Приветствую тебя, мой дорогой читатель. Эта книга рождена для отдыха, поэтому устраивайся поудобнее и приготовься с головой окунуться в приключение. Знай одно: все, что написано в данной книге, – художественный вымысел писателя, а всякие совпадения случайны.

Посвящается большой любви Саввы Морозова к невероятной женщине Марии Андреевой.

 
Встретимся в следующей жизни, договорились?
Ты узнаешь меня обязательно, обещаешь?
В этой мы с тобой почему-то, увы, не случились,
Совершая большую ошибку, ты понимаешь?
 
 
Давай в Камергерском, где наши души вращались?
Я буду в чёрном, а ты, как всегда, на сцене.
Я удивленно спрошу: «А мы не встречались?»
И ты мне ответишь: «Ну, если только в поэме».
 
 
Этот пароль мгновенно разбудит спящих,
Мы сразу все вспомним, и станет невыносимо,
От ощущения нас с тобой настоящих,
И от потока времен, проносящихся мимо.
 
 
Спросишь меня: «А если не будет встречи?
Если судьба-злодейка нас раскидает?»
Не бойся родная, отвечу: с тобой мы навечно.
Это Москва, Камергерка и Савва тебе обещают.
 

Индия. Дели. За месяц до описываемых событий

– Ты уверен, Садхир, что у нас получится? – испуганно спросила Лала в сотый раз. Девушка, как верная собака, сидела на полу у его ног и с надеждой вглядывалась в любимого.

– Милая, – продолжал щелкать клавишами старенького ноутбука молодой человек, – должна быть история, интересная, романтическая, такая, чтоб за душу брала.

Садхир рос сиротой, но старший брат его отца, обеспеченный человек, не бросил мальчишку. Дядя отправил его в закрытую английскую школу, где молодому человеку дали образование, о котором мечтали бы многие мальчишки в Дели.

Когда же Садхир получил образование, дядя сказал, что теперь он должен пробиваться сам, и молодой человек пошел по жизни, опираясь только на себя. Даже с хорошим образованием найти работу в многомиллионном Дели было крайне сложно. Он снимал маленькую комнату на чердаке старой многоэтажки и довольствовался тем, что посылал ему бог. Хватало на еду и одежду, а также чтобы платить аренду вредному хозяину комнат.

Но все изменилось, когда он встретил Лалу. Девушка пришла в театр, где Садхир подрабатывал сценаристом, и тот пропал, влюбился, забыв все на свете. Именно тогда сосед по чердаку подсказал, как можно заработать деньги в Сети. Возможно, Садхир не стал бы этим заниматься, но Лала была из богатой семьи, и ему хотелось покорить ее сердце, а для этого были нужны деньги.

На удивление у него получилось с первого раза – помогли образование, знание психологии и его навык написания сценариев. Он воспринимал это все, как только что написанный роман, и потому ему верили. Садхир не наглел и больших денег не требовал, но вчера все изменилось. Лала познакомила любимого с отцом, и тот, оглядев молодого человека строгим взглядом, вынес вердикт: если Садхир за месяц заработает на свадьбу, то отец, так уж и быть, даст согласие.

– Смотри, любимая, – молодой человек спустился к ней на пол и поставил на стул ноутбук, – мы берем с тобой большой город. Вот ты бы какой хотела, назови любой.

– Москву, – сказала Лала и покраснела. – Я всегда мечтала там побывать. Папа говорил, что это холодный и злой город, но мне по фото и видео так не кажется. Когда я смотрю фильмы про Москву, снятые русскими, то она представляется как город-праздник, город-сюрприз.

– Замечательно, – согласился Садхир, – пусть будет Москва. Я пару раз работал с русскими, правда с Санкт-Петербургом и Новосибирском, но Москва тоже хорошо.

– Я боюсь, тебя поймают, – девушка закрыла лицо руками.

