© ООО «Издательство АСТ», 2022

Не ссорьтесь без меня, не завидуйте мне, а оплакивайте мою жизнь, ибо бремя ее было невыносимо.

Боже мой! Кто бы мог подумать! До чего я дожила! Кто-то уже умудрился написать книгу обо мне. Но ничего. Это только начало. Воображаю, сколько еще напишут, не зная моей жизни. Те же, кто знают, молчат, но когда-нибудь заговорят и они.

Вангелия Пандева Гуштерова

Интересно, что сказала бы бабушка Ванга, если бы узнала, что спустя девять лет после ее смерти на одном из болгарских медиапорталов, а именно на медиен портал «Площад», будет опубликована статья под названием «Ванга ми каза да напиша този текст» («Ванга велела мне написать этот текст»).

Читаем: «Дабы уменьшить количество аварий в городе Нова-Загора ^[1], власти приняли решение посыпать дороги сахаром. Информация эта казалась чьей-то шуткой до тех пор, пока мэр города Николай Грозев ^[2] не дал интервью сайту Club Z, в котором следующим образом объяснил свое решение посыпать проезжую часть сахаром:

– Я услышал, что в свое время бабушка Ванга говорила, что сахар на трассе сделает эту трассу безопасной, изгонит нечистую силу.

Когда журналист Иван Бедров спросил мэра, не лучше ли взять на вооружение более современные методы, как, например, регулирование движения, разметка, поддержание в подобающем состоянии тротуаров, собеседник искренне ответил:

– Все аварии последних лет произошли совершенно не из-за того, о чем вы говорите. Разметка на дорогах есть, движение регулируется, на тротуары никто не жалуется. Но даже в этом случае – и это невозможно объяснить – происходит какая-то чертовщина (в оригинале – глюк). Едет автомобиль – и на ровном месте врезается в стоящий у обочины грузовик. Подобное отнюдь не редкость, при том, что, еще раз повторю, дороги у нас в городе находятся в хорошем состоянии.

На первый взгляд интервью кажется фейком, ведь Болгария, как известно, входит в Евросоюз, а Нова-Загора не какое-нибудь заброшенное село, где лечением людей занимаются шаманы. Упомянутый же мэр Николай Грозев пользуется серьезной поддержкой местных жителей. Возможно, он что-то скрыл от нас, отправляясь на выборы».

Из материала «В Болгарии борются с ДТП при помощи сахара», опубликованном на портале rusradio.ru:

«– Это символический жест. Мы хотели бы, чтобы люди в нашем городе и во всей стране были более ответственными и ездили аккуратнее, – пояснил чиновник. При этом Грозев отметил, что убедить горсовет в необходимости внушительных трат на сахар было довольно трудно.

По четырем дорогам, ведущим в город, сахар рассыпали сотрудники администрации. Делали они это в рабочее время на служебных автомобилях.

Николай Грозев признался, что идею с сахаром ему подсказала одна из местных преподавательниц.

– Она поведала мне легенду о том, что если разбросать на дороге сахар, то можно снять проклятие, которое, несомненно, кто-то наложил, – подчеркнул он».

«В последнее время вокруг имени Ванги происходит какая-то вакханалия, – совершенно справедливо заметила в одном из интервью народная артистка РСФСР педагог Алла Демидова ^[3]. – Из прорицательницы сделали мифическое существо, точно так же, как сделали его в свое время из Владимира Высоцкого» ^[4].

И действительно, несмотря на то что имя бабы Ванги – на ее родине и далеко за пределами Болгарии – не знают разве только новорожденные дети, невзирая на то что только в России о знаменитой прорицательнице из Рупите ^[5] написано несметное количество книг, вопрос о том, кем же Вангелия Пандева Гуштерова являлась на самом деле, и по сей день остается открытым.

Была ли Ванга расчетливой женщиной, смекнувшей, как можно нажиться на страхах и доверии соседей?

«Когда в юные годы она однажды подсказала, где искать потерявшихся овец, люди начали распускать слухи о ее невероятных способностях. Слухи, как вы знаете, всегда немного преувеличены, но распространяются со скоростью света и им простодушно верят».

Была ли Ванга агентом спецслужб?

«Я думаю, что последние лет двадцать она работала на КГБ Болгарии. Дипломаты, журналисты, в том числе очень известные, влиятельные люди, приезжали в Болгарию только для того, чтобы встретиться со знаменитой прорицательницей и услышать ее предсказание. Жили гости, естественно, в гостиницах, питались в ресторанах. Об их визитах знали заранее, телефоны в номерах и сами номера прослушивались, информацию у гостей как бы между делом выясняли водители такси, официанты, горничные. Все передавали Ванге, а уж затем она сообщала гостям то, «чего не могла знать ни одна живая душа».

Даже самый упертый скептик сдавался и начинал верить в дар Ванги и даже испытывать перед бабушкой священный ужас. Уже на этом этапе можно было, например, чиновнику посоветовать покинуть свой пост, а не то, не дай бог, с ним или его семьей случится что-нибудь недоброе. И Ванга делала это по наущению вышестоящего начальства».

