Первую попытку записать песню «Oh! Darling!»[138] он предпринял еще год назад, во время работы над «Белым альбомом», но тогда он остался ею недоволен. На этот раз для того, чтобы добиться своей странной цели – создать иллюзию, что у него до хрипоты сорван голос – он в течении недели каждое утро тренировал голосовые связки.