– Не переживай, – машинально погладил он ее по голове, – я это проделывал уже сто раз, русские женщины очень наивны. Главное в этом деле – подобрать правильного персонажа нашей истории. Вернее, не так, главное, чтобы это очень походило на правду, но с нотками авантюризма и романтики. Вот сейчас мы залезем с тобой в отдел кадров американского посольства в Москве.

– Это опасно? – спросила девушка. Ей не хотелось видеть, что он делает, но и бросить любимого в столь щекотливом деле, как поиск денег на их свадьбу, Лала тоже не могла.

– Для меня это как зубы почистить, – засмеялся Садхир. – Да и это же не Пентагон, это всего лишь посольство в Москве.

– Но зачем так сложно? – не понимала Лала.

– Вот смотри, такой милый молодой человек Джон Тейлрон, менеджер по обеспчению жизнедеятельности посольства, – сказал Садхир, – тридцать лет, не женат. Берем? – спросил он Лалу, шутя, но девушка не спешила улыбаться.

– А что романтического в его профессии? Он просто покупает чистящий порошок, смотрит, как убрались, и проводит ревизию швабр, – удивилась девушка такому выбору.

– Главное – это то, что он работает в американском посольстве, а у россиян странные отношения с этой страной: они то восхищаются американцами, то ненавидят, то хотят их всех спасти, – улыбнулся Садхир, словно вспомнив что-то.

– А ты откуда знаешь? – удивилась таким знаниям о далекой северной стране невеста.

– Я жил четыре года в одной комнате с двумя русскими. Кстати, я неплохо говорю на этом рычащем языке, – похвастался молодой человек.

– Серьезно? – удивилась Лала, открывая все больше талантов своего избранника.

– О, это удивительная история, – засмеялся Садхир, – однозначно, русские – очень странная нация. Родители моих товарищей по комнате, живущие в Дели, отправили их в лучшую английскую школу нашей столицы, туда же, куда отправил меня учиться дядя. Они хотели, чтобы те научились говорить на английском языке, а, по сути, получилось, что весь наш поток стал говорить по-русски. А у меня так вообще не было вариантов, так как я жил с ними в одной комнате. Уже позже я попросил своего преподавателя отправить меня еще и на изучение русского языка, наряду с английским и французским, потому как посчитал: зачем пропадать знаниям? Говорить я уже мог сносно, понимал вполне прилично, а вот писать пришлось учиться с нуля. Хотя нет, пару ругательных слов на русском я все же знал и умел их даже писать. Мои соседи по комнате любили оставлять ругательные записки, – вновь улыбнулся своим воспоминаниям молодой человек.

– Ты у меня такой умный, – сказала Лала, завороженно глядя на своего жениха. – Как будет на этом языке «Я люблю тебя»?

Садхир сказал сложные для восприятия слова, девушка не удержалась и поцеловала любимого.

– Ну хорошо, у нас есть распорядитель пылесосов из американского посольства в Москве. Что дальше? – казалось, Лала растаяла и поверила своему любимому, что все получится.

– Вот, смотри, я создал его фейковый аккаунт в социальной сети, поместил фото нашего красавчика и настоящие данные перенес из карточки в посольстве в описание профиля. А жених потенциальный у нас, оказывается, отличник, был скаутом и имеет диплом с отличием. Вот каких людей берут на работу в посольство, – усмехнулся Садхир. – Как бы самому в него не влюбиться, – пошутил он и подмигнул невесте. Та же шутя толкнула его в бок.

Лала любовалась, как преображается лицо любимого, когда он чем-то занят.

– Теперь нам надо подобрать невесту, – он снова уткнулся в экран. – Вот, смотри: подходящие ему по возрасту девушки. Сильно молодым не надо писать, у них еще женихов полно, да и они верят, что все еще впереди. Нам нужна такая же правильная и умная, которая уже понимает, что последний вагон вот-вот умчится вдаль. Давай отберем потенциальных кандидаток, напишем нескольким: «Привет, у тебя волшебные глаза», – и ждем ответа. Я, конечно, делаю ошибки в словах, но это не страшно, ведь наш жених – американец и, скорее всего, тоже не знает русский на отлично.

