Часть 1 (1991 год)

Глава 1 – Алька

Алька почему-то всегда была уверена, что у нее не будет детей. Не потому, что она никогда этого не хотела, а потому, что просто не способна родить. Неизвестно, с чего она это взяла, возможно из-за того случая, произошедшего, когда она училась в десятом классе. Алька шла из школы, когда ней прицепилась старая цыганка, в те времена они часто ходили по улицам целой толпой и облапошивали наивных жителей. Цыганка хватала ее за руки и все повторяла, что детей у нее никогда не будет, а даже если и будут, то долго не проживут. Алька тогда вырвалась из цепких рук и убежала, даже не испугалась и тем более не расстроилась, потому что, в отличие от большинства своих одноклассниц, вообще не собиралась заводить семью и детей. Не будет – и хорошо, меньше проблем.

Но в последние пару недель она стала плохо себя чувствовать по утрам, несколько раз пришлось расстаться с завтраком, а сегодня вообще упала в обморок в метро, когда ехала утром в институт. Поэтому, по пути в общагу после учебы зашла в аптеку и купила три теста на беременность. Зачем три? Ну, для надежности. И смотря на две полоски на каждом тесте, думала, как же такое вообще могло случится? Этого же не должно было быть никогда. Но в душе уже рождалось какое-то новое чувство, какое-то ощущение чуда. Да, она не могла и подумать о таком, но ведь это здОрово! Она теперь никогда не будет одна, у нее будет ребенок от любимого человека! Жаль, он об этом не узнает…

Два месяца назад Алька решила прогуляться по Невскому проспекту, был солнечный майский день и замечательное настроение, которое не могли испортить даже надвигающиеся зачеты и защита курсовой. Она устроилась на своем любимом месте, рядом с одной из статуй павильона у Аничкова дворца и смотрела на вечно многолюдный и спешащий куда-то Невский проспект. Ей нравилось наблюдать за суетой этого города, в который влюбилась с первого звона часов на Московском вокзале, на котором оказалась через неделю после окончания школы, без раздумий и сожалений променяв домашний уют и заботу родителей на жизнь в общаге, одиночество и удивительный город, прогулкам по которому посвящала все свое свободное время.

И тогда она встретила ЕГО. Да-да, именно так, именно ЕГО – мужчину своей мечты, в которого влюбилась после первого же свидания. Он шел в потоке людей, с интересом смотря по сторонам. Высокий, спортивный, в простой черной футболке с принтом какой-то рок-группы и голубых джинсах, его чуть волнистые темные волосы, длиной чуть ниже ушей, были немного растрепаны, а на лбу красовались солнечные очки, «Какой симпатичный парень», – подумала Алька, а он вдруг обернулся и посмотрел на нее. И остановился. Они смотрели друг на друга, казалось, несколько минут, хотя на самом деле, наверное, пару секунд, а потом он подошел и сказал:

– Ты мне не поверишь, но я много раз видел тебя во сне. Ты снишься мне самого детства. Я думал, что ты просто моя фантазия, но … поверить не могу, что ты существуешь на самом деле!

Альке тогда стало дико смешно – какой глупый подкат! Неужели есть девушки, которые на такое ведутся? Но стоило ей взглянуть в его нереально синие глаза, как смеяться расхотелось. Он смотрел на нее по-настоящему, смотрел не на ее грудь, волосы или одежду. Он смотрел ей прямо в душу и она чувствовала, что он говорит совершенно искренне. Его открытый, искренний, полный теплоты взгляд отозвался в душе каким-то неведомым ранее чувством, смесью надежды, предвкушения чуда, любопытства и желания понравиться.

– А я вообще не вижу снов, – ответила Алька, доверив вдруг совсем незнакомому человеку то, что раньше не говорила никому.

