Глава 1

Свист дозорного переполошил всех, превратив долину в растревоженный муравейник. Мужчины, занятые на стройке, побросали плотницкий инструмент и разбежались, хватая оружие и готовясь отражать возможное нападение. Женщины принялись загонять скотину и детей в дома, сами напряжённо замирая в дверных проёмах и у окон, обеспокоенно глядя вдаль – кого же там принесёт на этот раз, хватит ли толщины бревенчатых стен, крепости ставен и запоров, а главное – силы и удали мужей, братьев и детей, чтобы уберечься?

Из пещеры, одной из множества, испещрявших высокие горные склоны, появился вооружённый луком кентавр. Лениво прыгая с уступа на уступ, он остановился у места, откуда открывался хороший вид вниз, замер величественной статуей, какое-то время смотрел в сторону входа в долину – и равнодушно отвернулся. Племени этого воина нет никакого дела до двуногих внизу, до их бед и проблем.

Откуда-то из полутьмы Замка, запертого и недоступного для всех, кроме канувшего в лету хозяина, выпорхнула невзрачная серая птица. Поднявшись в воздух, она принялась носиться кругами, заинтересованно приговаривая:

– Ну-ка, ну-ка, посмотр-р-рим, кто это там к нам на этот р-р-раз пожаловал… Давненько, давненько сюда гости не завор-р-рачивали… А вдр-р-руг повезёт? Вдр-р-руг др-р-рака? Будут глазики, вкусные, сочные…

Тем временем, въехавшая в долину небольшая группа всадников остановилась напротив ощетинившейся копьями, мечами, топорами и наконечниками стрел редкой цепи жителей долины. Звонкий перестук подков по каменистой почве затих и повисла тишина, нарушаемая лишь редким позвякиванием сбруй и оружия. Все молчали, выжидая, никто не желал начинать разговор.

Неловкую паузу нарушил кинувшийся к конным со всех ног паренёк.

– Папа, папа!

Подбежав к одному из всадников, он замер рядом с ним, улыбаясь во все тридцать два.

– Ну здравствуй, Всеслав. Давненько не виделись. Как дела, как жизнь? Не обижают ли тебя?

– Нет! Не обижают! Дядя Рыжий хороший, защищает! Только дядя Господин куда-то пропал…

– Ну вот и славно, раз не обижают. Позже поговорим, всё-всё мне расскажешь. А сейчас отойди-ка, встань в сторонке… Не мешай. Нам с дядей Рыжим поговорить надо.

Парнишка кивнул, и поспешил выполнить просьбу-распоряжение. Вот только отошёл не в сторону, как было велено, а обратно, к строю защитников.

– Эй, куда это ты?..

Ответить Всесвет не успел. Вместо него заговорил рыжеволосый крепыш, одетый и вооружённый немного лучше, чем все остальные.

– Так а чего ты, Всесвет Путятович, удивляешься? Правильно всё делает пацан, верно! Командир наш, прежде чем уехать, меня над ним поставил. Стало быть, он без моего разрешения ни строй покидать, ни приказы посторонних слушать не должен… Правильно ведь, Всеславка?

– Так точно, дядя Рыжий!

– Вот такие вот дела, земляк! Хотя за то, что правила нарушил и к тебе побежал, выговаривать, так и быть, не буду. На первый раз… А ты-то сам, скажи, с чем пожаловал к нам? Почему с коней не слазите, в гости не заходите? Али недоброе удумали чего?.. Вон, смотрю, Пахомка-то тушуется чегой-то. Будто его кто заставляет соседский навоз выгребать… А Василь так вообще, глаза спрятал. Неужто, и правда на родичей оружие поднять вздумали?..

– Нет, чего ты, Рыжий, как можно такое… – Всесвет, несмотря на сказанные слова, явно смутился. Но потом будто стряхнул наваждение, и решительно посмотрел на собеседника. – Просто, пришёл людей у тебя взять. На дело одно. Надеюсь, добром договоримся. Но вот если не сойдёмся…

– Эй, постой, охолони чутка! Каких людей, куда? Ты чего, родимый? С чего это я должен тебе их давать? Да и где возьму их?

– Так вон они, люди-то! А с чего… С того, что надо разобраться наконец, с напастью с этой! С варягом одноруким! Он всю округу уже со своими прихвостнями себе подчинил! Куда не сунься, везде они! Каменоломню у нас отобрали, тех, кого я туда отрядил, из нашей деревни ребят – работать на себя заставил! И ещё мужиков на рудники угнал! Если его не остановить сейчас, он же жизни нам не даст никакой!