– Но ведь папа назвал такую большую сумму, – вновь вспомнила причину всего происходящего Лала. – Найдется ли такая у девушки? Наверное, она должна быть еще и богатой.

– Как говорили мои товарищи по комнате, русским девушкам лучше прикидываться не крутым мачо, а тонущим чудаком, у них в крови кого-то спасать. Ты даже не сомневайся, я придумаю такую легенду, что русская кровь вскипит от желания спасти бедного американца.

– О, смотри, – вскрикнула Лала, – кто-то ответил.

– Ну-ка, посмотрим, кто у нас тут. Аврора Блябляс, двадцать восемь лет, менеджер банка, статус «В поиске». Ну здравствуй, Аврора, – улыбнулся Садхир, – добро пожаловать в сказку. Я напишу для тебя такую шикарную историю, которую ты будешь рассказывать своим детям. Но прости, тебе придется за нее заплатить. Просто так ничего не бывает в этой жизни, за все надо платить, даже за полученные эмоции, пусть даже ненастоящие.

Глава 1. Доча, ты индивид

«Доча, ты индивид», – промелькнули в голове слова матери. Это было не обидно, это была констатация факта и не более. Во многих случаях Аврора соглашалась с родительницей на все сто. Вот, например, как сейчас.

– Пожалуйста, мне вон тот смартфон, – сказала Ава, когда ее очередь подошла, – и сим-карту к нему.

– Могу вам предложить на выбор еще вот эти модели, – раскланялся перед покупательницей учтивый продавец.

– Нет, спасибо, – прервала его поток знаний о телефонах Аврора. – Я знаю, что беру.

И она не обманывала, это был уже третий телефон за месяц. Поэтому она точно знала бюджетную модель, которую ей будет не жаль, когда она ее вновь потеряет. Почему-то Авроре хотелось думать, что виной потери смартфонов является ее рассеянность, а не коварство людей. Так легче было переживать потерю. Потому как представить, что в ее телефоне теперь копаются другие люди, было выше ее сил. На улице солнце по-летнему припекало, и, сев на лавочку в ближайшем сквере, Аврора стала осваивать свое новое средство связи, распечатав и вставив симку.

«Доча, ты индивид», – скажет, ухмыльнувшись, мама, когда узнает, что у нее вновь вытащили из кармана телефон.

Аврора родилась в обеспеченной семье, где деньги, заработанные отцом, нещадно тратились матерью. К этому же процессу родительница пыталась приобщить и дочь, но Авроре всегда хотелось самостоятельности. Она никак не могла почувствовать себя взрослой, поэтому стремилась реализоваться, заработать свои финансы и жить отдельно.

Даже после того, как папы не стало, денег все равно было крайне много, мама ни в чем себе не отказывала, а Аврора по-прежнему не принимала, как она называла, «родительскую милостыню».

Хотя нет, две недели назад она все же попросила у мамы пять тысяч евро взаймы. Та дала, решив, что дочь одумалась и захотела жить на широкую ногу, ну, или хотя бы купить себе скромный, по меркам матери, автомобиль. Но не тут-то было. Когда мама узнала, куда Ава потратила деньги, то, хохоча в голос, сказала любимую фразу: «Доча, ты индивид», – и тут же предложила выпить за упокой прекрасных пяти тысяч евро. Но праздновать тогда пришлось не только пропажу денег, но и то, что Аврора уволилась с работы, которую так долго искала. Ведь она верила, что уедет с любимым на край света и, спрятав его от всего мира, будет наслаждаться счастьем.

– Ты мне в следующий раз рассказывай про свои амурные дела, – говорила тогда мама, ничуть не злясь на дочку. – Хотя жалеть тут не о чем, деньги небольшие, а твоя работа мне никогда не нравилась. Ничего нет скучнее, чем сидеть в банке и перебирать бумажки. Поэтому все, что ни делается, все к лучшему, долой скучную работу.