– Я научу тебя видеть сны, – ответил он и улыбнулся, и она улыбнулась в ответ. Они гуляли до самого утра, разговаривали обо всем на свете, целовались на набережной под неодобрительными взглядами прохожих, пили кофе и ели пирожки в какой-то модной кофейне. Альке казалось, что она встретила человека, которого давно знала, что они просто ненадолго расставались, а теперь всегда будут вместе.

Но никогда не бывает так, как хочется. Судьба свела их вместе за день до отлета Сергея на стажировку в Америку. Он остановился у своих друзей в общежитии факультета журналистики. Парни попались понимающие и ушли что-то отмечать к соседям, пообещав до утра не возвращаться. Алька раньше никогда не думала, что будет готова вот так, через несколько часов после знакомства, заняться сексом почти с незнакомцем, без всяких ухаживаний, признаний в любви и обещаний жениться. Но ей было наплевать на все, она чувствовала, что нашла свою половинку, что хочет быть с ним столько, сколько это возможно и не сомневалась ни секунды в своем решении.

И вспоминая потом эту ночь, Алька улыбалась и вздыхала. Это было … волшебно. Она не могла найти никакого другого слова, чтобы описать то, что происходило между ними. Вспоминались только жаркие, бесконечно-затягивающие поцелуи, горячие руки, теплое дыхание, страстное, впервые проснувшееся желание и никогда доселе не испытанное невообразимо яркое наслаждение. Есть такое выражение – «пьян от любви» – именно так она себя и ощущала тогда, словно все происходило где-то в другой реальности, и, возможно, вообще все это только прекрасный сон. Эта ночь – единственная, которая им досталась, изменила ее жизнь навсегда. Еще вчера она была одна, а теперь у нее есть любимый.

А на следующий день Алька проводила Сергея в аэропорт.

Они стояли у входа в зону досмотра и никак не могли оторваться друг от друга. «Ну почему, зачем нам приходится расставаться, только узнав друг друга?» – думала Алька, прижимаясь к широкой груди и стараясь запомнить это ощущение сильных рук, дарящих защиту и спокойствие. – «Мы знакомы меньше двух дней, а уже кажется, что роднее него у меня никого нет. И так страшно снова остаться одной…»

– Так хочется потерять билет, плюнуть на все и вернуться в нашу комнату в общаге, – словно прочитав ее мысли, прошептал Сергей.

– Да, только она не наша и вряд ли нас там снова ждут.

– Это точно. Но думаю, найти комнату в таком большом городе не проблема.

Алька на минуту представила, как было бы здорово – снимать вместе квартиру, вместе завтракать по утрам и уходить на работу, вместе ходить по магазинам за продуктами, готовить ужин, а вечером ложиться в одну постель… И у них было бы много-много таких чудесных страстных ночей, потому что одной было невозможно мало… Но не пожалеет ли Сергей о своем решении, об упущенных возможностях? Не каждому выпадает шанс учиться в Америке. Да и как отреагируют его родители? Если она станет причиной разлада в семье, это причинит боль ее любимому.

– Ты же сам понимаешь, что не будем мы искать никакую комнату, – ответила она, прерывая бесполезные мечты о несбыточном. – Ты сейчас сядешь в самолет и полетишь в эту чертову Америку, будешь учиться у американских буржуев, как зарабатывать деньги, а через год вернешься, такой крутой американский мачо, а я буду тебя ждать. На том же самом месте, 17 мая и каждый день после я буду тебя ждать. Обещаю.

– Если тебя там не будет, мне придется устроить всесоюзный розыск, – он обнимает ее еще крепче, как будто хочет спрятать от всего мира.

– Посадка заканчивается. Тебе пора, – она поднимает голову и смотрит в его глаза. Пытается запомнить его лицо: непослушные черные волосы, вечно падающую на лоб прядку, густые черные ресницы, прямой аристократический нос и губы, которые заставляли ее забыть обо всем на свете. Как глупо, они даже не подумали сфотографироваться где-нибудь, хотя бы в фотобудке, которые есть на каждом вокзале. Ведь у них было время… было… но уже закончилось.

