Глава 1

– Да что же это такое?!

Я со злостью сжала руль своей белой иномарки и принялась высматривать место на стоянке перед нашей фирмой. После третьего круга мне все же удалось втиснуться на свободное место. Заглушив двигатель, я выдохнула и взглянула на экран своего сотового. До начала рабочего дня оставалось двадцать минут. Поправив серый плащ, я достала из сумки блеск для губ. Из строгого пучка на лоб выпала непослушная рыжевато-карамельная прядь. Быстро убрав ее за ухо, я подкрасила губы блеском, щелкнула замком на дверце автомобиля и тут же угодила своими любимыми ярко-желтыми «лодочками» прямо в середину осенней лужи.

– Твою мать… – растерянно выругалась я, осторожно переставила правую ногу на бордюр и кое-как выбралась из автомобиля.

Повесила объемную кожаную сумку на плечо и уверенно двинулась в сторону входа по усыпанной золотыми и красными листьями дорожке.

– Аня, постой! – послышался сзади голос бухгалтера Леночки.

Леночка бежала вприпрыжку через большие и маленькие лужи и весело махала мне рукой. Я улыбнулась и притормозила.

Осенний ветер взлохматил ее короткие темные волосы и распахнул спортивную ветровку.

– Покурим?

– Покурим.

Мы заговорщически переглянулись и бодро зашагали по усыпанным осенними листьями дорожкам в сторону нашей фирмы.

«Бывают же такие люди! – посматривая на Леночку, размышляла я. – Солнечные, жизнерадостные!»

Леночка занималась спортом, являлась сторонницей каких-то странных ПП-рецептов, при этом умудрялась курить, и улыбка никогда не сходила с ее лица.

Может, она дарила окружающим радость от тех самых ПП-рецептиков и здорового питания вперемешку с табачным дымом, а может, от того, что никогда не была замужем и не имела обременений в виде детей и счетов? Как знать. Увы, я была ее полной противоположностью.

В свои двадцать девять я тянула лямку из квартплаты и ипотеки, взятой когда-то на двоих с мужем «однушки» в новостройке, а еще воспитывала раньше общую, но в последний год исключительно мою дочку Еву.

Мой муж Валера самоустранился из нашей жизни год назад. Он всегда был слишком жестким, непробиваемо упрямым и ни с кем не считался. Профессиональный фотограф, Валера растворялся в работе и забывал о том, что есть я и Ева. Привлекательные модели осаждали Валеру своими сообщениями и были готовы на все ради одного-единственного взгляда его голубых глаз. Они не знали, каким жестоким он может быть на самом деле.

Может, именно поэтому я спускала ему с рук его увлеченность работой и другими женщинами: ведь, чем реже видишься, тем меньше взаимных обид.

Год назад у Валеры появилась цель: он решил, что достаточно зарабатывает и просто обязан увековечить свое имя, создав коллекцию уникальных фотографий.

Валера отправился в кругосветное путешествие. Приторговывал фотографиями через интернет, изредка присылал нам с Евой красивые пейзажи и жил в свое удовольствие. Деньги переводил не каждый месяц, об общей ипотеке забыл, поэтому я уже давно не таила надежд на то, что он образумится. Просто сбросила его со счетов. Подать на развод мне мешало только одно: полное отсутствие свободного времени.

Мне повезло: в нашем микрорайоне открылся новый садик, и теперь моя пятилетняя неуклюжая Ева каждое утро с диким воем отправлялась в группу таких же несчастных детей, у которых не было сердобольных бабушек и дедушек.

Их не то, чтобы не было. Почти бывшая свекровь всегда была рада взять Еву на выходные, но сидеть с внучкой круглосуточно у нее не было возможности. Она преподавала в городской художественной школе, чем очень гордилась, и заставляла меня каждую субботу таскать Еву на занятия по рисованию.

Мои родные мать и отец жили в Краснодаре. Обычная семья. Папа с утра до ночи трудился в частном банке на должности управляющего, а мама работала в небольшой клинике гинекологом и, кажется, сроднилась с белым халатом. С Евой они общались исключительно по скайпу.

