От автора

Уже четвертый раз испытываю трудности в написании «От автора». Что я могу здесь написать? Что-то такое, что дало бы некое предварительное понимание написанного произведения?

Хочу сказать только то, что эта история настолько собирательная насколько в одном человеке может поместиться память об историях сотнях других людей. Эта история о внутренней жизни женщины, которой пришлось пройти множество дорог на пути к себе. Мне хотелось показать всю гамму эмоций и чувств человека, который запутался и потерялся. Эта история о женщине, которая, в каком-то смысле, проснулась от забвения. Мне всегда были интересны истории разных людей, и я всегда хотела слушать их. В каком-то возрасте я поняла, что истории почти у всех одинаковые. Я так же поняла, что есть одинаковые истории в одном и том же возрасте у разных людей. Я пересмотрела сотни фильмов, перечитала сотни книг, выслушала множество историй своих друзей и знакомых. Я примеряла разные профессии и продолжаю это делать. Я всегда учусь на каких-то курсах. И везде я встречаю людей с одинаковыми историями. И сколько бы тренингов и марафонов я ни проходила, мои личные истории все равно похожи на истории других людей. Подобности разные, детали и декорации разные, но основа одна и та же. Еще в юности я думала о том, что это ужасно печально и похоже на безысходность. Я отказывалась жить как все. Типичная жизнь меня не устраивала. Я решила, что я умнее всех и буду жить по-другому. В итоге все это превратилось в сопротивление и напряжение, которое со временем стало жить в моем теле. Это напряжение мешало мне жить с принятием. Я возомнила себя богом и смотрела сверху на все человечество взором осуждения и презрения. Я прошла большой путь, чтобы скинуть с себя эту шубу спеси и гордыни. Я прошла многое, чтобы все это стало гордостью, достоинством и благодарностью. Я не самая умная. Но я умная.

Я поняла, что все мы разные, но нас объединяет слишком простой факт – мы люди и «ничто человеческое нам не чуждо». Недавно я писала коллекцию картин под названием «Забытая истина». Я была так поглощена процессом, что в какой-то момент заметила, что не ощущаю своего тела. Моя скептическая часть начала трескаться как хрустальная ваза. Я ощутила себя не только телом. И это было божественно!

«Забытая истина» проникла в мою душу и «шуба» растаяла.

Теперь я считаю, что нет ничего плохого в бесконечно повторяющихся историях разных людей. Эти повторения наводят меня на приятную мысль, которую подтвердило мое переживание во время написания картин. Я считаю, что все законы жизни давно придуманы за нас. Нам нужно просто вспомнить их и передавать будущим поколениям. Это наша обязанность и мы за это ответственны.

« В постели с нарциссом» – это история о том, как за год можно стать другим человеком, проиграть себе, «восстать» из пепла как птица Феникс и одержать победу над своим же невежеством.

Эту книгу я хочу посвятить любимой и единственной подруге, с которой, к сожалению, мы сейчас не общаемся. Прости, что для тебя я была плохой подругой. Спасибо, что для меня ты самая лучшая!

С любовью, «моей ЖенЧине» и самому прекрасному отражению меня – Лере Дес!

Это не небо в твоих глазах, а пение птиц.

Это не солнце так слепит, но память света.

Нам было велено увидеть мир.

Нам было велено. Было велено?

Это не город рассветом замер, а бег мину,

Затаился на старте в пространстве шатком.

Три… два…один… разомкнувши звук,

Обуздал пустоту в своё сердце атом.

Это не море волнами бьется о тень седин.

Жизнь прекращается, начинается снова.

Возможность поиска первопричин,

Определяется наличием Слова.

Это не ветер доносит с далёких звёзд

Память о первом горящем вздохе.

В мире, придуманном не всерьёз,

Только и разговоров что о Боге.

Анастасия Гладкая

Сны о детстве

Меня зовут Алиса. Я работала в психиатрической лечебнице. Сколько помню себя, я всегда там работала. Мне кажется, что я там родилась. В этой лечебнице, конечно же, все сумасшедшие. И у меня была странная должность. Иногда я была мусорным ведром, иногда подушкой для битья. Иногда я была куклой, которую подкладывали одному из пациентов. Очень часто я была медсестрой, охранником и санитаркой. По ночам я делала обход, проверяя, не умер ли кто. И умерли многие. Почти все. А еще пациенты доверяли мне свои самые страшные тайны. Они перепутали меня с главным врачом, который почти никогда не выходил из своего кабинета. И я с этим смирилась. Все мои должности были мне совсем не по силам. Но когда я заполняла карты с историями болезней, мне становилось лучше и силы снова возвращались. Это была очень тяжелая работа и мне за нее не платили, а иногда и не кормили вовсе. Я спала на старом диване в общем коридоре. Иногда мне кажется, что я вообще не спала в то время. У меня была любимая пациентка. Ей было лет шесть, наверное. Не то что бы я ее любила, она сама ко мне «прикипела». Не от любви, конечно. Скорее всего, ей просто было страшно. Как и мне, впрочем. Она всегда что-то хотела и просила больше других. А я не могла ей отказать. Она даже хотела убить меня и не раз. Поэтому я уволилась. Она очень плакала, когда я уходила. Она умоляла не бросать ее. К тому времени она уже выросла, и ей было лет четырнадцать. Когда я уходила, она сказала, что боится сойти с ума и умереть в одиночестве. В порыве отчаяния, когда я уже стояла у дверей, она заявила, что родила меня и что она моя мать. Она гневалась и утверждала, что только она может решать уйти мне или остаться. Представляете, сумасшедшая!? Жалкое было зрелище. Я ушла.