Да, мама у нее была другой – яркой, красивой, а самое главное, легкой. Она легко сходилась с людьми, так же легко расставалась с ними, не тянув за собой шлейф сожаления, и в свои пятьдесят была эталоном для подражания.

– Привет, мам, это мой новый номер телефона, – сказала Аврора, сделав первый звонок своей родительнице, чтобы она не успела ее потерять. Девушку крайне злило, что она, почти тридцатилетняя женщина, должна быть на постоянной связи с матерью, но согласиться было легче, чем спорить, и она это знала по опыту.

– Дай угадаю, – засмеялась мать вместо приветствия, – у тебя снова украли телефон. Доча, ты индивид.

– Мам, – закричала Аврора так, что на соседней лавочке испугался спящий под летним солнцем дед и постарался быстро ретироваться из парка, – твои слова у меня уже как девиз на сердце высечены. Пожалей, пожалуйста, я сижу в парке на скамье, у меня украли телефон, я с утра уже прошла три собеседования, чем заработала себе огромные мозоли новыми туфлями – и никакого результата. Жизнь и так прошлась по твоей дочери огромным трактором, сдержись хоть ты. Я еще не отошла от разочарований, которые мне подарила моя двадцать восьмая весна, дай хотя бы шанс моему лету.

– Ну, вообще-то, я это и хотела сделать, – обиженно сказала Аделия Блябляс, что было на нее не похоже. Обычно она не опускалась до простых бабских обид.

– Ладно, прости, – стыдясь своего тона и того, что не сдержалась, сказала Аврора. – Просто у меня сегодня был трудный день.

– Доченька, день только начинается, – сказала мама, тут же перестав дуться, – но вспомни, когда он у тебя был легким.

Аврора знала, что это риторический вопрос, и просто промолчала, обреченно ожидая продолжения маминого монолога.

– Правильно, – продолжила родительница, словно она была уверена в значении молчания дочери, – ты не можешь этого уже даже вспомнить. А почему?

– Почему? – на этот раз Аврора решила помочь родительнице в повествовании, надеясь, что оно пойдет чуть быстрее и оттого быстрее придет к своему логическому заключению.

– Потому что ты идешь не тем путем. Где-то в жизни ты свернула не на ту дорогу, – выдала новую версию жизни Авроры мама. – Понимаешь, ты повернула не на свой путь, потому как свой – он всегда легкий и всегда радостный.

– Мам, если ты знаешь, где моя дорога, то просто подскажи мне. Я так устала, что соглашусь уже на все. Я устала быть невезучей и постоянно получать тычки от жизни. Поэтому, если карта моих дорог у тебя в руках, просто ткни пальцем в нужном направлении.

– Ну вот, – чувствовалось, мама удовлетворена тем, что услышала, – я ощущаю у тебя желание менять свою жизнь. Доча, вспомни, ведь ты прекрасно пишешь стихи, возможно, твое призвание в этом.

– Мам, я наивный дилетант, каких сейчас тысячи в Сети. Ты хочешь, чтоб я присоединилась к ним? Стала одним из тех стихоплетов, что засоряют паблики в надежде на признание? Пожалуйста, можно я не буду строить из себя непризнанную Ахматову и продолжу искать нормальную работу.

– Хорошо, к этому мы еще вернемся, – на удивление легко согласилась родительница. – Я тут на днях ходила к одной гадалке.

– Ма-ма, – застонала в трубку Аврора.

– Ну а что, я просто посоветоваться, я постоянно думаю о твоей жизни, и, знаешь, одна голова хорошо, а две лучше.

– Ну, тогда уже три, – вставила Аврора свои подсчеты, – или ты совсем разочаровалась в дочери и решила уже меня не считать как полноценную голову.

– Не придирайся к словам, – перебила мама. – Так вот, она мне сказала, что сейчас для тебя самое главное – закрыть все свои гештальты.