Последний быстрый поцелуй и он уходит, а она долго смотрит ему вслед.

Они договорились встретиться ровно через год и Алька мысленно обвела во всех календарях дату 17 мая красным кружочком. Всего лишь год. Он пройдет быстро, она будет учиться, сдавать зачеты и экзамены, ходить на тусовки и концерты, ей будет некогда скучать. Да, так она говорила ему, но…

В первую же ночь после расставания ей приснились колдовские синие глаза, и снились с тех пор каждую ночь… и каждую ночь сновидения становились все более невероятными. Ей снились гонки на цветных летающих мотоциклах, странные, будто стеклянные, дома с круглой, как в планетарии, крышей, окруженные большими ветвистыми деревьями, на которых цвели большие розовые цветы, и фиолетовое небо с голубыми облаками днем и тремя серебряными лунами и россыпью незнакомых созвездий ночью. Снился Сергей в странных развевающихся одеждах и девочка, похожая на нее как две капли воды, но с длинными золотистыми волосами и ярко-зелеными глазами. Во сне она знала ее и любила, но просыпаясь, не могла вспомнить ни ее имени, ни тех чувств, которые она вызывала.

И вот сейчас, смотря на пресловутые две полоски, Алька пыталась принять судьбоносное решение. Впрочем, что тут принимать – убивать своего ребенка она не станет ни в коем случае. Даже если больше никогда не увидит своего любимого, у нее останется его частичка. Она уже любила этого ребенка и была уверена, что Сергей тоже его полюбит. Девушка представила, как он обрадуется этому известию и, конечно же, они вместе будут растить своего ребенка и все будет просто замечательно. Да. Обязательно так все и будет.

Часть 2 (1992 год)

Глава 2 – Сергей

Он стоял на том самом месте, где год назад встретил ЕЕ. Девушку, в которую влюбился давным-давно, с тех пор, как она стала ему сниться. Эти сны были всегда такие яркие и живые, что просыпаясь, он помнил все, что в них происходило: и девушку, которую во сне звали Элис, и волшебный мир с фиолетовым небом и тремя лунами, и золотоволосую зеленоглазую сестру Элис – Лору.

Когда он увидел Алину здесь, в Питере, то на секунду подумал, что просто спит и видит сон, но нет, она действительно существует – девушка из его странных снов, она именно такая, какой снилось – яркая, живая, настоящая. Сергей, улыбаясь своим воспоминаниям, устроился на том же месте, где в прошлом году сидела Алина. Взглянув на часы, подумал, что еще только час дня, а встретились они после обеда, часа в два, еще есть время.

Прошедший год был для Сергея очень тяжелым. Ему пришлось вписываться в чужой, непривычный мир, говорить на неродном языке, заниматься тем, что не особо-то нравилось. Но отец просто не оставил ему выбора. Он выдвинул ультиматум: либо сын едет на стажировку в Америку, попутно создавая и укрепляя деловые контакты с американскими бизнес-партнерами, либо, раз не способен принести пользу семье своими мозгами, женится на дочке какого-то его делового партнера, который «очень далеко пойдет, поверь мне на слово, сынок, я в таких делах не ошибаюсь». Понятно, что жениться ради папиных амбиций Сергею совсем не хотелось, поэтому пришлось ехать.

А ведь в детстве он мечтал стать летчиком, а может быть даже космонавтом. Хотел поступать в военное летное училище, но отец, как всегда, вмешался. Он вообще очень жесткий человек и если что-то решил, переубедить его невозможно. Отец сказал, что уже немолод, забота о семье скоро ляжет на плечи Сергея, и умение управлять самолетом тут мало чем поможет. Пришлось поступать на экономический в МГУ. Отец проворачивал какие-то полулегальные сделки, скупая то, что еще не разворовали при развале Союза, и готовился сильно подняться на приватизации. И тут ему был нужен сын и его знания.

