца в разных позах.
Небольшие зарисовки особенно прогулки по заброшенным деревням или описане быта могли бы стать прекрасными стихотворениями в прозе, если бы не рваный слог, как у блаженной какой бабульки: все-то ее умиляет до слез и лампа киросиновая и скорлупочки. Все это и правда мило и уютно, но вот этот сладостно умильный лепет вызывает обратную реакцию: ну лампа, ну скорлупки, что так охать-то? И тут же про яйца, которые сколько раз собирали у наседок, клали в карман, забывали и давили случайно - вот забавно так забавно! Последовательности изложения нет, взгляд автора прыгает с одного на другое - что вижу, о том пою. Сезоны перепутаны, то зима, то лето, то осень, то снова лето, все скачет. Что в деревне надо обязательно дрова кототь, надо подчеркнуть особо, а объяснить читателю, что за гуанако такая - фигу. Нет бы написать, что это лама, зачем? гуанако и все.
И ужасный слог! Знаете, когда начитаешься Шекспира, тянет говорить стихами, после Гомера вообще гекзаметр в речь просится, а после этой книги, сплошные запинания и повторы на языке крутятся, рубленные коротенькие предложения и скобки. Кому нужны синонимы, когда повторение мать ученья? Синтаксис ну очень неудобный для восприятия. Я бы поняла, если бы это была сказовая манера, но это явно не она. Будто необработанные заметки издали как есть без правки.
И скучно! Скучно и однообразно, не трогательно, не увлекательно, не живописно. Вот у попугая Чака чувство юмора иногда совпадает с хозяйским, так бы хоть примерчик, нет лучше ещё скобки с излишками. Одно большое описание... Нет характеров животных, каких-то интересных случаев из жизни зоопарка трёх не наберется. Нет, просто описание быта и рутины. Оживляют текст милые иллюстрации, они составляют половну объема книги, еще четверть книги это повторы и скобки. Нет, это не те самоповторы, когда автор мыслью возвращается к чему-то уже изложенному и кратенько пересказывает для пропустивших главу, это дикие повторы слов и предложений. Предложения она повторяет. Вот повторяет и все. Слова и предложения. А скобки? О! Их надо безжалостно удалить вместе с содержимым, пока они не пустили метастазы в читательский мозг (мозг, это в голове такая штука). Очень хотелось вручить автору "Пиши, сокращай".
Что в итоге? Про животных. которых я люблю всех всегда и в любом виде, я читала словно отбывала повинность. Деревенские пейзажи были бы хороши, если бы не зубодробительный стиль. Картинки очень скрасили чтение. Я думаю, что Юлия Говорова очень хороший человек и всем сердцем любит деревню и животных, но вот рассказать о прекрасном времени проведенном в чудесном месте с замечательными людьми и любимыми животными у нее совсем не получилось.
Но зоопарку в любом случае реклама, не думаю, что им там легко живётся, может быть спонсор найдётся, уже польза.

В предисловии ко книге честно предупреждают, что не стоит читать ее залпом. И это действительно так. Ее читать все равно что есть сахар: лизнешь - сладко, но попробуй съесть ложку сахара, он же будет на зубах скрипеть. Вот и здесь нужно наслаждаться короткими рублеными, но очень образными, фразами постепенно, смакуя каждую.
В этой книге много любви к животным, к жизни, к природе, к людям. Образы поэтичны и наполнены особой философией жизни. Прямо чувствуется любовь автора к родной природе, будь то летняя жара или осенний дождь, зимняя стужа или весенняя слякоть. В каждом дне есть что-то прекрасное.
Животных самих тоже много, всяких и разных, начиная от банальных коз и гусей и заканчивая верветками и сурикатами. Забавно что при первом беглом знакомстве с книгой я прочитала "Лосось на диване, креветка на печи" и сразу сложились какие-то соответствующие ассоциации, и все-таки лось, который на диване, оказался по имени Лосось) А верветкой оказалась маленькая обезьяна Чича.
В общем, если прочитали всего Даррелла, а хочется еще немного проникнуться любовью и нежностью к братьям наши меньшим (это не когда любуешься на льва в зоопарке, а когда каждый день убираешь вольеры и меняешь воду в поилках), то читайте про лося на диване.

Хочу выразить искреннюю благодарность авторам книги. Она была для меня источником душевных сил и любви, пока я читала. Она остается во мне, когда я уже, к сожалению, её дочитала. Волки, гуси, аисты, еноты и лисы - они стали и моими благодаря Юлии. Как моими стали Маленький принц со своей единственной во всем мире розой и научивший его любить друга Лис. Юлия не писательница, а человек, в уста которой Создатель вложил помимо слова - чувство. Чувство жизни, её тайны, её невероятной силы, её истинности. И этим чувством дышит каждое её слово. Я такого еще не встречала. Это чувство входило в меня и хранило от суеты и пустот. Оно вошло в меня и стало моим. А книжка теперь на полке рядом с самыми дорогими мне книгами, которые, собственно, являются материальным выражением моей души. Пока она стоит не переплётом ко мне, а обложкой. И невероятно выразительный, полный любви взгляд Ирмы согревает меня. Всем зверям низкий поклон от меня! Храни их Бог и Юля! А она хранима Богом, я знаю это.