– Так он же свой, варяг этот. Забыл, Всесвет?

– Свой он – был, когда-то! А сейчас бандит это, который округу разоряет! Надо нам всем на него насесть, пока в силу не вошёл! Застать врасплох, да прикончить!

– Ты уже показал когда-то, как нападать и врасплох заставать умеешь… Когда на оборотня-атамана ходил. Сколько людей твоих после того в неволе сгинуло-то, а?..

– А это не твоего ума дело! Не тебе судить!..

– Окстись, родимый, да я даже и не думал, судить тебя… Просто к тому клоню, что если сейчас ты людей отсюда заберёшь, да опять всех потеряешь – кто Замок-то защищать будет? Кто в долине останется? Нам-то ведь именно это и было поручено, а не биться промеж собой…

– Да нет уже того, кто команду отдавал! Самим нам теперь всё надо! Без помощи! Как в былые времена…

– Дядя господин вернётся! Я верю, он обязательно вернётся к нам!.. – тоненький голосок Всеслава оборвал обличительную речь отца на полуслове, но тот, смерив взглядом своевольного отпрыска, продолжил, уже немного более спокойно:

– С варягом всё равно разбираться надо. Слишком неуправляем он, слишком силён. Ещё немного, и всех подомнёт под себя. Надо прибить гада ползучего, пока поздно не стало.

– Почему именно убить-то? Может, проще и полезнее – договориться будет?

– Острая сталь с ним договориться!..

– Да чего ты такой кровожадный-то стал, а, земеля? Чего он тебе сделал, однорукий этот?

– Так сестру его… Того, – тихий голосок из группы всадников заставил Всесвета дёрнуться и скривиться, как от внезапного приступа боли.

Рыжий присвистнул.

– И чего, случилось-то? Неужто старик на Василиску позарился?

– Нет… Не он. Отродье его! Умыкнули они, сестрицу мою. Угнали в полон… Потому и пришёл я сюда, к вам. За помощью!

– Сочувствую твоей беде, Всесвет. Искренне сочувствую. Так бы сразу и говорил, что ли… А то – надо остановить, бандит, округу разоряет…

– Так поможешь мне? Дашь людей?..

– А помнишь ли ты, что в отряде у однорукого гаргульи ещё есть, да грифоны? Как мыслишь справляться с ними со всеми-то, а?

– Надо варягов прикончить. А чудищам этим всё равно, кому служить…

– Вот только слушать они будут того, кто в отряде главный… Погубишь ты всех опять. И ничего не добьёшься. Поверь, я бы очень хотел помочь, сам однорукого не жалую. Но больно терять никого не хочу.

– Не хочешь по хорошему, значит… – протянул, опустив голову и сжав рукоять меча, Всесвет. Рыжий в ответ насупился, поднимая щит и удобнее упираясь ногами в землю, это же сделали и остальные. Только Всеслав стоял, хлопая глазами и недоумённо смотря то на отца, то на «дядю Рыжего», не понимая, как в такой ситуации действовать.

И неизвестно, чем бы всё закончилось, но тут с неба донеслось:

– Смотр-р-рите, кто идёт! Не его ли вспоминали, др-р-рузья товар-р-рищи? Р-р-ратмир-р-р, одно-р-рукий бандит! Да не один, вар-р-ряг, а в силах тяжких! Ух, что будет!..

Позабыв о недавнем конфликте, обе группы деревенских развернулись ко входу в долину. К ним приближались несколько всадников, в окружении неторопливо вышагивающих гаргулий, и со вьющимися над головами грифонами. За спиной одного из Ратмировский сыновей сидела Путятина дочь.

– Полечу-ка я, на всякий пожар-р-рный… Сами р-р-разбир-р-райтесь… – сопровождаемое удаляющимся хлопаньем крыльев, донеслось с небес, но никто даже не поглядел вслед чрезмерно осторожной птице.

Три отряда замерли друг против друга, и однорукий варяг, не откладывая, заговорил:

– Мы пришли брать Замок. Старый хозяин не вернётся. Теперь это – наша земля!

– А это кто сказал тебе, что не вернётся-то? Откуда знаешь всё? – Рыжий возмущённо сверкнул глазами из-под шлема.

– Я видел.

– Что? Видел, как он погиб? И что с того? Значит, он вернётся!

– Не вернётся.

– Не верю я тебе, однорукий…

– Как хочешь. Всё равно – он был щенком. Слабаком. И всё равно – замок будет наш!

– Ваш? Да кто вам его даст-то?

– Сопротивление бесполезно. Сдавайтесь.