Сергей может быть и взбунтовался бы на такой отцовский диктат, но были еще мама и младшая сестра Иринка, которая еще в школе учится. И он, как единственный сын, действительно должен позаботиться об их благополучии.

Он очень соскучился по маме и сестренке за этот год. Но из Америки сразу полетел в Питер, чтобы встретиться с Алиной. А завтра поедет домой, в Москву. Может быть и Алина согласится поехать, и он познакомит ее с семьей. Отец, наверняка, будет недоволен, но ничего, он ему сейчас нужен, так что тоже может предъявить ультиматум: либо женится на Алине, либо тот пусть сам со всем справляется. Но он надеялся, что до этого не дойдет и они примут его девушку в семью без всяких условий.

Сергей снова посмотрел на часы – уже половина третьего, за размышлениями он и не заметил как пролетело время. «Она просто немного опаздывает, это нормально, девушки всегда опаздывают на свидания». Но в груди начинает скапливаться какое-то холодное липкое чувство, похожее на страх. Он еще пытается улыбаться и уговаривать себя, что все нормально и Алина сейчас появится, вот-вот, буквально сейчас…

Следующий час он внимательно вглядывался в каждую приближающуюся девушку, получая в ответ недоуменные, иногда сердитые, иногда вызывающие взгляды. Пара девушек даже пытается подойти познакомиться, но он делает вид, что не понимает их, ему сейчас вообще не до любезностей с другими девушками. Сергей уже почти понял, что она не придет. Но еще не верил в это. Неужели что-то случилось?

Он прождал до восьми вечера, уже ни на что не надеясь. Потом отправился к тем самым друзьям с журфака, у которых они ночевали с Алиной. Ребята ему обрадовались, а еще больше обрадовались бутылке Джека Дэниэлса. Пара бутылок столичной вдобавок к заграничному виски сделали его вечер не таким беспросветным, а наутро он выбрался из гостеприимной общаги с твердым намерением найти Алину во что бы то ни стало.

Первым делом направился в институт, где она училась. В деканате его огорошили сообщением, что Алина, сдав летнюю сессию, забрала документы. На вопрос «Почему?» секретарь пожала плечами: «Вроде по семейным обстоятельствам».

Значит, все же что-то случилось. Пользуясь всем своим обаянием, а также коробкой заграничного шоколада, Сергей узнал домашний адрес Алины. Не так и далеко, на поезде двое суток, но есть ведь и самолеты. Только придется сначала домой заехать, мама, наверное, волнуется. Не хватало еще, чтобы отец послал за ним своих ищеек.

Глава 3 – Алька

Он появился на свет в морозный зимний день после новогодних праздников – голубоглазый карапуз, прочно занявший главное место в ее сердце.

Беременность была очень тяжелой, Алька мучилась от токсикоза с четвертой недели и почти до самых родов. Каким-то чудом умудрилась при этом не завалить сессию. Но после, хорошо все обдумав, забрала документы и уехала домой. Даже если бы ей хватило сил учиться при таком ужасном самочувствии, ребенку не место в студенческой общаге.

Родители, конечно, были в шоке. Учитывая, что она единственный ребенок, они совсем не стремились возиться с пеленками и подгузниками. Поэтому решение пока не подавать документы в местный вуз, как Алька сначала хотела, особо-то и не обсуждалось. Сидеть с внуком они не собирались: «Твой ребенок – твоя ответственность». Она была уверена, что на самом деле родители ее любят и всегда будут на ее стороне, но они всю жизнь стараются ее воспитывать. Видимо, не очень получается, учитывая положение, в котором она оказалась.

Конечно, Алька почти каждый день думала о Сергее, о том, как проходит его практика в Америке, сколько симпатичных американок его окружают и не надумает ли его отец снова женить сына. Она мечтала, как следующим летом поедет в Питер вместе со своим сыном (то, что будет мальчик, она узнала на УЗИ и была очень счастлива). Как удивится и обрадуется Сергей, встретив их, и как дальше они будут вместе строить семейную жизнь.