Надо ли говорить, что я пошла по стопам родителей? Заядлая карьеристка, два месяца назад я получила повышение – должность начальника отдела продаж в нашей фирме.

Я брала работу на дом, сидела за компьютером до полуночи, просыпалась в шесть утра, тащила дочку в садик и приходила на работу раньше всех – только бы удержаться на желанной должности. Единственной радостью в моей жизни было выпить чашечку кофе в обеденный перерыв и выкурить с Леночкой по сигарете в специально отведенном для этого месте.

Там нас и застал шеф, Анатолий Витальевич Ковалев, грузный, седовласый и твердый, как скала, управленец, прошедший закалку еще в далекие девяностые.

– Доброе утро, Анатолий Витальевич! – Леночка подарила шефу солнечную улыбку.

Но он даже не взглянул в ее сторону. Его глаза надолго задержались на мне, и это было подозрительно. Он взглядом оглаживал мою шею, плечи и скользил ниже, к ногам в желтых «лодочках».

– Так, девчата, – очнувшись от наваждения, подмигнул нам Анатолий Витальевич, шевельнув густой бровью. – Все в курсе, какой завтра день?

Мы с Леночкой переглянулись и закивали. Как же не знать? Завтра, первого октября, у Анатолия Витальевича юбилей – ему исполняется пятьдесят лет. Мы приготовили для него концертную программу в актовом зале. Даже песню сочинили, благо, менеджер Виталик умел играть на клавесине.

– После шумных поздравлений вас, Анечка, я приглашаю в ресторан. Отказы не принимаю.

Его строгий взгляд остановился на уровне моей груди и вспыхнул нехорошим вожделением.

– Анатолий Витальевич, вы ведь знаете, я не могу по вечерам… дочка у меня. Не на кого ее оставить! – взмолилась я. Взгляд седовласого начальника в сторону моей груди мне очень не нравился.

– Что за глупости?! Найдите для дочки няню. Вы молодая и привлекательная женщина, негоже с утра до ночи на работе сидеть. Вы же белого света не видите! Не придете – лишу всех премий! – Он погрозил мне пальцем и тяжело зашагал в сторону своей приемной.

– Черт… – отбросив сигарету в жестяную пепельницу, заломила руки я. – Ну, что мне делать, Лена? Он не понимает, наверное, что такое маленькая дочка…

– Знаешь, Ань, а он на тебя запал, – задумчиво взглянула на меня подруга. – Разве не видишь, как он на тебя смотрит?

Я растерянно пожала плечами, но слова подруги посеяли в душе тревогу. Я ведь и сама в последние недели замечала: что-то не так с его стороны.

– Нравишься ты ему, Аня. Вот посмотришь, завтра в ресторане подкатывать к тебе будет.

– Между нами пропасть в двадцать лет! Какое там «подкатывать»! Или в нашей фирме считается, что если я брошенка, то соглашусь на любые условия, лишь бы не одной дочку тянуть?

Леночка пожала плечами.

Я стряхнула пепел со своей сигареты и с неудовольствием подметила, что пальцы противно подрагивают.

– У меня и платья для ресторана нет, – принялась взахлеб оправдываться я больше даже перед самой собой, чем перед подругой. – Никто не согласится взять на себя Еву на вечер. Да и кто сказал, что я обязана идти на банкет? Стихов в актовом зале вполне достаточно.

– Эх… – сочувственно выдохнула Леночка и затушила сигарету.

***

В обед Анатолий Витальевич вызвал меня к себе в кабинет.

– Что ты натворила? Шеф злой какой-то, – с удивлением посматривала на меня его секретарша Олеся.

– Не знаю, – искренне ответила я.

Я вошла в кабинет и нерешительно остановилась возле широкого рабочего стола. Анатолий Витальевич восседал в своем кожаном кресле среди папок и отчетов и поглаживал аккуратно подстриженную бородку.

– Анечка… Ну, что ты застыла? Присаживайся. Кофе будешь? – ласково заговорил со мной шеф.

– Нет, спасибо.

– Не будешь, значит… Что ж, тогда перейдем к делу.

Он подался вперед, и его крепкие руки оказались слишком близко.

– Аня, я давно на тебя посматриваю. Ты женщина работящая, приятная, скромная. Скажи, у тебя муж есть?