– Беру слова обратно, твоя гадалка – просто психолог, который хочет чуть больше заработать. Потому как такое слово уважающая себя представительница потустороннего мира не скажешь никогда, она просто обязана его презирать, – предположила Ава.

– Это не просто старая бабуля в платочке, это образованная молодая женщина, у которой есть дар, – пояснила мама.

– Ну и в чем сейчас мои гештальты, она случайно не уточнила? – спросила Аврора, не надеясь на конкретный ответ. Но она сильно ошибалась.

– Это, доча, знаю я: для начала тебе надо вернуть свои пять тысяч евро, – спокойно сказала мама.

– Что? – Аврора аж подпрыгнула на скамье.

– Да-да, ты не можешь себе представить, чего мне это стоило, но завтра после обеда мы отплываем с тобой на теплоходе.

– А при чем те злосчастные пять тысяч евро и твое желание прокатиться на железной посудине по реке? – не поняла Аврора.

– На нем поплывет и твой Джон Тейлрон, я его нашла и выследила. Ну, не я, конечно, а частные детективы, что не имеет большого значения, потому как их оплачивала все же я. Вчера он купил себе путевку на теплоход «Агата Кристи», вот там и проверим: ему правда угрожает разведка или он просто аферист.

– Мам, он существует? – осторожно спросила Аврора, не зная, радоваться или плакать.

– Да, доча. Не знаю, на счастье или на горе, но Джон Тейлрон действительно существует и действительно работает в посольстве США в Москве, как он тебе и писал. Более того, он даже выглядит так же, как на фото, что он выставил в социальной сети. Сейчас сижу и рассматриваю папку с фотографиями, которые передали мне детективы, и сравниваю с фото из того аккаунта, что этот жук очень быстро удалил после того, как ты выслала ему деньги. Так вот, мой вердикт: это один и тот же человек.

– Да-да-да, – Аврора вскочила и, несмотря на мозоли, стала танцевать вокруг лавочки. – Мама, он любит меня, я всегда знала, он просто сейчас в беде и не хочет подставлять меня. – Но вдруг поняв что-то, она остановилась и уже испуганно сказала: – Мам, я могу его подставить своим появлением на теплоходе, вдруг он под наблюдением, вдруг он на задании, а я все испорчу?

– Мы замаскируемся, – сказала родительница, – я все продумала. Дуй на проспект Сахарова, будем менять тебе внешность. Он видел лишь твою фотографию, и если мы с тобой немного исправим главные акценты, что-то типа прически и макияжа, то он тебя не узнает, гарантирую.

– Мам, по-моему, ты преувеличиваешь, – засомневалась Аврора.

– Твой папа не узнал меня в кафе и даже начал знакомиться заново, когда пришел на наше второе свидание, а я всего-навсего надела тогда парик на голову.

– А тебя что на парик-то потянуло? – спросила Аврора на автомате.

– Ну, тогда они были в моде, вот я и решила выпендриться, правда, надела не в цвет волос, а взяла у подруги черный с мелкими кудрями.

Аврора первый раз за день улыбнулась, представив папу, пытающегося второй раз познакомиться с мамой.

– Еду, жди, – сказала она в трубку уже совсем другим голосом – голосом человека, решившегося на что-то важное.

Когда ничем не примечательная, безработная, двадцативосьмилетняя девушка встала и, немного прихрамывая от натертых мозолей, пошла к метро, за ней медленным шагом направился молодой человек в белых летних шортах, белой футболке и бейсболке, на которой была надпись «ЧЕМПИОН». Он уже просмотрел украденный у нее телефон и ничего особенного там не нашел, но выкидывать не стал. Возможно, придется покопаться лучше или отдать спецам. Странная особа, которая сначала плакала, потом танцевала, а после и вовсе пошла босиком к метро, сняв жмущие туфли, вызывала много вопросов. Нельзя было просто отмахнуться, надо отработать ее до конца.

Сон I

Москва, 1898 год