Встречая Новый год дома, с родителями, поднимая бокал с яблочным соком вместо шампанского под бой курантов, она загадала, чтобы Сергей не забыл и не разлюбил, чтобы вернулся и ждал их 17 мая, как договаривались, в Питере.

Если бы она знала, что ждет ее впереди, загадала бы совсем другое…

Сначала все было хорошо, родители встречали ее из роддома с цветами. Конечно больше всего ей хотелось бы видеть Сергея, но она старалась поменьше думать о нем, все свое внимание и всю свою любовь отдавая сыну – Даньке.

Малыш сразу покорил сердца бабушки и дедушки, голубоглазый, темноволосый, очень активный улыбчивый карапуз, так похожий на своего отца. И молоденькая врач, приходившая из детской поликлиники, заверяла, что все в порядке, и хотя ребенок родился раньше срока, он вполне здоров. Но Алька почему-то все сильнее волновалась – малыш часто плакал и у него начинала идти кровь из носа. Врач только отмахнулась от такой жалобы – все дети часто плачут и кровь тоже часто у малышей – капилляры слишком тонкие.

А еще Алька заметила, что чувствует сына, точно знает, когда он голоден или у него болит живот. В последнее время она чувствовала, что у малыша болит голова, и это ее очень беспокоило.

Алька уже начала понимать, что вряд ли она сможет поехать с сыном в Питер в мае – он еще слишком мал. Но окончательно поставила крест на поездке болезнь Даньки – небольшая простуда вдруг обернулась тяжелой пневмонией и Алька с сыном загремели в больницу на целый месяц.

В первые дни, глядя на малыша, такого маленького и беззащитного, в больничной палате под капельницей, она не могла сдержать слезы, и все мысли были только о том, чтобы малышу стало легче. Но когда температура спала, и Данька пошел на поправку, она все чаще думала о том, какой глупой была год назад. Неужели нельзя было хотя бы адресами обменяться, почему они были так уверены, что ничто не помешает им встретиться. Да, она тогда не знала, что уедет из Питера, но почему не подумала о таком варианте? Алька металась между мыслями о больном ребенке и мыслями о несбывшихся мечтах.

Но положила конец этим метаниям врач-кардиолог, поставив Даньке диагноз – врожденный порок сердца. Из-за него повышенное давление, отсюда и кровотечение, и головные боли. «С таким пороком долго не живут, нужна операция», – эти слова словно метлой вымели из головы Альки все мысли о поездке и встрече с Сергеем. Теперь она могла думать только о Даньке. «Долго не живут» врача вдруг перекликнулись со словами старой цыганки из детства и Алька все свои силы энергию направила на то, чтобы спасти сына.

И дальнейшие дни и недели заполнились походами по врачам, всевозможными обследованиями, анализами и консультациями с местными медицинскими светилами. Врачи единодушно сходились в одном – операция нужна, но кто-то считал, что делать ее надо в год, кто-то, что не раньше двух, а кто-то – что в три года самый подходящий возраст.

Хорошо, что с этими походами по врачам Альке помог сосед – он был старше на три года, они вместе росли, в своем дошкольном детстве проводя во дворе все светлое время суток. А сейчас Лешка вернулся из армии и восстановился в институте, но до сентября был совершенно свободен. Он возил Альку на отцовской «пятерке», помогал таскать сумки, забитые детскими принадлежностями – кто бы знал, сколько вещей нужно малышу на каких-то несколько часов.

В конце концов решено было делать операцию в два года в Москве, а пока Даньке прописали поддерживающую терапию и тепличные условия – болеть так, как в прошлый раз, было категорически нельзя.

Алька наконец-то немного успокоилась, удостоверившись, что сыну в ближайшем будущем ничего не грозит, наконец-то перевела дух и «вынырнула» из своих страхов и переживаний.