И она сама понимала прекрасно, что это пустая отговорка и что она до сих пор не допускала мысли о ребенке именно потому, что сама продолжала оставаться маминой дочкой, редким цветком, любовно выращенным в родительской оранжерее. И не хотела расставаться с этим статусом, потому что иначе – ну разве могло быть как-то иначе?