Меня зовут Алиса. Мне 10 лет и я работала в психиатрической лечебнице.

После всего этого я устроилась нянечкой в детский дом. Сначала там было хорошо. Я делала то, что хотела и платили мне каждую неделю. Дети были сложными и грубыми, но я нашла к ним подход. И они быстро меня приняли как свою. Еще бы! После психушки у меня были «железные» нервы. Дети быстро стали послушными, они подражали мне и даже подарили игрушечную корону. Это означало, что они признавали во мне самую главную среди всех, кто жил в этом детском доме. Там мне тоже приходилось заниматься разными вещами. И очень часто моя работа в детском доме становилась похожей на работу в лечебнице. Только в детском доме был хороший ремонт и кормили всегда по расписанию. Вскоре у меня появился любимчик. Не то что бы я его любила. Он как-то сам ко мне «прикипел» и требовал очень много внимания. Он постоянно болтал и громко кричал. Ему было лет шесть, наверное. Этот мальчишка был вредным, жадным, недовольным и злым. Он приносил мне конфеты, которые воровал на рынке и рассказывал о своих выдуманных приключениях. Когда я не внимательно его слушала или занималась другими детьми, он забирал конфеты и надолго обижался. Я конфеты никогда не любила, как и болтовню. Шли годы. Мальчишка подрос, но ничего в его поведении не менялось. И даже наоборот, становилось хуже. Он стал занудным и постоянно жаловался на свое здоровье. Я уже не находила сил справляться со своей работой. Однажды мальчишка напугал меня. Он сказал, что я должна родить ему ребенка. Представляете? А еще он писал какие-то коды на туалетной бумаге и говорил, что с ним говорят какие-то голоса из параллельных миров. Я не шучу! Так и сказал. Это было не смешно. Я тогда вспомнила психушку. Было такое ощущение, что она меня не покидала. Я уволилась. Мальчишка разозлился, когда увидел, что я собираю вещи. Он громко кричал и безобразно гримасничал. Я вышла из дома и о затих. Мальчик выбежал на крыльцо и приказал мне остаться. Он заявил, что он мой отец и что с ним так поступать нельзя. Представляете, сумасшедший!?

Меня зовут Алиса. Сейчас мне 28 лет. Я почти не помню, чтобы я когда-нибудь была ребенком. У меня было детство. Но оно было совсем не детским. Воспоминания о нем ощущаются как чужие, как маленькая книга, прочитанная в поезде или как история, рассказанная незнакомцем в самолете. «Всегда в дороге!» – эта фраза преследовала меня как перманентное состояние, а сама дорога куда-либо казалась бесконечным ожиданием. Мы всегда ехали домой. Но дома у нас никогда не было. Я ненавижу работать. Ведь именно этим я и занималась все свое детство. Потом я осталась одна.

В 11 лет меня удочерили. Престарелая бездетная пара. Тогда я подумала, что бог меня любит. Старики не стали мне родителями, но роль бабушки с дедушкой им удалась идеально. И конечно я называла их папой и мамой, хотя давалось мне это с трудом.

Юные годы прошли в алкогольном и наркотическом опьянении. Но было весело. А чаще было больно. Я так и осталась сиротой. У меня не было родителей. Но почему-то только ими всегда была наполнена моя жизнь. До недавнего времени.

Я проснулась в огромной светлой комнате. Это была моя комната, и в ней было много хлама. Я узнавала все эти вещи. Но они были не мои. Я помню, что покупала их или принимала в дар. Но они мне не принадлежали. Я смотрела в зеркало и не могла узнать себя. Какая-то смешная прическа и сгорбленный силуэт.

Вдруг хлам начал шевелиться. Я не испугалась, я начала злиться.

– Кто здесь? – спросила я и села на кровать.