– Н-нет… – От неожиданности я заикнулась.

– Вот видишь! Одна, с ребенком. Сложно ведь.

– Я справляюсь, – все еще не понимая, к чему он клонит, выдавила из себя.

– А вдвоем ребенка воспитывать проще, чем одной. У меня детей нет и никогда уже не будет, зато есть просторная квартира и чудесный загородный дом. Одиночество меня тяготит, поэтому предлагаю перейти сразу к делу.

– К какому делу?

Его крепкая ладонь накрыла мою руку, и желудок скрутился в тугую пружину. Ко мне еще никогда не приставали на рабочем месте. Да что там приставать – одного взгляда на мое хмурое уставшее лицо было достаточно, чтобы пропало всякое желание подкатывать с глупостями. «У начальника отдела продаж Анны Макеевой личной жизни быть не может!» – гласило выражение моего лица.

– Ты мне нравишься, Аня. Понимаю, это неожиданно, поэтому дам тебе время подумать до завтрашнего банкета. Иди к себе, взвесь все «за» и «против», а завтра жду от тебя положительный ответ. Лично я для себя уже все решил.

– А с чего вы решили, что мой ответ будет положительным? – Я медленно поднялась со стула для посетителей.

– Потому что в случае отрицательного ответа мне придется тебя уволить. Сама знаешь, Виталик намного лучше тебя разбирается в деле. Ему и светит место начальника отдела.

Я попятилась к выходу.

Вернулась в отдел, села на свое рабочее место. Вокруг носились сотрудники с папками документов, что-то говорили, складывали мне на стол какие-то договоры, требовали подписать…

Но я их не слушала. В голове шумело, щеки и уши пылали от стыда. Внутри все взрывалось от смятения и страха. Меня оставят без работы? А как же счета и кредиты? На что нам с Евой жить?

«Но ведь спать с шефом, не испытывая к нему ничего, кроме отвращения, еще страшнее!» – крутились мысли у меня в голове.

Не помню, как я собиралась домой. На автомате вышла из отдела самой последней. Спустилась по лестнице на первый этаж и уже у стеклянной двери на выходе столкнулась с шефом.

– Анечка, вот ты где! – обрадовался он и тут же бесцеремонно приобнял меня за талию. Рука бессовестно скользнула ниже и огладила мои бедра. – Ну, что, поужинаем где-нибудь? Я знаю отличное местечко…

– Садик закрывается через сорок минут, нянечки ждать не станут, – перебила его я и грубо оттолкнула так собственнически поселившуюся на моей попе мужскую руку.

– Вот что, Анна! – Карие глаза Анатолия Витальевича вспыхнули яростью. – Или ты соглашаешься, или завтра утром кладешь мне на стол заявление об уходе! Терпеть у себя в фирме своенравных девиц я не намерен!

– А может, мне его прямо сейчас написать?

– Тогда вернись в отдел кадров, и чтобы с завтрашнего дня духу твоего в моей фирме не было!

Я вздрогнула, будто мне отвесили пощечину. Растерянно взглянула на шефа, еще вчера казавшегося мне приятным человеком.

– Или садись в мою машину, или пиши заявление об уходе! – В его голосе прозвучали стальные нотки.

Все еще не до конца осознавая, что подписываю нам с Евой приговор, я гордо расправила плечи и застучала каблучками в сторону отдела кадров.

– Анатолий Витальевич, конечно, меняет женщин, как перчатки, но ни одна еще не писала заявление об уходе по такой глупой причине, – сочувственно посмотрела на меня кадровичка Элеонора. – Он быстро остывает к своим любовницам. Потерпела бы его месяц-другой – глядишь, и на повышение пошла бы. А так – с дитем, без работы, без мужа…

– Что значит «потерпела бы»? – Моё лицо покрылось красными пятнами.

– Молодая ты еще и глупая. Думаешь, он тебя так просто на новую должность назначил два месяца назад? Нет, конечно! Он тебя под себя надеялся получить. И куда ты теперь пойдешь? За садик и квартиру платить чем будешь?

Я не ответила. Размашистым почерком написала заявление, молча поставила все нужные подписи и вышла на улицу.