Помимо этого, у меня в памяти всплыло то, что рассказывал мне о Люциане Танатос. Раньше он был бабником, «бессердечным Ромео», который любил кормиться страстью и преданностью. А что, если Люциан забыл, что эта фаза его жизни осталась далеко позади? Что, если он просто брал то, что было предложено: добровольный источник питания и чуть-чуть удовольствия? В конце концов он только начинал меня узнавать.