– Я, – ответил женский голос. Из хлама вышла красивая женщина с огромными глазами разного цвета. Один был желто-зеленый, а второй синий как небо с точкой в форме сердца. Могу поспорить, что вы никогда не видели такие удивительные глаза! Она улыбалась. Она улыбалась так, будто сейчас, именно здесь и сейчас ее самое счастливое время. Я ее знаю. Она всегда так улыбается. Как будто сумасшедшая! А когда ей плохо, она так отчаянно рыдает, что даже может упасть в обморок. Но все эти ее эмоции кажутся дешевым театром, ложью. На ней были смешные короткие штанишки. Я тоже люблю такие штанишки. От нее пахло сигаретами и барбарисом. Она невыносимо глупая, наивная и дурашливая. Она моя мама. Иногда мне хочется ее ударить, но чаще мне просто ее жалко. Я не уверена, что люблю ее, но что-то в ней мне определенно нравится.

Меня зовут Алиса и я – не моя мама.

– И я! И я здесь! – послышался мужской голос в той же куче хлама. Не красивый, но уверенный в своей красоте вышел мужчина. Он не смотрел мне в глаза, он ворчал и указывал на то, что в комнате бардак. На нем был белый льняной костюм и кожаные летние туфли. Я тоже люблю льняную одежду. Он размахивал рукой, на которой прилипли дорогие часы. Он вел себя как хвастливый мальчишка. Тошно было смотреть! Я его знаю. Обычно от него пахнет вкусно, но чаще от него разит негативом и перегаром. Он очень смешно шутит и пародирует всяких зверей. Он вышел из кучи хлама и начал рассказывать про то, что в параллельном мире он король. Иногда я его ненавижу. Но чаще всего мне просто его жалко. Он мой папа. Я не уверена, что люблю его, но что-то в нем мне определенно нравится.

Меня зовут Алиса и я – не мой папа.

И вот стоят они передо мной, а за ними коробки с хламом.

– Уходите! – кричала я им.

Они начали пятиться, пыхтеть и скалиться как злые собаки. Не хотели они уходить из моей комнаты. Она начала хвататься за грудь в области сердца, а он достал кошелек и спросил что-то про деньги. Я указала им не двери и на хлам. Они нехотя что-то взяли и вышли.

– Нет! – крикнула я. – Забирайте все!

Я вытолкнула хлам из комнаты и закрыла дверь на замок. Так мне было безопасно. Я слышала как они стояли за дверью и переговаривались, спорили. Никогда не видела этого. Всегда только слышала. Они уходили и снова возвращались к двери. Вдвоем и поодиночке. Я все слышала. Иногда они стучали громко, иногда тихо. Иногда я отвечала, иногда нет. Они ушли совсем. Наверное, каждый в свою комнату.

Прошло несколько дней. Я перестала их слышать. Только чувствовала, что они где-то рядом. Я перестала думать о них и о двери. Я перестала вздрагивать от шорохов. Я стала смотреть в окно. За окном шел дождь. Было темно и тихо. Только не понятно где: то ли в моей душе, то ли в комнате, то ли за окном, то ли везде сразу. Мне чего-то не хватало. Я открыла дверь и вышла в коридор. Там стояли все те же коробки с хламом. Я порылась в них. Нашла свой альбом с мечтами и тетрадь с стихами, нашла все свои таланты писать, рисовать, петь, танцевать, сочинять, шутить, готовить еду, добиваться своего, говорить правду, чувствовать, вдохновляться и вдохновлять. Я нашла дневник с записями о предках и плюшевую обезьянку с длинными руками. Я забрала это все. Ведь это мое!

Они проснулись и вышли в коридор из своих комнат. Они ворчали и качали головами.

– Нельзя выбрасывать все это! – говорили они.

– А я не выбрасываю. Я возвращаю вам. Это не мое! – ответила я.

Он что-то хотел сказать, но она ему запретила взглядом. Они ушли. У нее в комнате заорал телевизор, а у него песни какие-то неприятные и громкие. Я стояла в коридоре. А в моей комнате что-то шумело. Это был похоже на шум моря и пение птиц. Стоять в коридоре было очень привычным делом. Я не могла уйти оттуда, несмотря на сырость и затхлый воздух. Там было темно и удобно. Никто не мог видеть меня в этом коридоре. Да и я сама ничего не видела ни там, ни вокруг. Я просто знала, где и как лежат вещи в этом коридоре и как там все устроено. Меня так достал этот коридор! Я его ненавидела до чертиков!

Из моей комнаты засквозило. Стало страшно. Послышались голоса. Какие-то люди начали петь и топать. Я услышала смех и неожиданно улыбнулась. Страх превратился в интерес. Я ведь люблю смеяться.

– Что там стоишь? Чай принеси отцу! – крикнул он из своей комнаты.

– Алиса! Иди маме волосы расчеши! – позвала она из своей комнаты.