Была ли Ванга доброй и щедрой душой, знахаркой и провидицей, наделенной уникальным даром?

«То, что для бабушки Ванги специально шпионили, собирали информацию о людях – полная чушь. Конечно, ей могли передать, что человек ел на завтрак, о чем он разговаривал по телефону, какого цвета у него кошелек. Но, скажите мне, каким образом она узнавала имена давно умерших родственников тех людей, которые приходили к ней. Как она добывала сведения об их диагнозах, причинах смерти, пищевых пристрастиях, привычках?»

Так кем же была Вангелия Пандева Гуштерова? В каком обмане уличила или попыталась уличить бабу Вангу после смерти болгарская журналистка Святослава Тодоркова? Как вспоминали свою встречу с предсказательницей журналист газеты «Труд» Андрей Смирнов, писатель и поэт Сергей Михалков ^[6], бывший пресс-секретарь Бориса Николаевича Ельцина ^[7], журналист и кинематографист Сергей Медведев ^[8], нейрофизиолог и профессор Наталья Бехтерева ^[9] и многие другие? Какие предсказания Ванги были придуманы журналистами? Почему болгарские священнослужители не хотели освящать построенную Вангой церковь? Что знаменитая прорицательница предрекла миру и родной Болгарии перед смертью? Какое будущее предсказала она России?

Детство и юность великой прорицательницы

Вангелия Сурчева, а по другим данным Димитрова, появилась на свет в конце января 1911 года в городе Струмица ^[10], что в северной Македонии. Новорожденная оказалась крайне слабенькой, да такой, что даже местные врачи махнули на нее рукой, заявив родителям, что дитя их долго не протянет. Девочка, однако, решила поспорить с не оставившими ей надежды эскулапами и пошла на поправку, а годы спустя и вовсе стала опорой для всей своей семьи.

Когда Ванге исполнилось три года, при вторых родах умерла ее матушка Параскева.

Как и водится, отгоревав свое, отец вскоре привел в дом мачеху. Полноправной хозяйкой вошла чужая женщина в их дом. В семье родились еще дети, нянчить которых пришлось старшенькой дочери.

Соседки – матери ее подруг вспоминали, что, несмотря на сложное, отягощенное многочисленными обязанностями детство, до двенадцатилетнего возраста Вангелия мало отличалась от своих сверстниц – была резвой, веселой, доброжелательной девочкой. Когда выпадала свободная от хлопот минутка, придумывала она разные игры. Помимо прочих игр играла в одну любопытную: прятала предметы, а затем, удалившись от них на определенное расстояние, пыталась отыскать спрятанное с завязанными глазами.

Сегодня сложно сказать, имела ли место эта игра на самом деле, или же это очередная выдумка соседей Ванги – для красного словца, но, как говорится, слов из песни не выкинешь.

К тому времени, как семья Сурчевых приняла решение переехать в Ново-Село ^[11], девочке исполнилось двенадцать лет. Среди ее обязанностей была и такая – Ванга должна была ежедневно забирать из кошар ^[12] по два бурдюка, наполненных молоком. В тот страшный день компанию ей составили две двоюродные сестры. Возвращаясь домой, девочки решили свернуть к бившему недалеко от дороги ключу. Побрели они через поле, как вдруг…

«Началась страшная буря, – писала в одной из книг воспоминаний о Ванге ее племянница Красимира Стоянова. – В небе сгустились тучи, потемнело, поднялся ураганный ветер, беспощадно ломавший ветви деревьев и выкорчевывавший хрупкие саженцы. Взвились в воздух и закрутились в воронке комья земли, листва, мусор. Ураган сбил с ног и повалил на землю оцепеневших от ужаса сестер, Вангу же, как пушинку, поднял к небу и понес далеко в поле. Когда все утихло, прибежали взрослые и бросились на поиски девочки, отыскали ее, засыпанную землей, камнями и ветвями. Несчастная словно обезумела от страха. Но страшнее всего была нестерпимая резь в запорошенных пылью глазах – Ванга попросту не могла поднять веки».

По словам Красимиры, ни травяные настои, ни святая вода, ни несколько сделанных операций не дали долгожданного результата – Вангелия навсегда утратила зрение.

Надо сказать, что эту историю неоднократно повторяли во время интервью подруги и соседи Ванги, прибавляя какие-то подробности от себя. Рассказывала ее и сама прорицательница.

«Помню, как идущий перед нами осел, на которого мы взвалили бурдюки с молоком, был сбит вихрем с ног и тут же растянулся на месте. Помню какие-то разлетающиеся по дороге книжицы – ветер треплет их страницы и уносит вдаль. Помню, как какая-то сила отрывает меня от земли, и я несусь по воздуху далеко-далеко, за десяток километров от того места, где мы стояли».

Так рассказывала Вангелия.

Вот только журналистам услышанное казалось уж очень неубедительным. К тому же многие из пишущей братии подмечали, что вопросы о том, каким образом Ванга ослепла, вызывали у нее страшное беспокойство и явное раздражение. Каждый раз прорицательница пыталась всеми возможными способами избежать этой темы.

«Не спрашивайте меня об этом. Что вы за люди такие? Каждый раз, как вспоминаю о том проклятом дне, больно становится. Не спрашивайте!»

А спустя время…

«И тогда я решила обратиться в метеорологическую службу Ново-Села с официальным запросом. Мне хотелось во что бы то ни стало уточнить, были ли в том году, когда Вангелия Пандева Гуштерова потеряла зрение, какие-нибудь стихийные бедствия в этих краях, – рассказывала своим коллегам-журналистам корреспондент одного из болгарских изданий Святослава Тодоркова. – В конце концов сотрудники службы сообщили, что никакого торнадо или похожего явления зафиксировано ни в том году, ни в предыдущем, ни в последующие несколько лет не было».

Продолжив расследование, Святослава обратилась в полицейское управление Ново-Села и на этот раз обнаружила в архиве документ, датированный 1923 годом.

«Местными жителями на окраине Ново-Села в бессознательном состоянии была обнаружена девочка в возрасте приблизительно двенадцати лет. Тщательное медицинское обследование показало, что девочка была изнасилована, кроме того, преступники выкололи ей глаза. Найдены несколько свидетелей, подтвердивших, что видели мужчину, который мог совершить насилие над пострадавшей».

«Не буду врать – имя Ванги Сурчевой в этом документе не фигурировало, но все остальное – слепота, дата, когда было совершено преступление, а также возраст девочки – совпадает», – рассказывала Святослава.

Сегодня на болгарских форумах можно видеть возмущенные комментарии некоторых негодующих читателей – почитателей Ванги, которые ополчились на Тодоркову. Да как только эта журналистка могла придумать такую грязь про святую?!

Не смогла остаться в стороне и подруга Ванги, болгарский тренер по художественной гимнастике Нешка Робева ^[13]:

«Все, что рассказывает о Вангелии Тодоркова, – абсолютная ложь. Таким образом Святослава решила заработать себе на жизнь. Писать подобные гнусности о святыне – а для меня Вангелия святыня – значит не иметь достоинства, унизить, прежде всего, себя».

Племянница Ванги Красимира в одной из книг утверждала: чтобы спасти старшей дочери зрение и оплатить все операции, отцу девочки приходилось продавать последние вещи. Злые языки в то же время судачили о том, что деньги собирали соседи, отец же несчастной их пропил.

Как бы там ни было, но уже спустя три года после трагедии Вангу отправили в сербский город Земун, в интернат для слепых. Три следующих года она должна была провести здесь – в учреждении, условия в котором показались Ванге настоящим раем.

Красивая форма (позже сестра Ванги Любка будет вспоминать: «Семья наша была очень бедна, и у нас почти ничего не было – ни одежды, ни обуви. Именно поэтому Ванге частенько отдавали одежду умерших соседок. Помню проживавшую с нами по соседству Веселину, которая умерла от туберкулеза. Ее кофту подарили моей сестре, после чего остальные соседи боялись к нам заходить, зная, что туберкулез – болезнь заразная»), трогательная забота наставников, появившиеся у нее друзья, вкусная, а главное, регулярно подаваемая еда, уроки домоводства.

В интернате обучали и вязать. За короткое время Вангелия в совершенстве овладела этим искусством. Позже, когда она вернется домой, вязание станет ее профессией, которая позволит зарабатывать на хлеб. И первой к ее дому потянется не очередь из желающих узнать о дальнейшей своей судьбе или получить совет, как вылечить ребенка. В этой очереди к Ванге будут стоять те, кому понадобятся вязаные свитера, шерстяные кофточки, шарфы, варежки с шапками.

Много лет спустя, уже после смерти Вангелии, ее домработница Витка Петревска расскажет:

«Тетя Ванга была большим знатоком вышивки и вязания. Она меня учила, как правильно окрашивать шерсть, какого цвета должна получиться пряжа. Для окрашивания велела использовать только травы и натуральные ингредиенты, требовала точно соблюдать количество такого красителя. Вязала она каждую свободную минуту – жилеты с карманами, шарфы, самостоятельно шила себе юбки».

«В ту пору, – продолжала Петревска, – у меня был сын-школьник. И вот, как-то утром, я залила шерсть красителем, а сама повела ребенка в класс. Когда вернулась, услышала, что меня окликает тетя Ванга. Я подошла, а она и говорит: «Витка, а ты знаешь, что пряжа неравномерно окрасилась? Ведь вся пятнами пошла».

Хочу напомнить, что бабушка была слепа.

Я проверила. И правда. Шерсть пошла пятнами».

Одна из подруг Ванги вспоминала: «Я внимательно наблюдала за сидевшей у печки и что-то вязавшей Вангой. Она вязала так уверенно, так ловко, не пропуская ни единой петли, как если бы обладала стопроцентным зрением. Я даже испытала в этот момент что-то вроде комплекса неполноценности. Для меня это было просто непостижимо: как можно так мастерски вязать, не видя, что ты делаешь?»

«Обучая незрячих девочек вязанию, – вспоминала Красимира Стоянова, – их приучали видеть пальцами».