Умершие ведь не похожи на живых. У них там свои государства, и иерархия, и сельсоветы. Они в этой иерархии возвышаются, и низвергаются, или обретают новые формы. У них там есть занятия. Смерть сама по себе еще ничего не значит. Помирая, мы переходим в иное общество, и там уж подчиняемся новым законам, по которым идет обмен одного на другое, а вместо денег там – сама душа. На том свете души – это как у нас пластик, который идет на переработку, а переплавляет их сатана. Когда зовешь покойника с того света, никогда не знаешь, кто откликнется. Бывает, что того, кого кличешь, уже и нет вовсе. Он может теперь быть частью чего-то другого.