– А ещё что сделать? Может, штаны спустить, да задом к тебе развернуться?..

– Да… Да как ты смеешь вообще от нас чего-то требовать!.. – наконец, к Рыжему подключился Всесвет, который, видимо, только смог совладать с собой. – Ты, похититель моей сестры!..

– Похититель? Она сама поехала. С моим сыном.

– Что?! Это гнусная ложь!

– Светик, – голос Василисы, выглядывавшей из-за спины молодого варяга, которого, к слову, она обнимала сама и весьма крепко, зазвучал немного виновато. – Я и правда, сама поехала. Извини, не думала, что ты всполошишься так…

– Это правда? – Всесвет будто растёкся по седлу. Ещё недавно глядящий свирепо и жаждущий мести, он обмяк и сгорбился, а рука, сжимавшая меч, соскользнула и бессильно повисла. – Отец рвал и метал… Ты хоть сказала бы!

– Так я просила Прошку, чтобы передала…

– Да? А она сказала, что украли тебя! Якобы сама видела!

– Вот сучка!.. Да она просто завидует!..

– Так что, сам видишь. Не крал никто твою сестру. Сама с нами пошла. Чувствует, за кем сила! И вы ещё можете успеть сделать так же. Присоединяйтесь к нам, пока не поздно.

– Никогда!

– Наслышан я про твою горячность. И подвиги… – Ратмир глумливо усмехнулся. – Истинный слуга того, кто сгинул. Но что скажет более разумный из вас двоих? А, Рыжий?

– А то же самое и скажу. Катись к черту, однорукий!

– У вас нет шансов. Но вы сами выбрали этот путь…

– Эй! Вы что творите! Остановитесь, не вздумайте! Вы же говорили!.. – вопль Василисы было заглушил негромкую и неспешную речь воеводы, но тот повысил голос, гаркнув своим хорошо поставленным командным голосом:

– Сын, заткни свою бабу! И хватит уже болтать… В атаку!

Верховная владычица рода Жалящего Кнута строго взирала на распластавшуюся перед ней девушку. Суровая, грозная, слывшая среди тёмных эльфов редкой красавицей, владычица вселяла в своих подчинённых первобытный и бесконтрольный ужас. Её боялись больше, чем всех самых страшных и свирепых чудовищ мира. И она всегда пользовалась этим.

Вот и сейчас та, которую требовалось наказать, дрожала перед нею, боясь поднять взгляд и навлечь на себя лишним движением гнев царственной особы. И владычица знала, как сделать этот страх ещё сильнее.

Она не стала говорить сразу, зачем вызвала к себе эту жалкую низкородную. Она мучила её неведением, заставляя изводиться от самых жутких предположений. И только лишь выждав долгую, причиняющую почти физические страдания паузу, владычица вопросила наконец мелодичным, но казалось заставляющим леденеть всё вокруг голосом:

– На тебя донесли. Ты совершаешь неподобающие своему статусу вещи. Знаешь, о чём я?..

– Н-не зн-наю… – дрожащим и срывающимся голосом еле выдавила из себя девушка у её ног.

– Плохо. Это будет стоить тебе десяток лишних плетей… – свистнул вспоровший воздух кнут, и лёгкий вскрик возвестил о том, что он достиг своей цели. – Этот удар не входит в них. И вот этот. И ещё…

Спустя несколько минут, наконец, притомившись, владычица опустила оружие, и вновь обратилась к девушке, которая распласталась на каменных плитах, окрасившихся в красный цвет.

– Я освежу твою память, полукровка. Новый раб! Я про него говорю! Червь, осмелившийся мне перечить!.. Говорят, ты позволила застать себя врасплох… Жалеешь его… А ещё, подсматривала за ним, когда думала, что никто не видит! Да как ты посмела! Ты! Напомнить, кто ты? Твои права? Я бы могла уже избавиться от тебя, давно!

– Я б-больше н-не буду…

– Конечно, не будешь. Сегодня же направишься на рудники…

– Нет!

– Да. Отдать бы тебя на потеху троллям… Но ничего. Минотавры, конечно, хуже, но тоже сойдут…

Переломный момент наступил совершенно внезапно и спасение пришло оттуда, откуда я его уже и не ждал.

Мы с демоном лениво трепались о тактике боя со щитом против копейщика, когда вдруг привычную уже темноту камеры озарил яркий, режущий глаза свет, и прямо из стены, из портала, вышло существо в сияющих доспехах и с крыльями. Краем глаза я заметил что демон сидит застыв и уставившись в одну точку, будто замерев на половине движения.

Существо обратилось ко мне: