друзья.
– Ну, и что мне теперь с этим делать?! – вопрошала я поэта. – Вот, ты прочел, и теперь куда это девать?!
Поэт сказал: закинь текст на литературный портал, там полно психов, общение с такими же душевнобольными может пойти тебе на пользу.
Закинула. Ничего не произошло.
Я пожала плечами и стала писать рассказы.
Через полгода их было много.
Тогда же меня нашли журналисты – им показалось забавным, что главный бухгалтер сочиняет истории. Они сделали про меня материал в суровом журнале «Расчет», и пара молоденьких фотографов гоняла меня по площади Бехтерева меж осенних деревьев, как раз напротив клиники неврозов, заставляя позировать «романтично».
Статья вышла, и я боялась нести ее на работу, считая, что меня это насмерть скомпрометирует.
Потом в сети нашлись друзья-авторы, образовался крепкий междусобойчик взаимной поддержки.
Среди них возник один очень небритый виртуальный собеседник, который жил в другом городе. В письмах друг другу мы случайно построили альтернативную версию общей реальности.
А потом она выплеснулась из виртуала в реал.
Из нее я вам и пишу. Мы тут все: я с Небритым, дети, дом, коты и толстая собака Соня, в которую превратился щенок. Но это совсем другая история; долго рассказывать, композиция рухнет.
Потом старый питерский панк, выходец из Арройо, взял меня за ручку и вывел из сети в бумажный журнал «Другие Люди».
Я ушла с работы и тут же случайно нашлась другая – в редакции журнала «Вокзал».
А потом, в белый свет, как в копеечку, я послала свои рассказы в детский журнал «Кукумбер» после неудачи на конкурсе, и его редактор их приняла и сказала: у вас получается. Пишите еще.